- Ого! - испуганно охнул Могучий Саблезуб, немного подумал и вкрадчиво спросил: - Золотая Тень, милая моя… Ты ведь теперь со мной одна семья, правда? Ты моя жена по обычаю Хозяина Реки и Великой Праматери. Правда?
- Да, - согласилась девочка, снова повернувшись к очагу.
- Ты хочешь, чтобы я быстрее выздоровел?
- Конечно, хочу.
- Тогда помоги мне съесть эту лапу.
- Но Беседующий-с-Небом сказал, что это ты должен ее скушать… - неуверенно повернулась к Камышу Золотая Тень.
- Но ведь ты моя жена по обычаю, правильно? У нас все теперь всегда вместе, правильно? Значит, и есть лапу для моего выздоровления мы можем вместе!
- Нужно спросить шамана.
- Беседующий-с-Небом ушел в святилище, - напомнил Могучий Саблезуб. - Это далеко. Сегодня не спросишь. Но ведь ты моя жена? У нас все вместе? Ты хочешь, чтобы я быстрее выздоровел?
- Ладно, давай попробуем, - поддалась на уговоры Золотая Тень и потянула из очага другой зажаренный ломоть. - За твое здоровье…
- Как вкусно! - спохватившись, похвалил еду Могучий Саблезуб. - Настоящее лакомство.
- Мама научила, - улыбнулась девочка. - Нужно не кусками резать, а длинными полосками. Тогда они быстрее прожариваются и руками брать удобнее.
- Наверное, тонкие куски и вариться быстрее будут? - предположил юный охотник.
- Такой в короб неудобно запихивать.
- А если просто на маленькие кусочки порезать?
- А как их тогда есть?
- Ложкой.
Золотая Тень промолчала, однако было слышно, как она с чем-то завозилась. Могучий Саблезуб попытался приподняться и посмотреть - но боль в спине вынудила его снова застонать и вытянуться на укрывающей камышовый мат шкуре. Девочка недолго пошуршала, подбросила в очаг дров, поднялась:
- Я ненадолго к реке сбегаю, пока прогорает. Там чеснок дикий растет и тысячелистник. С ним вкуснее получится.
Когда девочка вернулась и опять завозилась у очага, по дому и впрямь пошел такой соблазнительный аромат, что у Камыша даже слюнки потекли, хотя голодным он не был. Охотник зашевелился:
- Как у тебя все в руках ладится. Вроде и поел, а снова не против.
- Не торопись, еще не сварилось… - улыбнулась Золотая Тень. Могучий Саблезуб, довольный, загнул второй палец. Когда хозяйку есть за что хвалить - делать это оказалось совсем нетрудно.
Суп из небольших кусочков мяса и правда оказался невероятно наваристым и сытным. Настолько, что, съев большую часть корца, Могучий Саблезуб даже задремал. А когда проснулся - снова ел, но теперь уже запеченное у стенок очага мясо.
К утру лечение шамана начало действовать: юный охотник мог уже вставать и ходить, пусть и с трудом, через боль. Наверное, потому, что недоеденной лапы оставалось еще больше половины. С помощью Золотой Тени за весь день Камыш смог одолеть только густой отвар из его костей и еще немного мяса. Но чем меньше оставалось лапы, причинившей ему вред - тем лучше чувствовал себя раненый. К вечеру юный охотник даже смог отломать страшные медвежьи когти и стал прокручивать в одном из них дырочку острием кремниевого шила. На третий же день, морщась при каждом шаге, он уже гулял по траве, с наслаждением вдыхая свежий прохладный воздух и любуясь бегущими по небу облаками.
Селение отчего-то казалось пустым, словно дети Хозяина Реки вдруг все вместе ушли на охоту. Только Мощный Волк, прислонив к священной иве два гарпуна и копье, сидел рядом на своем любимом пеньке и размеренно обстукивал гладко окатанный голыш, превращая его в узкие острые пластинки. Охотником он не был, а потому вместо удобной теплой куртки шил себе простую короткую тунику без украшений, а вместо капюшона обходился повязкой через лоб и уши, которая и от холода помогала, и пот впитывала, и волосы удерживала, когда отрастали. Теперь у опытного мастера, как и у всех, они всего на три пальца успели отрасти. Правда, выглядели уже серыми, словно выцветшими.
- Хорошего тебе дня, - остановился рядом Могучий Саблезуб.
- И тебе милости духов, охотник, - согласно кивнул Мощный Волк. - Вот, Яркая Гвоздика три ножа у меня испросила. Старые, говорит, выкрошились. Подгоню, пока светло, а вечером на рукояти насажу. Ей костяные не нравятся. Из ореха вырезать пришлось. Зимой снегом несколько ветвей обломило, я и подобрал. Ныне пригодились.
- Беседующий-с-Небом захотел сделать своей жене подарок? Я знаю, у тебя получаются самые лучшие ножи, Мощный Волк. Раз делает не сам, значит, хочет побаловать.
- Нашему шаману ныне не до ножей, Могучий Саблезуб, - покачал головой мастер. - Духи отчего-то разозлились на наш род и насылают беды одну за другой. Они забрали Тихого Ужа и Жалящую Пчелу, они забрали Медвежьего Хвоста, они забрали три наших лодки. Они гневаются на нас и не говорят, почему…
- Медвежий Хвост? - удивился Камыш. - Его тоже порвал медведь?
- Ты разве не знаешь? - Мощный Волк отложил камень, собрал налущенные тонкие пластинки. - Медвежий Хвост вчера не вернулся из леса. Легкий Вечер умчался искать его следы. Но мы уверены: его выбрали и забрали духи Овражного осинника. Он шел туда.
Именно так племя Хозяина Реки чаще всего лишалось своих охотников, женщин или детей: они уходили в лес за дровами или хворостом, за ягодами или медом, за камышами или добычей. Люди уходили, скрывались за деревьями в лесной чаще… и больше не возвращались никогда. Духи забирали их к себе. Каждый знал, что рано или поздно, но выбор падет и на него. Однако лес кормит, обогревает, одевает. Не ходить в него совсем просто невозможно. Остается только надеяться на удачу и милость духов, чаще всего забирающих уже совсем старых, слабых и медлительных людей. Таких, как Медвежий Хвост, увидевший не только своих детей, но и детей своего сына.
- Три дня, три лодки, три человека… Как много… Да, духи в гневе, - согласился юный охотник.
- Шаман творит обряды ночами и днями. Спрашивает, чем мы навлекли их гнев, - перебирая пластины, продолжил Мощный Волк, - но у него ничего не получается. Сегодня все взрослые охотники ушли в святилище простить Хозяина Реки заступиться за племя перед духами. Женщины тоже куда-то пропали.
- Золотая Тень здесь, - задумчиво поправил Камыш.
- Золотая Тень ухаживает за тобой. Да, как ты себя чувствуешь? Спина не тревожит? Мы все боялись, что медведь ее сломал.
- Пока болит. Но осталось съесть всего несколько кусков, и лапа закончится.
- Завтра будешь здоров, - понимающе кивнул мастер.
Зарубка вторая
А кто это танцует с бубном? Неужели сам шаман, вырезающий зарубки на бересте, изобразил себя? Непохож, прямо скажем. Но ясно, что в племени Хозяина Вод не начинают без обряда в честь духов даже Строительство лодки.
На рассвете шаман Беседующий-с-Небом, надев поверх оленьих штанов и куртки красивую бобровую накидку, а на голову - шапку с десятью беличьими хвостами, завел долгий танец вокруг священной ивы, что была первой обитательницей холма племени Хозяина Реки, чье имя, как правило, не произносилось. Первой из всех она коснулась корнями этой земли и первой увидела здешнее небо и солнце. Он просил духов о милости, а древнее дерево - о заступничестве.
Пока шаман пел и плясал, кружился, постукивая в бубен, к священной иве подходили охотники, рассаживаясь в круг прямо на влажную от росы траву, поджимая под себя ноги и раскладывая рядом топоры и гарпуны. Сидеть с ними за поясом было очень неудобно, однако недавнее появление медведя показало, что оружие у мужчины всегда должно оставаться под рукой.
Когда на совет подошел Могучий Саблезуб, демонстрируя поверх куртки богатое ожерелье из клыков, песню шамана уже слушали Мощный Волк, Грозный Вепрь, Парящий Коршун и Упрямый Лось, одетые как для похода: в теплых куртках с капюшонами и потертых поршнях толстой кожи. Почти сразу за Камышом подошли Черный Стриж и Сильный Лосось, а за ним - и взъерошенный Летящий Зимородок.
- Да будут духи милостивы к нам! - закончил свой танец Беседующий-с-Небом и, тяжело дыша, даже не сел, а рухнул между Черным Стрижом и Упрямым Лосем.
- Я выследил ее! - качнувшись вперед, сказал охотникам Летящий Зимородок. - Медвежий Хвост не ушел к духам! Его загрызла волчица! Я нашел след, я знаю, в какую сторону она ушла! У нее логово возле Дальней топи. Нужно ее убить!
- Матерая волчица опытна и хитра, - рассудительно ответил Черный Стриж. - Скрасть ее очень трудно. Это долгая и непростая охота для всего племени. Ныне для всех важно иное.
- Но она загрызла Медвежьего Хвоста! - вскочил Летящий Зимородок.
- Пойми, сын, в роду осталось всего две лодки! - ответил ему Сильный Лосось. - Мы не сможем накопить припасов для зимы.
- Тогда я сам! - выкрикнул Летящий Зимородок. - Я сам выслежу и убью ее!
Молодой охотник в горячке даже зарычал, махнул рукой и убежал от священной ивы.
- Они с Медвежьим Хвостом были очень дружны, - извинился за него Сильный Лосось. - Ему трудно смириться с выбором духов.
- Ты прав, - согласно кивнул Черный Стриж и, словно не заметив поведения Летящего Зимородка, продолжил: - Две лодки медведь попортил, одну так и не нашли. У нас две лодки. Они способны унести только четверых мужчин. Четверым не загнать и не скрасть большого зверя, на двух долбленках большой добычи не увезти. Двух мало, даже если половина охотников захочет отправиться к дальним стоянкам за добычей. Рядом с селением охота плохая. Без лодок нам хорошего припаса не собрать. Зимой голодать придется.
- Попробуем уходить к дальним стоянкам пешими, - предложил Упрямый Лось.
- Пешему только возле селения ходить просто, - ответил Парящий Коршун. - В двух днях пути хоженой тропы уже не найти, ручьев и оврагов полно, да еще деревьев упавших. Так быстро, как на лодке, к дальним стоянкам не доберешься. На спине столько мяса, сколько в лодку кладем, никому не унести. И волокушу летом нигде не протащишь. Льда нет, а через лес с ней не пробиться.
- Я знаю, - спокойно кивнул Упрямый Лось. - Но пешком можно дойти, устроить шумный загон и уйти. А добычу пусть везут те, кто на лодках.
- Двух лодок все равно слишком мало, дабы привезти еды для всего рода и сделать припасы, - степенно произнес Мощный Волк. - Нужно выдалбливать новые. У тебя ведь есть танцующие осины, Беседующий-с-Небом?
- Их пять, - ответил шаман. - Но они еще малы. Нужно посмотреть.
- Долбить лодку долго и трудно, - сказал Мощный Волк. - Одному не справиться. Трудиться придется всем. И всех нужно кормить.
- Тихий Уж обмолвился, к Дальней Топи олени пришли! - поднялся Могучий Саблезуб. - Коли облаву сделать, можно для всего племени мяса добыть. И для запаса, и для тех, кто долбит. Досыта накормим, пусть делают!
- Тебя медведь помял, тебе нельзя, - осадил его Беседующий-с-Небом. - Веслом грести начнешь - совсем спина порвется. Пусть сперва зарастет хорошенько. Со мной пойдешь. Еще я, Черный Стриж, Бельчонка и Чибиса заберу.
- Они же не охотники! - напомнил Могучий Саблезуб.
- А мы не за добычей. Пусть запомнят, где танцующие деревья есть, коли без меня найти захотят.
- Дров надобно побольше, - стал загибать пальцы Мощный Волк, - долота старые потеряны давно, ель свежую на распор точить придется.
- Я пойду в загон к Дальней Топи, - решил Черный Стриж. - Упрямый Лось, Парящий Коршун и Грозный Вепрь - со мной. Ты, Сильный Лосось, с сыном дрова заготовь и ель, Мощный Волк об остальном позаботится. Могучий Саблезуб и старшие мальчики с шаманом идут. Все согласны? Тогда собираемся, день еще длинный. Сделать лодку в одиночку никому не по силам. Всем селением браться надобно. Надеюсь, духи больше не держат на нас зла и хоть немного подсобят.
Пока шаман собирал подростков, Могучий Саблезуб сходил домой, предупредил Золотую Тень, взял легкий гарпун, увенчанный длинным зазубренным острием из оленьих ребер, и вернулся к священной иве. Мальчики уже приплясывали здесь, предвкушая поход к чему-то неведомому. Каждому из выбранных помощников Беседующий-с-Небом вручил по тяжелому мешку из листьев рогоза и повел всех по нижней приречной тропе, опираясь, словно на посох, на тяжелое толстое копье с каменным наконечником и ленточками из беличьих шкур, что болтались под залитой клеем обмоткой. За шаманом, все еще поеживаясь от боли в спине, шагал Могучий Саблезуб, настороженно поглядывающий по сторонам. Позади торопились Чибис и Бельчонок - тоже с гарпунами. Конечно, они еще не прошли обряда посвящения и охотниками не считались - но обитатели леса редко интересуются тем, достоин ли встреченный человек вступать с ними в схватку или нет. Для начала они пробуют замеченных подростков на зуб… И только топор или копье иногда заставляют их передумать.
Большая Река своими прохладными волнами намыла по краю русла ровный и чистый песчаный берег, идти по которому было легко и быстро. Здесь путников не сильно задерживали даже отдельные поваленные деревья, уронившие в стремнину свои густые кроны. Перемахнуть через них, опираясь на прочные древки копий, было совсем не трудно. У ближней протоки Беседующий-с-Небом отвернул в чащу, осторожно пробрался вдоль русла через густой малинник, повернул к пахнущей прелостью низине, из которой вытекал небольшой ручей, и там остановился:
- Вот, смотрите. Эта осина захотела танцевать, когда ты, Чибис, еще только появился на свет. Мыслю, лодка, которая из нее получится, будет носить твое имя.
- Почему мое? - не понял паренек.
- Потому, что она открылась в тот год, когда Великая Праматерь принесла тебя в дом Упрямого Лося и Белой Горлицы, - нравоучительно повторил непонятливому подростку шаман и ласково погладил кору дерева ладонью: - Мы знаем о твоем желании, дух ивы. Мы стараемся его исполнить. Потерпи, и настанет твой день…
Дерево было еще совсем молодым и имело толщину всего лишь с голову человека. От корней и до нижних ветвей его тянулась длинная трещина, из которой примерно на локоть один от другого торчали деревянные клинья. Беседующий-с-Небом развязал свой мешок, достал из него несколько точно таких же, но недавно выструганных, выбрал один, вставил в запыленную щель, ударами топора загнал так глубоко, что края древесины начали сминаться, а старый закачался и выпал наружу. Потом выбрал другой клин, вбил его на локоть выше предыдущего. Подобрал выпавшие, сложил вместе, тоже вбил, уже выше, расширяя щель, насколько можно.
- Это же сколько нужно бить, чтобы лодка получилась? - изумился Бельчонок.
- Всю жизнь. Каждую весну кто-то из вас будет приходить сюда и вбивать в трещину новые клинья, дабы она становилась на половину пальца шире, - складывая обратно свой мешок, объяснил шаман. - Когда осина вырастет достаточно большой, а щель станет достаточно широкой, ваши дети смогут ее срубить и выдолбить лишнее. И у них появится новая лодка. Меня к тому дню уже давно уведут духи, вам придется делать это самим. Посему запоминайте путь.
Беседующий-с-Небом закинул мешок за плечо и стал выбираться из малинника обратно к реке. Подростки, переглянувшись, поспешили следом. Могучий Саблезуб чуть задержался, заглянул в трещину, дунул, просунул ладонь. Она втиснулась еле-еле, впритык. Юный охотник попытался хоть примерно посчитать, сколько раз нужно сюда приходить и бить, бить, бить по клиньям, чтобы получить обычную для долбленки ширину в пять-шесть ладоней - и не смог. Наверное, как и сказал шаман - всю жизнь. А может, и не одну.
Он поспешил вслед за остальными, громко спросил:
- Беседующий-с-Небом, а почему эти осины называются "танцующими"?
- Разве я не рассказывал? - оглянулся шаман. - Хотя, наверное. При тебе наше племя ни одной лодки еще не сделало. Вот ты и не знаешь, как у людей появились самые первые лодки. Это случилось давно. Очень, очень давно. Тогда, когда среди потомков Хозяина Реки жил сильный и знающий шаман по имени Большая Волна. Он не был хорошим охотником, но духи вод слушались его больше других. Он мог вызвать или остановить дождь, отпугнуть половодье или заставить рыбу выпрыгивать на берег. Благодаря его стараниям люди жили так сытно и радостно, что им начали завидовать даже духи. Не все. Но иные из духов деревьев пожелали тоже жить в племени, тоже стать людьми нашего рода. Пировать с нами, танцевать у костра и пить вкусный густой мясной вар. Но никто не знал, как можно это сделать.
Беседующий-с-Небом перемахнул ручей, оглянулся, дожидаясь остальных, и продолжил:
- И вот однажды дух осины, сильнее прочих желавший войти в род детей Хозяина Реки, с такой силой рванулся из дерева навстречу Большой Волне, что на дереве лопнула кора и потрескался ствол, и он смог вырваться наружу. Выйдя из ствола, дух осины обратился к великому шаману и спросил: как ему стать человеком? Как научиться вместе с нами пить вкусный, сытный вар, веселиться и танцевать у огня? Шаман пожалел осину и захотел ей помочь, но он тоже не знал способа, как сделать дерево человеком. Он долго, долго думал, но так и не смог догадаться, что для этого нужно. Тогда пошел к духам воды, что намного сильнее духов деревьев, и спросил у них: как можно сделать осину одним из детей Хозяина Реки, чтобы оно жило в племени вместе с людьми, вместе с ними веселилось, охотилось, пило, ело и танцевало?
- Я знаю! - крикнул Бельчонок. - Из осин нужно вырезать людей! Духи останутся в них, и они станут детьми Хозяина Реки.
- Большая Волна поначалу тоже хотел так поступить! - подняв лицо к небу, громко сказал Беседующий-с-Небом. - Но разве могут деревянные человечки пить воду и танцевать, как живые? И потому он все же пошел к духам воды. Духи ответили, что, если он пожелает, то легко сможет научить дух осины стать одним из нашего рода. Пусть Осина обнимет его и вместе с ним войдет в воду. Тогда они смогут танцевать в реке, как люди, а духи воды помогут им навсегда стать близкими друзьями. Потом Осину нужно вдосталь напоить горячим мясным варом, чтобы она ощутила вкус жизни племени. А потом ее нужно будет брать на охоту, чтобы вместе с людьми она радовалась богатой добыче или тосковала от голода. Вместе с ними путешествовала и носила припасы. Только тогда дерево сможет стать настоящим охотником, одним из людей, таким близким другом для всех, что племя уже не сможет обходиться без нее, как не может обходиться без храбрых охотников или ласковых матерей.
Шаман остановился, оглядываясь. Высмотрел что-то на противоположном берегу, обвел глазами склон, под которым стояли путники, облегченно вздохнул:
- Вот он! - указал на край мшистого валуна, почти неразличимого среди папоротника и под толстым слоем мха. - Совсем зарос. За ним вторая осина должна стоять.
- Так Большая Волна помог духу дерева? - спросил Чибис.