– Действительно, у нас уже есть огромное количество проводной инфраструктуры: оптические кольца в городах, магистральные каналы, на основании которых мы, кстати, строили свои оценки возможности получения лицензии на дальнюю и международную связь. То есть в принципе переплетение инфраструктуры уже достаточно сильное. Вопрос в бизнес-модели. Хотим ли мы конкурировать в оказании стандартных услуг фиксированной связи? Вряд ли. Потому что там и маржинальность другая, и регуляторная насыщенность другая. Это не выглядит как наиболее перспективный и привлекательный путь для роста компании. С другой стороны, все, что касается широкополосного интернета, выглядит совершенно по-другому. Очевидно, что широкополосный интернет будет играть все большую и большую роль, это сейчас самый быстрорастущий, динамичный сегмент, например, на рынках Север ной Европы. Этот рынок растет быстрее и фиксированного рынка, и мобильного, и у нас, несомненно, есть и интерес к этому рынку, и все возможности для участия в нем: технологии, маркетинг и наша абонентская база. Поэтому когда мы говорим про смежные отрасли, мы прежде всего говорим о тех, где будут расти фиксированные операторы. Идея не в том, чтобы отобрать у них существующий бизнес, идея – прийти туда, где будет происходить рост, и конкурировать там. А рост будет происходить в широкополосном интернете, и на этом поле мы будем играть наверняка. Как с точки зрения проводных решений, так и беспроводных.
– Как раз сейчас вы начинаете создание сети нового поколения – 3G. Как вы планируете ее позиционировать? Будет ли это продукт главным образом для скоростного доступа в интернет? Или же вы выберете обкатанную в Европе бизнес-модель, когда абонентов привлекают подчеркнуто дешевым голосовым трафиком, попутно стараясь продать им как можно больше дорогих дополнительных услуг, таких как видеоклип с голом за €0,7?
– Отличие нашей ситуации от европейской состоит в двух наиболее ярко выраженных моментах. Момент первый: европейцы накладывали сеть 3G на уже полностью созревшую сеть второго поколения стандарта GSM. Мы же по-прежнему продолжаем доращивать, доумощнять наши GSM-сети, потому что по-прежнему трафик растет достаточно сильно и наши инвестиции в сеть второго поколения остаются значительными. Соответственно, мы должны интегрировать эти два процесса гораздо более тесно. Потому что часть наших инвестиций в третье поколение отмигрирует из инвестиций в GSM. Это говорит о том, что наш фокус, наверное, будет не на том, чтобы создать такое же по качеству непрерывное покрытие в третьем поколении. Оно наверняка сначала будет островное. Дальше посмотрим, как пойдет бизнес и как мы его будем развивать.
Второй момент в том, что технология третьего поколения, которая запускалась пять лет назад в Европе, к сегодняшнему дню уже созрела, это уже HSPA – реальный широкополосный интернет. Это открывает совершенно иную возможность посмотреть на то, как запускать сеть третьего поколения. И сделать ставку не на ту модель, которую запускал оператор 3, предлагавший копеечный голосовой трафик, а сделать модель ближе к той, что выбрал Vodafone. Они делали упор на высокоскоростной интернет, на передачу данных, продвигая главным образом беспроводные модемы в виде карт для лэптопа. Мне кажется, такая модель оправданна по целому ряду обстоятельств. Во-первых, она менее чувствительна к непрерывности услуг. Но это даже не главное. Если посмотреть с экономической точки зрения, то запуск голосовой услуги третьего поколения не создаст никакого дополнительного продукта. Качество от этого не улучшится, ведь покрытие сети долгое время будет меньше, чем у сетей GSM. Таким образом не возникнет никакого дополнительного источника доходов для нас. Те же люди перейдут из одной сети в другую, денег больше они тратить не будут. А если мы сделаем ставку на широкополосный доступ, то это абсолютно новый источник выручки, так как таких услуг сейчас нет, а они на данный момент очень востребованы. Поэтому на этом мы сейчас в большей степени фокусируем свои усилия. Пытаемся понять, насколько это реально, потому что все-таки продажа широкополосного интернета – это услуга резидентская, то есть это уже работа не с индивидуумом, а с домохозяйствами, то есть квартирами, домами. И мы стараемся понять – беспроводной интернет меняет эту концепцию или нет? Становится данная услуга индивидуальной или это по-прежнему услуга, направленная на домохозяйства? Нами сейчас ведется большое количество исследований в данном направлении, но в целом можно с уверенностью сказать, что мы это направление будем развивать, мы будем туда инвестировать. Особенно если учесть сложности с расчисткой частот в Москве и в других крупных городах, не исключено, что мы вообще придем к другой концепции построения сети 3G: не из центра к окраинам, а наоборот – с окраин к центру.
– Оправданны ли, на ваш взгляд, предположения, что с началом активного внедрения сетей нового поколения ры нок вернется к ситуации жесткой конкуренции за абонента между ведущими операторами?
– Конкуренция есть и сейчас, только она существенно поменяла фокус. Мы конкурируем не за счет друг друга за новых абонентов, а конкурируем параллельно друг с другом за свою абонентскую базу. Конкуренция идет не за счет цены, а за счет качества услуг, креативности услуг, сервиса. Естественно, это имеет определенные рамки – если завтра мы неожиданно сделаем цену за минуту разговора $10, то очень быстро потеряем всю абонентскую базу. Я думаю, что с появлением сетей нового поколения ничего не изменится принципиально. Приведу пример. Я смотрел примерно полгода назад квартальный отчет Merril Lynch, где подробнейшим образом анализируются все основные рынки сотовой связи, отслеживается масса параметров по всем операторам на этих рынках. Так вот, например, оператор 3, несмотря на всю дешевизну и попытки интенсифицировать конкуренцию, с большим трудом набирает долю рынка. Практически нигде им пока не удалось построить успешных операций. Они везде присутствуют, их влияние заметно на рынке, но про успешность этих операций говорить пока нельзя. К чему я это говорю? К тому, что сама по себе интенсификация ценовой конкуренции ничем не обоснована. Вряд ли стоит надеяться, что мы сможем перетянуть в свою сеть 3G, резко снизив цены, такое огромное количество абонентов, которое позволит нам компенсировать снижение цен. Кроме того, я не думаю, что кому-то из "большой тройки" удастся значительно вырваться вперед по временному фактору: разрыв между операторами вряд ли будет больше трех-пяти месяцев. Все построят примерно одинаковые сети, предложат примерно одинаковые услуги. И я не вижу, как это может явиться катализатором ценовой конкуренции. Давайте не забывать, что мы все-таки по-прежнему работаем на ценах за минуту, которые, по данным того же исследования, входят в десятку самых низких в мире. Поэтому я не вижу экономической необходимости для снижения цен и для ужесточения ценовой конкуренции. Это съест огромное количество ресурсов и затормозит развитие качества услуг третьего поколения. Конкуренция будет интенсивной, но будет вестись за то, как наиболее быстро, умело и интересно вывести новые услуги на рынок.
– Говоря о развитии сетей, нельзя не вспомнить ваш конфликт с "Россвязью", касающийся конкурсов за лицензии GSM в десятках регионов России. Тендеры за Дальний Восток, где "Вымпелкома" до сих пор нет, были вами проиграны, однако вы решили оспорить в судебном порядке их условия. В августе вас поддержала комиссия ФАС, посчитав условия тендеров нарушающими закон "О защите конкуренции". Насколько позиция антимонопольного органа увеличивает ваши шансы на победу в суде?
– Ну, здесь загадывать не будем. Не имеет смысла пред восхищать события, когда они переходят в судебную плоскость. Мы будем пытаться оспорить как условия тендеров, так и результаты уже состоявшихся торгов.
– Как у вас складываются отношения с новым отраслевым регулятором в лице Россвязьохранкультуры?
– Мне кажется, сейчас произошло то, что должно было произойти достаточно давно: регулятор отсоединен от министерства, выделен в отдельную составляющую. Россвязьохранкультуры – это мегарегулятор, что на самом деле тоже очень правильно, потому что все больше и больше медийная и телекоммуникационная сферы будут пересекаться. С точки зрения того, как у нас выстраиваются отношения с новой структурой, могу сказать, что нас по крайней мере слушают. Это уже хорошо. Раньше диалога с регулятором у нас фактически не было, настолько была односторонняя позиция и политика. Присутствие некоторого диалога с регулятором, мне кажется, очень позитивная вещь. И предпринятые Россвязьохранкультуры попытки изменить условия тендеров за GSM-лицензии показывают, что регулятор начинает занимать позицию, которая более объективна, и ищет решения, которые были бы прозрачны. Есть ощущение, что Россвязьохранкультуры хочет сделать все более логично, понятно и, давайте скажем, честно. Я считаю, что это очень позитивное изменение, могу его только приветствовать. При этом я хочу отметить, что ситуация в целом для нас легче не стала. Потому что сейчас все стало гораздо менее предсказуемо. Почему мы сразу стали оспаривать условия тендеров за GSM-лицензии? Потому что их результаты были абсолютно предсказуемы. И прежде так было постоянно и повсеместно: можно было с уверенностью 99 % сказать, где мы что-то можем получить, где не можем. Теперь ситуация меняется, и в целом для рынка она меняется к лучшему.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Александр Вадимович Изосимов.
Родился 10 января 1964 года в Якутске. В 1987 году окончил экономический факультет, в 1991-м – аспирантуру Московского авиационного института. В 1995 году получил степень MBA в школе Insead (Франция). В 1991–1995 годах работал в Стокгольме и Лондоне консультантом консалтинговой компании McKinsey & Co. С 1996 года – менеджер по бизнес-планированию, финансовый директор и директор по продажам в московском офисе американского производителя шоколада Mars Inc. В 1999 году стал генеральным менеджером компании по России и странам СНГ, в 2001-м – президентом Mars по странам СНГ, Центральной Европы и Скандинавии. С 1 октября 2003 года – гендиректор "Вымпелкома". Сейчас также является членом совета по конкурентоспособности и предпринимательству при правительстве РФ и членом совета GSM Association (крупнейшего в мире объединения сотовых операторов). В сентябре 2006 года в рейтинге "1000 российских руководителей", подготовленном Ъ и Ассоциацией менеджеров России, Александр Изо симов занял первое место в номинации "Связь и телекоммуникации".
COMPANY PROFILE
ОАО "Вымпелком".
ОАО "Вымпелком" основано 15 сентября 1992 года российским ученым-радиотехником Дмитрием Зиминым и американским бизнесменом Эмеритусом Оги Фабелой II. С сентября 1993 года под брендом "Билайн" предоставляет услуги сотовой связи, став первой российской компанией мобильной телефонии. Затем стала первой компанией РФ, разместившей акции на Нью-Йоркской фондовой бирже (в ноябре 1996 года), первым в России оператором мобильной связи, чей объем абонентской базы превысил 100 тыс. человек (31 декабря 1997 года).
В настоящее время компания работает в 74 регионах РФ и шести бывших республиках СССР. По числу абонентов (47,7 млн) занимает второе место в России. Выручка за первое полугодие 2007 года – $3,11 млрд. Чистая прибыль за этот же период $636 млн. Круп нейшими акционерами компании являются "дочка" российской "Альфа-групп" Altimo (44 %) и норвежский телекоммуникационный холдинг Telenor (29,9 %). В "Вымпелкоме" работают около 15 тыс. сотрудников.
ХРОНИКА
25 октября 2006 года "Вымпелком" получил частоты для сети беспроводного доступа к интернету WiMax.
3 ноября объявлено о покупке 90 % армянской компании "Арментел" за €382 млн. Позже выкуплены остальные 10 %.
22 ноября Московский арбитражный суд признал законной покупку "Вымпелкомом" ЗАО "Украинские радиосистемы". Сделку оспаривал один из акционеров оператора норвежский холдинг Telenor.
24 ноября Московский арбитражный суд подтвердил налоговые претензии к компании в размере около 1,3 млрд руб.
28 ноября "Вымпелком" начал тестовую эксплуатацию сети в Грузии.
14 декабря совет директоров из-за конфликта между акционерами – Telenor и Altimo (структура "Альфа-групп") – не утвердил бюджет на 2007 год.
В марте 2007 года Altimo сумел увеличить свой пакет в компании до 42,4 %, выкупив акции у миноритарных акцинеров и на бирже.
15 марта "Вымпелком" запустил совместный проект с Google: абоненты получили доступ к новостям WAP-портале оператора.
12 апреля представлена новая стратегия развития, предполагающая покупку региональных операторов в РФ, экспансию на международные рынки и освоение смежных телекоммуникационных сегментов.
20 апреля "Вымпелком" стал одним из победителей конкурса на лицензии на создание сети третьего поколения (3G). В 2007–2008 годах компания планирует вложить в проект $350 млн.
25 мая компания объявила о планах продажи магистрального трафика.
4 июня "Вымпелком" купил 49 % казахского оператора фиксированной связи TNS-Plus. Сделка оценивается в $5–6 млн.
5 июня президиум Высшего арбитражного суда отказался пересмотреть дело о покупке "Вымпелкомом" ЗАО "Украинские радиосистемы".
7 июня Telenor подал иск в нью-йоркский суд против структур "Альфа-групп", обвинив их в использовании инсайдерской информации при покупке 9,5 % акций "Вымпелкома".
21 июня "Вымпелком" обратился в ФАС и Россвязьохранкультуру с просьбой отменить конкурсы на частоты в 60 регионах, назвав их условия антиконкурентными.
8 июле на этих конкурсах "Вымпелком" получил лишь 3 лицензии из 15: в Еврейской АО, в Магаданской области и в Корякии.
В июле и августе Россвязьохранкультура объявила о переносе и отмене спорных конкурсов.
13 августа "Вымпелком" купил у шведского холдинга Tele2 иркутского оператора ЗАО "Корпорация "Северная корона"" за $232 млн.
12 сентября компания объявила о создании СП для постройки сотовой сети во Вьетнаме. Инвестиции "Вымпелкома" в проект составят $1 млрд.
Иван Чеберко
Коммерсантъ № 163 (3739) от 10.09.2007
11. Алексей Исайкин: мы вкладываем только в бизнес авиакомпании
В августе 2007 года акционеры группы "Волга-Днепр" объявили об урегулировании многолетнего конфликта. Менеджмент группы во главе с ее президентом Алексеем Исайкиным стал владельцем 80 % акций лидера российского рынка груз овых авиаперевозок. В результате группа наконец сможет консолидировать активы и, возможно, предложить их новому инвестору. Об этом, а также о новых партнерах рассказывает глава группы "Волга-Днепр" Алексей Исайкин.
– Чему мешал конфликт с миноритариями?
– Прежде всего руководители компании теперь получили возможность вернуться к управлению и развитию бизнеса. Конф ликт существенно тормозил наше развитие. Но сам факт того, что мы смогли, не останавливая бизнеса, адекватно отреагировать на все угрозы и проблемы, подтвердил наличие запаса прочности. Теперь мы сконцентрировались на проекте регулярных перевозок. Второе направление – промышленное. Это возобновление производства самолета Ан-124 и продолжение заказа Ил-76. Здесь явно недоставало людей, хотя должен отметить, что некоторый прогресс мы демонстрировали и в эти два года. Кроме того, завершение конфликта позволит провести консолидацию активов, после которой рынок сможет адекватно оценить нашу компанию. Отталкиваясь от этого, мы сможем вернуться к прерванному опять же процессу подготовки бизнеса к первичному размещению акций.
– А сколько стоит ваш бизнес?
– Не рискнул бы сейчас отвечать. В ходе конфликта прошли организационные преобразования, теперь наши основные компании находятся в форме ООО, что сложно поддается оценке. Предметно об этом можно будет поговорить к концу 2007 года, когда мы проведем все мероприятия по возвращению компании в статус АО. Косвенные оценки нашего бизнеса звучали, но не возьмусь их подтвердить или опровергнуть. Истинный судья – рынок, и до тех пор, пока мы не предъявим ему акции компании и не получим объективную оценку, сложно говорить о достоверности цифр. По ощущениям мы видим позитивную динамику в стоимости компании. Проекты, которые мы реализуем, не убавляют, а добавляют в стоимости, но это лишь ощущения.
– В каком состоянии проект регулярных перевозок?
– Его реализует специально созданная AirBridgeCargo. В 2007 году мы планируем вывести ее на мировой уровень, осуществляя трансконтинентальные грузоперевозки. Выход на этот рынок предполагает одновременно построение в России сети узловых грузовых аэропортов-хабов. Это главная и самая трудоемкая часть проекта. Первый хаб появится в Красноярске, где мы уже ведем подготовительную работу: готовим аэропорт к тому, чтобы он мог принимать такие большие самолеты, как Boeing 747, заканчиваем строительство современного грузового терминала, тестируем технологии по обработке грузов, которые будут доставляться через Красноярск из Европы на Дальний Восток России и в страны Юго-Восточной Азии. Доставка до Красноярска из Европы и Китая будет на Boeing 747, а далее, в российские пункты назначения, самолетами Ил-76.
– Как на эти планы смотрят акционеры аэропорта?
– "Красноярские авиалинии" реализуют в Красноярске концепцию пассажирского хаба. Естественно, мы стали партнерами: они формируют пассажирский хаб, мы заинтересованы в грузовой составляющей. В рамках партнерства создана совместная компания "ЭРА-карго", которая завершает достройку грузового терминала. В качестве следующей опорной точки сети грузовых хабов мы рассматриваем возможности аэропорта в Петербурге. Московский авиаузел уже фактически сформировался как грузовой хаб, здесь мы планируем использовать мощности Домодедово. Появление еще одного грузового хаба возможно на Дальнем Востоке – во Владивостоке или Хабаровске, сейчас мы рассматриваем их перспективу.
– Какова стоимость проекта?
– Если говорить о приобретении флота и создании инфраструктуры бизнеса авиакомпании, то вложения уже превысили $100 млн. Это, наверное, самые серьезные инвестиции за всю историю нашей группы, и их объем будет расти. Но мы вкладываем только в бизнес авиакомпании и пока верны решению не инвестировать в инфраструктурные проекты. Мы заинтересованы в создании грузовых хабов на территории России, но выступаем в качестве заказчика и инициатора проекта, а не в качестве инвестора.
– И не планируете стать совладельцами терминалов?
– Совладельцами будем, но миноритариями. Это нужно, чтобы иметь возможность влиять на разработку стратегии развития терминалов в качестве ключевого заказчика и на уровне экспертов в этой области. Не секрет, что в России только "Аэрофлот" и мы имеем хороших экспертов по регулярным грузовым перевозкам. Будет лучше, если подобные эксперименты не будут проводиться без учета необходимых для этой отрасли зна ний, – дороже обойдется. Кроме того, наш интерес в том, чтобы эти терминалы создавались с учетом наших потребностей.