Она сложила все вместе, брючки, пальтецо, галстук, башмаки, носки, пояс, рубашку – одним словом, все – и направилась к мусорному ящику. Слышно было, как она опустила крышку. После этого девочка возвратилась. Тогда же пришел обратно и Ларри, принесший кое-какую чистую и сухую одежду. Фатти уже собрался было в нее облачиться, но вдруг начал вертеться и изгибаться.
– На мне еще что-то осталось, – сказал он. – Я чувствую что-то противное, холодное и мокрое на животе. Может, это мокрый носок. Подождите минутку – и он вытащил еще какую-то вещь. – Поймал! Так оно и есть – красный носок.
Он бросил его на землю и быстро начал надевать на себя сухое белье. Бетси нагнулась, чтобы поднять маленькую шерстяную вещицу. Она была мягкой и бесформенной.
– Это не носок, – заявила Бетси. – Это перчатка – маленькая красная перчатка.
Фатти быстро повернул к ней голову с явно недоверчивым видом. Бетси держала в руках крохотную перчатку и расправляла на ней пальчики. Фатти выхватил у нее перчатку.
– Маленькая красная перчатка. Еще одна! – ликующе воскликнул он. – Другая лежит у меня в кармане. – Ну-ка, где она? Смотрите! Точно такая же!
Он вытащил из брючного кармана найденную ранее перчатку и положил ее рядом с той, которую Гун запихал ему за шиворот. Они, несомненно, составляли пару. Все уставились на перчатки. До чего же все это странно!
– Но что это значит? – нарушила наконец молчание Дейзи. – Ты ведь ту, первую перчатку нашел в доме мистера Феллоуза.
– А вторую Гун затолкал мне за шиворот. Он дал нам в руки самую серьезную улику из всех, какими мы располагали до сих пор! – сказал Фатти. – Ах, дорогой, дорогой Гун, ведь ты почти разгадал для нас загадку, сунув эти вещи мне за шиворот!
В ТУ НОЧЬ
После этого довольно странного заявления воцарилось молчание. Никто толком не понял, что Фатти имел в виду.
– Не стойте вы вокруг меня с такими тупыми физиономиями! – сказал Фатти. – Неужели же вам не ясно, что это означает? Это означает, что сверток с одеждой, который вытащил багром Гун, и есть тот самый сверток, с которым мистер Феллоуз выскочил из дома и который он швырнул в реку, чтобы спрятать! Тот самый сверток, за которым по неизвестной нам причине охотился "грабитель".
– Но ты-то откуда это знаешь? – спросила Дейзи.
– Так ведь я подобрал одну из красных перчаток на площадке лестницы в доме Феллоуза! – нетерпеливо пояснил Фатти. – Он, наверное, в большой спешке связал все в узел, чтобы выскочить с ним из дома и где-нибудь спрятать, но при этом одна из красных перчаток выпала.
– Да, теперь я понимаю, – сказал Ларри. – Действительно, перчатка, которую ты нашел, доказывает, что этот сверток – тот самый, с которым так поспешно выбежал из дома Феллоуз. Но, Фатти, а что такого уж важного в этих детских одежках?
– А вот сейчас снова достанем их и посмотрим, – сказал Фатти. – Дейзи, пойди и выуди их назад из мусорного ящика. Мы рассмотрим каждый предмет самым тщательным образом. Что-то в них должно найтись, что объяснит нам, почему им придается такое значение.
Дейзи и Ларри пошли за вещами, но, когда они возвращались с ними в сарайчик Фатти, раздался голос кухарки миссис Троттевилл:
– Эй, ребятки! А вы знаете, что уже почти половина второго? Ваша мама звонила нам, мисс Дейзи, и миссис Хилтон спрашивала про Пипа. А нашего мастера Фредерика ленч дожидается уже давным-давно.
– Ах ты пропасть! – застонал Ларри. – И надо же, чтобы мы потребовались как раз в тот момент, когда собирались заняться действительно интересным делом! – Он поспешил в сарайчик и сообщил остальным ребятам, что их ждут.
Фатти с вожделением смотрел на груду мокрых одежек.
– Что ж, придется отложить на вторую половину дня. По крайней мере к тому времени они немного подсохнут. Я их заберу к себе в комнату и посушу около электрического камина.
– Обещаешь не рассматривать их, пока мы не вернемся? – озабоченным тоном спросила Бетси.
– Обещаю, – сказал Фатти. – А теперь уходите поскорее, и желаю вам не попасть в передрягу.
Ребята поспешили домой, опасаясь, однако, что передряги не избежать.
Так и случилось. У дверей их поджидали сильно рассерженные мамаши.
– И о чем вы только думаете? Ведь уже без четверти два!
Самым скверным было то, что никому из четверки не разрешили после ленча отправиться к Фатти и даже вообще выйти из дома. Ларри и Дейзи, совершенно безутешные, сидели в своей детской, а Пип и Бетси – в своей. Фатти подождал их до трех часов, а потом позвонил. Но ему не позволили даже поговорить с друзьями.
Мать Ларри очень резко сказала ему:
– В конце-то концов, ты не должен так задерживать Ларри и Дейзи.
Фатти смиренно и уныло извинился.
Миссис Хилтон высказалась гораздо пространнее. К концу ее монолога Фатти проникся еще большим смирением. Когда разговор уже почти кончился, он услышал, как Бетси кричит матери:
– Мама! Мама! Спроси Фатти, вернулся ли Бастер, ну пожалуйста, пожалуйста, спроси!
Миссис Хилтон спросила.
– Да, передайте Бетси, он вернулся час назад с ног до головы в песке и страшно голодный, – сообщил Фатти. – Я больше не позволю ему убегать с псом Спайсера.
Он услышал щелчок; миссис Хилтон повесила трубку. Повернувшись к Бастеру, Фатти грозно на него посмотрел. Тот сидел рядышком, и вид у него был очень виноватый.
– Подумать только, ты бросил меня в тот момент, когда на меня напал Гун! – сказал Фатти. – Бессовестный пес! Уйти охотиться на кроликов, когда твой хозяин в опасности! Брррр!
Фатти поднялся к себе в комнату и устремил жадный взгляд на вещички, которые он разложил перед огнем. Они успели уже совсем высохнуть. Как ему хотелось внимательно разглядеть их! Но нет, он дал обещание, и ему даже в голову не пришло, что можно подобное обещание нарушить. Собрав все вещи в кучку, он засунул их в ящик комода.
Остаток дня прошел очень невесело. Дальнейшая работа над Тайной застопорилась, была отложена до тех пор, пока остальные ребята не смогут прийти и поглядеть на странные одеяния. Бастер все еще чувствовал себя виноватым и не был склонен играть. Начался проливной дождь, и к этому времени полученные Фатти ушибы стали проявляться в виде внушительных синяков. Он внимательно пригляделся к ним.
"Неплохая коллекция, – подумал он. – Но не такая большая, как того бы хотелось Гуну".
Остальных Тайноискателей в этот день вообще не выпустили больше из дома. Они сидели хмурые и надутые. С ума сойти! Их держат взаперти как раз тогда, когда они наконец-то набрели на что-то стоящее!
Бетси и Пип разговаривали о кукольной одежде.
– Странно, что для кого-то эти вещи настолько важны, что ради них человек вламывается в дом мистера Феллоуза и в поисках их переворачивает там все вверх дном, – сказал Пип.
– Я уверена, что мистер Феллоуз тоже пойдет на речку с багром, чтобы попробовать вытащить их обратно, – заметила Бетси.
Эту же тему обсуждала с братом Дейзи.
– Странно, что кукольная одежда предназначается не для девочки, а для мальчика, – сказала Дейзи.
– Ну и взбесится же Гун, когда узнает, что он преподнес Фатти такую потрясающую улику! – воскликнул Ларри. – Вряд ли когда-нибудь прежде улику засовывали кому-либо за шиворот! Очень в духе Гуна!
Все ребята улеглись в постель рано. Их матери все еще продолжали сердиться, и только мать Фатти пребывала в этот день в хорошем настроении, но объяснялось это тем, что она уезжала на ленч из дома и, в отличие от родителей Ларри и Пипа, ее не заставили столько времени ждать.
Увидев синяки Фатти, она крайне удивилась. Один синяк красовался на его правой щеке, другой – на подбородке и еще один – на левой руке. Были синяки и в других местах, но она, конечно, их не видела.
– Как это ты ухитрился заполучить столько синяков? – спросила она Фатти.
– Да просто неудачно повертелся тут, – небрежно сказал Фатти и быстро перевел разговор на другую тему. Он рано улегся в постель и принялся читать. Бастер лежал рядом с ним под одеялом, полный раскаяния и смирения. Бастер, теперь уже окончательно прощенный.
Фатти чувствовал себя усталым. "Опять дают себя знать остаточные явления", – подумал он. Он довольно скоро выключил свет и крепко заснул. Родители его в тот вечер были в городе – они собирались пойти в театр, а оттуда – потанцевать. Вернуться они должны были не раньше часа ночи, а то и позже.
К половине одиннадцатого весь дом погрузился во тьму – горела только слабенькая лампочка в прихожей. Две горничные давно уже легли и заснули. Бастер тоже крепко спал, как и его хозяин.
Фатти был внезапно разбужен громким лаем Бастера. Гав! Гав! Гав! Он рывком сел в постели и зажег свет. Без четверти час.
– Уймись, Бастер. То, что ты слышишь, – это всего лишь мама с папой, – сонным голосом проговорил Фатти. – Замолчи, тебе говорят. Неужели не научился различать шум колес их машины?
Однако Бастер не унимался. Он соскочил с кровати на пол и залился отчаянным лаем. Фатти швырнул в него книгой.
– Замолчи? Я кому сказал? Это мама возвращается домой. Ты же знаешь, что их с папой сегодня нет дома. Иди сюда, Бастер.
Бастер не обратил на него ни малейшего внимания. Может, и в самом деле что-то случилось? Мальчик спрыгнул с постели, натянул халат и открыл дверь. Он услышал испуганный голос горничной:
– Это вы, мастер Фредерик? Почему Бастер лает? Уж не залез ли кто в дом?
– Думаю, это просто возвращаются родители, – ответил Фатти. – Идите ложитесь. Бастер помчался со всех ног вниз, так что будьте уверены – если кто-нибудь есть там, внизу, он кинется за ним вдогонку!
Бастер все еще продолжал отчаянно лаять. Фатти решил выяснить, в чем дело. Он уже собрался спуститься вниз, как вдруг взгляд его упал на спальню матери. Дверь в нее была открыта, и комнату освещала крохотная лампочка, горевшая на площадке. В спальне царил полнейший хаос!
– Вот так штука! – воскликнул Фатти, включая свет. – Как вам это понравится! Грабители! Похозяйничали тут, пока все мы спали!
Он заглянул в маленькую комнатку, примыкавшую к отцовской спальне, и в спальню для гостей. В обеих комнатах ящики комодов и шкафов были вытащены и все в них переворошено. Фатти сбежал вниз по лестнице. Бастер стоял около открытого окна в гостиной и лаял как сумасшедший.
– Сейчас уже поздно лаять, Бастер, – сказал Фатти, окидывая взглядом гостиную, где царил такой же беспорядок, как и в других комнатах. – Вор уже ушел. Он, наверное, собирался войти к мою спальню, когда ты наконец услыхал его и проснулся. Ушел он через то же окно, через которое влез в дом. Интересно, что он стащил. Надеюсь, не мамины драгоценности.
На подъездной дорожке зашелестели автомобильные шины. Это родители возвращаются. Фатти испустил вздох облегчения. Теперь они будут решать, что делать.
Мистер и миссис Троттевилл ужаснулись, войдя в дом и увидев беспорядок, царящий в нескольких комнатах. Миссис Троттевилл не мешкая начала перебирать свои драгоценности. Все оказалось на месте.
– Весьма странно, – сказала она, потратив минут двадцать на осмотр вещей. – Не вижу, чтобы хоть что-нибудь пропало. Даже мое жемчужное ожерелье, которое я оставила на туалетном столике, не тронули. За чем же приходил вор?
Фатти вдруг осенило. Это наверняка был тот же самый "грабитель", который обыскал сверху донизу дом мистера Феллоуза, И искал он те же самые вещи – кукольные одежки! Но зачем они ему? Зачем?
Фатти помчался наверх, в свою комнату, посмотреть, целы ли одежки. Да, они лежали в том самом ящике, куда он их сунул. Какое счастье, что он не оставил их сушиться в кухне, как собирался вначале. Он забрал их к себе в спальню только для того, чтобы никто, увидев столь странные вещи возле кухонной сушки, не начал бы задавать разные вопросы.
Но каким образом грабитель узнал, что вещи находятся теперь в доме Фатти? Ответ на этот вопрос Фатти нашел скоро. Тот мужчина с водорослями! Он стоял и смотрел на то, как Гун запихивал за шиворот Фатти мокрую одежду. Он сам в то утро искал эти вещички, но нашел их Гун, который силой навязал их Фатти.
Вот, наверное, взбесился этот дяденька, увидев, как предметы, которых он так отчаянно домогался, пихают за шиворот какому-то мальчишке! Он, очевидно, расспросил Спайсера, кто такой Фатти и где он живет, а затем явился ночью, чтобы попробовать захватить эти вещи.
Фатти перевел взгляд на предметы кукольной одежды, лежавшие в ящике.
– В вас заключено что-то чрезвычайно важное, – очень серьезно обратился он к ним. – Возможно, завтра узнаем.
Он услыхал, как его мать спросила отца;
– Ты собираешься позвонить в полицию?
– Нет, – ответил отец. – Я не желаю, чтобы поздно ночью по моему дому расхаживал этот настырный полицейский. Насколько я могу судить, ничего у нас не пропало. Пускай мистер Гун спокойно поспит.
– Слава Богу! – сказал Фатти, ложась в постель. – Мне определенно неохота снова увидеться сегодня ночью с Гуном.
ОСМОТР ОДЕЖДЫ
На следующий день Фатти с облегчением узнал, что отец вообще решил не извещать мистера Гуна о попытке ограбления. Мистер Троттевилл был невысокого мнения о мистере Гуне и не был склонен зря тратить утро на общение с ним.
– Он начнет задавать идиотские вопросы и отнимать у всех время, – сказал мистер Троттевилл. – Просто распорядись, дорогая, чтобы на окна поставили новые шпингалеты и добавили еще по одному засову на парадную и заднюю двери. И пожалуй, Бастеру лучше спать внизу.
Однако Бастер был иного мнения на этот счет. Он и раньше слыхал подобные предложения, но, как бы настойчиво его ни усаживали в корзинку в передней, приказывая сторожить дом, утром его неизменно находили лежащим на постели Фатти. Мистер Троттевилл как-то заметил по этому поводу, что Бастер обладает непостижимой способностью проникать в спальню мальчика сквозь запертую дверь.
Фатти позвонил друзьям.
– Приезжайте как можно скорее, – сказал он. – У меня есть новости. Ночью у нас побывали воры. Нет, насколько я могу судить, ничего не украли. Их спугнул Бастер. Собирайтесь поживее и приезжайте.
Пятеро ребят встретились в сарайчике Фатти в дальнем конце сада. Направляясь туда со свертком одежды, Фатти пристально следил, не появится ли где "человек с водорослями", как он его мысленно называл. Его бы ничуть не удивило, если бы тот вдруг выскочил из-за дерева и кинулся на него. Однако Бастер безмятежно трусил впереди, и ничего неприятного не произошло. Фатти благополучно добрался до сарайчика, и к тому времени, когда остальные ребята постучали в дверь, он успел уютно устроиться.
Фатти закрыл дверь и запер ее на ключ, задернул занавески на окнах и зажег маленькую керосиновую лампу, чтобы не сидеть в полной темноте.
– К чему такая таинственность? – удивленно спросила Дейзи. – Собираешься фокусы показывать или что-нибудь в этом роде?
– Нет. Но я совершенно уверен, что тот человек с водорослями находится где-то поблизости, – ответил Фатти. – И я не хочу, чтобы он подглядывал в окно, когда мы будем рассматривать одежки. Ему до смерти хочется их заполучить. Он уже в два дома вламывался, пытаясь их заграбастать. И я не хочу, чтобы он заставил меня отдать их ему, угрожая пистолетом.
– Да что ты говоришь такое, Фатти! – воскликнула встревоженная до крайности Бетси.
– Ничего, Бетси, все в порядке, – успокоил ее Фатти. – А теперь, пока мы не приступили к делу, не хочет ли кто из вас полюбоваться на мои синяки? У меня есть такие – просто загляденье!
Всем захотелось посмотреть. Синяки действительно были чрезвычайно внушительны. У Фатти вообще синяки всегда выглядели впечатляюще, и он охотно демонстрировал наиболее выдающиеся их образчики.
– Ну, а теперь займемся кукольными одежками, – сказал Фатти, вынимая их из коробки, в которую он их уложил. – Глядите во все глаза – в них явно заключается что-то такое, чего мы не должны упустить. Итак, номер первый – брюки!
Он встряхнул пару синих брючек. Это были настоящие брюки с длинными штанинами и маленькими пуговками наверху.
– Карманов нет, – сообщил Фатти. – А вообще, Бетси, бывают карманы на детской одежде?
– Иногда бывают, конечно, – ответила девочка. – Какие миленькие брючки! Кукольный мальчик должен был бы выглядеть в них очень славно. Передай их мне, Фатти.
Взяв их в руки, Бетси вывернула брюки наизнанку. Ничего в них не оказалось такого, что могло бы навести Тайноискателей на какой-то след, – обыкновенные брюки с пуговицами. Бетси передала их соседу, и, после того как все осмотрели вещицу, Фатти отложил ее в сторону.
– Красный ремень к брюкам, – объявил он и пустил его по кругу. – Обыкновенная штука. Маленькая медная пряжка, чуточку потемневшая – наверное, от речной воды.
Ремень был тщательно осмотрен. За ним последовали носки. Их тоже вывернули наизнанку. Бетси пыталась выяснить, не обозначено ли на них какое-то имя, но ничего похожего не нашла.
– Дурочка, на одежде кукол никогда не указывают их имена, – заявил Пип, когда Бетси объяснила, почему она так внимательно все разглядывает.
– А на одежде моих кукол имена указаны, – возразила Бетси. – Я попросила у мамы тесьму и чернила и написала на всех предметах одежды моей самой большой куклы ее имя: Памела Мэри. И вообще, нечего надо мной смеяться! Кто писал названия на радиаторах машин? "Летучий Шотландец", "Ночной летун"…
– Хватит, помолчи, крошка Бетси, – остановил ее брат. – Передай башмаки, Фатти. Батюшки, до чего же они малюсенькие!
– Видишь ли, они малы для ребенка, но для куклы достаточно велики, – заметил Фатти. – Очень славные башмачки – крепкие, отлично сделанные, совсем не похожи на обычные кукольные башмаки. И даже с настоящими шнурками.
– А не могла ли эта одежда принадлежать какому-нибудь ребенку – ну, например, ребенку-карлику? – спросил Ларри.
– Да как сказать, думаю, могла, – ответил Фатти. – И все-таки, хоть убей, не пойму, почему она имеет такое огромное значение, кому бы она ни принадлежала, ребенку или кукле. Во всяком случае, ради нее не стоило вламываться в два дома.
Бетси расшнуровала башмаки и снова их зашнуровала. И в самом деле, башмаки были премиленькие! Она показала один из них Бастеру. Тот понюхал.
– Бастер, кому это принадлежит? – спросила Бетси. – Ну, давай, скажи нам. Ведь ты наверняка можешь сказать по запаху. Чей это запах?
– Гав! – сказал Бастер и ткнул башмак лапой. Бетси отвела его в сторону, и тогда Бастер прыгнул на него, схватил зубами и с торжествующим видом отбежал от ребят. Он затолкал башмак в угол и сел на него, как бы говоря тем самым: "Теперь он мой".
– Принеси его сюда, Бастер! – потребовала Бетси. – Он наш. – Бастер снова схватил башмак зубами и обежал весь сарай в поисках места, где бы спрятать свою добычу. В это утро он был в шаловливом настроении и уже дважды утаскивал вещи, один раз – носовой платок Дейзи, в другой раз – карандаш Фатти.
– Не обращайте на него внимания, – сказал Фатти. – На него иной раз находит желание порисоваться. Наверное, он очень гордится тем, что ночью спугнул грабителя. Ладно, Бастер, хочешь вести себя как балбес – на здоровье! Глядите, ребята, пальто. Тут все как положено – и пуговицы, и воротник.
Пальто тоже тщательно осмотрели. Фатти провел руками по подкладке. Уж не скрыто ли под ней что-нибудь ценное? Нет, на ощупь вроде бы ничего там нет.