- Итак, давайте знакомиться, - сказал преподаватель. - Меня зовут Николай Дмитриевич. Я хочу сразу объяснить, почему я выбрал именно вас. Мы договорились между собой, что каждый из нас сперва познакомится с теми поступающими, которые на предварительных этапах показали лучшие результаты именно по его предмету. Посмотрим, были эти результаты следствием знаний и одаренности или же следствием счастливого стечения обстоятельств. И если в этой области знаний с вами действительно все в порядке, займусь теми, у кого результаты похуже. Дальше вас будут более основательно тестировать те педагоги, по предметам которых на предварительном этапе вы не слишком блистали… Хотя, должен сказать, что на Алексея Конева… это кто? - Алешка встал, Николай Дмитриевич кивнул ему, и Алешка снова сел. - …На Алексея Конева претендовали также и математики, поскольку он показал отличные результаты по нескольким предметам. Но вернемся к русскому языку. Вам может показаться, что русский язык - это всего лишь умение грамотно писать и излагать свои мысли. Вовсе нет! Это - целый мир, который может очень пригодиться вам в будущей профессии. Например, без хорошего знания родного языка невозможно заниматься сравнительным языкознанием и структурной лингвистикой, а эти дисциплины - прямое подспорье при зашифровке и расшифровке любых самых сложных шифрограмм. Имеются и другие приложения необходимые в вашей будущей профессии… Итак, начнем. Я буду вызывать, беседовать, вы внимательно слушайте, можете вносить свои идеи и поправки. Порой я буду всем задавать вопросы, и тут не стесняйтесь отвечать первым… Андрей Карсавин!
Я встал.
- У вас попадались очень интересные ответы, и вы написали довольно интересное сочинение. Скажите, насколько глубоко вы интересуетесь языком и литературой?
Я пожал плечами.
- Да так… Я читаю и головоломки разгадываю.
- Вот как?
- Да, иногда интересно бывает, как одно слово получается из другого.
- Например?..
- Например, как из слова "волк" сделать слово "овца", заменяя по одной букве… Ну "волк - полк - поле" и так далее. Или как из мухи сделать слона, таким же способом.
- Что ж, хорошо. Тогда вот тебе задачка… - он прищурился. - Есть такое простое слово, "разгильдяй". Что оно значит?
- Бездельник, - ответил я. - Лоботряс, ленивец.
- Правильно. А ты можешь догадаться, откуда это слово взялось? - он встал и написал это слово мелом на доске.
Я задумался. Думал я, могу похвастаться, не больше нескольких секунд.
- Кажется, все ясно, - сказал я. - "Раз" - это приставка, корень - "гильд". "Гильд" - это явно от "гильдия". Раньше мастера делились на гильдии или цеха и только членам гильдии, доказавшим, что они спецы в своем деле можно было заниматься ремеслом. То есть, получается, разгильдяй - это плохой мастер, такой бездельник и неумеха, которого выгнали из гильдии.
- Верно, - кивнул Николай Дмитриевич. - И как, по-твоему, это слово новое или старое?
- Смотря, что считать старым, - ответил я. - "Гильдия" - это из Западной Европы слово, а с Западной Европой мы только при Петре Первом вовсю стали общаться. Правда, еще при Иване Грозном в Москву приглашали иноземных мастеров, и они могли привезти это слово, ведь члены гильдий как раз и приезжали. То есть этому слову не тысяча лет и в этом смысле его можно довольно новым считать. Но даже триста или четыреста лет - это все равно срок солидный.
- Молодец, - сказал Николай Дмитриевич. - Соображаешь. Что ж, ты свободен, больше тебе на этом ознакомительном занятии делать нечего. Кого следующего спросим?.. Та-ак… Саврасов!
Я еще колебался, уходить или нет, но Николай Дмитриевич мне еще раз кивнул, отпуская. Я вышел, прикинул, что мне делать, и просто направился в нашу комнату. Но до комнаты я не дошел. Прямо перед комнатой я столкнулся с Жориком, вышедшим из дверей в такой глубокой задумчивости, что не видел ничего вокруг.
- Ты куда?.. - я схватил его за рукав.
- Пусти!..
- Да куда ты?..
- На рапорт к полковнику. Пусти, а то поздно будет. Я хочу доложиться ему, пока почти все по группам.
- Слушай, - мне стало нехорошо. - Что ты задумал?
- Мало ли что я задумал? - ответил он. - Не твоего ума дело!
- И моего тоже! Ты слышал, мы теперь один взвод, одна команда. Вспомни, что сказал полковник.
- Он еще много чего скажет, - иронически хмыкнул Жорик.
- Вот что… - я колебался недолго. - Я пойду с тобой.
- Лучше не ходи, - Жорик прибавил шаг, и мне пришлось перейти почти на бег. - А то как бы и тебе не досталось.
- Я не понимаю…
- Вот и хорошо, что не понимаешь! Отвали!
- Как хочешь, а я не отвалю.
- Ладно, - буркнул он. - Если тебя вышибут заодно со мной, то тебе же будет хуже. Я хочу сказать полковнику много неприятного, и он, конечно, и от тебя захочет избавиться, чтобы ты потом не рассказывал…
- Неприятного? - я почувствовал, что сам начинаю злиться. - Да в чем он виноват? В том, что мягко отнесся к твоей безобразной драке?
- Да нет… - мы подошли к двери кабинета начальника училища, и Жорик постучал.
- Войдите! - послышался голос полковника. И мы вошли прежде, чем я успел еще что-то сказать или что-то сделать.
- Да? - увидев нас, Осетров встал из-за стола. - В чем дело?
- Дело во мне, - сказал Жорик. - А этот… - он кивнул на меня. - Он просто прилепился ко мне, сам не зная, зачем. Мол, в одном взводе мы, понимаешь…
- Возможно, он и прав, - сказал полковник. - Так в чем проблемы?
- Проблемы в том, - выпалил Шлитцер, - что вы нам говорили о доверии, а сами обманываете!
- Обманываю? - полковник грозно нахмурился. - Как это?
Жорик сделал глубокий вдох, чтобы собраться с духом, и заговорил:
- А вот так! Каждый взвод, мол, единая команда! Как же! Я понимаю, что вы нас распределяли не по жребию, а как-то иначе, но зачем же в каждый взвод стукача подсаживать? Что ж получается? Едва узнав о драке, вы вызываете к себе Дегтярева под каким-то надуманным предлогом, он и сам не очень толково объяснял, зачем вы его вызвали. Насчет "личной жизни" что-то лепетал при его-то наглой роже, а после этого - вы знаете все, что произошло: что дрался Туркин не с Илюхой Углановым, а со мной, и Илюха нас разнимал, на чем и фингал заработал. Тут надо только два и два сложить, чтобы понять, что произошло. Я ж в детском доме всего этого насмотрелся! Там у нас стукачество поощрялось, так мы научились стукачей на раз раскалывать! Но здесь-то, я думал… А раз в нашем взводе есть такой, значит, вы в каждый взвод такого подсадили. И с ним у вас "соглашение", а уж эти стукачи наверняка в школу пройдут, в благодарность за их услуги! Это ж на восемнадцать человек минимум семь стукачей получится, и что ж это за училище такое будет? Да и учиться в таком незачем! И не только в этом дело. Я действительно верил, что уж здесь будет единая команда, один за всех и все за одного, что я смогу глядеть в глаза всем товарищам и полагаться на них, что мы… ну, как один кулак будем, но если вокруг будут стукачи, то зачем мне это? Я вам вот что скажу: я жутко хотел поступить в училище, больше жизни, я землю грыз, я… я вам правду скажу, я два ответа на одном из экзаменов списал. А уж как просил директора детдома, когда нам по разнарядке пришла бумага на одно место, чтобы он мне, а не другому направление на предварительный экзамен написал. И я в этом поступлении видел шанс всей своей жизни.
Жорик перевел дух. Полковник молчал, не двигаясь, пристально глядя на Жорика. Жорик продолжил:
- Я честно вам скажу, я когда-то сбегал из детского дома, табачные ларьки вскрывал, однажды даже лавку сувениров взломал. Мне раз плюнуть и вещи этого Дегтярева перетрясти, потому что в них наверняка что-то найдется. И даже в ваш кабинет проникнуть не сложно. Несмотря на все замки, запоры и шифры на вашем сейфе, найти досье этого Дегтярева, чтобы убедиться, что он товарищей "сливает", да и узнать, кто в других отрядах стучит. А потом всем стукачам вместе темную устроить, как мы это в детском доме делали… Да только все это бессмысленно, раз вы нацелились училище в этом направлении тянуть, вот я и хочу уйти, хотя я выше головы прыгнул, чтобы до этого, заключительного этапа добраться! А если вы меня оставите, то я обязательно такое учиню! Вот! Хотели, чтобы было по-честному, я вам и выкладываю по-честному! Поэтому лучше вышвырните меня взашей, пока я вам всю вашу игру не испортил!
Тишина наступила совсем глухая, когда Жорик выговорился. Я бы даже сказал, гнетущая и тоскливая тишина - для меня, во всяком случае.
- М… да-а… - сказал наконец полковник, постукивая пальцами по столу. Потом ко мне повернулся. - А ты что обо всем этом думаешь?
Я собрал в кулак все силы и все мужество, чтобы заговорить.
- Я… - я не узнавал своего голоса, так глухо и безжизненно он звучал. - Я, правда, не знал, с чем к вам идет Шлитцер. Но если все это правда, то и меня отчисляйте сразу, вместе с ним.
- Вот как? - полковник устало вздохнул и сел за стол. - Хорошо, поговорим начистоту.
Глава десятая
Высокое доверие
(Рассказывает Андрей Карсавин)
- Да вы садитесь, садитесь, - махнул рукой полковник. - В ногах правды нет. Начну с того, что ты, Шлитцер, прав только в одном. Я действительно составлял все взводы не по слепому жребию, а с определенным замыслом… или умыслом, как хотите. В частности, в каждый взвод я определил по одному парню из богатой семьи и по одному - из детдома или из проблемной семьи. Разумеется, я соображал, что это будут мальчишки из прямо противоположных миров, что с одной стороны почти неизбежны хвастовство и пренебрежение к сверстникам, а с другой - зависть со всем отсюда вытекающим. И что, конечно, я сею семена неизбежных в таких случаях конфликтов. Но мне важно было увидеть, какие люди из противоположных миров могут научиться преодолевать все преграды и ладить друг с другом, после первоначальных столкновений, а какие - нет. Ведь истинность человека в таких вещах и познается… Поэтому, узнав о конфликте в вашем взводе, и о том, что одной из сторон этого конфликта был Туркин, я ни секунды не сомневался, что вторая сторона этого конфликта - ты, Шлитцер. А Угланов пострадал, поскольку влез вас разнимать. Я очень рад, что вы сами сумели утрясти этот конфликт, без вмешательства извне, и утрясти очень быстро… И, кстати, Шлитцер, ты толкуешь о честности, а сам ведь только под нажимом сознался, что тоже участвовал в драке. Сперва предоставил другим отдуваться за тебя.
Жорик густо покраснел, а полковник, вздохнув, продолжил:
- В любом случае, я очень ценю вашу откровенность, и постараюсь ответить на нее такой же откровенностью. Другого способа не вижу. О Дегтяреве… Тут дело очень сложное. Сложнее, чем вы думаете. Он уже рассказывал что-нибудь о своей семье?
- Мама - бухгалтер, отец - умер, - ответил я. Жорик кивнул.
Полковник опять вздохнул.
- В том-то и дело, что его отец не умер… И мне важно было понять, знает об этом сам Дегтярев или нет. Его отец может здесь появиться. И это может сорвать Дегтярева так, что ни о каком успешном поступлении в училище, на которое он вполне способен, уже и речи никакой не будет. Если вы готовы быть одной командой, то тут вы можете его подстраховать, помочь. Дело серьезное, а я не могу круглосуточно держать Дегтярева под присмотром, у меня других забот хватает. Но оберегать его надо деликатно и незаметно. Это, надеюсь, понятно.
- Мы справимся! - сказал Жорик. - Слово дворянина! - важно добавил он.
Полковник рассмеялся.
- Ладно уж, дворянин, табачные ларьки потрошащий…
Жорик вспыхнул.
- Я - дворянин, и я это докажу! Вот увидите, я из старинного военного рода!
- Охотно тебе верю, - кивнул полковник. - А теперь - ступайте.
- Скажите, - осмелился я спросить, - а что за отец у Володьки и что он сделал?..
- Это неважно, - сказал полковник. - Ваша задача - товарища беречь. И еще одно. Если хоть словечко из того, что я вам поведал, вы перескажете кому угодно… Более того, если вы случайным взглядом или обмолвкой откроете Дегтяреву, что знаете, что его отец жив… Словом, если подведете меня, то вот тут и вылетите немедленно! Ясно?
- Ясно, - ответили мы хором. Полковник встал, подошел к Жорику, положил руку ему на плечо:
- Ты говорил со мной, ничего не скрывая - и я за это ответил тебе полным доверием. Больше мы к этому разговору возвращаться не будем, если только… - он усмехнулся. Если только кто-то не вскроет мой кабинет. Тогда я сразу буду знать, кто это сделал и кого отчислять надо. Так?
- Так… - пробормотал Жорик.
- И еще одно. Наш разговор не отменяет дисциплинарного взыскания, которое я наложил на ваш отряд. Завтра будете прибираться в зимнем спортивном зале, приведете его в полный порядок. А теперь ступайте. Минут через двадцать всех призовут на разминку.
Мы вышли из кабинета полковника ошалевшие.
- Ну, знаешь… - сказал я Жорику. - Многовато для одного дня.
- А ты чего хотел? - ухмыльнулся он. К нему возвращалось веселое настроение. - Пошли быстрее, а то наши вернутся и удивятся, где это мы вдвоем шлялись. Соврать-то все равно придется.
- А ты в какой группе был? - спросил я.
- Меня в группу "математиков" забирали, представляешь? Мол, мозги у меня четко работают, когда где-то что-то сосчитать надо. Подкинули задачку, я первым сосчитал, меня и отпустили. Я и решил времени не терять. Слушай, а ведь…
Но тут мы подошли к нашей комнате, и он осекся, не договорив. Там уже были Конев, Дегтярев и Боков. Туркин и Угланов подошли сразу после нас. Наше с Жориком известие о том, что дисциплинарным взысканием отряду будет уборка спортзала, все встретили с облегчением, чуть ли не с радостью.
- Я заглядывал в спортзал, там почти полный порядок, - сказал Угланов. - Ну, маты в одно место сложить. Пол, наверное, лишний раз вымыть, но это пара пустяков. Заодно и на снарядах можно будет поупражняться… Я скажу, пожалел нас полковник, дав такую легкую работу. Факт, пожалел. Но это завтра. А сейчас-то самое веселье начнется - спортивная разминка, да?
- Я думаю, - сказал Володька Дегтярев, - нам надо стратегию и тактику выработать, для всех этих командных игр и зачетов. Кто в чем сильнее, кто в чем слабее.
- Кстати, - сказал Генка Туркин, - у меня ж тут соки для спортсменов, с добавками витаминов, кальция, железа и того-сего, и еще шоколадки, которые тоже укрепляют. Учтите, это не мое, а общее.
- Что до меня, то я готов взять на себя основную нагрузку по компьютерам, когда будут командные компьютерные задания, - сказал Лешка Конев.
- А я хорош там, где бегать надо, - сообщил Димка Боков. - У меня хорошие способности к бегу. И ноги сильные, и дыхалка поставлена, я любых длинноногих обгоняю, хотя, как видите, рост у меня не того. Меня всегда от класса и от школы на соревнования выставляли, именно на бег. Поэтому, если эстафеты будут, меня на самый трудный и ответственный отрезок ставить надо.
- Ну, про меня понятно, - сказал Илюха Угланов. - Там, где сила нужна, там, значит, и я.
- В общем, каждому место найдется, - ухмыльнулся Дегтярев. - Я думаю, после сегодняшней разминки все станет окончательно ясно. Я тогда прикину схемы взаимодействия.
Жорик нахмурился. Володька быстро и беззаботно забирал все командование в свои руки. А Жорик был не из тех, кто любит, когда им начинают командовать. Думаю, если бы он не знал Володькиной тайны, он бы взорвался. Но тут он просто сказал:
- Лады, попробуй. Но, разумеется, все будут вносить свои поправки, если в твоих планах нам покажется что-то не так.
- Разумеется! - согласился Дегтярев с таким видом, будто он был Кутузовым, Наполеоном и генералом Нельсоном, вместе взятыми.
В общем, вызвали нас на разминку. Сперва мы сбегали несколько кругов вокруг футбольного поля, потом всякие упражнения проделывали, - все под наблюдением нескольких тренеров. Полковник тоже вышел к краю стадиона, наблюдал.
Особенно внимательно он смотрел, когда нас перевели на укороченную площадку с уменьшенными воротами, играть в футбол, взвод на взвод. Играли разом по пять человек, один или два в запасе, в зависимости от количества людей во взводе, ведь в двух взводах - по шесть человек. А поскольку всего взводов - восемь, то разделили нас на четыре пары, по жребию, игра - двадцать минут, и уступаем место следующей паре, а отыгравших берут два тренера по плаванию и ведут к озеру.
- А как же общего победителя выявить? - подал голос Жорик, когда нам все это объяснили.
- Общего победителя выявлять пока не будем, - улыбнулся тренер. - Возможно, завтра организуем между четырьмя победителями полуфиналы и финал. Сейчас, как говорится, важнее не победа, а участие. Нам надо увидеть, на что каждый из вас способен… Да и вам самим, наверное, тоже.
И игра началась. Первыми схлестнулись третий и восьмой взводы. Вельяминов играл хорошо. Сразу было заметно, что парень он спортивный и, наверное, в каких-то секциях занимается. Быстрый подвижный Вартанян с мячом управлялся так, что заглядишься. Парня, который защиту неплохо держал, Ипатьевым звали, это я уже запомнил.
Восьмой взвод тоже оказался крепким, и третий взвод выиграл не без труда, пять-три. Тут же оба взвода трусцой к озеру направились, и наша очередь настала против шестого взвода выходить.
Перед этим мы, конечно, посовещались, и решили так. Сперва на площадку выходим я, Лешка Конев, Генка Туркин, Жорик Шлитцер и Володька Дегтярев. Угланов и Боков в запасе: с ними все ясно, у Угланова - сила, у Бокова - скорость, их надо будет "из засады" выдвигать в тот момент, когда игра у нас захромает. Лешка в воротах встанет, Генка с Жориком - в нападении, Володька - в центре, разыгрывающим, а я буду зады прикрывать, бегая, разумеется, и в атаку, когда мячик у нас.