Большинство живых существ соглашается, что когда день холодный и дождливый, лучше всего находиться в помещении. Одним из любимейших рэдволльских убежищ являются подвалы аббатства, где главная выдра-хранитель погребов – Джем Гурди. Крупный жизнерадостный самец-выдра всегда рад приветствовать каждого. Его кузнечный горн постоянно пылает, излучая тепло огня из старых бочарных клепок и кусков угля. Два компаньона Джема, Кротоначальник Руго и рэдволльский звонарь, белка, известная как Колокол Динь, обычно руководят едой и весельем для всех. На огонь поставлен старый железный щит, и каштаны свалены на него грудой для жарки. Старому и малому дают заостренные палочки, чтобы доставать каштаны, когда они готовы. Очищенными их погружают в миску с васильковым медом. У Джема есть чудесная коллекция больших раковин моллюсков, которые ему прислали его кузены – морские выдры. Он сидит при бочонке "Баггалуба", раздавая раковины, до краев наполненные восхитительным напитком (приготовленным по рецепту, который известен одному лишь Джему).
Много приятных дней проводит в подвалах Джема Гурди рэдволльское общество, играя на музыкальных инструментах, распевая песни, разгадывая загадки и слушая поэмы и истории, наслаждаясь деликатесами и попивая добрый "Баггалуб". Кротоначальник играет на своем мелодеоне, в то время как Колокол Динь распевает свой вызов, чтобы начать процедуру, итак:
Снаружи дождь и холода,
Но нам уютно и тепло.
Сейчас я имя назову
Того, кому так повезло
Нас доброй песенкой развлечь
Иль танцем, шуткой и стихом.
Итак, внимание – кружусь,
И я остановлюсь на том…
Повисла тишина (если не считать нескольких смешков), когда лапа Диня закружилась по публике, внезапно замерев на месте по его выбору, и он объявил имя:
- Матушка Воппл!
Пушистая водяная полевка, бывшая главным поваром Рэдволла, встала посреди гулких аплодисментов, застенчиво переминаясь на задних лапах:
- Боже мой, друзья, да я ведь совсем не из певцов!
Все звери знали, что Воппл была хорошим певцом, но ее всегда надо было упрашивать. Просьбы Диббунов были самыми шумными:
- О, ну пожалуйста, матушка, спой нам ту, п’о Диббунский Пи’ог!
Воппл украдкой усмехнулась, нервно перебирая завязки своего передника. Затем она кивнула Кротоначальнику, который заиграл вступительные такты, когда она начала петь:
Кто из детей не хочет спать,
И старшим кто дерзит,
И кто не любит мыться,
Тот гнев мой возбудит.
Не убежишь, не улетишь,
Идем со мной, дружок,
Не вырывайся, ведь попал
Ты в Диббунский Пирог!
Ах, пирог, мой пирог,
Не совру тебе, дружок,
Коль ты шалишь, то угодишь
Ты в Диббунский Пирог!
Намажу его медом,
Ведь кислый вы народ,
Мукой его посыплю,
Каштан засуну в рот,
Задвину его в печку,
Скажу – настал твой час,
Ведь с коркой Диббунский Пирог
Нынче на обед у нас!
Ах, пирог мой, пирог,
Не кричи, не плачь, дружок –
Коль ты шалишь, то угодишь
Ты в Диббунский Пирог!
Диббуны охотно пели припев и громко аплодировали Матушке, хихикая и пофыркивая по поводу самой идеи Диббунского Пирога.
Кротоначальник Руго покачал головой с притворной серьезностью:
- Бурр, вы, маленькие негодники, я бы на вашем месте так громко не смеялся, а не то Матушка Воппл сделает из вас пирожки!
Полевочка-Диббун Бринки посмеялась над этой идеей:
- Ха! Еще ни одного Диббуна никогда не запекли в пирог!
Старый Фоттлинк, древняя мышь, бывший летописцем Рэдволла, перебил ее:
- Это все, что ты знаешь, юная Бринки. Знавал я одного наглого Диббуна, которого однажды запекли в Диббунский Пирог, так-то вот!
Малышка-полевка уставилась на Фоттлинка, широко распахнув глаза:
- А кто это был? Он был очень непослушный?
Летописец кивнул:
- Очень, очень непослушный – это был я!
Бринки с минуту поразмышляла над этим открытием, а затем сказала:
- Но если вас съели за непослушание, почему вы до сих пор здесь?
Фоттлинк прошептал со знающим видом:
- Потому что я был о-очень маленький!
Бринки снова глубоко задумалась, прежде чем сказать:
- Очень-очень маленький и всего лишь малыш?
Летописец торжественно кивнул:
- Именно так!
Кротеныш Мурти с надеждой поинтересовался:
- Но вы же потом перестали быть непослушным, правда, сэрр?
Джем Гурди хихикнул:
- О да! С того дня старый Фоттлинк всегда был добрым зверем. Я знаю, ибо это правда!
Двое Диббунов уставились на большую выдру с широко открытыми ртами. Если Джем сказал, что это правда, то, значит, так оно и есть!
Дорка Гурди, сестра Джема, вошла в подвалы. Она выглядела продрогшей и растерянной.
- Джем, мне нужно с тобой поговорить!
Джем поднялся, маша своей обожаемой сестре, чтобы она подошла к кузнечному очагу:
- Дорка, тартиночка моя, иди сядь здесь! Динь, принеси-ка ей немного каштанов и стаканчик Баггалуба!
Забрав мокрый плащ сестры, Джем закутал ее плечи теплым одеялом.
- Ну, что стряслось, сердце мое, тебя что-нибудь тревожит?
Дорка придвинулась ближе к нему, понижая голос:
- Я не хочу говорить об этом вслух. Это взволнует этих добрых зверей. Могу я поговорить с тобой наедине, Джем?
- Большая выдра показала на штабель пустых бочек:
- Сюда, сестрица дорогая. Идем.
Усевшись за бочками, Дорка ухватилась за большую лапу брата:
- Ты помнишь молодого Угго Вилтуда? Который спер большой фруктовый торт и весь его сожрал в одиночку?
Джиму удалось скрыть улыбку:
- Да, думаю, тот тортик был размером почти с самого мальца Угго. Я знаю, что он проказник, но нравится мне его храбрость, ничего не могу с собой поделать!
Дорка покачала головой:
- Ну, теперь-то он от этого страдает, но я хотела поговорить с тобой не о том. Это по поводу сна Угго. Он рассказал аббату Тиббу, что видел во сне корабль, который атаковал Рэдволл, - большое зеленое судно. Позже я услышала, как он говорил кое-что о знаке на парусе корабля…
Джем хихикнул:
- Корабль, атакующий наше аббатство? Думаю, на самом деле это был большой торт, атакующий нашего Угго. Но с чего такая суета, старушка? Это был всего лишь сон жадного ёжика.
Дорка сильнее ухватилась за лапу брата:
- Ну, можешь говорить, что хочешь, Джем Гурди, но позволь мне описать тебе знак, который Угго увидел на парусе корабля. Это были зубцы трезубца с парой злых глаз, глядящих из промежутков между ними. Ты знаешь, что это значит. Это знак Веарат!
Никто из них не знал, что малышка Бринки подслушивала разговор. Она вприпрыжку побежала в кузню, выкрикивая в ритме детской песенки:
- Веарат, Веарат, Угго видел Веарат!
Каждый в Рэдволле знал, чем был Веарат, хотя его никто никогда не видел. Слово "Веарат" было запрещено в аббатстве. Это был неназываемый ужас, существо из кошмаров. На минуту повисла тишина, затем испуганные крики понеслись из уст каждого зверя:
- Веарат? Угго Вилтуд видел Веарат?
- Где он его видел – он что, у нас в аббатстве?
- О нет, нас всех поубивают в наших постелях!
- Закрывайте ворота, запирайте двери, это Веарат!
Аббат Тибб примчался, чтобы узнать причину тревоги:
- Какой еще Веарат? Где?
Маленькая Бринки всхлипывала от страха. Джем вышел из-за бочек и подхватил ее на лапы:
- Ну вот, малышка, нечего волноваться.
Возвысив голос, он утихомирил панические крики:
- Успокойтесь, звери добрые! Нет здесь никакого Веарата, так что прекращайте шуметь, а то потревожите мои бочки с октябрьским элем. Нет ничего хуже для октябрьского эля, чем неподобающие крики!
Аббат Тибб встал лицом к лицу с выдрой-хранителем погребов:
- Тогда, может быть, вы тоже воздержитесь от крика, сэр? Возможно, вы также сможете объяснить мне, что значит эта паника?
Дорка почтительно присела перед Тиббом:
- Это моя вина, отец аббат, но я не знала, что малышка нас подслушивает. Я рассказывала Джему, что после того, как вы ушли из сторожки, Угго снова говорил во сне, описывая знаки на парусе зеленого корабля, который он видел в своих снах. Это был знак Веарат, не так ли, Джем?
Большой выдра-хранитель погребов уловил предупреждающий взгляд Тибба, поэтому аккуратно подобрал слова для ответа:
- Ну, это то, что сказал Угго, но кто может сказать, что может присниться переевшему маленькому ёжику, а?
Замечание Дорки скользнуло из ее уст, прежде чем она смогла подумать:
- Но он описал знак Веарат, я уверена!
Джем заметил выражение отчаяния на морде сестры. Не придавая значения ситуации, он улыбнулся, похлопав ее по спине:
- Послушай-ка меня, старушка – и вы, рэдволльцы, тоже. Нет никакого Веарата на протяжении двадцати морских лиг вокруг, и вряд ли когда-нибудь будет. Был только один такой зверь, о котором я когда-либо слышал - Раззѝд Веарат, пиратский капитан. Я знаю, что с ним случилось, потому что, когла я был на побережье, я повидался с моим старым дядей Вуллоу, морской выдрой. Это Вуллоу подарил мне эти прекрасные раковины, из которых вы пьете. Как бы то ни было, пару сезонов назад Вуллоу получил известие от своего родича, Скора Пса Секиры, вождя Высокого Северного Побережья. Кажется, Раззѝд Веарат и его пиратская команда пожаловали туда с набегом… - Джем сделал паузу, чтобы криво усмехнуться. - …Да, и это был худший из дней в жизни того Веарата. Скор и его дикие морские выдры любят битвы больше, чем Угго – краденые пироги. Они задали тем хищникам хорошую трепку. Да, зарезали большую часть пиратов и отправили их капитана обратно в море с палубами, залитыми кровью, и кораблем в клочьях и в огне. Можете принять на веру слова моего старого дяди Вуллоу, поскольку сам Пес Секиры ему их сообщил. Если где когда и был Веарат, ну, он теперь лежит на дне морском, сгоревший до сырой головешки!
Отчетливый вздох облегчения разнесся по подвалам. Аббат Тибб спрятал обе лапы в свои широкие рукава, выражая Джему признательность легким кивком:
- Спасибо, мистер Гурди. Ну, кто следующий споет нам песенку – что-нибудь веселенькое на сей раз, ага?
Кротоначальник извлек живую трель из своего мелодеона, кивая парочке кротят, которые немедленно принялись петь и танцевать:
Кружи по полу ты, кружи,
Захлопни дверь, окно запри,
Все с нами танцевать хотят
Наш танец маленьких кротят!
Ты в лапки хлопни – раз, два, три,
И хвост колечком заверни.
Бабуле не под силу ритм –
Разбил бедняжку ревматизм!
Ты прыгни вверх, но берегись –
О небеса не расшибись!
Прыгай выше, чем опята –
Мы веселые ребята!
Прыгать выше, чем опята –
Ну, ужасное занятье!
Ох, какой же ты дурак –
Гриб не прыгает никак!
Они пели это снова и снова. Диббуны присоединились к танцу, хвастаясь, как они могут прыгать и вилять хвостиками. Посреди веселья упоминание о Веарате вскоре забылось.
Джем Гурди незаметно подвинулся ближе к аббату, бормоча послание:
- Отче, не скажете ли вы Кротоначальнику Руго, чтобы он несколько дней поприсматривал за моими погребами? Я схожу на побережье. Этот мой старый дядя Вуллоу, он редкостный старый сказочник. Думаю, что большинство своих историй он сам сочиняет, поэтому пойду-ка я гляну, было ли то, что он сказал о Веарате, правдой.
4.
Заря едва озарила бледным своим светом западный берег, когда в Саламандастроне началось столпотворение. Горн, трубящий медный сигнал тревоги, заставил каждого зайца в горе поспешить на свой зов. Леди Виолетта Дикополоска примчалась из своих кузнечных покоев, присоединившись к знаменному сержанту Миггори и лейтенанту Тарану, несущимся вниз по ступеням. Из спален, столовки, кухонь и казарм члены Долгого Дозора напирали к главным воротам. Они расступились, давая дорогу Леди Барсучихе и ее офицерам.
Майор Фелтон Ффорбз, с усами и моноклем в глазу, размахивал своей офицерской тросточкой, выкрикивая приказы:
- Разойтись всем, и побыстрее, во! Давайте, парни, дайте им пространство, чтобы они дышать могли!
Двое юных зайцев-рекрутов, младший капрал Шалфея и Труг Бодсли, бывшие половиной утренней смены Морского патруля, сидели, сползши, у стойки ворот. Оба явно были в шоке, тряслись и бессвязно стонали.
Знаменный сержант заинтересованно дернул ушами:
- Ну-ка, ну-ка, что тут творится, парни?
Леди Виолетта выступила наперед, сбрасывая с плеч теплый плащ. Она задрапировала в него обоих зайцев. Затем, присев перед ними, она осведомилась тихим ровным голосом:
- По одному за раз, молодежь – так будет легче; не торопитесь и постарайтесь говорить медленно и четко. Шалфея, рапортуй. Что вас так расстроило?
Младший капрал Шалфея, обычно энергичная молодая зайчиха, уставилась безжизненным взглядом в пустоту. Она заговорила ровным, монотонным, срывающимся голосом:
- Мы вышли прямо на южный пляж, сменить ночной Морской патруль. Я сразу же вернулась назад с Тругом. Мы оставили с ними Муфту и Уилби. Видите ли, Госпожа, не годится оставлять их там вот так, одних…
Виолетта обхватила голову зайчихи обеими лапами, уставясь в ее оцепенелые глаза:
- С кем вы оставили Муфту и Уилби? Скажи?
Компаньон Шалфеи, Труг Бодсли, сильный молодой заяц, больше не мог себя сдерживать. Он громко выкрикнул:
- Видел их в столовке вчера, пил с ними чай. А теперь все четверо бедняг мертвы! Джилби, Доббс, Данвидди и моя сестра Трей. Они мертвы, говорю вам! – Тут здоровяк не выдержал и начал неконтролируемо всхлипывать.
Никто не был быстрее, чем Леди Барсучиха. Схватив копье из стенной подставки, она начала действовать:
- Сержант Миггори, лейтенант Таран, приведите двадцать вооруженных воинов и следуйте за мной! Майор Фелтон, проследите, чтобы об этих двоих позаботились! Укрепите ворота и закройте все окна ставнями!
На песках южного пляжа открывалась печальная и шокирующая картина. Четверо юных зайцев-рекрутов, ночной Морской патруль, лежали, искалеченные и пронзенные стрелами, следи холодных углей их костра. Муфта и Уилби, которым младший капрал приказала остаться, смотрели, как загипнотизированные, на эту жуткую картину. Бегущие в карауле леди Виолетти Таран и Миггори остановили остальных по команде барсучихи.
- Задержитесь там, пока я не взгляну, что произошло. Следопыт у вас с собой, сержант?
Миггори махнул лапой стройной зайчихе:
- Бафф, иди с Леди и посмотри, что можно выяснить!
Бафф Красноспора носила желтовато-коричневую тунику эксперта-скаута и следопыта. Она прошла с Виолеттой туда, где лежали четверо убитых зайцев. Сделав Муфте и Уилби знак оставаться на месте, Бафф провела лапой по пеплу костра:
- Гм-м-м. Прогорел задолго до рассвета.
Она переключила свое внимание на мертвых зайцев:
- Посмотрите-ка на этих молодых, Госпожа. Трое из них чем-то раздавлены, а потом каждый застрелен из луков – один стрелой в грудь, двое в горло, так, как они лежали здесь. Теперь взгляните на этого четвертого рекрута – он избежал раздавливания и побежал. Три стрелы в спину догнали его – первая как раз рядом с загривком.
Леди Виолетта осмотрела доказательства:
- Как ты можешь быть уверена, Бафф?
Следопыт объяснила:
- Он держится за древко в шее – это была реакция на первое попадание. Другие две в спину прикончили его. Хотя он не был раздавлен, Миледи. На нем совсем нет следов колес.
Барсучиха – Правительница перебила ее:
- Следы колес, ты говоришь?
Бафф кивнула:
- Так точно, Госпожа, следы колес. У этих трех совсем не было времени, чтобы убежать. Они были атакованы из засады чем-то вроде большой тяжелой телеги. Их просто снесло, как камыш, бедняг. Наверное, в телеге ехали лучники. Обратите внимание на угол наклона этих стрел. Их застрелили после того, как переехали. В том не было нужды – они уже умирали, Госпожа.
Виолетта раскинула лапы в отчаянии:
- Но почему? Переехать большой телегой, а затем застрелить из лука? В этом нет никакого смысла, Бафф!
Подняв отдельно лежащую стрелу, следопыт показала ею:
- Оттуда сзади, из дюн, вот откуда, кажется, идут эти следы колес. Так точно, прямо оттуда вниз, и на приличной скорости, я бы сказала. Эти молодые были в Морском патруле, лицом к воде. Они не видели, когда оно пришло, все, кроме одного, и он слишком поздно побежал.
Виолетта затрясла головой в замешательстве:
- Но где эта большая и тяжелая повозка? Я ее не вижу, а ты?
Бафф почесала ухо стрелой, которую держала:
- Нет, Миледи, хотя я могу сказать. Думаю, у нее были колеса, окованные железом – взгляните на эти оставленные следы. Примчалась на скорости вниз по склону дюн, без звука, ударила по молодым сзади, а потом направилась прямо к морю. Оставила следы на влажном песке у линии прилива. Прошла тем путем как раз тогда, когда прилив менялся.
Виолетта моргнула, оглядывая Западное море. Оно было довольно тихим, и его покрывал густой туман.
- И ты думаешь, что эта большая телега ушла в море?
Бафф передернулась:
- Это выглядит именно так, Госпожа. Кто, черт возьми, может знать? След ровный, и то, что не говорит, проклятье, не может солгать, как любил говаривать мой папаша.
Внезапно лапа леди Виолетти вскинулась, указывая на северо-запад:
- Что это там, справа, Бафф? Что-то зеленое, возможно – слишком нечетко, но оно скоро выйдет из тумана… Видишь? Это корабль!
На длинном носу "Зеленого Савана" Раззѝд Веарат, сопровождаемый с флангов морским крысом Мулой и его боцманом, горностаем со злобными чертами морды по имени Джибори, показались в пределах прямой видимости. Раззѝд указал своим трезубцем на существ на берегу:
- Пусть-ка поглядят хорошенько на тех, кто прикончил ихних мелких кроликов!
Мула подавился смехом:
- Ручаюсь, они желали бы, чтоб мы оказались в полете стрелы от них, чтоб они смогли отплатить нам за то, чё мы сделали!
Раззѝд вытер свой слезящийся глаз, оценивая дистанцию:
- Мы вне пределов их досягаемости, но они в пределах нашей. Давайте-ка дадим им еще о чем подумать. Джибори, готовь носовое орудие!