Отчаянная девочка Леська и ее бесстрашный папа отправляются в весёлое, но очень опасное путешествие по сказкам. Герои этой книжки попадают в самые невероятные ситуации, но они ничего не боятся и всегда готовы прийти на помощь друзьям.
Содержание:
ГЛАВА ПЕРВАЯ 1
ГЛАВА ВТОРАЯ 1
ГЛАВА ТРЕТЬЯ 1
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ 2
ГЛАВА ПЯТАЯ 2
ГЛАВА ШЕСТАЯ 2
ГЛАВА СЕДЬМАЯ 2
ГЛАВА ВОСЬМАЯ 2
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 3
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ 3
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ 3
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ 4
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ 4
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ 4
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ 5
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ 5
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ 5
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ 6
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ 6
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, ОНА ЖЕ ЭПИЛОГ 6
Светлана Лаврова
Отстаньте от людоеда!
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Жил-был сосед сверху. Хороший был сосед сверху - не пил, не курил, с потолка не протекал, музыку громко не включал, молотком после одиннадцати вечера в стены не колотил. Впрочем, до одиннадцати тоже. Имел жену, двоих детей и хомячка. И вежливо здоровался с Леськой в лифте. Только здоровался, а кто он такой, как его зовут, Леська не знала. Поэтому она слегка удивилась, когда однажды вечером он возник в дверях с коробкой конфет и кульком апельсинов.
- Папа дома? - спросил он таинственным шёпотом у открывшей дверь Леськи.
- Дома, - таким же таинственным шёпотом ответила Леся. - А что?
В коридор вышел папа.
- Что это вы шепчетесь? - подозрительно спросил он. - Леська, не трогай чужие конфеты.
- Это не чужие, - прошептал сосед. - Это ее конфеты. И ваши.
- А за что? - спросил папа. - И почему шёпотом?
- Охрип я, - просипел сосед. - Ларингит у меня, простуда такая. Голос вообще пропал. А завтра на работу. Я вас умоляю, сходите один раз вместо меня. Работа несложная, даже приятная, на свежем воздухе, а вы в отпуске, я знаю. Послезавтра голос уже, надеюсь, вернётся, я горячее молоко тоннами пью. Выручите по-соседски, очень вас прошу.
- Да ладно, - сказал папа. - А кем вы работаете?
- Людоедом, - сказал сосед.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сосед сверху работал людоедом в сказке "Иван Царевич и кто-то ещё". То ли серый волк, то ли Лихо Одноглазое, Леся забыла. А поскольку на одну зарплату не проживёшь, то сосед ещё совмещал по той же специальности в "Мальчике-с-пальчике" и "Волшебнике Изумрудного города". Конечно, простуженный людоед без голоса - курам на смех, вот сосед и просил подменить его на один день.
- Работа - не бей лежачего, - объяснял он опешившему папе. - Посидите на камушке с восьми утра до двух дня с перерывом на обед. Если кто по дороге проедет - порычите, он и убежит. Можно вилку вдогонку кинуть, это тоже хорошее впечатление производит. Потом с двух до шести перейдёте в сказку "Мальчик-с-пальчик". Там работа посложнее… Но, знаете, вы просто сделайте вид, что его не заметили…
- Кого? - недоуменно спросил папа.
- Да Мальчика-с-пальчика этого! - вздохнул сосед. - Такой хулиганистый ребенок, просто беда! Так что вы лучше не связывайтесь с ним - перебьётся без людоеда, уж как-нибудь, один-то день…
- Потом с шести до десяти вечера, - продолжал сосед, - в том же лесу, но с другого края, поймаете Элли и утащите в мой замок, а там, привязав её к столу, ходите вокруг нее кругами, зверски скалясь и точа нож…
- Знаете что, дорогой товарищ… - возмутился Леськин папа.
- Федор Петрович меня зовут, - уточнил сосед. - А ваше имя-отчество как будет?
- Алексей Николаевич… - сердито отозвался папа.
- Так вот, Алексей Николаевич, обещаю, с Элли у вас не будет никаких проблем: она сразу упадет в обморок, кусаться и лягаться не должна, так что всё очень просто.
- Но… - сказал папа.
- Да вы не волнуйтесь, я вам подробную инструкцию напишу.
- Знаете что! - вежливо, но решительно заявил папа. - Это невозможно!
- Ну, пап… - выдержала Леська. Она знала, что в разговоры старших вмешиваться нельзя, и все это время молчала. Честно говоря, она молчала не столько потому, что так положено воспитанной девочке, сколько потому, что у нее от всего, что она услышала, дух захватило.
- Невозможно! - повторил папа. - Леська, шагом марш отсюда!
Леська, конечно, и не подумала послушаться.
- Но почему же невозможно? Почему? - горячо зашептал сосед Федор Петрович.
- Видите ли… - тут папа задумался, как бы это объяснить помягче. Потому что Леськин папа был человек интеллигентный и не любил обижать людей, хоть бы даже и сказочных людоедов. - Дело в том, что я не очень люблю есть мясо…
- И не надо, Алексей Николаевич, не надо! - замахал руками сосед. - Я ведь понимаю! И вовсе не призываю вас есть их на самом деле. Отопрётесь как-нибудь, ну, там зуб болит, или просто вы сегодня не в духе, а?..
И он торопливо сунул папе апельсины и конфеты и прошептал:
- Ну вот и договорились, вот и договорились… Я вами так благодарен! Держите пропуск, покажете охраннику. Спасибо огромное, в зарплату рассчитаюсь…
И сосед быстро убежал, пока папа не пришел в себя и не сказал "нет".
Из кухни выглянули мама и Стася - Леськина младшая сестричка. Стася была занята тем, что очень медленно ела кашу. А мама еще больше была занята тем, что убеждала Стасю есть кашу побыстрее.
- Ну что, пойдешь? - спросила мама.
- Да надо бы, - вздохнул папа.
- Папочка, - проникновенно сказала Леська. - Возьми меня с собой. Я тебе пригожусь.
- И меня! - закричала Стаська, размахивая ложкой.
- Тебя не возьму, ты кашу долго ешь, - строго сказал папа Стасе. - А Лесю… Вообще-то я в сказках плохо ориентируюсь. Может, и правда Лесю взять?
Мама открыла рот, чтобы сказать: "Ни в коем случае", но передумала и сказала:
- Только при одном условии: надеть кофту, не объедаться конфетами и хорошо себя вести.
"Это уже три условия", - подумала Леська, но промолчала, чтобы мама не передумала.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Контора, в которой работал сосед, помещалась через пару кварталов от Лесиного дома. У входа сидел рослый охранник и жевал жвачку. Папа предъявил пропуск. Леся скромно делала вид, что ее тут нет.
- А это кто? - спросил охранник, изучив пропуск и уставившись на Лесю.
- Это со мной, - небрежно сказал папа. - Стажёр для передачи опыта. Из Новосибирска.
- Ладно, проходите, - лениво кивнул охранник, продолжая жевать.
Папа и Леська прошли.
- Вот видишь, пока всё нормально, - храбро сказал папа, шагая по коридору. - А ты боялась.
Леся оглянулась. Охранник на табуретке все так же сидел и жевал. Сзади у него рос длинный фиолетовый хвост. Леся не стала заострять на этом внимание папы.
Коридор конторы плавно перешёл в пыльную дорогу, освещённую солнцем и заросшую травой - это в октябре-то!
У края дороги стояла вешалка. Леся и папа повесили свои пальто на вешалку, переобулись в казённые тапочки и пошли по дороге, любуясь чудесным летним пейзажем.
- Эх, зря я купальник не взяла, - досадовала Леся. - Пока ты будешь прохожих есть, я бы позагорала. Кто же знал, что здесь такая теплынь. А мы развилку не пропустили?
- Да нет, вот она, - сказал папа, сверяясь со схемой, нарисованной соседом.
Впереди стоял огромный валун, от которого разбегались три дороги. На валуне древнерусскими буквами было написано:
Направо пойдёшь - женату быти,
налево пойдёшь - коня потеряти,
прямо пойдёшь - убиту быти…
- Нам прямо, - бодро сказал папа. - Там у нашего соседа рабочее место.
- Слушай, тут и другие надписи есть, - обнаружила Леська, обследуя валун.
Иван-царевич - дурак!
Здесь был Дмитрий-царевич
Иван + Василиса = любовь
- Тут еще что-то такое древнерусское, что и не пойму… - развела руками Леська.
- И не надо, - поволок Леську от камня папа. - Нельзя читать надписи на заборах и… э-э-э, на камнях, наверное, тоже. Ага, вот и пришли.
На милом пригорочке, заросшем лютиками, под берёзой стоял большой камень, вроде того, с надписями, но плоский и даже с сиденьем. Леська подскочила поближе - так и есть, к камню длинным ржавым гвоздём прибита подушка, чтобы людоед не простудил этого самого, на чём он работает. Рядом стоял небольшой столик, накрытый скатертью, на нём валялись нож, вилка, ложка, оловянная миска и кружка. Вообще-то Леська в жизни не видела оловянных мисок, но решила, что именно такие они и есть. Явно не "Цептер".
- Ладно, - сказал папа, садясь на подушку. - Начнём работать.
И достал принесённую с собой газету. А Леська пошла собирать землянику в соседнюю рощицу. Рабочий день начался.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Собирая землянику, Леська несколько увлеклась, и шум услышала не сразу. А когда услышала, то поняла, что пропустила что-то интересное, и рванула назад к папе. Он стоял на своём пригорочке и яростно орал:
- Кыш! Брысь! Пошёл вон!
Перед ним стоял молодой человек и с интересом слушал эти крики. Молодой человек был весьма декоративен: железная шапка, железная рубаха-кольчуга, на руках и ногах - железные вставочки с оборочками…
Почти трансформер. Или боевой робот из мультика. Леська, конечно, знала, что это такой древнерусский военный мундир. Его раньше взаправду носили, а теперь только в сказках.
Наконец папа утомился и умолк.
- Тут раньше другой людоед работал, - подал голос молодой человек в кольчуге.
- Ишь, какой наблюдательный, - фыркнул папа. - Я за него. Он на больничном.
- Ладно, мы, царевичи, люди простые, без капризов. Хоть он, хоть ты. Ешь.
- Что есть? - удивился папа.
- Меня, - объяснил царевич и слегка зевнул.
Папа немного замялся, и Леся пришла к нему на помощь:
- Подожди, дорогой, несу, несу, - нежно промурлыкала Леся и протянула кружку земляники. - Не ешь его без приправы, у тебя заворот кишок будет. Кардамону, к сожалению, нет, кончился, вот я землянику набрала.
- Что?! - страшным голосом рявкнул сообразительный папа. - Как нет кардамону?
- Был, да весь вышел, - развела Леська руками.
- Не буду без кардамону, - решительно сказал папа. - Не тот букет. Ну, что стоишь, как пень? Кардамон весь вышел, и ты иди. Повезло тебе, не съеденным уйдёшь.
Но царевич не уходил. Он помялся-помялся, а потом на цыпочках подошёл к папе и спросил его что-то на ухо. Папа посмотрел на него и грустно сказал:
- Молодой человек, мне стыдно за вас…
Царевич покраснел и быстро зашагал с холма. Почти побежал.
- Что он такое тебе сказал? - пристала Леська. - Почему тебе за него стыдно?
- Он спросил меня, кто такой Кардамон и куда он вышел, - фыркнул папа.
Пожалуй, с первым претендентом на съедение они справились неплохо.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Движение на дороге было довольно оживлённым. Не успел Иван-царевич растаять вдали, как показалась пыль от скачущего верхом Василия-царевича. Папа обвязал голову лесиной косыночкой и изобразил зубную боль, а на случай, если Василий-царевич окажется совсем тупым, он пояснил:
- Жуб болит. Шпасу нет.
- Ишь ты, - посочувствовал Василий-царевич. - И давно маешься?
- Шо вчерашнего, - прошамкал папа. - Кишка предыдущего царевича между жубами жаштряла, вот жуб и болит.
- Да что ты! - разволновался царевич. - Да у тебя же заражение крови начнётся! Открывай рот, я вытащу, что там застряло.
Папа хотел возразить и опрометчиво открыл рот, чтобы сказать: "Спасибо, не надо", но Василий-царевич засунул в открытый рот свой меч и начал там шуровать. Папа в ужасе замычал, но Василий-царевич осек:
- Стой спокойно, а то язык нечаянно отрежу. Меч острый. Или тебе щитом по кумполу дать вместо наркоза?
Папа замер, боясь пошевелиться. Пора было Леське прийти на помощь. Она на цыпочках подкралась к царевичу и завопила что было сил:
- Вот он! Вот он! Вылетел!
Василий-царевич от неожиданности вздрогнул так, что разрезал бы папу пополам, но, к счастью, папа вздрогнул синхронно, и они подскочили одновременно, как в балете.
- Ура! - опять заорала Леся. - Операция увенчалась успехом!
Василий-царевич нехотя вытащил меч из папиного рта.
- Что-то я не видел, как он выскочил, - подозрительно сказал он.
- Выскочил-выскочил, - подтвердил папа. - Больше ничего не болит. Спасибо за помощь. Хотел бы я оказать тебе когда-нибудь такую же услугу. Ух, я бы тебя…
- Это был мой долг, - серьёзно сказал Василий-царевич. - А теперь ешь меня.
- Ну уж дудки, - обрадовался папа. - После лечения зубов два часа есть нельзя. Если хочешь, жди два часа.
- Недосуг мне, - вздохнул Василий-царевич. - И так задержался. Ты уж извини, друг.
Вскочил на коня и уехал.
- Не буду я больше зубную боль изображать, - поёжился папа и отдал Лесе косыночку. - Небезопасно. А тебе спасибо, выручила. Все-таки от детей иногда и польза бывает…
"Я вообще очень полезная, - подумала Леська. - Я еще докажу, на что я способна".
ГЛАВА ШЕСТАЯ
После Василия-царевича народ повалил валом. Стройными первомайскими колоннами шли Дмитрии-царевичи, Афанасии-царевичи, Симеоны-царевичи, как поодиночке, так и с Еленами Прекрасными, Василисами Премудрыми и Варварами-красами-длинными-косами.
Папа лежал на вершине холма и громко стонал, изображая боли в животе от съедания недоброкачественного царевича. Все подходили, сочувствовали и уходили несъеденными. К полудню толпа начала спадать.
- Всё, - вскочил папа, когда дорога опустела. - Честно отработали, пора и перекусить.
- Минуточку, - подскочил какой-то запоздавший царевич. - Извините, я задержался.
- Ничего не могу сделать, - развёл руками папа, - обеденный перерыв. Ты не в курсе, парень, где тут ближайшая столовка?
- Так это… того… - замялся царевич. - Нету у нас трактиров для людоедов.
- Да я не гордый, и обычную еду могу употребить, - великодушно сказал папа.
- Тут вообще никакого жилья нет, дикие места, полное безлюдье.
- Ага, безлюдье, с утра толпы, как в автобусе в час пик, - проворчал папа. - И есть хочется… И ребенок некормленый.
- Собственно говоря, я могу предложить разделить мою скромную трапезу, - нерешительно предложил царевич - Мне Баба Яга много чего в торбу насовала.
- Да? - обрадовался папа. - Ну, спасибо. А у нас земляника есть в неограниченном количестве. Устроим пикничок.
Царевич разложил на вышитом полотенце краюху хлеба, масло, творог, варёную курицу и туесок мёда.
- Замечательно, - одобрил папа. - Тебя как звать-то, царевич?
- А я не царевич, - сообщил парень. - Я - Андрей-стрелок. Из простых мы.
- Леська, не макай курицу в мед, - сказал папа.
- Она же вареная, ей уже ничего не повредит, - сказала Леська. - Я понимаю, если б я живую курицу в мед окунала. Дядя Андрей, а конфет у вас нет? А то мама мне велела не объедаться конфетами, а их нет. И расскажите чего-нибудь.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Андрей-стрелок оказался очень милым молодым человеком, но невезучим, каких мало. За трапезой он рассказал, как не везло ему в юности с девушками, и он с горя женился на какой-то случайной знакомой голубке. Правда, голубка попалась сознательная, тут же превратилась в женщину, но тут пришла другая беда. Позавидовал царь, что у Андрея-стрелка такая оригинальная жена птичьего племени и решил отобрать её у мужа. Он постоянно посылал Андрея-стрелка в заграничные командировки (то на тот свет, то за котом Баюном), а в этот раз вообще велел принести то-не-знаю-что, а за невыполнение грозил голову с плеч. Чтобы, значит, в отсутствие папаа жену к себе переманить или (в случае летального исхода) на вдове жениться.
И где искать то-не-знаю-что, ни Андрей-стрелок, ни жена его Марья не представляли. Семья рушилась, и ничего нельзя было сделать.
- Папа, помоги человеку, - попросила Леська. - Только я уже большая, сказку про Андрея-стрелка читала давно и не помню, что означает "то-не-знаю-что".
- Я тебя взял с собой как знатока сказок, а ты… - проворчал папа. Потом расстегнул браслет электронных часов, снял их с руки и протянул Андрею-стрелку:
- Возьми.
- Это что? - не понял Андрей-стрелок.
- Это то-не-знаю-что, - пояснил папа.
- О-о-о, - с уважением протянул Андрей-стрелок. - А для чего оно?
- Не скажу, - сказал папа. - Если ты будешь знать, что это такое, то это уже не будет то-не-знаю-что. Возвращайся к царю и не сомневайся: он даже не представляет, что это такое.
Андрей-стрелок поблагодарил и отправился обратно, но было видно, что он очень не уверен в том, что из этого выйдет. А зря. Как показали дальнейшие события, царь не смог догадаться, что это такое, отстал от Андреевой жены и всё свободное время проводил в диспутах о назначении того-не-знаю-чего. Вот однажды собрал он всех мудрецов своего царства и сказал: "Кто дознается, что это такое, тому отдам полцарства и бочку солёных рыжиков в придачу". И тут появился Ходжа Насреддин и сказал …
Впрочем, это уже совсем другая сказка.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Без часов время определить было трудно, но по приблизительным подсчётам оно приближалось к двум часам пополудни.
- Пора перебираться в сказку "Мальчик-с-пальчик", - сказал папа. - Нельзя опаздывать, еще подведем соседа.
- Погоди, вон кто-то скачет, - заметила Леся трёх всадников.
Всадники на чахлых лошадках подъехали ближе. Это были странного вида мужичонки в красных кафтанах, с чернильницами, привязанными к поясам и гусиными перьями за ухом. Из-за перьев они смахивали на трёх сбрендивших Чингачгуков.
Они спешились, и один из них достал из шапки какую-то бумагу и начал читать скрипучим голосом:
- Указ. Во оноже число некоего месяца сего года получена жалоба от Афиногена-царевича на Людоеда. Что якобы означенный обязанности свои благолепно не справляет, никого из нуждающихся в сём не ест, а праздно на травке валяется и при вопросах врально отговаривается пустыми причинами, как-то животной болестью або поносом неприличным. Поелику повелеваем учредить комиссию из трёх достопочтенных дьяков примерной нравственности, дабы проверили они сей донос и бездельника Людоеда наказали с пристрастием. Царь (подпись неразборчива).