- Спасибо, Меграфикс, но всё-таки победа осталась за вами. Ба, да это же мой внук Отто! Какой приятный сюрприз! И какая у него большая шляпа! Познакомьтесь, Меграфикс, это Отто. Отто, это мой друг Меграфикс, прародитель и герой, недавно он сбежал из печально известной Землекопной Бригады.
Отто снова низко поклонился. Меграфикс кивнул в ответ. При упоминании о таинственной Землекопной Бригаде он заметно помрачнел.
- Нас было пятеро, - прорычал он. - Сначала нас силой загнали в шахты. Обвалы. Рушащиеся перекрытия. Потом нас отправили рыть сточные канавы. Канавы! Нас, кто возвел себе чертоги в недрах гор! Можешь ли ты представить себе такой позор?! Мы копали вверх, к дорогам. В наших глазах горел непримиримый огонь. Мы, пещерники, прародители, должны рыться в грудах костей, как крысы!
Отто не нашелся, что ответить.
А Меграфикс ухватил когтистой лапой большой лунный камень на своем жилете, сорвал его с груди и протянул Отто.
- Твой дедушка рассказывал мне о тебе, - сказал пещерник. - Передай это своему отцу. Скажи, мы готовы умереть за него.
Отто глянул в красные глаза пещерника и увидел в них слезы.
- Передам, - пообещал он.
Потом дедушка Кулпеппер и Отто ушли.
Гвидон предусмотрительно снабдил их путеводителем.
"Краткий справочник по коридорам и подземелью. Южный квартал. Опасные туннели помечены оранжевым цветом. Значками показаны фонтанчики с питьевой водой".
Несмотря на поспешное бегство из дома, дедушка Кулпеппер был на редкость аккуратно и хорошо одет. На нем был безупречный костюм из серой фланели, красивый жилет из кремовой парчи, а ботинки, как всегда, начищены до зеркального блеска. В руках он нёс сумку с косметическими принадлежностями, украшенную вышивкой в виде птиц-упаковщиков.
Дедушка шел впереди, и всё было хорошо до той минуты, пока они не завернули за угол. Там им навстречу выскочил огромный, грязный и злобный пещерник.
Он схватил дедушку Кулпеппера за грудки и поднял в воздух.
- Ты кто такой? - прорычал он. - Я только что выпутался из этой дряни, - с его запястий свисали обрывки ручных кандалов, - и дал себе слово убить первого же Обычника, которого встречу.
Дедушка Кулпеппер выронил карту. Отто ловко подхватил ее. Он знал, что им нужна дверь с надписью "Прохладительные напитки" - следующая по коридору - но оставлять дедушку одного в беде не собирался.
- Я друг Меграфикса, героя и прародителя, - прохрипел дедушка Кулпеппер.
- Ты когда-нибудь голодал? - поинтересовался пещерник. - Вряд ли. - Он ткнул дедушку в приятную округлость под парчовым жилетом. - А если ты волшебка, то где твои татуировки?
- Я не могу их показать, пока ты меня не отпустишь.
Пещерник поставил дедушку Кулпеппера на место.
- Вот, - сказал дедушка Кулпеппер, закатывая рукав. - Мой семейный герб - две птицы-упаковщика в полете.
- Ничего не вижу, - подозрительно заявил пещерник. Отто подошел ближе. Он прекрасно знал, что у дедушки на руках нет никаких рисунков.
- Ну, татуировка очень старая, - вздохнул дедушка. - А кожа у меня чрезвычайно смуглая…
- Все вы, гуманоиды, на одно лицо, - сварливо перебил его пещерник. - Голые, без чешуи… Черт знает что!
- …кроме ладоней, - будто не слыша, продолжал дедушка Кулпеппер, переворачивая руку. - Здесь кожа розовая. Этот утонченный контраст я унаследовал от отца.
Изящным движением руки дедушка извлек из жилетного кармана часы.
- А теперь нам пора идти, - мягко сказал он. - Я бы хотел, чтобы вы приняли от меня этот подарок, потому что вы так много выстрадали и нуждаетесь в помощи.
Пещерник взял часы. Руки у него были удивительные - сверху донизу покрыты чешуей, прочной, как камень.
- Не нужно мне твое добро, - проворчал он. - Я не вор!
- А вы их и не украли, - сказал дедушка Кулпеппер. - Это подарок. Меграфикс рассказывал мне, как много невзгод выпало на вашу долю.
Он неторопливо зашагал по коридору. Отто, спотыкаясь, бежал следом.
Пещерник долго смотрел им вслед, моргая подслеповатыми глазами.
В ГОСТЯХ У МАДАМ Пышкинс
За дверью с надписью "Прохладительные напитки" прохладительных напитков не оказалось, зато там была ужасно длинная винтовая лестница. Отто с дедушкой Кулпеппером долго, очень долго карабкались по ней, пока, наконец, дедушка, совсем запыхавшийся, не высунул голову из люка на верхней площадке. В тот же миг Отто, стоявшего на несколько ступенек ниже, окутало облако совершенно восхитительных запахов.
Очень знакомых и очень приятных запахов.
- Почтительнейше приветствую вас, - послышался теплый голос. Это была мадам Милли Пышкинс из "Магазина Изумительных Тортов".
Мадам Пышкинс была облачена в темно-синий атласный халат, свои золотистые волосы она уложила в пышную прическу. Благодаря этой прическе она казалась даже более пышной, чем раньше.
- Моя прекрасная леди, простите за незваное вторжение… - начал было дедушка Кулпеппер.
- Этот люк работает двадцать четыре часа в сутки, - твердо заявила мадам Пышкинс, - и я всегда рада помочь.
Тогда Отто ей всё рассказал.
- Но я хорошо знаю твою бабушку Изабеллу, - воскликнула мадам Пышкинс изумленно. - Мы в детстве часто играли…
Дедушка Кулпеппер нежно улыбнулся.
- Какая же она была красивая, когда мы познакомились. Какая сильная и необузданная! Но потом, когда родилась Долорес, она решила стать Добропорядочной. Ей это не шло. Она была не в своей тарелке.
- Сейчас она снова немножко необузданная, - вставил Отто.
- Вот и хорошо, я с нетерпением ждал, когда же это случится. Надо быть самим собой - в этом весь секрет.
"Да, легко сказать, если ты знаешь, кто ты такой", - грустно подумал Отто.
- Вот почему я готов помочь вам распутать это дело с Араминтой, - продолжал дедушка Кулпеппер. - По правде говоря, в молодости мне не раз доводилось вызволять Изабеллу из полицейского участка…
- Из полицейского участка? Бабушка - в полиции?
- Да. Один раз она испытывала новую модель летательного аппарата и застряла на крыше Городской Ратуши, а в другой раз она вместе с Шиннабаком превратила трамвай в слона…
- Я это помню! - воскликнула мадам Пышкинс - Об этом писали в газетах.
- Я предусмотрительно раздобыл себе второй комплект ключей и с тех пор всегда носил его с собой. Это было задолго до того, как появилась нынешняя Полиция Обыденности. Старый полицейский участок располагался у задней стены Городской Ратуши.
- Но, дедушка, как же ты достал ключи? Мне казалось, твоя работа связана с деньгами…
- Однажды я решил, что пора остепениться, и стал Главным Бухгалтером Городской Ратуши. Но, если твоя милая рискует очутиться в тюрьме, то, поверь, ты сумеешь найти нужные пути и средства. Я знал кое-кого в Отделе Городского Хозяйства, а у этого человека прабабушка была ведьмицей, и мы прекрасно находили общий язык. Ну ладно, хватит болтать. Я нарисую тебе план, и ты с твоей подружкой Мэб заберетесь в Ратушу и заглянете в старые записи. Там хранятся тетради столетней давности…
Городской Архив
Отто и Мэб, тревожно озираясь, стояли посреди лабиринта огромных картотечных шкафов. Мэб открыла окно - на случай, если придется поспешно спасаться бегством. Лишь бледный свет луны да два тоненьких серебристых лучика, струящихся из глаз девочки, разгоняли окружающую детей полуночную тьму.
Отто удрученно взирал на разложенную на полу схему Архива.
- Давай скорее, чего ты там возишься? - раздраженно шепнула Мэб. - Спорим, ты и летать-то до сих пор боишься!
- Спорим, ты до сих пор живешь одна, - в тон ей ответил Отто.
И услышал, как девочка потрясенно ахнула.
- Прости, - тотчас же извинился он. - Мне Гвидон сказал. Почему ты мне ничего не рассказала? Я думал, мы друзья…
Ответом ему было молчание из темноты - даже глаза у Мэб потухли.
- Я бы приносил тебе еду и всё такое, - попытался он снова.
- Ты давай шкаф с буквой "А" ищи, - сказала Мэб, как отрезала. - И помни, я помогаю тебе только потому, что это нужно Королю.
Серебристые лучики снова запрыгали по бесконечным полкам, но тут Отто заметил на полу что-то интересное. Пригляделся - оказалось, весь пол покрыт мозаикой.
- Глянь-ка, - шепнул он удивленно. - Здесь повсюду нарисованы птицы-упаковщики, и цветы, и всякие узоры…
Мэб рассмеялась, но Отто почему-то не показалось, что ей весело.
- Вы, Обычники, что, в самом деле думаете, что Город построили вы?! Так вот знай, это вы - Обычники - превратили этот дом в полицейский участок. Раньше здесь было совсем другое. У Кармидийцев не было полиции!
- А что здесь было?
- Просто красивое здание. Кармидийцы любили строить. И сейчас строят, если выпадает случай. С помощью магической энергии это получается гораздо лучше. Хотя тебе всё равно не понять…
- Ладно, ладно. Смотри-ка, вот он, этот шкаф, посвети сюда, на средний ящик.
- Что-то не особо ты дружишь со словом "пожалуйста", мистер Обычник…
Отто взмахнул зажатой в кулаке схемой, ударился локтем об угол шкафа, чуть было не вскрикнул, но вместо этого как-то шепотом взвизгнул:
- Послушай, я напрасно заговорил о том, что ты живешь одна. Я извинился. Извини еще раз, и ИЗВИНИ за то, что я не такой, как ты, за то, что я родом не из речных трущоб, и за то, что говорю я не так, как Эймос и Лидия, но таков уж я есть. Я - это Я. Поэтому, ПОЖАЛУЙСТА, прекрати называть меня МИСТЕРОМ ОБЫЧНИКОМ. Я ОТТО!
Вот так. Он сам всё испортил. Лучики в ее глазах потускнели. Холодно скользнули по его лицу, вернулись к шкафам и подернулись дымкой, словно светили сквозь влажный туман.
- Ты не понимаешь, - тихо проговорила Мэб. - У тебя есть мама и папа, бабушка и дедушка, сестры и братья, и все они тебя любят. И ты никогда не голодал. Ты даже не знаешь, каково это. У тебя всё есть…
- Но..
Отто умолк. С ним происходило что-то странное. Он по-прежнему видел темные дверцы архивных шкафов, видел смутный силуэт Мэб на фоне залитого лунным светом окна. Но одновременно он увидел и что-то еще: другую комнату, пустую и голую, с дощатым полом, с рваной тряпичной занавеской на двери, и мистера Шесть с мистером Восемь, волокущих к двери какую-то женщину. У женщины были длинные седые волосы, спутанной гривой обрамлявшие изможденное лицо, и она боролась, извивалась, пытаясь заглянуть через плечо и увидеть кого-то у себя за спиной.
А за ее спиной - на кровати, - забившись в угол, сидела Мэб.
- Будь гордой, маленький мой мотылек, - крикнула женщина. - Мы снова встретимся.
- Прочь с дороги, малявка, - прорычал мистер Шесть, споткнулся и, увлекая за собой мистера Восемь, выкатился в задернутый занавеской дверной проем. Тут картинка потускнела и расплылась; со всех сторон Отто окружали высоченные темные шкафы.
Отто прислонился к ближайшему стеллажу.
- Будь гордой, маленький мой мотылек, - прошептал он едва слышно.
Но Мэб расслышала. Серебристые лучики вспыхнули ярким пламенем.
- Что?!
- Ничего. Я просто хотел сказать, что ты права, я и в самом деле никогда не голодал…
Оба замолчали.
- Какой нам нужен? Вот этот? - спросила Мэб. - От "АР" до "ВР"?
Они выдвинули рассохшийся от времени ящик и быстро отыскали нужную папку.
Папка была тонкая, легкая, и, как и всё остальное в Городском Архиве, покрыта пылью.
Отто открыл папку, и глаза Мэб быстро заплясали по строчкам.
На единственной странице было всего несколько строк, выведенных причудливым витиеватым почерком. Чернила потускнели так сильно, что ребята с трудом разбирали слова.
"Араминта Кармиди, дата рождения неизвестна. Подозревается в антигражданской деятельности. По-видимому, у волшебок считается кем-то вроде вождя, хотя ее точная роль не ясна. Как полагают, жила в Краснолунье, но с тех пор могла переехать в другой поселок поблизости. Родственники неизвестны. Местонахождение в последние несколько лет неизвестно".
В конце стояла дата - триста лет назад. А строчкой ниже угловатыми буквами было приписано:
"Дело закрыто".
Отто положил страницу на место. Вот, значит, как… Он потянулся, чтобы запихнуть папку обратно, но тут заметил, что из-под донышка верхнего ящика что-то выглядывает. Мэб заглянула ему через плечо.
- Смотри, - шепнул Отто. Это была еще одна папка. Наверное, ее оставили поверх остальных, а когда закрывали ящик, она застряла.
- Да там, наверно, ерунда какая-нибудь, - прошептала Мэб.
- Давай посмотрим. Нет. Лучше ты…
И не успела девочка возразить, как он подхватил ее за талию и приподнял. Под ее тяжестью Отто зашатался, больно стукнулся об открытый ящик, но Мэб успела схватить папку и вытащить ее.
- Скорее, - проговорила девочка. - Мы и так здесь слишком долго торчим.
Отто вглядывался в надписи на пыльном картоне.
- Скорее! - повторила Мэб.
Отто раскрыл папку и вытащил содержимое. Вместе с несколькими отпечатанными на машинке страницами (дело было гораздо более новым) на пол выпал и укатился во тьму какой-то твердый предмет.
Подсудимой была Аннализа Кринк, обвиняемая в подделке документов и воровстве. Рост - высокий. Волосы каштановые, кожа смуглая, характерное родимое пятно на тыльной стороне левой ладони. Ее арестовали двадцать пять лет назад по доносу собственного мужа. Это письмо, в котором перечислялись все ее преступления, тоже прилагалось к делу. Муж проходил главным свидетелем на суде, и ее словам о том, что преступления на самом деле совершил он, никто не поверил. Она жила с ним на барже в речных трущобах, и у них был единственный ребенок, дочь.
Внизу стояла приписка, сделанная в тюрьме.
"В первые дни заключения у подсудимой конфисковано ювелирное украшение, по всей видимости, краденое. Оно прилагается к делу на случай, если кто-нибудь заявит на него свои права".
- Это мать Эльфины, - прошептал Отто. - Значит, она никуда не ушла, ее арестовали…
- Пожизненное заключение, - отозвалась Мэб. - Она, наверное, до сих пор в тюрьме. Что ты хочешь сказать - не ушла?
- Потом расскажу. Надо оставить это у себя. Смотри, тут еще что-то есть…
В папке был еще один листок. Письмо от тюремного охранника, адресованное в Городскую Ратушу - Министру по Контролю над Волшебками.
"Глубокоуважаемый Министр!
Среди Заключенных ходят упорные слухи о том, что Анна-Лиза Кринк, отбывающая пожизненное заключение, на самом деле есть некая Араминсия. Она считается у волшебок чем-то вроде вождя и очень важной персоной.
Она это отрицает и продолжает утверждать, что невиновна во вменяемых ей преступлениях. Я решил довести это до Вашего сведения.
С уважением и восхищением Вашей превосходной работой".
Вместо подписи - одни завитушки.
Внизу чьей-то рукой, возможно, какого-нибудь чиновника из Министерства, было нацарапано:
"Надо полагать, этот недоумок имеет в виду Араминту, легендарную королеву Кармидийцев, которая, как утверждают, жила триста лет назад. Похоже, заключенные от души подшутили над этим бедолагой".
В темноте послышался скрип, и дети замерли. Откуда-то со стороны двери пробился тусклый свет фонарика. В комнату кто-то очень тихо вошел. Еще один человек, который не хотел привлекать к себе внимания включенным светом.
Эльфина
Отто кинулся собирать бумаги. Сунул папку в руки Мэб, и девочка метнулась к окну. Он хотел закрыть шкаф, но наступил на что-то, поскользнулся и упал. Это была та самая штуковина, которая выпала из папки. Она висела на цепочке. Отто поднял ее, торопливо надел на шею, махнул рукой Мэб, чтобы та улетала, и шепнул: "В ТЕАТР, В ТЕАТР". В следующее мгновение его ослепила яркая вспышка света, чья-то сильная рука схватила его за шиворот и прижала к дверце шкафа.
Отто яростно брыкался, крича: "БЕГИ! БЕГИ!" - и это, конечно же, относилось к Мэб.
Из яркого света донесся голос:
- Никуда я не побегу, гадкий мальчишка, а когда я действительно уйду, ты пойдешь со мной.
Луч света сместился в сторону. Отто по-прежнему ничего не видел, потому что глаза его на миг ослепли, но голос узнал. Это была Эльфина!
Она мертвой хваткой держала его за ухо, одновременно перебирая папки в открытом ящике.
Отто изо всех сил лягнул Советника Кринк и впился зубами ей в руку. Но Эльфина, даже не взглянув на свою жертву, крутанула ухо так, что мальчик взвыл от боли.
Тогда, понимая, что вырываться бесполезно, Отто изогнулся и выглянул в окно. К его ужасу, Мэб парила на ковре в паре метров от подоконника. В тусклом свете луны ее лицо казалось совсем белым.
Отто снова махнул ей, чтобы она улетала.
- Стой смирно, - рявкнула Эльфина. - Я знаю, кто ты такой. Ты Альбертов щенок, верно? Удачная находка! Будешь у меня заложником. Пока ты со мной, он не посмеет встать у меня на пути…
Она прочитала запись в папке.
- Исчезла без следа… Триста лет назад. - Араминта была первой сонницей! Сбежала от ответственности! С вами, с волшебками, всегда так! А тебя сюда прислал отец, правда? Сам прийти испугался? Кажется, я появилась как раз вовремя. Теперь я знаю, что нет смысла обшаривать речные трущобы в ее поисках. Есть и другой способ разрушить магию Врат. Я их открою, будь спокоен!
Отто опять оглянулся на окно.
- И не вздумай бежать, - огрызнулась Эльфина. - Пойдешь со мной.
Мэб за окном не было.
А В ЭТО ВРЕМЯ в театре…
А в это время в театр "Жемчужный Дуб", замаскированные под небольшое стадо овец, - результат оптического заклятия, наложенного мадам Морганой и Пинфраккой, - в полном составе прибыли члены семьи Тиш. Их сопровождала сама Моргана ле Грей.
- Где Отти? - спросила Долорес, едва переступив порог.
- Ушел разыскать кое-что для меня. Должен скоро вернуться, - ответил Альберт, предпочитая не говорить жене, что Отто уже очень сильно запаздывает.
Но тут в театр вошла Моргана, а с ней - худенькая девочка-волшебка, очень расстроенная, но старавшаяся держаться с достоинством.
- Это Мэб, - представила ее Моргана. - Они с Отто были в старом полицейском участке. Ей нужно что-то передать Альберту. Вынуждена с прискорбием сообщить, что Отто попал в плен к Эльфине.
Наступила гробовая тишина.
Потом Долорес яростно прошипела:
- Никчемный дурень! Гнусный двуличный болван! - адресовано это было Альберту.
Альберт дрожал всем телом.
- Отто цел и невредим, - продолжала Моргана. - Мэб слышала, как Эльфина говорила ему, что оставит его в заложниках, чтобы Альберт "не посмел встать у нее на пути". И еще Мэб должна что-то показать Альберту сама, только сама, так как думает, что именно этого хотел от нее Отто.
- Свяжитесь по стеклянному шару с Натаниэлем Крейном, НЕМЕДЛЕННО! - вскричала Долорес - Мне нужно как можно быстрее, СЕГОДНЯ ЖЕ, получить эту кошку! Потом я сама верну Отти. Ведьмица я или не ведьмица?! Я ПРЕВРАЩУ ЭТУ НЕГОДЯЙКУ В ЧЕРВЯКА И РАСТОПЧУ ЕЕ ПО ЗЕМЛЕ!