Позже в "Новом русском слове" Ю. Косин пишет о работе контрразведчика так: "Его главное, иногда единственное оружие - звериный нюх на все подозрительное и цепкий взгляд, направленный на ничтожные детали и несоответствия"/НРС - 4.12. 85/. Вот я и оказался в положении такого контрразведчика. Слишком много кругом всяких странностей.
После окончания Гаагского конгресса я сел в самолет и полетел в Мюнхен. Теперь уже за свой собственный счет. Хочу еще разок на месте проверить работу моего бывшего ЦОПЭ.
В математике есть такая теория вероятностей, которая применяется для математического анализа. Это учение о законах, которым подчиняются так называемые случайные явления. Основной принцип: чем больше известных данных, тем больше вероятность правильно решить неизвестные явления. В том числе и преступления. Вот затем я и полетел в Мюнхен.
Когда-то в далеком детстве, когда мне было лет пять, мы, мальчишки, занимались своего рода спортом - ловили тарантулов. Это большие мохнатые и ядовитые пауки, которые живут в земле в глубоких вертикальных норках. Мы брали крепкую суровую нитку, на конец ее закатывали черную смолку в форме пули. Затем запускали смолку в норку и подергивали нитку. Смолка постукивает тарантула по спине, дразнит его, и он со злости кусает ее своими ядовитыми зубами, которые вязнут в смоле. Теперь осторожно тащи его наверх.
Все мы босиком и в коротких трусиках. А тарантулы ядовитые и иногда они срываются со смолки. Расставишь ноги пошире и тащишь ядовитую тварь наверх. Потом палочкой засовываешь тарантула в стеклянную банку с крышкой. Когда наловим их штук 10-20, относим банку в аптеку. Там из тарантулов делают противоядие, а мы чувствуем себя героями.
Теперь же я подобным образом проверяю моих бывших сотрудников. Метод охоты тот же самый: нужно подразнить их и вытащить из норки. Метод легкой провокации.
Первый вечер я провел с Мишей Дзюбой, который теперь сидит на моем месте президента ЦОПЭ. Миша единственный человек, которого взял на работу я сам. Всю остальную шайку собрал Мильруд. Казалось бы, Миша должен быть обязан мне, но... ведет он себя странно. Какой-то подавленный и отмалчивается, словно у него крупные неприятности. И в глаза не смотрит.
Рядом крутится его жена Сюзанна, которая в мое время сидела три или четыре месяца в сумасшедшем доме. Но вышла она оттуда полусумасшедшая. Теперь она подает нам чай, но в ее глазах явная ненависть - и к мужу, и ко мне.
Чтобы дать направление разговору, я в качестве анекдота рассказываю историю со Славиком Печатанным, секретарем Алеши, как он перепился и с пьяных глаз перепутал меня с Алешей. Как он упал передо мной на колени и просил пососать.
- Это означает, что Алеша и Славик - два замаскированных педераста, говорю я. - А в нашем деле это категорически запрещается. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Миша только хочет открыть рот, как его перебивает полусумасшедшая Сюзанна:
-Нет, Миша ничего не знает!
Так я ничего от него и не добился. Но чувствуется, что там что-то не в порядке.
На следующий день, это было воскресенье, я устроил марафонскую пьянку с вице-президентом ЦОПЭ и алкоголиком Игорем Кронзасом. Пили мы с 2 часов дня до 2 часов ночи. Подобно тому, как когда-то я выпивал в Нью-Йорке с его напарником по гибели НТСовских парашютистов Богданом Русаковым-Сагатовым, одноглазым диверсантом, на котором в Мюнхене еще висело дело об убийстве.
Чтобы направить разговор, скрытый допрос, в определенное русло, я опять начал с анекдота про Славика Печатки-на, как он перепутал меня с Алешей. Потом я закидываю удочку:
- Похоже, что Алеша и Славик - это два педераста, - говорю я умышленно не совсем уверенным тоном. - Но, в общем, Славик парень безобидный...
- Эти пассивные идиоты всегда засыпаются - и других засыпают, - тоном специалиста говорит Кронзас. Он клюнул на удочку и повторяет то же, что когда-то говорил его напарник Богдан. Насчет Алеши Кронзас не говорит ни да, ни нет, только хихикает.
О главном, о парашютистах, я, конечно, помалкиваю. Чтобы подлить масла в огонь, я завожу разговор о лесбиянках и со смаком рассказываю историю моей капризной невесты Наташи Мейер, которая уверяла, что она дворянка, а оказалось, что она лесбиянка.
-Хм, это интересно, - ухмыляется Кронзас. - А ты знаешь, почему Сюзанна попала в сумасшедший дом? Ее Пия испортила... По лесбийской линии...
- Но ведь Пия замужем за Арнольдом?! - удивляюсь я и подливаю в стаканы.
- Это ничего не значит, - с видом превосходства улыбается Кронзас. - Пия уже с 16 лет лесбиянит с Френсис Занд.
- Тьфу! Но ведь Френсис спала со мной, - говорю я. - Не женщина, а машина. Никогда не отказывала.
- Вот, вот. Френсис не только лесбиянка, но и нимфоманка. Потому что она ни с одним мужчиной не может кончить.
- Помнишь, как мы разбились на машине в Гамбурге? -говорю я. - Потом я лежу в постели еле живой, весь в гипсе и бинтах, на лице шесть швов. Так Френсис пришла ко мне вроде посочувствовать. А потом залезла ко мне в постель. Вот тебе и лесбиянка. Да-а...
Пия Арнольд была секретаршей Мильруда. Значит, пед Алеша для маскировки взял себе секретаршу лесбиянку. Потому что нормальная женщина сразу почувствует замаскированного педа. Я подливаю водку в стаканы:
- А как там Миша Дзюба?
- У него дела плохи. Когда Сюзанну выпускали из сумасшедшего дома, доктора предупредили Мишу, что если она попадет в дурдом второй раз, то она больше уже оттуда не выйдет. У нее сестра уже десять лет в сумасшедшем доме сидит. А у Миши от Сюзанны десятилетняя дочка. Когда ты улетал в Америку, ты подарил Мише твой браунинг. Знаешь, что он с этим браунингом делает? Он грозится пристрелить Алешу, который развел здесь весь этот бардак. А Алеша от него прячется.
Кронзас клюет носом и бормочет:
- А потом эта Пия таким же образом испортила жену Герта Бушмана. Жена захотела с ним разводиться. А у Бушмана от этого получился сердечный удар, и он чуть не умер.
Герт Бушман был ближайшим сотрудником Алеши в американской военной разведке Джи-2 на Галилейплятц, № 2. Русский немец из Прибалтики, военный летчик. Но его подстрелила его собственная жена. А виноват во всем этом тот же Алеша Мильруд, который окружил себя педерастами и лесбиянками, которые портят жен других сотрудников. А потом гомики жалуются, что их отовсюду гонят.
В 2 часа ночи, прощаясь, я говорю Кронзасу:
- Только ты никому не говори о нашем разговоре. Пусть это будет между нами.
- Да, конечно, - трясет он мне руку.
На следующий день я приехал в бюро ЦОПЭ и вижу там такой переполох, как если бы лиса забралась в курятник. Швейцар Захар сообщает мне, что мой бывший управделами Фёдор Тарасович Лебедев с утра напился пьяным, а потом собрал всех сотрудников и объявил, что Климов, дескать, сбежал из сумасшедшего дома в Нью-Йорке и все, что он говорит, это бред сумасшедшего. Потом Лебедев заперся на ключ и пьет горькую.
Итак, все ясно. Как только я уехал, в 2 часа ночи, Кронзас моментально позвонил Мильруду и передал ему весь наш разговор. Мильруд почуял опасность и устроил аврал. Он позвонил Лебедеву и они решили, чтобы нейтрализовать мои разговоры, распустить слух, что я сбежал из сумасшедшего Дома.
Но этим Кронзас выдал самого себя. Значит, он знал, что Алеша гомик - и стал на его сторону. Значит, как я и подозревал, Кронзас - это двуполая сучка с комплексом Дон Жуана.
Теория вероятностей, если проанализировать все данные, говорит следующее: КГБ давно знал, что Мильруд гомик, и подослал ему двуполого Кронзаса. Не случайно Френсис Занд в свое время говорила мне: "Как ты можешь работать с Кронзасом? Ведь когда он перепьется, он буквально плачет по своей матери, которая в Москве. Ведь для тебя это опасно".
Поэтому я решил еще разок встретиться с Френсис и пригласил ее в мой отель. Она с удовольствием пришла. Обычно она сразу же прыгала в постель. Но тут я решил сначала поговорить о деле и спрашиваю ее:
- Это правда, что ты лесбиянила с Пией Арнольд...
Не успел я закрыть рот, как Френсис вскочила, схватила свою сумочку и пошла к двери. Я пытался ее остановить, но она вырвалась и буквально убежала. Знакомая реакция. Так же судорожно убегали Бармин и Мильруд, когда я говорил о лесбиянстве Наташи Мейер. Это комплекс нечистой совести, который очень и очень силен. Ведь признаться в гомосексуальности - это гражданская смерть. А скрыть это очень легко - нужно просто молчать.
Так закончились мои похождения в Мюнхене.
* * * * *
Позже я использовал всех этих моих соратников на фронте психологической войны в качестве персонажей моего романа "Имя мое Легион". Чтобы литературные герои жили, их нужно списывать с жизни.
21 апреля 2002 года
СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ
Рассказы
У меня за окном прыгают воробьи, прогуливаются скворцы, трясут хвостами белки. Кроме того, за окном 2002 год. И мне уже 83 года, пора подводить итоги. Поэтому я хочу записать всякие эпизоды из моей жизни, которые помогут моим читателям понять, почему я написал мои книги так, а не этак. И это будет уже не литература, а литературоведение.
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Леночка Берко нравилась не только мне. Однажды подходит ко мне незнакомый молодой человек, улыбается и говорит: "Вы меня не знаете, а я вас знаю. А знаете, почему я вас знаю? Потому что вы ходите с самой красивой девушкой из индустриального института. А я из водного института, рядом".
Леночка была очень яркой, южной красоты. Когда я спросил ее, откуда у нее такой южный тип, она ответила: "У меня мама гречанка, а папа украинец". Мы дружили 3 года, и это была моя первая большая любовь. В мае 1941 года я сделал ей предложение, и она стала моей невестой. А 22 июня, ровно в четыре часа, Киев бомбили, нам объявили, что началась война. И война разлучила нас. Всю войну Леночка жила с моей матерью и бабушкой как моя невеста.
Прошли годы и годы - Берлин, Штутгарт, Мюнхен. В 1956 году я уже жил в Нью-Йорке. И решил я вспомнить мою первую любовь. Написал я письмо по её старому адресу - Армавир, Халтурина, 32. Ответ я получил из Ростова, от её старшей сестры Ирины Константиновой, урожденной Берко. Ирина пишет, что за это время моя Леночка вышла замуж и родила двух детей. Но вскоре после этого - 4 декабря 1948 года - Леночка умерла.
Боже! Ведь ей было только 28 лет! Красавица, умница, инженер-химик, ведь она окончила химфак того же индустриального института, который закончил и я в 1941 году. Мне было очень жаль бедную Леночку, и я очень расстроился.
В 1958 году я, наконец, женился на Аллочке Майковской. Очаровательное существо: миленькая, добренькая, послушная. Прожили мы с женой 24 года, и нас даже считали идеальной парой. Дома я называл ее ласково Кисой. Но в возрасте около 40 лет моя Киса начинает медленно сходить с ума, точнее, заболевает климактерическим помешательством. Главный симптом - ненависть к мужу, муж становится врагом № 1. В результате моя Киса начинает угрожать мне огромным кухонным ножом.
Как обычно, в таких случаях, кончилось это разводом. Тогда я стал выяснять то, что моя Киса всю жизнь тщательно скрывала. Оказывается, ее отец был полу еврей и полусумасшедший. Вот она и получила от отца наследство -психическую болезнь.
А годы себе идут да идут. Уже и коммунизм в России развалился, и вместо него пришла демократия, точнее - ворократия. В 1990 году я опять написал письмо в Армавир, улица Халтурина уже не 32, а 38, там жил с женой младший брат Леночки Геннадий. Я хотел выяснить некоторые подробности.
Ответила мне жена Геннадия. Оказывается, после родов второго ребенка Леночка заболела послеродовой депрессией и в результате этого покончила жизнь самоубийством, да как - повесилась! Естественно, что после этого муж Леночки Сима Саратиков оказался в очень тяжелом положении - один с двумя маленькими детьми, один новорожденный, а второму полтора года. Таким детям спешно нужна мать. Сима быстренько женился и порвал все отношения с семьей Берко.
А для меня это еще целая куча проблем. Почему Ирина скрывала, что Леночка покончила самоубийством? Ну, это понятно: моя теща тоже скрывает, что её дочка сошла с ума. Психические болезни - это штука постыдная, и это стараются скрыть. И сестры моей Кисы это тоже скрывают. Меня поражает другое. Ведь я знал Леночку 3 года - и она была абсолютно нормальным человеком. Потом всю войну она прожила с моей матерью и бабкой, и они были о ней самого наилучшего мнения. Какая-то загадка.
Потом я подумал, что если бы я женился на Леночке, то я Мог бы оказаться тоже в таком трудном положении. Кроме того, теперь я уже знал, что самоубийство матери частенько отражается на ее детях, рано или поздно. Вот и жди потом, чем все это кончится. В общем, можно сказать, что здесь мне еще очень повезло. Хотя все это и очень печально.
Случайно ловлю я на ТВ интересную информацию: "10% рожавших женщин имеют послеродовые депрессии, где бывает самоубийство, но также и убийство мужа или детей" /ТВ, канал 2, 23.20, 6 сентября 1994 г./.
Один знакомый доктор-психиатр говорит мне, что послеродовые депрессии можно вылечить, если захватить это вовремя.
Читаю я в местной газете "Новое русское слово", что в клубе сионистов "Бнай Сион" выступает автор-исполнитель Виктор Борковский /Объявление в НРС 6 мая 1994, стр. 31/. Затем в той же газете мелькают еврейские фамилии Берков и Беркович. А по американскому ТВ проскакивают Давид Берк и Мишель Берк, тоже еврейчики.
Тут у меня в голове что-то зазвенело, и я беру с полки мою "Литературную энциклопедию", Москва, 1962. Листаю на "Берко" и вижу таких литераторов:
1) Берков Павел Наумович, 2) Беркович Ицхак-Дов - еврейский писатель (Израиль), 3) Берковский Наум Яковлевич.
Итак, все трое, как говорится, с прожидью.
И тут мне еще вспомнилось, что отец Леночки Семён Берко был главным бухгалтером Армавирторга, то есть всей торговой сети города Армавира. Работенка типично еврейская - торговля.
Во мне опять заговорила кровь дяди Васи, следователя по особо важным делам при атамане Всевеликого Войска Донского. Похоже, что отец Леночки был или евреем, или полу евреем, или какого-то еврейского происхождения. А по золотой формуле моего учителя профессора Ломброзо, знаменитого психиатра, потомка длинной линии раввинов и талмудистов, у евреев психических болезней в 6 раз больше, чем у других народов. Вот в этом и причина психической болезни Леночки Берко и ее трагической смерти. Потому она и скрывала еврейские корни ее отца и выдавала его за украинца.
А теперь насчет её матери. В марте 1944 года я приезжал в Армавир и впервые встретил родителей Леночки. Отец был человек как человек, ничего особенного. А мать по виду была не гречанка, а типичная пожилая армянка. Позже знающие люди говорили мне, что в Армавире живет 60% армян. Почему же Леночка выдавала свою мать за гречанку?
С армянами та же самая история, что с евреями. Изо всех национальностей, проживающих на Кавказе, армяне самые умные. Но, соответственно, у них и самая дурная репутация - в смысле всяких ненормальностей, которые в народе так и называют - армянские шутки. И существуют специальные армянские анекдоты. Ум напрямую связан с безумием. Жертвой этого закона и стала бедная Леночка.
А насчет помеси армян с евреями говорят, что это самая взрывчатая смесь. Хорошим примером этому является чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров, у которого отец еврей Вейнштейн, а мать армянка Каспарова. Шахматы говорят, что голова у него очень хорошая, а люди говорят мне, что его бросила уже 6-я жена. Значит, в штанах у него что-то не в порядке. Это цена шахматной короны. Опять по золотой формуле профессора Ломброзо.
Проверим боковые ветви семейного древа Леночки. Ее старшая сестра Ирина была инженером-строителем, с мужем она развелась, но у нее осталась дочь Елена, которая тоже стала инженером-строителем, с двумя детьми - сыном Романом и дочкой Наташей. Сейчас все они взрослые люди, все с высшим образованием. Ирина с внуком Романом живет в Ростове-на-Дону и читает мои книги. Похоже, что здесь все в порядке.
Младший брат Леночки Геннадий. У него были жена и дочь, тоже Леночка, похоже, что там был культ той Леночки, которая умерла так трагически. Затем у Геннадия был еще сын Виктор. И еще три поколения потомков, у всех по двое детей. Казалось бы, все в порядке. Все потомки с высшим образованием, хорошие интеллигентные семьи.
Почему же беда пришла только к моей Леночке? У каждой семьи свой генетический котел. При рождении каждого ребенка этот котел перемешивается, и каждый ребенок получает не все гены, а только часть генов. Вот в этой лотерее моей Леночке и выпал черный билет. Как говорится, судьба.
А ведь когда-то в молодости я был так счастлив с Леночкой, так гордился ею. У меня на глаза наворачиваются слезы. Но старый солдат не должен плакать. И мне хочется сказать: "Царство тебе небесное, моя первая большая любовь!".
26 апреля 2002 г.
КАЗАЧЬЯ КРОВЬ
После крушения коммунизма в России вдруг вошло в моду казачество. Даже люди, не имеющие ничего общего с казаками, стали надевать казачьи штаны с красными лампасами, казачьи фуражки с красными околышами и называть себя казаками. И тут мне вспомнилось, что я-то ведь настоящий казак Всевеликого Войска Донского.
Родился я в доме казачьего полковника Никифора Попова. У Никифора был сын Вениамин, мой дядя Веня, который был на 12 лет старше меня. Злопамятная советская власть не дала Вене даже закончить среднюю школу, его выгнали из школы как сына казачьего полковника. Поэтому, не имея образования, Веня работал простым рабочим, потом стал электросварщиком.
Дядя Веня женился на простой казачке Тамаре, и у них родился сын Гурий, или просто Гурка. Когда в 1941 году началась война и я уходил из родительского дома, Гурка был белобрысым мальчуганом. Потом судьба бросала меня так и сяк: сначала советский оккупационный офицер в Берлине, потом беженец в Западной Германии и, наконец, тихая гавань в Америке.