Погода опять была чудесная. Император, великие князья и генеральный штаб отправились в крепость верхом, императрица, великие княжны и дамы свиты - в траурных каретах. Когда царская процессия достигла крепости, обедня уже кончилась, и немедленно началось отпевание. На подмостках около гроба благоговейно стояла вдовствующая императрица, сосредоточенная и убитая горем. В минуту последнего прощания она наклонилась над телом мужа и долго-долго обнимала его, затем села у его изголовья и, по мере того как ее дети подходили и прощались с отцом, они склонялись перед ней, и она благословляла их. С особенно глубоким благоговением принял император материнское благословение. Нельзя было не растрогаться до глубины души при этом зрелище.
Затем наступил момент, когда императорская мантия была снята с гроба и унесена в алтарь, император и его братья подняли на своих плечах гроб и понесли его к могиле, в которую он был опущен под гром пушечных залпов. Императорская семья удалилась, остальные присутствующие каждый по очереди бросили горсть земли на гроб, и над великим и могущественным государем закрылась могила.
Я вернулась домой совершенно подавленная пережитыми волнениями…
7 марта
Сегодня утром была обедня, на которой императрица не присутствовала, она плохо себя чувствует вследствие переутомления. Я ходила справляться о ее здоровье и в приемной застала княгиню Салтыкову, которая была так радостно взволнована, узнав, что я совсем почти не видаю императрицу, что пригласила меня к себе обедать на завтра. Сегодня вечером я была у Антонины Блудовой, которая мне сказала, что граф Закревский делает неприятности и всячески придирается к Погодину и Хомякову за то, что они позволили себе подать от имени московского дворянства адрес в своем вкусе. Он опасается предоставления свободы литературе.
Сегодня в церквах читали обращение св. синода по поводу вооружения ополчения. Это ответ на известия, распространяемые иностранными газетами, будто бы дворянство втайне обратилось к новому императору, чтобы убедить его отменить приказ об ополчении, дабы избежать внутренних волнений…
Много говорят о молодой императрице, о ее уме и о той роли, которую она призвана сыграть. Мне рассказывали, что есть усердные люди, которые заботятся о том, чтобы эти разговоры дошли до императора, дабы предостеречь его от влияния, которое могла бы получить императрица…
Маленькие великие князья, Николай и Александрменя очень позабавили. Маленький великий князь Николай говорил с важным видом: "Папа теперь так занят, что он совершенно болен от усталости. Когда дедушка был жив, папа ему помогал, а папе помогать некому: дядя Константин слишком занят в своем департаменте, а дяди Нике и Миша слишком молоды, а я слишком еще мал, чтобы помогать ему". На что его брат Александр с живостью ответил: "Дело совсем не в том, что ты слишком мал, ты просто слишком глуп". "Это неправда, что я глуп, - возразил наследник с сердцем, - я только слишком мал" - "Нет, нет, ты просто слишком глуп". Наследник престола, выведенный из терпения этим непочтительным утверждением, схватил подушку и бросил ее в спину своего брата. Великий князь Алексей счел уместным принять сторону оппозиции и в свою очередь стал кричать во все горло: "Ты глуп и просто глуп". Возникла драка, и няням пришлось вмешаться, чтобы восстановить мир, и наследник удалился, сильно обиженный недостатком доверия со стороны братьев к его способностям к управлению…
9 марта
Сегодня, в 20-й день смерти императора, была заупокойная обедня в крепости.
Вечером, после обеда, я имела небольшую аудиенцию у императрицы. Она лежала на кушетке, но имела хороший вид.
Я рассказала ей сценку, имевшую место между маленькими великими князьями; императрица с своей стороны рассказала мне слова наследника, которые произвели на нее тяжелое впечатление. Дети играли, и императрица услыхала, как великий князь Николай говорил своему брату Владимиру: "Когда ты будешь императором…" Мать ему сказала: "Ты ведь хорошо знаешь, что Владимир никогда не будет императором". "Нет, будет, - отвечал ребенок, - его имя означает "владетель мира"". - "Но ты же знаешь, что не имя, а очередь рождения дает право на престол". "Да, - сказал мальчик, - но дедушка был третьим сыном, а он царствовал. Я умру - тогда царем будет Саша, но и Саша умрет, тогда им будет Владимир". Императрица сказала мне, что эти слова в устах ребенка, которому было тогда 5 лет, ее поразили прямо в сердце.
Я спросила императрицу, не переменила ли она намерение доверить мне воспитание своей дочери. Она, смеясь, ответила мне, что это зависит от меня, стану ли я достаточно рассудительной, чтобы исполнять роль гувернантки. Она произнесла это своим прежним ласковым и шутливым тоном, что немного утешило меня. Я сказала императрице, как трагично я переживаю прекращение наших вечеров, на что она мне ответила, что вечера возобновятся. Может быть, они и возобновятся, но уже никогда это не будет то, что прежде.
В десять часов действительно пришли к Лизе Толстой, где я находилась, сказать мне, что императрица меня зовет. Я вернулась во дворец, и вместе с Александрой мы стали ждать возвращения их величеств от императрицы-матери, где они проводят в семейном кругу ранние часы вечера. Я была очень счастлива и очень довольна вновь сидеть за чайным столом в кабинете императора совершенно так же, как три недели тому назад, когда и он, и императрица были до известной степени простыми смертными. Я всматривалась в них с некоторым недоверием, но у них был тот же добрый и ласковый вид, как и прежде. Императрица, смеясь, сказала: "Они притворяются, что боятся нас". Возобновились наши беседы, как в былое время; я приготовила суп для Мока, любимой левретки императора. Когда я брала сухарь, чтобы помочить его в молоке, император подал мне другое печенье, говоря: "Нет, вы всегда вот это брали для Мока; ради бога, не меняйте ничего в наших добрых привычках". Он имел вид такой ласковый и, казалось, был так доволен быть среди нас, что мое сердце, удрученное все время мыслью о разлуке с ними, совершенно расцвело.
Император, говоря о Людовике Бонапарте, сказал, что он делается любезным, идет нам навстречу, что и предложил безо всяких условий отдать нам русских пленных-калек. Император и императрица говорили о Петергофе, о наших летних воспоминаниях, которые кажутся так далеки, хотя в то же время так близки. Но между этим вчерашним прошлым и настоящим сегодняшнего дня стоит ужасная ночь 18 февраля, которая для меня, по крайней мере, навсегда разрушила чувство прочности в жизни. Эти несколько часов тоски и ужаса, когда на моих глазах вместе с жизнью одного человека рухнул целый порядок вещей, который я считала таким реальным и неизменным, когда я в первый раз поняла реальность смерти, - эти несколько часов изменили все мое внутреннее существо…
Таким образом, на этом вечере, хотя по видимости ничего не изменилось в наших добрых привычках, одного мне недоставало, - и я знала, что это никогда ко мне не вернется - это беспечности, житейской неопытности, навеки мной утраченных.
13 марта
После обедни служили молебен о победе русского оружия над врагами. Я испытала некоторое удовлетворение при виде того, как иностранные принцы должны были стать на колени, прося у бога избавить нас от наших врагов, с которыми большинство находится в тайном союзе.
Сегодня, когда я пришла на вечер, императрица подала мне маленький футляр со своим шифром из бриллиантов, на который я имею право как фрейлина царствующей императрицы. Когда императрица передавала мне шифр, я сказала ей: "Это мне не доставляет никакого удовольствия, ваше величество; я предпочитала служить вам без шифра, я была так счастлива у вас, когда вы были цесаревной". "Я вполне верю этому", - сказала императрица с грустным видом. Во время вечера говорили о коронации, которая обыкновенно бывает шесть месяцев спустя после восшествия на престол, и император сказал: "На этот раз придется ее отложить на год или два, я не хочу короноваться, пока не будет окончена война". Значит, он не верит, что теперешние конференции могут привести к миру, который может быть достигнут лишь ценою унижения России, на что без зазрения совести согласились бы многие высокопоставленные лица. Но, судя по этим словам, император иначе смотрит на дело.
13 января я вступила на службу к цесаревне, и 13 марта я получила шифр императрицы. 13 несчастное число, но для меня оно не было таковым…
14 марта
М-llе Шубина привезла мне из Дивеева четки для императрицы. Я пошла, чтобы их передать ей, в обычное свое время - в шесть с половиной часов, когда она бывает одна после обеда. К моему величайшему огорчению, она мне объявила, что все фрейлины прежнего двора будут дежурить при ней и что Александра и я будем также по очереди дежурить при императрице-матери. На этот раз я почувствовала себя такой обездоленной, что расплакалась. "Не будьте ребенком, - сказала мне императрица, - это ничего не изменит в наших отношениях. Вы же знаете, что во время дежурств я никогда не пользовалась вашими услугами, я точно так же не буду пользоваться услугами этих дам. Ничто не помешает мне видеть вас в любой час, когда это мне будет удобно".
Видя, как трагично я к этому отнеслась, императрица стала смеяться надо мной. Когда я вечером пришла к чаю, она спросила меня, успокоилась ли я; тогда я обратилась к государю и сказала ему, что я гораздо больше рассчитывала на него, чем на императрицу, для защиты наших прав. Но он ответил со смехом, что, наоборот, это он устроил это нововведение. Александра в таких случаях молчит. Ее теперешняя роль быть до такой степени проникнутой благоговейным страхом, что это отнимает у нее способность болтать и шутить, как прежде. Это очень искусная инсценировка почтения и робости; она играет эту комедию с большим изяществом и тонкостью, и мне порой кажется, что ее церемонная манера держать себя гораздо более уместна, чем мои слезы и бессмысленные упреки, чем то удовольствие без дальних мыслей, которое я испытываю, когда бываю с ними, и которое позволяет мне совершенно забывать, что они такие высокие особы. Я их люблю, как будто они совсем не государи. Императрица утешила меня, сказав, что установление нового порядка было желанием императрицы-матери и что она не решилась воспротивиться, так как уже слишком часто ее подозревали в недоброжелательном отношении к фрейлинам старого двора.
15 марта
Пришла депеша из Севастополя с известием, что 3 марта отражено нападение французов и что 5-го убит адмирал Истомин. Ход переговоров на конференции держится в величайшей тайне. Мой отец волнуется, мучится и пребывает в очень мрачном настроении из-за оборота, который принимает наше политическое положение…
26 марта, пасхальная суббота
В пасхальную ночь состоялся выход в большую дворцовую церковь. Императрица и великие княгини ввиду траура были в парадных платьях из белого крепа. Императрица была очаровательна в этом туалете. Белые легкие ткани, окутывавшие ее воздушный стан, придавали ей еще большую прозрачность и легкость. В ее походке есть особая грация, ее ноги как будто еле касаются земли - sie geht nicht, sie schwebt. Когда она появляется среди публики, глаза ее обыкновенно опущены, и тогда на ее лице появляется неуловимое выражение, как будто она хочет скрыть свое внутреннее существо от глаз толпы, мимо которой она проходит. Всякий раз, когда я вижу императрицу среди публики, у меня впечатление, что она душой неизмеримо далеко, что у нее нет ничего общего с этой пестрой светской толпой, которая теснится вокруг нее. Ее невестки, великие княгини Мария Николаевна, Ольга Николаевна и Александра Иосифовна, производят совершенно иное впечатление. Они блистают красотой, черты лица у них более правильны, чем у императрицы, осанка, может быть, более царственна, но у императрицы гораздо больше прелести, прелести, исходящей от души, трудноопределимой, но заставляющей звучать сокровенные душевные струны.
После заутрени император в самой церкви принимал пасхальные поздравления. Это очень длинная и утомительная церемония. Император стоит около правого клироса в церкви, и все высшие сановники, чины двора и представители гвардейских полков подходят к нему и после глубокого поклона "христосоваются" с ним, т. е. обмениваются троекратным поцелуем. Это повторяется, как меня уверяли, до 2000 раз. Императрица стоит рядом с императором, и после христосования с императором целуют у нее руку. Я с своего места с беспокойством следила за проходившими рядами, опасаясь большого утомления для бедной императрицы, которая так слаба и уже изнурена физически и нравственно последними испытаниями. Император своим видом совершенно не скрывал скуки и отвращения, но императрица старалась все время, пока продолжалась тяжелая повинность, сохранить любезную улыбку. После того как в течение двух часов император предоставлял таким образом свое лицо, а императрица свою руку своим верноподданным, они оба удалились в маленькую комнатку рядом с ризницей, чтоб вымыть - император свое лицо, а императрица свою руку, которые были совершенно черные. Затем началась обедня, окончившаяся только в 4,5 часа, а за ней розговенье в покоях императрицы. Тут возобновились лобызания. Император протянул мне свои несчастные щеки, уже достаточно помятые, с выражением явной неохоты, а я с такой же неохотой облобызала его, находясь в состоянии полного изнеможения от усталости после этих бесконечных церемоний. Что за ремесло, рассчитанное на полоумных и дураков, - ремесло придворных, где люди добровольно убивают себя ради какого-то кривлянья, не приносящего ни радости, ни пользы ни тому, кто его требует, ни тому, кто исполняет, и которое все-таки выполняется, как будто от этого зависит спасение души и благосостояние империи!
На другой день в два часа императрица позвала меня, чтобы подарить мне яйцо, и довольно долго задержала меня у себя. Я видела у нее императора, но в этот раз мы поздравили друг друга и похристосовались с увлечением… Я посмеялась над тем свирепым видом, который у него был сегодня ночью, и он сознался, что чувствовал себя очень не в духе, расточая так продолжительно братские христианские лобзания.
В пять часов была вечерня и снова христосование, на этот раз с дамами придворными и городскими. Я была страшно взволнована, представляясь императрице, и так смущена, как если бы я никогда в жизни ее не видела…
27 марта
Вчера приехал принц Александр Дармштадтский. Более трех лет императрица не видела этого нежно любимого брата, и для нее большая радость быть опять с ним… В первый раз со времени своего изгнания из России принц приезжал повидаться с сестрой…
Вторник, 28 марта
Сегодня 40-й день смерти императора Николая; царская семья присутствовала на заупокойной службе в крепости, а для лиц свиты состоялась служба в дворцовой церкви, с пасхальными песнопениями, которые меня очень утешили…
Суббота, 1 апреля
…Другое дело, о котором мне говорили с просьбой также не разглашать, - это тайный брак великой княгини Марии Николаевны с графом Григорием Строгановым. Бракосочетание состоялось год тому назад с ведома и с согласия теперешнего императора, в то время наследника. Великая княгиня имела связь с графом Строгановым еще при жизни своего мужа, герцога Лейхтенбергского. Несмотря на всю легкость нравов, в которой ее обвиняет общественное мнение, ее, по-видимому, очень тяготила фальшивость ее положения, и после смерти герцога она захотела освятить свои отношения браком, что представляло большие затруднения, так как император Николай никогда не дал бы своего согласия на союз дочери с одним из своих подданных, и, если бы он знал, как обстояло дело, он, вероятно, отправил бы Строганова на Кавказ, а дочь свою заключил бы в монастырь. Поэтому бракосочетание состоялось в величайшей тайне в домовой церкви Потемкиной; в дело были посвящены только цесаревич и цесаревна. Теперь, говорят, об этом узнала императрица-мать; огорчение ее по этому поводу было так велико, что она выразила его в следующих словах, очень резких для такой доброй женщины: "Я думала, что со смертью императора я испытала горе в его самой горькой форме; теперь я знаю, что может быть горе еще более жестокое - это быть обманутой своими детьми". Уверяют - и это не кажется невероятным, - что император и императрица охотно бы объявили официально этот брак, но что императрица-мать и сама великая княгиня Мария Николаевна этому противятся. Я не смею говорить с императрицей обо всех этих слухах, которыми я страшно озабочена. Она никогда не сделала ни малейшего намека на эти дела, а я по собственной инициативе не решусь поднять с ней этот вопрос.
Однако я не могу поверить, чтобы император и императрица так мало сознавали свое положение и свою ответственность, чтобы, оповещая об этом, решиться скомпрометировать достоинство и престиж императорской фамилии, являющиеся существенными гарантиями их могущества и неприкосновенности. Многие и без того очень недовольны появлением принца Александра и спрашивают, не появится ли в России m-lle Гауке в качестве невестки императрицы. Что же будет, когда Строганов будет открыто признан зятем императора?..