От имени Совнаркома Антонов-Овсеенко выдал командованию отряда мандат с широкими чрезвычайными полномочиями: право пользоваться в пути следования всеми средствами связи как на железной дороге, так и в городах и населенных пунктах; право, если этого потребует обстановка, в городах, населенных пунктах и на железной дороге издавать приказы, распоряжения, объявлять военное положение, создавать местные советы и военно-революционные комитеты.
Командиром отряда был назначен Сергей Павлов, его заместителем - Владимир Шубин, командир 17-го Сибирского стрелкового полка, начальником штаба - брат Сергея Павлова, Михаил; комиссаром - петроградский большевик Николай Сергеев.
Отряд представлял собой военно-политическую организацию. Основой ее были Центральный комитет большевиков с председателем И. Григорьевым - солдатом 17-го Сибирского полка, и Центральный комитет Советов солдатских и матросских депутатов, который возглавил солдат того же полка С. Мартынов.
В день прибытия Северного летучего отряда Павлова в Челябинске лютовала метель. На железнодорожной станции царила неразбериха. Десятки составов с хлебом заняли все тупики, основные пути и вспомогательные линии были забиты пассажирскими поездами и эшелонами с ценными грузами. С большим трудом удалось найти место составам отряда. Павлова встречали три представителя местной власти: председатель Челябинского военно-революционного комитета Василий Блюхер, его заместитель Евдоким Васенко и член ревкома Соломон Елькин.
- Что у вас здесь происходит? - спросил Павлов у Блюхера.
- Полная остановка движения, Сергей Дмитриевич. Огромные запасы сибирского хлеба имеем, а отправить в центр России нет никакой возможности.
- Давайте зайдем ко мне в вагон, там поговорим, - предложил Павлов.
В штабном вагоне Павлов ознакомил челябинцев с задачами своего отряда.
- В Екатеринбурге я говорил по прямому проводу с Антоновым-Овсеенко, - сказал он. - От имени Совнаркома он приказал боевые действия против контрреволюционных сил Дутова начать немедленно по прибытии в Челябинск. Первая задача - освободить Троицк.
Блюхер рассказал о положении в Челябинске. Дутовцы, заняв станцию Полетаево, приостановили железнодорожное движение. Город, по сути дела, отрезан и никем не управляем.
Васенко дополнил:
- Среди населения реакционные элементы ведут пропаганду против Советов. В учреждениях - саботаж. Представители буржуазии ведут сбор средств на снаряжение дутовской армии.
- Понимаете, - снова заговорил Блюхер, - сил у нас маловато, чтобы навести полный порядок. Отряд, с которым я пришел из Самары, невелик. Правда, в городе расквартированы два запасных полка старой армии, но они небоеспособны - солдаты ждут демобилизации. С появлением вашего отряда мы должны прочно овладеть положением.
Было решено город и уезд объявить на военном положении.
Павловский отряд занялся прочесыванием города и расчисткой станции. Опыт, который он накопил, укрепляя советскую власть по пути движения из Петрограда на Урал, пришелся в Челябинске очень кстати. На предприятия, в запасные полки, просто в народ пошли агитаторы. А против провокаторов, антисоветчиков были применены репрессивные меры. Патрули из матросов прошлись по богатым квартирам, вскрыли немало тайников с оружием, арестовали нескольких владельцев особняков и агентов Дутова.
Центральный комитет Совета солдатских и матросских депутатов Летучего отряда совместно с Военно-революционным комитетом Челябинска обратились к населению города и уезда с воззванием:
"Граждане! Власть в стране перешла в руки Советов, которые опираются на широкие слои трудящихся масс. Советы обеспечат народу мир, свободу и независимость.
Главная цель прибывшего правительственного Летучего отряда солдат и матросов Северного фронта - установление и укрепление Советской власти на Урале, разгром контрреволюционных сил дутовщины и освобождение Ташкентской, Самаро-Златоустовской и Троицко-Орской железных дорог, чтобы по ним из Сибири, с Урала и Тургая отправлять фронту, столице и другим промышленным городам хлеб, мясо, жиры и другое продовольствие, а также шерсть, хлопок.
Наш долг - освободить из-под ига дутовщины города Троицк, Верхне-Уральск, Оренбург, Кустанай, Орск и спасти двенадцатимиллионное пострадавшее от засухи и голодающее население Средней Азии.
Граждане города Челябинска и уезда! Сохраняйте полное спокойствие и порядок! Революционные силы Северного летучего отряда - солдаты и матросы - ваши внуки, дети и братья. Они посланы к вам охранять ваш мирный труд, восстановить ваши права и провести в жизнь лозунги свободной России.
Командир Первого сводного Северного летучего отряда ПАВЛОВ.
Председатель Военно-революционного комитета города Челябинска БЛЮХЕР.
Комиссар Северного летучего отряда СЕРГЕЕВ.
Председатель ЦК Совета солдатских и матросских депутатов Северного летучего отряда МАРТЫНОВ".
Вечером следующего дня собрался руководящий состав Летучего отряда и челябинского гарнизона. Первым взял слово Павлов:
- Товарищи! Пора ударить по Дутову. Предлагаю выступить завтра, ждать больше нельзя. Из штаба вооруженных сил Республики получена телеграмма: "Открыть боевые действия против дутовцев и освободить Троицк". Взяв Троицк, необходимо организовать наступление на Оренбург. Это нужно сделать до весенне-летней поры, иначе конница Дутова принесет нам большие неприятности.
Взял слово и Блюхер:
- Отряд товарища Павлова идет на Троицк, а силы Челябинского военно-революционного комитета остаются как резерв. Одновременно на них возлагается охрана и оборона города и станции. За тыл, Сергей Дмитриевич, не беспокойтесь, обойти вас дутовцам не дадим. Если потребуется подмога, обеспечим. Надо будет, всех под ружье подымем…
Сбор руководящего состава выработал общий для всех план действий. Наступление Северного летучего отряда на Троицк назначили в ночь на 22 декабря 1917 года.
В свете последних исследований деятельности отдельных подразделений Северного экспедиционного отряда стали известны некоторые нелестные подробности. В частности, о "наиболее боевой" его единице - одном из отрядов матросов-балтийцев, ставшем для Блюхера важной опорой в борьбе за утверждение советской власти в Оренбуржье.
Среди подразделений мичмана Павлова был Северный летучий морской отряд, который возглавляли: командир - помощник секретаря технического отдела Петроградского военно-революционного комитета Запкус, именовавший себя "комиссаром Северного района Европейской России и Западной Сибири", и комиссары - Журба и Кириллов.
В докладе Вятского губернского военно-революционного комитета и исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов от 6 декабря 1917 года указывалось: "Сегодня в 10 часов вечера прибыл на станцию Вятка Северный летучий морской отряд т. Запкуса, который поможет навести здесь порядок".
О методах "наведения порядка" Летучим морским отрядом повествует протокол общего собрания Вятского губисполкома: "…Утром без суда и следствия представителями Летучего отряда были расстреляны вятские граждане - неизвестные лица. Комиссар летучего отряда Кириллов заявил, что расстрелянные были воры и расстрел был произведен по просьбе тысячной толпы. На вопрос: доказано ли, что расстрелянные лица действительно были воры, Кириллов считает достаточным сознание расстрелянных под ударами плетки".
Вскоре Запкус со значительной частью летучего отряда отбыл на Урал, в Екатеринбург, его заместителем в Вятской губернии остался Журба. Разогнав местные советы, он производил тотальные обыски, аресты и расстрелы. Конфискации, контрибуции и реквизиции в губернии достигли в правление матроса Журбы невиданных размеров.
Из Екатеринбурга отряд Запкуса отправился под Оренбург, в котором находились дутовцы. Когда Оренбург был взят, по приказу Запкуса матросы и красногвардейцы согнали в центральную гостиницу города хорошо одетую публику и предложили… откупиться. Присутствовавший при этом председатель Оренбургского губернского военно-революционного комитета С. М. Цвиллинг шутливо бросил: "Смотри-ка, какой улов-то у нас! Откупаются. Хотя и неохотно. Ну да некуда им деваться, придется потрясти мошной!.. Вот с этого миллиончик возьмем", - показал он глазами на торговца Деева. Состоятельные горожане ждали, когда из дома принесут деньги, вносили их тут же кассиру, получали расписку, а с нею и свободу.
Во второй половине февраля Летучий отряд Запкуса был уже в Тюмени. И, как и в Оренбурге, посланец Ленина - "комиссар Северного района Европейской России и Западной Сибири" - железной рукой утверждал здесь твердый, но "справедливый" советский режим.
Начальник Тюменской уголовной милиции Н. Н. Кислицкий успел составить рапорт "Об обстоятельствах захвата власти в Тюмени большевиками 27 февраля нового стиля в 10 часов утра". "Самого Кислицкого, - дописали в рапорте его подчиненные, - сразу же увели на станцию Тюмень в карательный отряд известного палача Запкуса". Приказом № 1 Запкус объявил о введении с 4 часов дня 28 февраля 1918 года военного положения в Тюмени. Пункт десятый приказа гласил: "Все лица, замешанные в подстрекательстве к погромам, в агитации против существующей рабоче-крестьянской власти, будут без дальнейших разговоров и рассуждений в два счета на глазах всех уничтожаться". Приказом № 4 Запкус наложил контрибуцию в размере двух миллионов рублей на капиталистов Тюмени. Причем миллион должен быть внесен 4 марта и миллион - 6 марта. В приказе отмечалось: "Половина контрибуции пойдет на содержание отряда, а другая половина - в распоряжение Совета рабочих и солдатских депутатов Тюмени".
Очевидец событий Г. А. Дружинин вспоминал: "Возвращаясь из депо, я увидел на станции около водонапорной башни группу людей. Тут же на запасном пути стоял поезд, состоящий из пассажирских вагонов: это был штаб матросов во главе с Запкусом (видимо, латыш или еврей). Этот отряд занимался сбором контрибуции с купцов Плотникова, Гусевой, Колокольникова и других. При проведении обысков адъютант Запкуса Андреев из квартиры Колокольникова присвоил золотые часы. Запкус узнал об этом от матросов. Вот этот Андреев и стоял у башни, а Запкус докладывал матросам и собравшимся зевакам, вроде меня, о случившемся. Тут же самолично у нас на глазах он расстрелял своего адъютанта. Тогда я сразу поверил в справедливость и вечность этой новой власти".
Финансовая комиссия Тюменского совета рабочих и солдатских депутатов наложила на тюменскую буржуазию еще одну контрибуцию в размере 600 тысяч рублей, при этом половину взыскала наличными, а другую половину перечислила на текущий счет Совдепа. Может, это совпадение, но в протоколе Вятского исполкома от 29 марта 1918 года записано: "Слушали: заявление Летучего отряда о выдаче вознаграждения в сумме 600 000 рублей. Постановили: удовлетворить просьбу Летучего отряда".
Итак, эти "летучие морские" вооруженные отряды устанавливали на местах большевистский режим за деньги по определенной таксе.
Фактически эти формирования были полностью бесконтрольны, и единственным обоснованием их деятельности была "ненависть к буржуям".
Что касается Запкуса, то его дальнейшая судьба неизвестна. Где и как пропала огромная по тем временам тюменская добыча Запкуса - также осталось тайной.
25 декабря отряд Павлова подошел к Троицку. Дутовцы сопротивлялись недолго и к исходу дня оставили город. Наутро следующего дня Павлов обратился к горожанам: "Граждане Троицка! Сохраняйте полное спокойствие и порядок. Революционные отряды правительства Совета Народных Комиссаров прибыли в ваш город восстановить ваши права и провести в жизнь лозунги свободной России".
В тот день из Бузулука от чрезвычайного комиссара по борьбе с дутовщиной П. А. Кобозева пришла срочная телеграмма: Бузулукская группа красных войск потерпела серьезное поражение. Павлов связался по прямому проводу с Петроградом, говорил с Антоновым-Овсеенко, доложил: "Троицк нами взят. На очереди Кустанай. Там двоевластие - Совет и городская дума. В думе обосновались эсеры и меньшевики. Они опираются на буржуазию и расквартированный в городе 246-й пехотный запасной полк старой армии. Эсеры и меньшевики со дня на день ликвидируют Совет. Но на Оренбургском фронте сложились неблагоприятные условия, Кобозев просит немедленной помощи. Что делать?"
Антонов-Овсеенко приказал: 17-му Сибирскому стрелковому полку остаться для полной ликвидации дутовщины в Троицком, Кустанайском и Верхнеуральском уездах, а матросам во главе с Павловым кружным путем через Самару двинуться на Бузулук.
ОСВОБОЖДЕНИЕ ОРЕНБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ
Сводный отряд красногвардейцев, который привели в Челябинск Садлуцкий и Блюхер, был отозван в Самару. С ним отбыл и Галактионов, а Блюхер и Садлуцкий остались на Урале. На Блюхера было возложено руководство Челябинским военно-революционным комитетом, и одновременно он возглавил штаб всех революционных отрядов, собравшихся в городе. Командующим объединенными отрядами сначала был избран Садлуцкий, но вскоре выяснилось, что со своими обязанностями он не справляется, и ВРК был вынужден отстранить его от должности.
Обстановка на Урале к тому времени характеризовалась как крайне нестабильная. В связи с этим был создан Единый политический и военный центр по борьбе с дутовщиной. Политическое руководство осуществляли Кобозев и председатель Оренбургского ревкома Цвиллинг, военное - Блюхер.
Блюхеру пришлось приложить немалые усилия для освобождения Оренбургской губернии из-под власти Дутова. Во-первых, необходимо было отбросить казачьи отряды от Самаро-Златоустовской железной дороги и обеспечить бесперебойную доставку продовольствия на запад. Во-вторых, нужно было как можно быстрее ликвидировать формировавшиеся дутовские части в районе Троицка - Челябинска.
Блюхеру для решения этих задач по распоряжению центральных организаций был подчинен отделившийся от Северного экспедиционного отряда 17-й Сибирский стрелковый полк, командиром которого вместо Владимира Шубина стал по предложению Блюхера Яков Суворов. Теперь красные войска насчитывали около четырех тысяч человек.
Несмотря на трудности, к началу января 1918 года Блюхер сумел сконцентрировать боевые силы в районе Оренбурга и серьезно потеснил Дутова.
В своих воспоминаниях помощник войскового атамана И. Г. Акулинин писал: "В силу… неблагоприятных обстоятельств натиск большевиков сдержать не удалось, и 31-го января 1918 года Оренбург был сдан".
В освобождении казачьей столицы вместе с войсками Блюхера принимал участие и морской отряд Северного экспедиционного летучего отряда.
Атаман и войсковое правительство перебирались в Верхнеуральск - центр 2-го округа области Войска оренбургского. Многие офицеры в одиночку и небольшими группами укрывались в станицах, хуторах и киргизских аулах. Дутов нервничал. Он трижды пытался снять с себя полномочия войскового атамана, и трижды круг не принял его отставку. Финансовое положение эвакуированного правительства было тяжелым. "С переездом в Верхнеуральск войсковое правительство, - вспоминал Акулинин, - не имело в своем распоряжении никаких денежных средств - ни для своего существования, ни на ведение борьбы с большевиками. Необходимо было изыскать средства… Попытка атамана побудить местных купцов прийти на помощь войсковому правительству успеха не имела: верхнеуральские купцы, как и оренбургские, крепко держались за свои кошельки, совершенно не отдавая себе отчета в том, что с приходом большевиков они потеряют все!"
В первые дни после вхождения в Оренбург красных частей несколько десятков станиц заявили о признании советской власти. Но рассылка по ближайшим станицам продотрядов привела к возникновению партизанских отрядов "самозащиты". 3 марта Оренбургский военно-революционный комитет пригрозил, что если "какая-нибудь станица окажет содействие контрреволюционным партизанским отрядам приютом, укрывательством, продовольствием и пр., то станица такая будет уничтожаться беспощадно артиллерийским огнем".
Однако антибольшевистское казачество было настроено решительно. Вокруг атамана сплачивались верные ему боевые силы. К началу весны дутовцы окружили Троицк. Одновременно в опасном положении оказался и Оренбург.
Оренбургский военно-революционный комитет требовал от умеренных казаков выбора, стремясь силой заставить их присоединиться к борьбе против Дутова. "Знайте, кто не с нами, тот против нас. Нам нужно окончательно договориться: или идите вместе с нами, или берите винтовки и сражайтесь против нас", - заявил председатель ВРК Цвиллинг на Первом губернском съезде Советов 12 марта 1918 года.
Уральский областной военный комиссариат принимает решение направить несколько вооруженных отрядов для освобождения Троицка и захваченных дутовцами территорий губернии. Командование этими отрядами возлагалось на Василия Блюхера.
Части Блюхера начали наступление на белоказаков в конце марта 1918 года и 1 апреля взяли Верхнеуральск. Правительство атамана Дутова перебралось в станицу Краснинскую, где попало в засаду большевиков. Единственным выходом из сложившейся ситуации мог быть прорыв окружения и отступление на юг. Атаман так и сделал. Собрав в единый кулак свои оренбургские отряды, он рассек в слабом месте кольцо красных и ушел в Тургайские степи.
Блюхеру удалось изгнать Дутова со всех районов Оренбуржья, но ликвидировать его живую силу полностью он не сумел. Белоказаки организованно отошли в южном направлении. Весенняя распутица не позволила преследовать их, и они, разбившись на небольшие группы, рассредоточились в Тургайской области. В мае, когда установилась хорошая погода, Дутов вновь стянул свои разрозненные отряды под Оренбург и блокировал его. Он воспользовался тем, что Павлов с матросами-балтийцами был отозван в Петроград.
В результате плотной осады белоказаками Оренбурга губернский Военно-революционный комитет лишился сношения с Туркестаном. Блюхер с несколькими красногвардейскими отрядами срочно выступил из Верхнеуральска на помощь заблокированным в городе малочисленным красным частям. Однако сил для успешной борьбы с дутовцами оказалось недостаточно, поэтому в состав блюхеровской группы войск в спешном порядке были влиты красногвардейский отряд под командованием Елькина, Екатеринбургский эскадрон кавалерии, артиллерийская батарея из железнодорожников Челябинского узла и вновь сформированный в Екатеринбурге 1-й Уральский пехотный полк. Уральский полк, состоящий из рабочих-добровольцев и привлеченных на службу кадровых офицеров старой армии, представлял собой серьезную военную единицу и ощутимо укрепил боевую мощь группы войск Блюхера.
К Оренбургу головной отряд Блюхера двигался по железной дороге. На станции Кинель к нему присоединились другие отряды, следовавшие по заданию центральных организаций также в Оренбург. В тяжелых условиях почти эшелонной войны красные войска медленно продвигались к казачьей столице и лишь к концу мая подошли к осажденному Оренбургу и установили связь с его гарнизоном. Совместными усилиями подразделения заблокированного гарнизона изнутри и войска группы Блюхера снаружи кольца окружения рассеяли дутовцев. Они бежали в степь. Но это еще не было победой. Предстояла большая работа по окончательной ликвидации белоказаков в Оренбургском регионе.