А еще леди Диана прекрасно плавала. Почти каждое утро она, как и принцесса Маргарет, отправлялась в бассейн, уложенный белой и голубой плиткой, с трамплином и вышкой. Чтобы попасть в этот бассейн, ей приходилось пройти по коридору мимо Бельгийских апартаментов, а в этом коридоре она часто встречала горничную Марию Косгроув. Сначала они просто обменивались любезностями, потом стали иногда переговариваться, и постепенно начали подолгу болтать о жизни во дворце. Обе явно любили поговорить. Мария не была манерной девушкой, и леди Диана нашла себе нового дружелюбного союзника, каким раньше для нее был Марк Симпсон.
Прислуга любила леди Диану. Она вписалась в жизнь, которая протекала в крыле прислуги, гораздо лучше, чем в ту, которая протекала в главных помещениях дворца; возможно, так получилось потому, что Спенсеры знали обе стороны жизни - и жизнь прислуги, и жизнь аристократии. Бабушка леди Дианы Рут, леди Фермой, была близкой подругой королевы-матери и камеристкой королевы. Отец, граф Спенсер, был конюшим Георга VI. В лице дворцовой прислуги будущая принцесса нашла простую и веселую компанию.
По коридорам, застланным красными коврами, леди Диана шла торжественно и осторожно, опасаясь свернуть не туда, а вот по выложенному плитками полу в крыле для прислуги она шла быстро и свободно. Она часто сидела с Хранителем столового серебра Виктором Флетчером, серьезным йоркширцем, который вечно покусывал дужку своих очков в черной оправе, словно черенок трубки. Он знал многое о почтении и преданности и с удовольствием делился своими мыслями с благодарной слушательницей, которая относилась к нему с уважением и называла его "мистер Флетчер". Он всегда удивлялся, что ей интересно, чем он занимается. Диана заходила на кухню и болтала с шеф-поваром Робертом Пайном, высоким, красивым мужчиной с густыми черными волосами и усами. У него было великолепное чувство юмора плюс девонский акцент, и леди Диана всегда весело смеялась. Он всегда угощал ее шариками домашнего мороженого или хлебным пудингом. Леди Диана приходила в столовую для прислуги и разговаривала с главной горничной Энн Гарднер - под ее строгим, всегда чистым и выглаженным одеянием скрывалось незаурядное чувство юмора, с которым она подмечала вокруг массу забавного. Леди Диана с удовольствием слушала эти байки, поглощая тонны хлопьев.
Иногда она заглядывала в бельевую, чтобы перекинуться словечком с девушками, которые стирали белье, а также на кухню, чтобы поболтать с шеф-поваром Мервином Уайчерли. Это был коренастый, крепкий мужчина, который увлекался бодибилдингом и называл вещи своими именами, что всегда веселило Диану. Ей нравилась его деликатность, скрытая за грубоватыми манерами. Вскоре он стал одним из ее любимцев. Другим ее союзником была Эвелин Дагли, горничная из Детского крыла. В ней и Марке Симп-соне Диана нашла своих первых друзей. Эвелин - робкая, старательная девушка, которая любила свою работу наравне с хоккеем, всегда пыталась сделать так, чтобы Диане было уютно в своих комнатах, а также занималась ее разрастающимся гардеробом.
У леди Дианы появилось много друзей среди прислуги, ее другом стал даже Сирил Дикман, главный камергер - наш начальник. Можно предположить, что он смотрел на всех с презрением, но на самом деле это был очень добродушный и общительный человек. Он был для нее этакий папаша и как никто другой понимал, что Диане сейчас очень тяжело. Он прекрасно разбирался в королевских делах и был ходячим учебником по придворным традициям, этикету и церемониям. Она не забыла его доброту и то, что он проводил с ней в те дни много личного времени. Позже, в замке Балморал, она приглашала мистера Дикмана, известного как превосходного танцора, исполнить с ней фокстрот или вальс на балу для прислуги. Она так подружилась со слугами, что вскоре стала бродить по дворцу в поисках тех, кто занимался своими обязанностями, чтобы поболтать и послушать новости. Это было неположено по этикету, и некоторые слуги предпочитали общаться с Дианой только в крыле для прислуги, хотя и не говорили ей этого.
Несмотря на то что у Дианы появилось много друзей среди прислуги, не все одобряли ее поведение. Среди слуг были и такие, кто считал, что традиции и этикет надо строго соблюдать. Некоторым слугам, полжизни прослужившим во дворце, не нравилось, что леди Диана "вторгается в их мир". В их кругу считалось, что Диана должна "знать свое место и не общаться с прислугой". Одна женщина, проработавшая во дворце сорок лет, глазам своим не поверила, когда увидела, как леди Диана открыла буфет и сама взяла печенье. "Это было верхом дурных манер", - сказала возмущенная женщина. Один из шеф-поваров даже загородил ей проход, когда она собиралась зайти к нему на кухню. "Вам не следует приходить на кухню", - резко сказал он. Леди Диана, привыкшая к тому, что в крыле для прислуги к ней относятся очень дружелюбно, развернулась и побежала в основную часть дворца.
Однако большинство слуг, особенно молодых, с радостью встречали леди Диану, не обращая внимания на строгий этикет. Они называли ее "свежим ветром, подувшим из главной части дворца".
Однако мало кто знал, что в то время леди Диана как раз подыскивала себе надежных слуг для двух домов принца и принцессы Уэльских - поместья Хайгроув в Глостере и апартаментов в Кенсингтонском дворце в Лондоне. Принц Чарльз купил Хайгроув, трехэтажный особняк в георгиан-ском стиле, в 1980 году, за год до помолвки. Это поместье находилось в восьми милях от Гетскомб-парка и принцессы Анны, рядом с Бофорт-Хант и недалеко от Боулхайд Мэнор, где жили подполковник Эндрю Паркер Боулз и его жена Камилла.
Широко улыбаясь, принцесса Уэльская легко бежала по красному ковру, держа в одной руке светлые шелковые туфельки, а на другую намотав шлейф от свадебного платья длиной в двадцать пять футов. Устав от помпезности свадебной церемонии, она наслаждалась этими редкими мгновениями, когда она могла отдохнуть от этикета и побыть собой. Всего несколько минут назад весь мир увидел, как она поцеловала своего принца на балконе Букингемского дворца. Это произошло 29 июля 1981 года.
Эта счастливая невеста застала меня врасплох. Я стоял один в своей красной ливрее у стены в королевском коридоре, ожидая, когда Ее Величество вернется в свои апартаменты, - тогда я пойму, что свадебная церемония перемещается из Главного зала в Картинную галерею со стеклянным потолком, где пройдет свадебный завтрак.
Принцесса бежала по ковру в шелковом платье цвета слоновой кости, а за ее спиной развевалась вуаль. По одной стене коридора шли окна - огромные, от пола до потолка, выходящие на четырехугольный двор. Яркий свет падал на молодую принцессу, фамильная диадема Спенсеров сверкала на солнце. Диана была такой уверенной в себе, такой жизнерадостной. Она просто сияла от счастья. Я знал, что такой и запомню ее на всю жизнь. Однако я не хотел, чтобы она заметила, что я смотрю на нее, и смутилась. Я быстро зашел в апартаменты королевы и запер за собой дверь.
В этой гостиной я вместе с 750 миллионами телезрителей наблюдал за тем, как леди Диана Спенсер превратилась в принцессу Уэльскую. Я сидел по-турецки перед телевизором королевы в окружении ее собак. Вообще-то нам не разрешалось смотреть передачи по королевским телевизорам, но я знал, что в такой день королева не станет возражать.
Как и все англичане, лакей королевы был зачарован происходящим: толпы народа; вот леди Диана со своим отцом, графом Спенсером, в карете на пути к собору Святого Павла; ее длинный шлейф скользит по проходу в соборе, устланному красной ковровой дорожкой; вот принц и принцесса Уэльские выходят из собора на лестницу. Я должен был прислуживать во время свадебного завтрака в Бальном зале, который находится рядом с Картинной галереей, так что по телевизору я мог следить за тем, как идет церемония, и рассчитать, когда мне надо будет идти в Бальный зал, однако я не столько следил за происходящим, сколько высматривал другого лакея королевы, Пола Уайбрю, которому повезло больше, чем мне, - он стоял за Ее Величеством и герцогом Эдинбургским в открытом ландо, когда они ехали в собор.
Когда молодожены появились в четырехугольном дворе, я все еще не мог оторваться от телевизора. Я смотрел, как принц и принцесса Уэльские выходят на балкон, слышал, как под окнами громко шумит толпа. И тут же понесся в свою комнату на самом верхнем этаже, окна которой выходят на памятник королеве Виктории и улицу Мэл. Там я опустился на колени перед длинным, прямоугольным окном. Далеко внизу тысячи людей фотографировали молодоженов, а я сфотографировал этих самых людей из окна своей комнаты и побежал вниз.
В ночь накануне свадьбы толпа не давала мне спать, громко скандируя: "Да благословит Господь принца Уэльского" и "Господи, храни королеву". В стране царила атмосфера радости и веселья. Люди праздновали это событие целую неделю.
За два дня до свадьбы в Букингемском дворце был организован прием, праздничный ужин и бал для тысячи гостей - сюда съехались почти все коронованные особы Европы, а также послы, архиепископы и епископы, министры и премьер-министры Великобритании - нынешний и его предшественники. Приглашенные заняли почти все гостевые комнаты дворца. Меня отправили в Тронный зал, где я вместе со старшим пажом прислуживал за круглым столом, за которым сидело десять человек, включая принца Уэльского, леди Диану и принцессу Монако Грейс, которая приехала вместе со своим сыном принцем Альбертом. Я еще никогда не видел такой красивой женщины, как принцесса Грейс, легендарная актриса, больше известная как Грейс Келли, которая вышла замуж за принца Ренье из Монако. В тот вечер она затмила своей красотой даже невесту, а ее диадема была ничуть не хуже, чем у королевы.
Леди Диана была сразу же очарована ею. Они разговорились и проболтали друг с другом до самых танцев. Принцесса Грейс стала для леди Дианы образцом для подражания: она тоже была не королевского рода, но вошла в королевскую семью; она была кинозвездой и давно привыкла к вниманию прессы; принцесса, чья любовь была отравлена определенными обязанностями, которые диктует этикет. Диана попросила у принцессы Грейс совета. "У вас все будет хорошо, - сказала бывшая актриса. - С годами жизнь усложняется, но вы научитесь справляться со всеми трудностями".
Во время свадебного завтрака я беспокоился о том, как бы случайно не наступить на платье невесты, которое, казалось, заполнило весь зал. Я прислуживал за главным столом, где сидели жених с невестой, их родители, подружки невесты, пажи и принцы Эндрю и Эдвард.
Торжественность и строгое соблюдение этикета немного успокоили принцессу, теперь она была уже не такая сияющая, когда бежала днем по коридору. Теперь Диана притихла и почти не вступала в разговор, предпочитая слушать, о чем говорят вокруг. Она почти ничего не ела. Потом, несколько лет спустя, она скажет мне: "Я так волновалась, что совсем не могла есть". В тот день она верила, что ее ожидает счастливое будущее. Больше всего на свете она хотела выйти замуж за принца Чарльза. Диана не просто его любила - она его обожала.
Потом принцесса хотела только одного: чтобы ее любовь к принцу Чарльзу правильно освещали СМИ. Она считала, что у народа сложилось неправильное мнение об их отношениях. Из книжки в книжку, из статьи в статью реальные события все больше искажались. Если верить этим книгам и статьям, то у принца с принцессой никогда не было ни счастья, ни взаимной любви - даже в первые годы их брака. Некоторые считают, что Диана сама виновата в этом - ведь именно она сотрудничала с Эндрю Мортоном, автором книги "Правдивая история Дианы", которую издали в июне 1992 года, а потом, с новыми поправками, после ее смерти. Эндрю Мортон заявляет, что это практически автобиография принцессы Дианы. Но это неправда. Ведь если бы принцесса решила написать автобиографию, она, конечно же, не написала бы, что начала страдать в первый же день после свадьбы. Если бы ее спросили немного позже, когда Диана уже могла взглянуть на свой брак как на достояние прошлого, а не в тот год, когда принцесса молила о помощи, ее брак предстал бы перед людьми совсем в другом виде. В первые годы совместной жизни молодожены столкнулись со многими трудностями, им пришлось привыкать друг к другу, но это совсем не значит, что они перестали друг друга любить. Принц Чарльз не отказался от своей жены, а старался помочь принцессе Диане справиться с переменами настроения, вызванными булимией, которой, как принцесса позже заявила, она страдала. А любовь, которую принцесса питала к своему мужу, так и не прошла до конца. После 1985 года они стали все стремительнее отдаляться друг от друга. Посыпались взаимные обвинения, основанные на взаимном непонимании. Однако никакой "войны в Уэльсе" не было, потому что для того чтобы воевать, нужна ненависть, а ненависти между супругами не было и в помине. Если и была какая война так она проходила за их спинами - между противоположными лагерями, кабинетами и чересчур заботливыми "доброжелателями".
Следует учесть, что принцесса через своих друзей сотрудничала с Эндрю Мортоном в те времена, когда ее брак разваливался у нее на глазах, когда она была в полном смятении, когда она оплакивала своего любимого отца, графа Спенсера, когда друзья принца Чарльза строили против нее козни, и она чувствовала себя очень уязвимой. Позже принцесса Диана говорила: "Мне тогда казалось, что у всех, кто меня окружает, не два глаза, а шесть, и что все эти люди все время наблюдают за мной и осуждают меня". Она была озлоблена, измучена и сотрудничала с Эндрю Мортоном в самое невыгодное для себя время.
После выхода книги Диана больше не чувствовала себя одинокой - жители Великобритании узнали всю правду, узнали, почему после Уильяма и Гарри у Дианы и Чарльза не было детей. "Меня стали лучше понимать. После выхода книги и я и Чарльз почувствовали облегчение, потому что не надо было больше притворяться. Хотя, конечно, он очень разозлился на меня", - сказала она.
Но, как всегда, то, что сделано в спешке и из мести, не привело ни к чему хорошему. После того как книга была издана, Диана оглянулась назад и поняла, что из-за ее желания быть услышанной о принце Чарльзе сложилось неправильное мнение в народе. Получалось так, будто они с принцем Чарльзом никогда не были счастливы. Диана поняла, что совершила серьезную ошибку.
Поэтому признание, которое просочилось наружу в 1992 году, нельзя считать свидетельством, которое от нее якобы могли услышать в 1997 году, несмотря на заверения Мортона в обратном. Диана еще о многом хотела сказать. Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, я приведу отрывки из писем, которые Диана посылала своей лучшей подруге.
В медовый месяц принц и принцесса Уэльские отправились на королевской яхте "Британия" в круиз по Средиземному морю. Диана была по-настоящему счастлива. В прессе можно прочитать, что на этой яхте принц Чарльз игнорировал свою молодую жену, которая любовно звала его "муженек", но это неправда. Вот что она писала своей близкой подруге с борта яхты:
Я была на вершине счастья и даже не верила, что мне может быть так хорошо.
Во время круиза на "Британии" мы веселились вовсю, все время смеялись и подшучивали друг над другом. Я очень рада, что вышла замуж, мне безумно нравится, что рядом есть человек, который заботится обо мне и балует меня. Это самое прекрасное событие в моей жизни - кроме того, разумеется, что я стала самой счастливой женщиной в мире.
На яхте они по многу раз смотрели видеозапись своей свадьбы - наконец-то они ее заполучили. У них вызывал громкий хохот эпизод, когда принцесса, стоя у алтаря и повторяя за священником брачный обет, перечислила имена принца Чарльза с ошибками. Супруги были так счастливы, что, когда в обнимку смотрели видеозапись, не могли сдержать слезы.
Вот что писала принцесса своей подруге:
Каждый раз, когда мы смотрим видеозапись нашей свадьбы, мы чуть не плачем. Я уже сейчас представляю, как через десять лет один из наших ребятишек спросит: "А почему ты назвала папу Филиппом?" Да, у нас впереди еще столько всего.
В отличие от других невест, принцесса не собиралась продолжать работу в лондонском детском саду. Для нее начиналась совершенно новая жизнь, и мало кто из нас мог на самом деле понять, с какими трудностями ей пришлось столкнуться. Из-за прогрессирующей булимии она была подвержена постоянным переменам настроения. Очень странно, что это многих удивляло, учитывая те проблемы, которые встали перед Дианой. Честно говоря, без помощи принца Чарльза ей бы никогда не удалось справиться с ними. И она это знала. Принц понимал, что ей надо ко многому привыкнуть, и для человека, который, по мнению прессы, отдалился от своей жены и ужаснулся ее переменам настроения, он на удивление хорошо умел ее успокоить. Как писала принцесса: "Я справлялась с депрессией только благодаря Чарльзу, который был ко мне очень терпелив и добр. Я все время думала о том, как я устала и как несчастна, а это очень несправедливо по отношению к нему".
После круиза новобрачные отправились в Балморал. Слуги Барморала были так рады приезду молодой четы, что соорудили повозку на двоих, устелив ее красным вереском. Она ожидала принца с принцессой у самых ворот замка. Молодожены, смеясь, забрались в повозку, и слуги замка, а также садовники и конюхи повезли ее вверх по небольшому склону к дверям замка. Принцесса привезла с собой 160 манго - их подарил президент Египта Садат, который был гостем на их яхте.
В романтической обстановке принц Чарльз читал вслух, а Диана вышивала. Они рука об руку гуляли по долинам, и она мечтала о том, как теплыми летними вечерами они будут жарить барбекю возле бревенчатого домика на территории замка. Она даже умудрилась впервые в жизни прочитать за один день целую книгу. Особенно она обрадовалась, когда к ней приехала подруга, с которой они снимали квартиру в Лондоне, - Каролин Прайм (потом она станет Бартоломью) - ее пригласил погостить в замке принц Эндрю. Эндрю и Каролин были примерно ее возраста, и ей очень нравилось весело болтать с ними.
Видимо, в это же время принцесса заметила, что Чарльз носит запонки, на каторых были выгравированы две сплетенные буквы С [11] - подарок Камиллы. Ее это неприятно поразило, но она решила, что ничто не должно омрачить ее счастья, и ответила так, как смогла: на писчей бумаге в Хайгроуве и Кенсингтонском дворце под изображением короны красовались две переплетенные буквы С и D [12]. Принцесса считала, что они символизируют прочный союз, который никогда не распадется. А еще она купила украшение в виде двух голубков.
В Балморале как раз готовились к вечернему чаепитию, когда в холл вошла принцесса Диана. На ней был непромокаемый плащ, твидовый пиджак и брюки для гольфа, а на лице - засохшая кровь. Она прошла мимо белой мраморной статуи принца Альберта, и я взглянул на нее. Диана в тот день была на охоте с принцем Чарльзом, слугой и гостями, и вернулась, судя по всему, пройдя "боевое крещение". Это был просто королевский обряд посвящения для охотников-новичков, который производился после того, как они убивают первую жертву. Она стояла рядом с убитым оленем. Оленю распороли живот и помазали ей щеки кровью. Ее официально "запятнали кровью". Убитого оленя погрузили на лошадь и отправили в замок с солдатом. Там оленю отрезали голову, отрубили рога, а тушу повесили в кладовой для мяса, рядом с бекасами, фазанами и куропатками. Скоро из него приготовят различные блюда и подадут на королевский стол.