Север Гай Михайлович
Повесть: Детская, Фэнтези, Сказки
Драконы, Луна, крысиные хвостики
Было обычное ясное осеннее утро. Паутинки сверкали в лучах прохладного солнца, предвещая скорые холода. Ветер только изредка шевелил маленькую дубраву у ворот Замка. По стенам бродили рассеянные часовые, и кончики алебард сверкали так же мягко и чисто, как речка внизу в долинах. Солнце лучилось неярко и ласково, осенняя дымка кутала горизонт, воздух был очень свеж, листья уже опадали с дубов. Словом, было обычное, ничем совершенно не выдающееся утро. Лет, наверное, триста такие обычные осенние утра протекали над Замком и его окрестностями. В общем, ничего неприятностей не предвещало.
Да их и не должно было быть. Все спорные вопросы уже давно были разрешены. Все земли завоеваны, отвоеваны и перевоеваны, все принцессы украдены или выданы замуж, где жили счастливой жизнью. Шла обычная череда дней, возникали обычные, повседневные вопросы и неприятности - и в обычном же, повседневном порядке спокойно решались.
Но вот пришел день, который перебудоражил весь Замок, обрезав привычную сонную жизнь.
События развивались так.
На смену обычному утру пришел обычный день. После полудня, не позже и не раньше обычного, в Трапезной собрались на обед мальчик, трое взрослых и двое бандитов. Это были: Каборга, советник, главный стражник, управитель, Тукка и Тургубадук. Советник, главный стражник и управитель расселись по местам, на которых сидели с тех пор как помнили себя в Замке. Тукка и Тургубадук застыли за спиной Каборги. Эти головорезы всегда и везде следовали неотступной тенью за своим юным хозяином. Они всегда и везде его выручали и постоянно дрались между собой. Дрались оттого что было невыносимо скучно, никогда ничего не случалось, и даже выручать хозяина в этом году пришлось только два раза. Первый раз (когда мальчик сорвался с яблони, зацепился штаниной за сук и повис вверх тормашками) Тукка и Тургубадук от радостного усердия разломали дерево в щепки. Второй раз (когда мальчик свалился в замковый ров и едва не свернул себе шею) головорезы так разворотили ров, что мост пришлось ремонтировать, и в Замок целых три дня можно было попасть только с черного хода.
Вот и сейчас советник, главный стражник и управитель терпеливо дожидались, пока закончится обычная предобеденная перебранка.
- Ну и что? Ну и кто мне скажет? - Каборга, как всегда насупленный и взъерошенный, прохаживался перед головорезами, которые стояли по струнке. - Что это? Опять синяки? Откуда у вас опять синяки? С кем вы нашли подраться? С кем у нас вообще можно подраться? Покажите мне, с кем у нас можно нормально подраться, и я с ним сам подерусь. Когда это кончится?
Он указал на зияющие кровоподтеки: у Тукки под глазом, у Тургубадука под ухом.
- Что будет, если вы вообще себя перекалечите? Если вас придется отправить на свалку, кто будет меня защищать? Вы об этом хоть раз подумали?
- От кого защищать, хозяин? - забубнил Тургубадук хриплым басом, ковыряя пол зазубренной алебардой. - У нас уже триста лет никого нет, чтобы от него защищать. Что за жизнь? Есть кого защищать, только не от кого защищать? Кого мне рубить своей алебардой? Она у меня уже испортилась, что ей никого не рубят.
В доказательство правоты упреков он протянул мальчику тронутую ржавчиной алебарду. Каборга, поморщившись, отвел алебарду от носа.
- И ты, я понимаю, обвиняешь во всем меня? И ты тоже, Тукка? Глупая туша?
- А кого же нам обвинять, хозяин? - не понял Тукка, перетаптываясь с ноги на ногу. - Вот этих, что ли? - Он неуважительно хмыкнул в сторону советника, главного стражника и управителя. - А кто они вообще такие? Что они здесь вообще делают? Хозяин, вы только прикажите, и мы их порежем на мелкие-премелкие кусочки.
- Искрошим в лохмотья, - с радостной готовностью откликнулся Тургубадук, трогая кровоподтек и морщась. - Исполосуем в тонкие ремешки.
И Тукка с Тургубадуком грозно затрясли ржавым оружием - Тукка пикой, а Тургубадук алебардой.
Каборга обернулся ко взрослым, которые терпеливо прохаживались вокруг стола.
- Все. Они надоели мне. Надоели на этот раз окончательно. Давайте ушлем их на кухню, обоих? Пусть они там колют пиками мясо, рубят алебардами тесто, а кинжалами режут картошку.
Тукка и Тургубадук сдулись и заканючили, обещая, что таких разговоров они больше заводить не станут, никогда-никогда, пусть даже им вообще не придется никого зарубить, ни разу в жизни. Позволив бандитам поканючить с полминуты, в воспитательных целях, Каборга милостиво объявил прощение.
Наконец, сели обедать.
- Снова рухнул мост, - сообщил советник скучным голосом, обгладывая куриную косточку.
- Опять мельник перегрузил телегу? Опять ему было лень лишний раз съездить? - расстроился управитель. - Сколько раз ему говорить? Пусть сам теперь чинит мост.
- Он опять и не собирается, - возразил главный стражник, запустив пальцы в чашку с компотом. - Сколько лет это уже повторяется, а ему хоть бы хны. Заточить его, на самом деле, в темницу денька на два?
- Пробовали уже, - поморщился мальчик. - Ему что в лоб, что об стену.
- И уже утонула корова, на броде, - продолжил советник.
- Гиблое это место, - покивал управитель.
- Поставить охрану, чтобы никто не совался, - предложил главный стражник, но с ним, как всегда, никто не согласился.
- Толку, - сказал Каборга, догладывая куриную косточку. - Ты наш народ знаешь...
- Ну так что? - спросил советник, обращаясь в пространство.
- Починить надо, - пробубнил главный стражник, не поднимая глаз от тарелки.
- Надо чинить, - согласился Каборга и, собравшись с мужеством, посмотрел в глаза управителю. Управитель не выдержал, ответил, вздыхая:
- Будем чинить... Раз нужно, будем чинить...
Словом, этот обед тянулся так же скучно, невесело и противно. Когда, наконец, собирались заговорить о том, что урожай винограда вышел на славу, и в погребах (как всегда) уже не хватает винных бочек, раздался дробот сапог. В Трапезную ворвался привратник. Он размахивал огромным конвертом, на котором красовалась такая печать, что ею можно было проломить дверь.
- Письмо! - закричал он, не помня себя от воодушевления. - Письмо! Нам! Настоящее!
- Вот тебе раз! - удивился мальчик и даже перестал жевать. - Так значит, в книгах не все враки? Значит, и письма бывают? А ну-ка, давай сюда. Хоть посмотрим, что это за штука такая, письмо. А ты уверен, что это именно и есть письмо? С виду просто бумажка какая-то.
Привратник вприпрыжку обогнул стол и приблизился к мальчику, протягивая конверт. Советник, главный стражник и управитель вскочили со стульев и столпились у мальчика за спиной. Тукка и Тургубадук покосились на конверт недоверчиво.
Каборга внимательно осмотрел печать, понюхал ее и потрогал на зуб.
- Ломаем?
Мальчик с хрустом сломал печать, открыл конверт и вытащил сложенный вчетверо листик бумаги.
- Всем, всем, всем, и к вам это тоже относится. Теперь я у вас главный! Я приехал издалека завоевывать мир. Завтра с утра пораньше я приеду к вам в Замок, всех порежу в обрезки и покрошу в крошки. Бойтесь меня! Это я, страшный, могущественный и свирепый Маг, Шара Превеличайший!
- И что это значит? - спросил советник, почесав затылок.
Каборга вместо ответа передал письмо взрослым, спрыгнул с кресла и стал ходить вокруг головорезов, хмыкая и бормоча:
- Порежу... Покрошу... Хм! Завтра. Вы слышали? Завтра с утра пораньше. Приедет и всех нас здесь перекрошит. Вот тебе раз. Что мы ему такого сделали? Сидим, обедаем. А кто он такой, вообще? Откуда он? Вот ведь не было беды. Жили себе, жили, и вдруг на тебе, в обрезки и в крошки. Даже пообедать не дали.
- Этот, который письмо привез, говорит - из старого Замка, знаете, через реку, - сообщил привратник, вместе со всеми несколько озадаченный.
- Знаю... Это который уже два года как пуст, - кивнул Каборга. - Я там был, последний раз когда еще жили. Потом съехали куда-то в предгорья. Говорили, не жизнь, а сплошной ремонт. Проще сразу повеситься, чем такие траты нести.
- Ну, это понятно, - кивнул управитель. - Нам тоже скоро будет проще повеситься, с мельником.
- Я так понимаю, нам объявляют войну? - обратился Каборга к главному стражнику.
- Видимо так, - ответил тот осторожно. - Хотя я, в общем-то, не уверен... Понимаете ли, хозяин... На моем веку никто никому войны не объявлял, ни разу. Я не совсем уверен, что знаю, как это делается. Простите, хозяин.
- Дармоеды! - разозлился мальчик. - А зачем ты тут нужен, такой главный стражник? Случись надобность, ты, как теперь выясняется, даже войны никому объявить не сумеешь.
- Ну... - замялся было главный стражник, но Каборга остановил его протянутой ладонью:
- Ла-адно. Давайте думать, что теперь будем делать. Тьфу ты, даже пообедать не дали спокойно. Все пищеварение испоганили. Только садишься обедать, а тебе войну объявляют. - Каборга обернулся к привратнику. - Нельзя было подождать, пока пообедаем?
Тот съежился:
- Ну так письмо же... Я думал, радость же. Мы же никогда писем не получали же. Я думал, обрадуетесь же, хозяин.
- Ла-адно. Что уж теперь. После драки кулаками не машут. Ну, в общем, ясно теперь, что это за пакость такая, письма. Больше никогда не буду их читать, тем более во время еды. - Каборга пнул стоптанным сапогом ножку кресла. - И надо же так, чтоб сегодня! Когда сегодня такой-то компот из паслена! Иди назад к воротам и тоже думай, как нам тут быть теперь. И чтобы больше никаких писем, понял?
- Конечно, хозяин. Понятно, хозяин.
Привратник допятился до выхода и стремглав кинулся прочь, к своим воротам.
- Конечно, хозяин, понятно, хозяин. Тьфу! - передразнил мальчик, вернулся в кресло и запустил пятерню во взъерошенный и без того затылок. - Главный стражник! Как там у нас с войском? Оно у нас есть, хотя бы?
- Должно было быть, хозяин... - Главный стражник замялся и спрятал взгляд под столом. - А если нет, тогда созовем, хозяин. Когда нет войска, хозяин, его созывают... По идее.
- Хорошо, хоть так, - озадаченно пробормотал мальчик, теребя заплату на штанах. - А как его созывают, ты знаешь?
- Откуда мне знать, хозяин? - сказал главный стражник грустно.
- Согласен... - вздохнул Каборга. - Глупый вопрос.
Он снова было уселся, намереваясь закончить обед, но отставил тарелку, встал и подошел к головорезам, которые стояли оплывшими глыбами за спинкой кресла. Остановившись у Тургубадука, он изо всех сил двинул его кулачком в живот.
- Ты слышишь?
- А! - Головорез встрепенулся, зашатался и заозирался.
- Тургубадук! Туша ты эдакая! Нам объявили войну. Тебе известно? Так ведь проспишь все.
- Да?! - Глазки головореза расширились так, что их стало видно. - Войну? Это правда, хозяин? Войну, настоящую? Это на самом деле, хозяин?
- Настоящей некуда! - обиделся мальчик и теперь треснул по ляжке Тукку. - Тукка! Голова твоя безмозглая!
- Да, хозяин! - встрепенулся Тукка и ощерился пикой, едва не выколов мальчику глаз. - Только прикажите, хозяин! Искрошу в лучшем виде! Разорву в мелкие клочья! Порежу на лоскуты! Истыкаю в решето! Вы только прикажите, хозяин, я вас очень-очень прошу.
- Ай! Ты, растяпа! Ты мне так все глаза повыкалываешь! - Каборга отпрянул. - Война, говорю, тупица! Резать, бить, крошить, вспарывать животы и отрубать головы. Ясно?
Когда, наконец, до головорезов дошло, что к чему, от радости они какое-то время даже осоловели. Они только подпрыгивали и потрясали ржавым оружием. Каменный пол и стены дрожали.
- Нам нужно войско, - втолковывал мальчик, расхаживая перед головорезами. - Вы можете созвать войско?
- Еще как, - радостно отвечал сияющий Тукка.
- Спрашиваете, хозяин! - восклицал ликующий Тургубадук.
- Только прикажите, хозяин!
- Только скажите, хозяин!
- Искрошим в мелкую щепку!
- Исполосуем в крохотные лоскутки!
- Вот и говорю. Нам объявили войну темные силы. Нужно их всех искрошить и исполосовать. В щепку и в лоскуты. Ну как?
- Ха!
- Хо!
Наконец Каборга выпроводил головорезов, которые никак не могли поверить подвалившему счастью, и перевел дух.
- Вот это я понимаю! - сказал он, когда глаза отдохнули от мелькания пики и алебарды. - Сущее загляденье. А мы? Ладно... Объявляю первый военный совет. Присядем.
Они снова расселись (Каборга был вынужден пересесть на маленькую табуреточку, так как Тукка в ликовании не заметил, как разломал хозяйское кресло).
- Советник? - обратился Каборга.
- У нас есть Хрустальное зеркало, Черная сфера и Золотой шлем.
- Я тоже знаю, что они есть. Слышал. А вот что с ними делают? Какой от них собственно толк? Как они смогут помочь, чтобы нас не порезали и не покрошили?
- Откуда мне знать, хозяин? Я тоже не знаю, для чего они нужны. Я просто знаю, что в Замках они должны быть, и у нас тоже есть. А что еще надо?
- Понятно. Управитель?
- Я думаю так. Хрустальное зеркало, Черная сфера и Золотой шлем, это все волшебные вещи, ведь так? Нужно спросить у Магистра. Он-то ведь должен знать, что с ними делать. Или как?
- Понятно. Главный стражник?
- Я думаю, нужно пойти к Магистру и спросить у него, что бывает, когда объявляют войну. В конце концов, есть у нас свой маг, или нет?
- Понятно. Ну что же, пойдем. Заодно выясним, есть или нет...
Они вышли из-за стола, покинули Трапезную и направились в Башню. У двери, которая отделяла Главный чертог от Башни, они замерли и затоптались.
- Значит, так... - Мальчик взялся за ручку. - Главное, спросить, что нам делать с Хрустальным зеркалом, с Черной сферой и Золотым шлемом. Помогают ли они от войны и от того, что собираются покрошить в крошки. И порезать в обрезки. Или нет, сначала нужно спросить, знает ли он, кто такой этот Шара, и откуда он взялся... Или нет, сначала все-таки разузнать про Хрустальное зеркало, ну, и про остальное...
- Сначала, конечно, нужно разузнать про Хрустальное зеркало, - пробормотал управитель, топчась за спиной у Каборги.
- Нет, сначала, конечно, нужно узнать про Шару, - возразил главный стражник, дрожа. - Или все-таки про Хрустальное зеркало?
- А может быть, сначала все-таки про Шару? - сказал советник умирающим голосом.
И все покосились на мальчика, который опять с досадой поморщился:
- Не знаю! Там будет видно... Ну что, идем?
- Идем, идем... - Взрослые закивали.
- Ну, - решился Каборга, - идем. Сейчас. - Он еще раз отважно вздохнул. - Теперь точно идем.
- Идем, - поддакнули взрослые, сгрудившись у мальчика за спиной.
- Ну... Все! Открываю дверь.
Он распахнул дверь и крикнул в просторный объем Башни:
- Магистр! Ты там у себя? Мы идем в гости по делу! Мы уже поднимаемся!
Ответа не было. Эхо промчалось по каменному цилиндру стен, прогоготало где-то вверху и рассеялось.
- Все. - Каборга обернулся ко взрослым. - Идем!
- Идем, ну теперь все, идем...
Тогда Каборга, прижмурившись, поставил сбитый сапог на первую ступеньку лестницы. Потом на вторую, на третью - и вроде бы ничего, можно было идти, и они поднимались так до тех пор, пока не оказались на самом верху. Там, едва себя помня, миновали небольшой тамбурчик, который вел с лестницы к магу, и остановились перед дверью.
- Надо бы постучаться, - снова обернулся ко взрослым мальчик, после недолгой паузы.
- Ну да, - закивал советник.
- А может, все-таки не станем его беспокоить? - предложил управитель шепотом.
- Может, он занят важными делами, чародей ведь? - с надеждой пролепетал главный стражник.
- Ла-адно. - Каборга поморщился. - Не нойте только, не нойте, я сам постучусь. Вот, сейчас постучусь...
И мальчик, вздохнув очень решительно, уже протянул кулачок, чтобы все-таки постучаться. Тут он заметил маленькую записку, просунутую в щель у ручки. Каборга вытащил записку, развернул и прочел:
- Ушел за крысиными хвостиками. К обеду не ждать.
- За крысиными хвостиками? - переспросил советник с недоумением.
- Ну да. - Каборга пожал плечами. - Вот, так написано. Его почерк. Ушел за крысиными хвостиками. Опять за свое, неисправимый старик.
Однако негодование Каборги смешивалось с радостным облегчением - теперь не нужно было стучаться.
- Интересно, зачем они ему понадобились? - Советник, по обыкновению, покопался в затылке.
- Ха, - усмехнулся Каборга. - Значит нужны, если ушел за крысиными-то хвостиками. Но меня вот что задело. Куда он, интересно, пошел? За крысиными хвостиками? У нас что, своих крысиных хвостиков нет?! Сказал бы только! Мы бы ему нарезали целую кучу, крысиных хвостиков, самых отборных. Уж этого-то добра... Нет пророка в своем отечестве. - Каборга горестно покачал головой. - Вот так, куда-то ушел, и, я уверен, ушел далеко. Скоро не будет.
- Только крысиных хвостиков нам не хватало, - хмыкнул советник, перечитав записку. - Оставил государство без защиты. Что теперь делать? Ведь неизвестно, когда вернется! Что будем делать? - Советник оглядел всех по очереди.
- Та-а-ак, - с мрачным неудовольствием протянул мальчик. - Ну что же. Будем обходиться своими силами. Без сумасшедших. Пойдем и посмотрим, что у нас там и как у нас там. Если у нас там вообще что и как. Пойдем и посмотрим, как у нас там Хрустальное зеркало. Вот с него и начнем.
Растолкав плечами взрослых, Каборга вернулся на лестницу и вприпрыжку поскакал вниз - те едва поспевали. Спустившись до средней площадки, они свернули на нижний балкон и оттуда перешли на крышу Главного чертога, которая гребнем рассекала огромный колодец Замка. Каборга помчался по узкому переходу, рискуя сорваться и покатиться по крутизне.
Здесь светило мягкое осеннее солнце и дул прохладный ласковый ветер. Снизу, из теней у подножия Башни, доносилась возня. Тукка и Тургубадук, не откладывая дел в долгий ящик, устраивали мобилизацию.
Слева Тукка самозабвенно растолковывал молодняку, как лучше всего протыкать пикой чучело. Чучело было уже наполовину убитое: соломенно-тряпичные потроха взметались порывами сквозняка, который врывался через ворота во двор. Молодняк благоговейно внимал сложной науке и добросовестно пытался следовать указаниям. Если у кого-то что-то не получалось, Тукка вовсе не ругал его, не грозил исполосовать в ремешки, но терпеливо показывал еще раз.