Заглянул в одну комнату, в другую. Везде было пусто и тихо. Поднялся по лестницам, стал бродить по верхним помещениям. Я увидел рыцарские доспехи и пивные кружки, покрытые слоем пыли, увидел старинные картины в золочёных рамах и густую паутину в углах. Заглянул в библиотеку - там фройляйн Доротея София Розеншток дожидалась читателей. Но никакого привидения я не увидел.
Тогда я, осмелев, поднялся по узкой лестнице ещё выше, в мансарду. Мне открыла фрау Неттесхайм. Оказалось, это милейшая старушка. Она заварила мятного чая в большом чайнике и пригласила немного с ней посидеть.
- Фрау Неттесхайм, - сказал я, - говорят, в этом замке есть привидение. Я здесь всё осмотрел, но привидения никакого не видел.
- Конечно, не видел, мой мальчик, - сказала она. И как-то странно хихикнула.
- Значит, в замке нет привидений, - сказал я. - И вообще привидений никаких не бывает.
- Само собой, - ответила фрау Неттесхайм. - Какие такие привидения? Глупая болтовня. - Только непонятно было, почему она всё как будто посмеивалась.
Вдруг я прислушался. Мне показалось, что-то скрипнуло в платяном шкафу. Потом будто бы застучало, потом заскреблось.
Да, там явно кто-то сидел.
Я так и замер на стуле.
- Марихен, веди себя тихо! - сказала фрау Неттесхайм.
- Кто там в шкафу? - спросил я. - Кошка?
- Ну да, кошка, - сказала фрау Неттесхайм. - Кошка или что-то в этом роде.
Она налила себе ещё чашечку чая и продолжала:
- Да… так на чём мы остановились? А… что привидений не бывает. Ты совершенно прав, мой мальчик. А что там болтают хвостовские крестьяне, лучше не слушать. Это всё чепуха. Я здесь живу, мне лучше знать.
И фрау Неттесхайм снова взялась за чайник.
- Ещё чашечку? - спросила она. - А, мой дорогой?
Вдруг шкаф откашлялся и ответил отчётливым басом:
- С удовольствием, моя дорогая.
Фрау Неттесхайм ни капельки не удивилась. Она только сказала:
- Я не тебя спрашиваю, Марихен, а этого милого молодого человека.
А этот милый молодой человек, то есть я, только рот раскрыл. И вместо того чтобы толком сказать да или нет, я вдруг выронил чашку из рук.
Дзинь - звякнула чашка и разбилась.
- Одна готова! - захихикал шкаф.
- Посуда бьётся к счастью, - сказала фрау Неттесхайм.
Я как будто окаменел на стуле, не в силах промолвить ни звука.
- Ну, так как насчёт ещё одной чашечки? - повторила вопрос фрау Неттесхайм.
- Нет, спасибо, - вымолвил я наконец, понемногу набираясь храбрости. - А мне бы вот посмотреть вашу кошечку.
- Лучше не надо, - ответила фрау Неттесхайм строго. - Марихен сегодня была непослушна, и я заперла её в шкаф.
Она ещё отхлебнула чаю и продолжила разговор:
- Да… кто нынче верит ещё в привидения, мой дорогой? Разве что дети маленькие да хвостовские крестьяне. Привидения! Смешно слушать такое!
И фрау Неттесхайм действительно засмеялась. А вместе с ней весело рассмеялся шкаф.
- Привидения! - продолжала фрау Неттесхайм. - Какой разумный человек… Ты что собираешься делать, мой мальчик?
Я встал и подошёл к шкафу.
- Не трогай шкаф! - крикнула фрау Неттесхайм.
Но я уже его открыл.
- Выходи, Марихен, - сказал я.
Фрау Неттесхайм вздохнула:
- Ну вот, теперь без неприятностей не обойдётся. И покачала головой.
А Марихен уже вышла из шкафа.
Вышла, сделала книксен и сказала вежливо:
- Добрый день. Меня зовут Марихен.
- Так это же никакая не кошка, - сказал я. - Это же…
- Привидение, - сказала Марихен и довольно хихикнула. Наконец-то я видел настоящее привидение. Маленькое, но
всё-таки привидение. И вид у него был совсем не страшный, даже очень милый. Во всяком случае, для привидения. На Марихен была длинная белая ночная рубашка с кружевом, воротничок вышит бисером. На шее железная цепь, которой можно было бренчать. А на голове ночной чепчик с оборками.
- Значит, вы меня обманывали, фрау Неттесхайм, - сказал я. - Привидение-то здесь есть.
- Ну вот, - вздохнула старушка, - говорила я, что без неприятностей не обойдётся.
- Нехорошо обманывать, фрау Неттесхайм. - Я хотел сказать это очень сердито, но сердито не получилось.
Фрау Неттесхайм была смущена:
- Да я сама знаю. Но не хотелось выдавать, что Марихен у меня бывает. Мало ли что начнут говорить!
Она помешала ложечкой чай и замолкла. А Марихен села с нами за стол.
- Будьте здоровы! - провозгласила она, взяла чашку с чаем и одним глотком выпила.
- Буду здорова, - ответила она сама себе басом и съела пирог вместе с тарелкой.
- Веди себя прилично, - сказала фрау Неттесхайм. - У нас всё-таки гости.
В общем, мы замечательно посидели.
Фрау Неттесхайм рассказала, что Марихен приходит к ней каждый день после обеда.
- Когда живёшь, как я, одна-одинёшенька, - объяснила она, - каждому гостю рада. А привидение всё-таки лучше, чем никто.
Они до вечера играют в братец-не-сердись, в дурачка и в морской бой. Потом фрау Неттесхайм идёт спать. А Марихен приступает к своим обычным делам.
- К каким обычным делам? - не понял я.
- Какие у привидения дела? - сказала фрау Неттесхайм. - Пугать людей.
- Но разве Марихен страшная?
- Некоторые боятся, - пожала плечами фрау Неттесхайм. Я вспомнил, что ещё недавно сам боялся привидений, и промолчал.
Потом мы втроём сели играть в братец-не-сердись и играли, пока солнце не спряталось за Виселичной горой. Тут мы попрощались.
Фрау Неттесхайм взяла свои таблетки и снотворные капли и пошла спать. На всякий случай она заткнула уши ватой.
А Марихен решила спуститься со мной по лестнице. То есть я спускался по лестнице, а Марихен летела рядом. Было даже немного жалко, что я уже совсем её не боюсь.
И вдруг я придумал.
- А можно мне тоже?.. - спросил я Марихен. - Можно я тоже немного с тобой попугаю?
- Ты? - сказала Марихен и захихикала.
Вдруг она улетела по лестнице вверх и тут же вернулась с каким-то узелком.
- Надевай это, - сказала она. - Будешь у меня сегодня младшим временным привидением.
Я надел белую ночную рубашку, на шею повесил тяжёлую железную цепь. Марихен посмотрела на меня и одобрила.
- А теперь, младшее временное привидение, - скомандовала она, - следуй за мной.
И полетела вверх по винтовой лестнице на башню замка. А я поскорей за ней. Только в ночной рубашке очень быстро не получалось.
- Хи-хи! - хихикала на лету Марихен.
- Ху-ху! - кричал я на бегу и гремел своей цепью.
- Подходяще, - вновь одобрила она.
Мы уселись у верхнего окна башни и стали наблюдать за деревенской улицей. Было уже поздно. Светила луна, было тихо. Только из деревенского трактира ещё слышался шум.
- Сейчас начнётся работа, - сказала Марихен. Она увидела, как дверь трактира открылась.
Какой-то человек вышел, постоял у дверей, посмотрел на луну и пошёл по дороге мимо замка.
- Давай! - скомандовала Марихен.
Она вылетела из окна и полетела вдоль стены, крича:
- Хи-хи, хи-хи!
И махала рукавами ночной рубашки.
А я кричал из окна: "Ху-ху! Ху-ху!" - и бренчал цепью. Это был адский спектакль. Прохожий в испуге оглянулся, увидел Марихен, меня да как припустит! Даже один раз упал от страха.
Тут "хи-хи" и "ху-ху" понеслись ещё громче.
Человек вскочил и быстрей молнии помчался к своему дому.
- Что с тобой? - спросила жена, открывая ему дверь. - На тебе лица нет.
- Привидение, - едва сумел выговорить он. - Там… за мной… гонится привидение.
- Ах, привидение! - рассердилась жена. - Сидел бы поменьше в трактире.
До полуночи мы пугали поздних прохожих. Ужасно было смешно, что взрослые люди так нас боятся. Потом мы стали носиться по замку, опрокидывая столы и стулья, и всё кричали: "Хи-хи! Ху-ху!" Шум и стук поднялся жуткий.
Да, пугать людей на пару с настоящим привидением оказалось действительно интересным делом. Не каждый день такое случается.
Наконец я устал, и Марихен проводила меня домой. Мы возвращались лесом, через Виселичную гору. Ночь была тёмная, но мне было теперь ни капельки не страшно. Кого было бояться? Привидения? А разве я сам не был только что привидением?
Марихен порхала вокруг меня и освещала дорогу маленькими пляшущими огоньками. Они вспыхивали в ночи голубоватым светом.
Возле дома я отдал Марихен длинную рубашку и цепь, мы попрощались. Потом из окна я смотрел, как она улетает через Виселичную гору в свой замок.
- В общем, оказалось, что привидений на самом деле бояться нечего, - так я закончил свой рассказ.
- Конечно, - согласился Якоб. - Особенно если знать, что их вообще не бывает.
- Наверное, когда их перестают бояться, им становится неинтересно и они исчезают куда-то, - сказал я. - Во всяком случае, теперь они очень редко встречаются. Может, скоро их не останется вовсе.
- Как мамонтов? - спросил Якоб.
- Вроде того.
Мы помолчали. Потом Якоб сказал:
- Но я верю, что ты взаправду видел эту Марихен. Совсем выдуманные сказки мне не так нравятся. Рассказы из собственной жизни всегда интересней.
- Ещё бы, - сказал я и посмотрел на него выжидательно. И он начал рассказ -
Про то, как Якоб Борг и его друзья сражались с морскими разбойниками и спасли принцессу Неле, султанскую дочь
Три дня лил дождь. Три дня всё было погружено в серую водяную мглу. Крупные капли беспрерывно барабанили в окно. Небольшой дождик бывает очень даже приятен. Особенно если у тебя есть резиновые сапоги и зелёный дождевик с капюшоном. Побродить под таким дождём по лужам, побрызгаться, поиграть - одно удовольствие, кто станет это оспаривать? Но когда льёт целыми днями, когда улицы превращаются в реки и уже носу из дома не высунешь, тогда от дождя удовольствия никакого. Только и ждёшь: скорей бы он кончился.
Три дня Якоб Борг и его друзья не могли выйти на улицу. За два дня они переиграли во все игры, какие только можно устроить дома. На третий день они уже ничего не могли придумать, только грустно смотрели в окно на водяные потоки.
Наконец на четвёртый день вновь засияло солнце, да такое яркое, что улицы вмиг просохли, как будто солнечные лучи слизнули лужи.
В такой замечательный день надо было и придумать что-нибудь замечательное. Катенька предложила прогуляться на лодке, и все решили, что это будет здорово. Сложили в корзинку еду, пошли к лодочной пристани, взяли там напрокат лодку, уселись в неё и вышли в открытое море. А попросту говоря, поплыли по речке Блаберке.
Вначале на вёслах сидел Якоб, но скоро Панадель заявил, что он тоже хочет погрести.
- Надо же вам показать, как гребут настоящие гребцы. Он встал, свысока оглядел всех и принялся объяснять:
- Существует несколько стилей настоящей моряцкой гребли, если вы понимаете, что я имею в виду. Для начала я вам покажу бразильский стиль "сахарная голова". Смотрите.
Бродяга сел, взял вёсла, дёрнул одним, потом другим, потом со всей силы шлёпнул обоими по воде и свалился в реку. Его поскорей затащили обратно в лодку.
- Давно не тренировался, - пробормотал он, - совсем отвык.
Теперь он взял обеими руками одно весло и объявил:
- Сейчас я вам покажу венецианский стиль гребли. Так плавают в Венеции на гондолах.
Он перебрался на корму, упёрся обеими ногами в борта и во всё горло затянул итальянскую песню.
- О-о-о, соле мио! - понеслось над речушкой Блаберкой. Тут Панадель как хлопнет веслом по воде! Всех с ног до головы обрызгал, а сам - бултых в воду.
Его снова втащили в лодку. Он отряхнулся, как мокрая собака, и объяснил:
- Для венецианского стиля речка узковата, негде развернуться.
Но даже после этого Бродяга не сдался. Только немного просох - опять за вёсла и стал показывать друзьям все новые стили гребли: эскимосский, королевский, полярный, татарский. И ещё дюжину других.
Лишь после того как Якоб с друзьями вытащили его из воды в семнадцатый раз, Бродяга наконец согласился уступить вёсла. Он закутался в одеяло и с кислой миной стал смотреть, как гребут Маленькое Орлиное Перо и Принц Понарошку.
- Мы, кажется, стали двигаться вперёд! - обрадовалась Катенька. - Наконец-то поплыли. Смотри, Панадель, видишь, как мы быстро пошли?
- Ну и что? - пробурчал Панадель презрительно. - Подумаешь, движемся! Зато красоты никакой. Они гребут без всякого стиля, если ты понимаешь, Катенька, что я имею в виду.
Тут он сильно чихнул, закутался поплотней в одеяло и закрыл глаза.
Лодка плыла вниз по Блаберке. День был погожий, после бесконечных дождей все наслаждались солнышком. Маленькое Орлиное Перо и Принц Понарошку работали вёслами, Якоб сидел на руле, Катенька любовалась природой, Панадель отогревался под одеялом, а Хвостик пробовал ловить рыбу самодельной удочкой.
Они проплыли всю речку Блаберку, прошли под деревянным мостом (почему-то он назывался Мост Желудочных Болей) и дальше через камыши высотой в человеческий рост, там они видели гнёзда цапель.
За камышовыми зарослями начиналось уже Блаберское озеро, похожее на тихий заросший пруд. Здесь водилось много всякой живности: лазоревки и дятлы, олени и дикие кабаны, утки-нырки, лягушки и аисты. В прозрачной воде резвились стайки колюшек, иногда проплывали толстые, солидные карпы и быстрые щуки. В небе медленно кружил орлан-белохвост. Он сверху высматривал себе добычу, потом стрелой падал вниз, хватал когтями рыбу и улетал с ней, хлестнув по воде крыльями.
Только лодка Якоба и его друзей вышла из высоких зарослей камыша и заскользила по Блаберскому озеру, как вдруг раздались три громких пушечных выстрела. В тот же миг пороховой дым поплыл над водой и окутал всё плотным туманом.
Когда клубы дыма развеялись, неожиданное зрелище открылось друзьям. На озере неподвижно стоял большой, очень красивый корабль с разодранными парусами. Одна из мачт его была сломана, рулевая рубка повреждена. Он не мог свободно маневрировать. На верхушке самой высокой мачты гордо развевался флаг с золотым полумесяцем на красном фоне. Флаг был тоже пробит выстрелами.
Этот большой корабль атаковали два корабля поменьше. Они окружили его справа и слева. На них развевались флаги с черепом и костями - флаги морских пиратов. Пиратские корабли были вооружены, и они стреляли по безоружному судну. Было ясно, что оно не может ни вырваться из их окружения - потому что парус у него был разодран, ни сопротивляться - потому что на нём ведь не было пушек. Оно было беззащитно перед пиратами. Судьба его казалась решена.
Пиратский главарь громовым голосом отдал новую команду. Пираты прекратили стрельбу. Они приготовились взять судно на абордаж.
Одним взглядом Якоб Борг оценил положение. И не стал медлить ни секунды.
- Вперёд, - скомандовал он тихим, но решительным голосом. - Скорее на помощь!
Маленькое Орлиное Перо и Принц Понарошку налегли на вёсла. Лодка помчалась по озеру навстречу пиратским кораблям. Команда Якоба Борга была безоружна, а у пиратов были мощные пушки. И всё-таки друзья без колебаний решили принять неравный бой.
- Лево руля! - командовал Якоб Борг. Он всё мгновенно успел обдумать и уже выработал план действий. - Мы атакуем сначала главный пиратский корабль. Только внезапное нападение может нам принести успех.
Их маленькая лодка мчалась по озеру почти беззвучно. Они умело использовали густой пороховой дым и дым, расходившийся от подбитого судна, чтобы незаметно подобраться к пиратам.
А те уже приближались к несчастному кораблю, с которого слышались лишь крики отчаяния. Они столпились у борта с ужасными абордажными крюками в руках и жадными глазами пожирали близкую добычу. Сейчас они перепрыгнут туда и станут грабить, жечь, убивать.
Пираты были так уверены в своей победе, что Якоб Борг и его команда смогли незаметно подобраться к другому борту пиратского корабля и быстренько залезть на него.
- Готовьтесь к бою, подлые трусы! - воскликнул Якоб Борг громовым голосом, когда они все оказались на палубе.
Пираты в ужасе оглянулись. Но не успели они опомниться и схватиться за свои пистолеты, как Якоб Борг с друзьями уже напали на них. Панадель накинулся на пиратов с веслом. Он так рычал, что у них душа в пятки ушла, и крутил длинным веслом над головой, как пропеллером, сметая за борт всё, что только попадалось ему на пути. Пираты, бледные от ужаса, с воплями кинулись врассыпную.
Катенька двумя руками схватилась за верёвку, которая свисала с мачты, прыгнула и полетела на ней, как на качелях, в самую гущу пиратской толпы. Словно живое пушечное ядро, она врезалась в них. Двое пиратов свалились от её удара за борт. Остальные от страха словно окаменели. А Катенька понеслась назад, опять на пиратов, потом снова оттолкнулась и снова на них. Теперь сразу трое свалились за борт. Остальные побросали оружие и кинулись кто куда с криком:
- Спасайся кто может!
Принц Понарошку и Маленькое Орлиное Перо схватили второе весло и стали таранить им окованную железом дверь каюты, в которой трусливо спрятался пиратский главарь. Они с разбегу ударяли своим веслом-тараном в толстую дверь раз, другой, третий, пока она наконец не разлетелась. Стуча зубами, подняв руки вверх, одноглазый пиратский главарь выбрался из укрытия на своей деревянной ноге. Принц Понарошку и Маленькое Орлиное Перо заставили его сложить оружие. А потом оба разом дали ему пинка, и он полетел в воду.
Хвостик, грозно подняв передние копыта, носился по палубе и так оглушительно кричал, что пираты от этого адского шума совсем потеряли голову. Один за другим они прыгали в воды Блаберского озера. А если кто-то медлил, ослик лягал его своим задним копытом так, что тот сначала летел несколько метров в воздухе и лишь потом плюхался в воду.
А Якоб Борг, взобравшись на корабельные снасти, одними кулаками сражался против вооружённых до зубов бандитов. Когда они стреляли в него из двухствольных пистолетов, он быстренько прятался за мачту, а после выстрела как молния вылетал из своего укрытия и одним ударом кулака так оглушал кого-нибудь из разбойников, что тот без сознания летел с верёвочной лестницы и лишь в холодных водах Блаберского озера снова приходил в себя. Страх и ужас сеял вокруг себя Якоб Борг. Последние пять пиратов попрыгали в озеро сами. Они не отважились напасть на Якоба Борга - ни у кого уже не было охоты знакомиться с его кулаками.
На пиратском корабле остался лишь Якоб Борг со своей командой. Все пираты барахтались в ледяных водах Блаберского озера. Высокие волны захлёстывали их с головой. Ругаясь и отплёвываясь, поплыли они к своему второму кораблю, где их вытаскивали из воды, словно мокрых крыс.
Якоб Борг приказал потопить пиратский корабль. Друзья выстрелили в него из его же собственной большой пушки и сделали пробоину. Якоб Борг с командой перешли на свою лодку. Оттуда они наблюдали, как пиратский корабль медленно наполнился водой, накренился и пошёл ко дну.