К непредсказуемым последствиям привела задержка наступления галицкой армии, офицеры которой начали конфликтовать с командованием петлюровцев в лице Васыля Тютюнника. Галицкие офицеры решили не исполнять приказы о наступлении до тех пор, пока не будет создан совместный штаб, где "галичане" получили бы 50% должностей.
В боях под Шепетовкой 9-10 августа галицкие войска при первом натиске "красных" покинули фронт, что привело к потере Староконстантинова. Задержка наступления галичан на Волыни поставила наступательную операцию по овладению Киевом на грань срыва.
Для объединения оперативного командования армией и "успокоения" галицких офицеров Петлюра был вынужден организовать в Каменец-Подольском Штаб объединенных армий при Главном атамане. Начтабом стал малоизвестный в петлюровской и галицкой армиях генерал Николай Юнаков.
Справка: Юнаков Николай Леонтьевич (1871-1931) окончил юнкерское училище, Академию Генерального штаба, преподавал в этой академии, возглавлял штаб российской 4-й армии на германском фронте. В конце войны получил звание генерал-лейтенанта. В украинских войсках Юнаков начал служить с приходом к власти гетмана Скоропадского, после отречения гетмана Юнаков переходит на службу Директории, занимая малозаметные должности. Начальник штаба Главного атамана. С 1920 г. - советник военного министра, военный министр УНР, генерал-полковник армии УНР. С 1920 г. жил в эмиграции в Польше.
Объединенная армия была переформирована в три группы войск: Западную - во главе с полковником (бывшим подполковником австрийской службы немцем) Арнольдом Вольфом; Среднюю - во главе с генералом (бывшим подполковником австрийской службы немцем) Антоном Кравсом; Восточную - во главе с Васылем Тютюнником, что оставался еще и командующим Надднепрянской армией. Только после того как штаб Юнакова был создан, а галицкие офицеры заняли в нем 50% должностей, руководители галицких частей дали согласие на наступление.
К 10 августа Надднепрянская армия, разбив Красную армию, захватила Винницу и Жмеринку с огромными военными трофеями.
После создания объединенного штаба (с 12 августа) наступление обрело новую силу. К 21 августа галицкая группа Вольфа захватила Житомир, Звягель, Бердичев и приблизилась к Киеву. С 16 августа в советском Киеве чувствуются "эвакуационные настроения".
Части петлюровцев, что наступали на Одессу, в начале сентября 1919-го захватили огромные военные запасы в городках Балта и Бирзула.
Захват Умани повстанцами атаманов Зеленого и Павловского облегчил движение петлюровцев на Восток. За 6 дней части Юрка Тютюнника прошли маршем 140 километров и вышли (к 21 августа) к станциям Хрестиновка и Шпола. В районе этих станций они натолкнулись на передовые разъезды наступающих от Днепра "белых". От Петлюры требовалось немедленно определить политическую и военную стратегию в отношении армии Деникина и срочно дать конкретные указания передовым частям УНР.
Петлюра приказал войскам воздерживаться от активных военных действий и высылать своих парламентеров в "белый стан". Еще в конце июля 1919-го Петлюра послал Деникину предложения о союзе и план совместных действий, но не получил на свое послание ответа.
Командиры отдельных белогвардейских частей во время ситуативных переговоров с петлюровцами "озвучивали" секретный приказ своего командования: "...считать оперативной территорией действий Добровольческой армии район на Запад от Днепра и Киева до станций Фастов и Козятин". "Белые" офицеры требовали от петлюровцев освободить проход через Белую Церковь и Фастов для операций "белых" частей по захвату Киева.
23 августа из штаба Петлюры пришел приказ - принять все меры, чтобы избежать враждебных действий в отношении армии Деникина, наладить боевое сотрудничество, предложить "белым" освободить отдельные районы для продвижения войск УНР, попытаться определить отношение "белых" к петлюровцам как союзникам и разведать расположение белогвардейских войск. На следующий день Петлюра отослал телеграмму "белому" командованию с предложением установить демаркационную линию между войсками в районе Киева - "по Днепру". 25 августа к "белым" из петлюровского штаба выехала делегация для переговоров во главе с генералом Пересадой.
Все ждали ответа Деникина, но ответом было глухое молчание...
Еще в конце мая 1919-го белогвардейцы, прорвав советский фронт у Юзовки (Донецк), вышли в тыл 2-й советской Украинской армии и полностью ее разгромили. К началу июля "белые" подошли к Днепру и под Харьков. Главнокомандующий "белых" генерал Деникин дал приказ основным силам белогвардейцев наступать на Москву, а для обеспечения фронта с запада "выдвинуть" войска по линии Днепра, заняв Киев, Николаев, Херсон.
Чтобы не растягивать фронт, Деникин приказал своим частям не проводить широкомасштабное наступление против "красных" к востоку от Днепра. Но рьяные генералы (Шкуро, Слащов, Шиллинг), вдохновленные легкими победами и пользуясь низкой обороноспособностью советских частей, углубились на 200 километров в степи Левобережной Украины. Уже 13 июля Деникин был вынужден издать новый приказ, в котором говорилось, что необходимо овладеть Одессой и выйти на линию Раздельная - Вознесенск - Знаменка. Этот последний приказ сталкивал петлюровскую армию, наступающую на Киев и Одессу, с белогвардейцами. Уже к 22 августа белогвардейские войска вышли за указанную линию и захватили Елизаветград (Кировоград) и Чигирин, перерезали железную дорогу Одесса - Черкассы.
Галицкие политики и военные подталкивали Петлюру к союзу с Деникиным как с "агентом Антанты". Курманович заявлял о нежелательности войны с Деникиным, Петрушевич требовал "правого" правительства, немедленной отставки Мартоса - для "удобства общения" с Деникиным. Петлюре приходилось считаться не только с мнением галичан, но и с новыми внешнеполитическими факторами: с разгромом революций в Баварии и Венгрии, с ошеломляющими успехами "белых" армий в походе на Москву.
В то же время премьер Мартос, понимая последствия союза с Деникиным, говорил о таком союзе как о пути, ведущем к утрате украинской государственности и завоеваний революции. Мартос предлагал вступить в союз с повстанческими атаманами Махно, Григорьевым, Зеленым, что уже сражались против "белых".
Петлюра в вопросе отношений с "белыми" и поляками надеялся опять же на Антанту и опять же зря... Петлюра считал, что Антанта поможет ему договориться с Деникиным и Пилсудским о военном союзе против "красных" или хотя бы о нейтралитете с белогвардейцами. Зная о приказе Деникина, котрый запрещал разворачивать наступление "белых" войск на Правобережье Украины, Петлюра полагал, что Правобережье Украины останется в "распоряжении" Директории.
Надежду на возможность компромисса внушали и представители Англии, Франции и США, которые прибыли в Каменец-Подольский в конце июля. Эти представители, впрочем не обличенные никакими полномочиями, обещали, что Антанта уговорит Деникина подписать договор с петлюровцами о военном союзе, обещали, что Антанта передаст Украине оружие, боевую технику, медикаменты...
Планы антантовские визитеры рисовали масштабные, говорили о желательности скорого совместного наступления армий Деникина, Пилсудского и Петлюры на Москву, о контроле Антанты над этими операциями... За "совместный фронт" в Париже ратовал герой мировой войны французский маршал Фош. Петлюру убеждали, что его армия должна помочь Деникину в наступлении на Москву, обеспечив левое крыло наступающих. Планировалось, что "белые" ударят на Москву через Орел, поляки продвинут свои войска к Днепру, петлюровцы займут Киев и двинутся до Нежина-Чернигова, где будет установлена линия разграничения с "белой" армией. Но все это оказалось только фантазиями...
Петлюра, в свою очередь, фантазировал, что после захвата Киева он сможет развернуть свою армию численностью до 500 тысяч человек.
Находящиеся в Париже украинские дипломаты также заверяли Петлюру, что Антанта не допустит его войны с Деникиным и вот-вот признает независимость Украины. Непонимание и блеф были смешаны в данных, что ложились на стол Петлюры, ведь лидеры Антанты и не скрывали, что делают "ставку" на Колчака и Деникина.
В то же время военный министр Англии, масон Уин-стон Черчилль советовал Деникину "идти, насколько возможно, навстречу украинским сепаратным реальностям", а французское правительство поручило генералу Петену, что находился с миссией в Румынии, уговорить Деникина не нападать на Петлюру. Представитель США также высказался за союз Деникина и Петлюры.
Но сам Деникин в резком заявлении Антанте отказался от всякого сотрудничества с "бандитом и предателем" Петлюрой и от признания любой формы автономии Украины. Деникин оставлял петлюровцам только путь полной капитуляции или перехода в состав "белой" армии, без каких-либо политических условий.
"Белый" генерал, отстаивая идею "единой и неделимой России", не признавал самого понятия Украина, заменяя его сразу тремя территориальными понятиями: Малороссия, Новороссия, Галичина. Деникинцы закрывали украинские школы и читальни, арестовывали и расстреливали украинских политиков. Своей непродуманной национальной и социальной политикой Деникин настроил против себе большую часть украинского народа, что подорвало тылы белогвардейцев, создало десятки тысяч новых врагов и, в конечном счете, обусловило поражение "белого дела".
Переговоры с поляками вселяли некоторые надежды... Поляки согласились на обмен военнопленными, на установление демаркационной линии с петлюровскими войсками и на военные действия против Красной Армии. 15 августа польские войска захватили Ровно и окрестности, выбив оттуда "красных", чем обеспечили петлюровцам фланговое прикрытие. В своей телеграмме Петлюра зазывал их дальше, в глубь "красного" тыла - на Гомель и Речицу.
Интересно, что хотя Антанта и толкала Пилсудского к союзу с Деникиным, "вождь" Польши считал Деникина врагом и не исключал даже возможность войны против "белого империализма".
Учитывая возможные переговоры с Деникиным, Петлюра начал подумывать о введении в правительство представителей "правых" и о новом премьере. Петлюра уже разуверился в премьере Мартосе, считая, что Мартос ведет за его спиной "какую-то свою политику". Мартос действительно с июля 1919 года стал грубо интриговать, толкая Петлюру "влево", добиваясь разрыва с Петрушевичем. Мартос постоянно распускал слухи о возможном военном перевороте "правых", рекомендовав министрам не ночевать дома. Современники отмечали в Мартосе самомнение, мелочность, недоверчивость, несговорчивость. Очевидно, после "прихода во власть" эти качества у премьера обострились.
28 августа премьер Мартос был отправлен в отставку и было сформировано новое правительство УНР под руководством умеренного социал-демократа Исаака Мазепы.
Справка: Мазепа Исаак Прохорович (1884-1952) - агроном, земский деятель, лидер организаций УСДРП в Петербурге и Екатеринославе. С 1919 г. секретарь ЦК УСДРП, С апреля 1919 г. министр внутренних дел, с августа - премьер-министр УНР. В 1920 г. (май-июнь) - министр земледелия УНР. С осени 1920 г. - в эмиграции в Чехословакии и Германии, профессор Хозяйственной академии. Оставив ценнейшие воспоминания о событиях гражданской войны на Украине.
В угоду галицким командирам и надеясь на переговоры с Деникиным, Петлюра заменил слишком "левого" командующего Васыля Тютюнника, сославшись на необходимость лечения его нервного расстройства, на генерада Владимира Сальского. Вместо исполняющего обязанности военного министра "партийца" Сиротенко был назначен Всеволод Петрив.
Справка: Сальский Владимир Петрович (1885-1940) окончил юнкерское училище и Академию Генштаба. Участник Первой мировой войны - офицер Генштаба при разведке Киевского округа. Полковник российской армии. С осени 1917 г. принимает участие в "украинизации" армии. Начштаба обороны Киева в январе 1918 г. При гетмане - начштаба Сердюцкой дивизии, перешел на сторону Директории, начштаба коменданта Киева, с апреля 1919 г. - командир Запорожского корпуса армии УНР. Генерал-хорунжий, военный министр УНР. В эмиграции, в Польше, с 1920 г.
Петрив (Петров)Всеволод Михайлович (1883-1948) окончил юнкерское училище и Академию Генштаба. Участник Первой мировой войны, начштаба дивизии, полковник российской армии. С осени 1917г. принимает участие в "украинизации" армии, организовал гайдамацкий конный полк. В 1918 г. - участник штурма "Арсенала", похода Запорожской дивизии на Крым. С мая 1919 г. возглавил Холмскую группу армии УНР, заместитель военного министра, военный министр УНР. В 30-х гг. стал одним из руководителей Организации украинских националистов, военный министр в националистическом украинском правительстве Я. Стецька. В 1941-1944 гг. - в фашистских концлагерях.
Отношения с Петрушевичем коренным образом улучшились после того, как Петлюра ликвидировал бесполезное министерство "галицких дел". В угоду Петрушевичу и возможным "будущим союзникам" Петлюра стал говорить о "демократизме и парламентаризме", об "опоре на весь народ", отказываясь от идеи "диктатуры трудящихся".
24 августа, после захвата Житомира и Белой Церкви, петлюровцы устремились на Киев. Петлюра выехал на фронт в надежде "подогнать" наступающих. Однако опять галицкая группа генерала Вольфа наступала очень осторожно, что затянуло операцию по захвату Киева на несколько дней.
Ближе всего к Киеву подошла Средняя армейская группа генерала Кравса. От Бердичева двигался 1-й Галицкий корпус, а от Казатина - 3-й Галицкий корпус. С юга от Белой Церкви на Киев шел Запорожский корпус, который поддерживали повстанцы атамана Зеленого. Уже 29 августа галичане прорвали "красный" фронт у Белгородки, что заставило части Красной Армии бежать из Киева.
Около трех часов пополудни 30 августа части галичан и запорожцев подошли с востока и юга к предместьям
Киева. К семи часам вечера войска УНР вошли в центр Киев. Казалось, впереди был только триумф. Петлюра телеграфировал о своем прибытии в Киев 31 августа - "на парад". 30 августа он встретил на ст. Боярка делегацию киевской общественности и принял решение въехать в город на автомобиле 31 августа после полудня. В победной эйфории командиры стали готовиться к торжественному параду, что был намечен на 31 августа, совсем забыв об охране города и контроле над стратегическими мостами через Днепр.
Большой ошибкой Главного атамана было то, что, "увлекаясь" наступлением, Петлюра не поторопил с немедленным выездом к "белым" делегации Омельяновича-Павленко, которая была создана для проведения демаркационной линии с белогвардейцами. Итогом разгильдяйства было то, что на момент вступления войск Петлюры в Киев с белогвардейцами не было подписано ни одного документа, разъясняющего позицию сторон. Тогда никто не знал, мир или война настанет после встречи двух армий.
Штаб Петлюры допустил ошибку в расчетах, успокаивая Главного атамана и утверждая, что деникинцы подойдут к Киеву не раньше 3 сентября. Воздушная разведка сообщила, что передовые части деникинцев 29 августа вели бои еще в 80 километрах от Киева.
Решив, что время для выяснения позиций еще не упущено, Петлюра отдал приказ войскам, занимающим Киев: "Занимать город, но избегать перестрелок с белогвардейцами". Этот неясный приказ стал одной из причин "киевской" катастрофы армии УНР.
Но с другой стороны, мог ли Петлюра приказать "стрелять" по "возможному союзнику", который силен и победоносен, за которым стоит Антанта? Человек компромисса, Петлюра желал избежать кровопролития и добиться хотя бы нейтралитета сторон.
В 6 часов утра 31 августа Украину облетела телеграмма о взятии Киева войсками УНР. В те же часы с востока к Киеву неожиданно прорвались три кавалерийских полка полтавской группировки "белых" генерала Бредова. Приказ Петлюры немедленно взять город под охрану, занять мосты через Днепр не был исполнен.
Вместо того чтобы поставить под контроль мосты уже к 10-11 часам вечера, отряд на охрану мостов выставили только в семь утра следующего дня. Минут за двадцать до подхода этого отряда белогвардейцы заняли Цепной мост и вступили в Киев силами трех конных полков. Пользуясь неясностью положения и приказов, "белые" разоружили несколько частей петлюровцев и к часу дня уже захватили Печерск (один из центральных районов Киева).
В штаб Кравса, что находился на востоке Киева, на железнодорожной станции, прибыл офицер-белогвардеец с сообщением о вступлении в Киев войск Деникина, при этом он заявлял о полной лояльности белогвардейцев и готовности их к мирным переговорам. Как выяснилось через несколько часов, эти заявления были только "военной хитростью". Кравс отнесся к прибывшим деникинцам как к союзникам, а вот Сальский, напротив, предложил выбить их из Киева.
Кравс утром 31 августа посетил штаб Бредова на Печерске и провел переговоры о демаркационной линии в Киеве на Печерске. Петлюра порывался поехать в Киев, поезд под парами стоял на станции Боярка, но Петлюру отговорили штабисты, предупреждая о том, что велика возможность пленения или гибели от рук белогвардейцев. Его верный адъютант Доценко запишет, что Петлюру и самого постоянно тревожили "недобрые предчувствия" относительно "белых".
Часов в пять пополудни генерал Кравс подъехал к Киевской Думе, где уже построились галицкие части для прохода парадным маршем по Крещатику. На Крещатике собралась многотысячная толпа горожан, причем одни пришли встречать "украинских освободителей", а другие - "русских освободителей"... В толпе поговаривали про "братание" белогвардейцев и петлюровцев... На балконах уже весели портреты Петлюры, Шевченко, украинские и русские флаги. Ждали приезда "самого" Симона Васильевича.
В это время к Думе подъехал эскадрон белогвардейцев, сопровождаемый процессией священнослужителей. "Белый" полковник предложил участие в параде своего подразделения, на что Кравс "любезно согласился". Согласился Кравс и на то, чтобы над Думой был водружен не только украинский, но и российский флаг.
В момент, когда над Думой стал развиваться российский триколор, на Крещатик выехал генерал Сальский во главе колонны "запорожцев". Увидев русский флаг, Сальский (кстати, бывший полковник русской разведки) приказал запорожцам немедленно его снять. Очень скоро русский флаг был сорван с башни Думы и кинут к ногам сидящего на коне Сальского. Конь генерала топчет русское знамя, а из толпы слышатся крики возмущения, проклятая и "слава"... Неожиданно к Сальскому подъехал всадник-белогвардеец и попытался зарубить его, но сам был зарублен подоспевшим на помощь командиру "запорожцем". Короткая стычка послужила началом войны...
Через секунду все изменилось. Со всех сторон, из окон соседних домов, из кустов близлежащего сквера по украинским войскам начинается пулеметная и ружейная стрельба, взрываются несколько бомб... Обезумевшая от страха толпа мечется во все стороны, запрудив Крещатик. Настроения толпы передались и украинским солдатам, которые, не слыша приказов и не видя своих офицеров, стали разбегаться по соседним улицам,
Белогвардейцы сумели оттеснить галичан и "запорожцев" из центральной части Киева и арестовать штаб Третьего галицкого корпуса. Более трех тысяч солдат и офицеров УНР оказались в плену или были разоружены, в руки белогвардейцам попали нескольких артиллерийских батарей.