Дальше начались вызовы на допросы, чередовавшиеся порой в весьма интенсивном режиме. Адвокатессу Наталью Петросян разные следователи следственной группы допрашивали 15, 16, 23, 27 и 29 ноября. Причем наблюдалась такая картина. 15 ноября женщина явилась в главное следственное управление в сопровождении адвоката Павла Ивлева, представившего свой ордер на оказание ей правовой помощи. А на следующий день тот же следователь допрашивал уже самого Ивлева. В его протоколе допроса от 16 ноября, составленном всего на двух с половиной страницах, довольно коротко говорится о наличии базового договора "АЛМ Фельдмане" с ОАО "НК "ЮКОС"" и его содержании, оказании услуг некоторым зарубежным компаниям группы "ЮКОС", порядке оплаты работы адвокатов в этих случаях, использовании электронной системы платежей "Банк-клиент". Бросается в глаза, что на такой скромный по объему текст, судя по вводной части протокола, ушло пять часов. Нетрудно догадаться, что основное содержание разговора следователя с адвокатом осталось за пределами процессуального документа. О чем беседовали между собой эти два профессиональных юриста, логично спросить у самого Ивлева. Вот только небольшая часть его рассказа: "16 ноября 2004 г. я находился в помещении Генеральной прокуратуры в Техническом переулке, присутствуя в качестве адвоката при допросах адвоката нашего бюро Натальи Петросян и сотрудника бюро Марины Михайловой. Производившим допрос следователям, в том числе следователю Хатыпову Р.А., производившему допрос Михайловой, был предъявлен мой ордер на участие в этом допросе. Несмотря на это, непосредственно после допроса Михайловой, проведенного в моем присутствии, следователь Хатыпов сообщил мне, что он хочет допросить меня по тому же вопросу, то есть в отношении клиента бюро – компании "ЮКОС". На мой протест, что такой допрос будет прямым нарушением закона, следователь Хатыпов сказал: "Значит, будем нарушать закон". Хатыпов четко дал мне понять, что либо я дам показания в отношении своих клиентов, либо у него есть полномочия, чтобы меня немедленно задержать. На мой вопрос, что конкретно его интересует, Хатыпов пожал плечами и сказал: "Не знаю. Что-нибудь компрометирующее". После этого я был вынужден дать показания, протокол моего допроса от 16 ноября 2004 г. содержится в деле. Завершив допрос, Хатыпов отправил подписанный мною протокол по факсу своему руководству. Однако, поскольку было уже 7 часов вечера, неизвестного мне адресата на месте не оказалось, и никаких инструкций в отношении меня следователь Хатыпов не получил. Он милостиво разрешил мне покинуть помещение прокуратуры и даже выехать в командировку за рубеж, что я и сделал немедленно, в тот же вечер, 16 ноября 2004 года. С тех пор в Россию я не возвращался".
Надо ли говорить, что весь комплекс следственных действий – обыск адвокатского образования без судебной санкции, истребование по запросам составляющих адвокатскую тайну документов и допросы адвокатов об обстоятельствах оказания юридической помощи клиентам – никак не согласовывался ни с положениями Уголовно-процессуального кодекса, ни с нормами закона об адвокатской деятельности и адвокатуре. Хотя сторона обвинения упорно гнула свою линию, утверждая, что все делает совершенно законно. Вот как это обосновывалось в одном из ответов защите руководителя следственной группы Валерия Алышева: в Адвокатском бюро "АЛМ Фельдмане" "без получения разрешения суда следователь проводил следственные действия не в отношении адвокатов, а в отношении членов организованной группы, что подтверждено вынесенными заключениями суда о наличии в действиях Аграновской Е.В. и Ивлева П.П. составов преступлений и постановлениями о привлечении указанных лиц в качестве обвиняемых, которые законны, обоснованны, мотивированны и не отменены до настоящего времени". Что и говорить, иначе как издевательством над презумпцией невиновности и пренебрежением к предусмотренным законом гарантиям адвокатской деятельности это назвать нельзя.
В связи с вышесказанным уже не вызывает удивления то обстоятельство, что, по рассказам адвокатов, общавшихся со следователями, те упорно твердили, что виды услуг, оказываемых "АЛМ", не могут относиться к понятию юридической помощи, оказываемой адвокатами. Спор зашел так далеко, что одна из задействованных в оперативном сопровождении "дела ЮКОСа" правоохранительных структур, а именно – милицейское главное управление по налоговым преступлениям, направила запрос в Адвокатскую палату Москвы по поводу бюро "АЛМ Фельдмане". Интерес обратившихся состоял в том, чтобы выснить, соответствует ли закону об адвокатуре, а также кодексу профессиональной этики выполнение адвокатами и другими сотрудниками бюро поручений клиентов, связанных с управлением коммерческими предприятиями, в том числе иностранными (открытие счетов в банках, управление ими, подписание договоров купли-продажи, индоссирование векселей, предъявление их к оплате). Полагаю, что ответ президента Адвокатской палаты Москвы Генри Резника их разочаровал, поскольку в нем на основе российского и международного законодательства, регламентирующего адвокатскую деятельность, однозначно сообщалось, что никаких противоречий здесь нет. Более того, "выполнение указанных действий именно адвокатами является общепринятой мировой практикой".
Тем не менее акции следствия против адвокатов "АЛМ" продолжились. В начале декабря того же 2004 года следователь Радмир Хатыпов позвонил Павлу Ивлеву по мобильному телефону и потребовал прибытия в прокуратуру для дачи дальнейших показаний. Он уже знал, что адвоката нет в России, и поэтому ставил вопрос так: "Если Вы не вернетесь, могут пострадать люди". Когда же Ивлев отказался, события стали развиваться следующим образом. 7 декабря 2004 г. управляющий партнер Адвокатского бюро "АЛМ Фельдмане" Елена Аграновская была вызвана в Елавное следственное управление для допроса, после чего ей было предъявлено обвинение в совершении ряда тяжких преступлений. Вечером того же дня Аграновская была доставлена в Басманный суд, где в отношении нее была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Поскольку прямо в зале судебного заседания она потеряла сознание, ее доставили в больницу, где Аграновская находилась под стражей в течение 10 дней, до тех пор, пока арест не был изменен на подписку о невыезде. По мнению Павла Ивлева, эти действия являлись реакцией следствия на его отказ возвратиться в Россию и явиться на допросы, примерно так же, как была арестована юрист Светлана Бахмина, после того как начальник правового управления ОАО "НК "ЮКОС"" Дмитрий Еололобов во избежание репрессий выехал в Великобританию. "Арест адвоката, управляющего партнера "АЛМ Фельдмане" Аграновской Е.В., с целью принудить меня к возвращению в Россию для дачи ложных, выгодных обвинению показаний на клиентов бюро, – писал Ивлев в одном из документов, предоставленных в распоряжение защиты по делу Ходорковского и Лебедева, – с моей точки зрения, является преступным лишением гражданина РФ свободы, за которое должны нести ответственность как следователь Каримов С.К., лично принявший соответствующее решение, так и его руководители, это решение одобрившие".
Имел место и такой эпизод. 8 февраля 2005 года в аэропорту Шереметьево-2 по неизвестно на чем основанному ложному подозрению в контрабанде наркотиков (?!) была фактически задержана вылетавшая к Ивлеву его супруга вместе с двумя малолетними детьми. Наркотиков у членов семьи Ивлева, естественно, обнаружено не было, но на самолет они опоздали, будучи при этом на грани нервного срыва.
Следственные и оперативные действия в отношении Павла Ивлева активизировались в середине 2005 года. Первым шагом стало получение 28 июня в Хамовническом суде заключения о наличии в действиях адвоката признаков хищения, легализации и уклонения от уплаты налогов, что открывало дорогу следствию для его уголовного преследования. Затем, после слегка затянувшихся раздумий следователей, Ивлев 14 ноября 2005 года удостоился высокой чести, когда постановление о привлечении его в качестве обвиняемого было вынесено и подписано лично первым заместителем Генерального прокурора РФ Юрием Бирюковым, куда-то потерявшим при описании прегрешений Ивлева налоговые претензии, уже санкционированные судом. Естественно, что за этим в декабре 2005 года последовал заочный арест, одобренный на все согласным Басманным судом Москвы, если прокуроры ему рассказывают о соучастнике Михаила Ходорковского.
Зная о запланированном на 2 декабря 2005 года судебном заседании, Павел Ивлев направил в адрес суда заявление. В нем было сказано:
"Предъявленное мне чудовищное обвинение в хищении у ЮКОСа и его дочерних компаний в течение 2001–2003 гг. прибыли на общую сумму 399 940 562 505 рублей (т. е. более 14 млрд долларов США) и в последующем отмывании указанных средств путем выплаты дивидендов считаю абсурдным и не соответствующим не только закону и действительности, но и элементарному здравому смыслу.
Похищенная, по мнению прокуратуры, у ЮКОСа и его дочерних предприятий прибыль учтена в консолидированной отчетности компании за 2001–2003 гг., опубликованной на сайте ЮКОСа в Интернете, составленной по стандартам US СААР и подтвержденной аудиторской компанией "Прайсвотерхаус Купере".
Игнорируя очевидные факты, информация о которых доступна всем желающим, российская прокуратура сфабриковала обвинения в хищении сумм, превышающих доходы ЮКОСа за эти годы, и использует их против меня и моих коллег – адвокатов, оказывавших ЮКОСу и его акционерам правовую помощь. Совершенно очевидно, что причина этих обвинений лежит не в правовой плоскости. Это – личная месть людям, сотрудничавшим с Ходорковским и ЮКОСом, попытка запугать тех, кто, исполняя свой
профессиональный долг, продолжает помогать компании сейчас и не идет на компромиссы со следствием".
Вслед за очередным проявлением "басманного правосудия" пришла очередь активизироваться следователю Радмиру Хатыпову. Он 16 ноября вынес постановление о розыске скрывшегося Павла Ивлева, но лишь в России и на территории стран СНГ. Вероятно, быстренько убедившись в течение суток, что Ивлева на просторах бывшего СССР нет, уже на следующий день, 17 ноября, Хатыпов сотворил еще одно розыскное постановление, велев Национальному центральному бюро Интерпола МВД РФ искать беглеца теперь в иностранных государствах дальнего зарубежья.
Уже не первый год Павел Ивлев вместе с семьей проживает в США. Правительство этого государства предоставило ему американское гражданство. Приходившие одно время из-за океана депеши российских правоохранителей с рассказами о причастности Ивлева к хищениям и легализации на штатовскую юстицию не действуют, как ранее в отношении других фигурантов "дела ЮКОСа" подобные обращения не убедили независимые суды Англии, Швейцарии, Кипра, Германии, Нидерландов, Литвы, Чехии, Испании.
Когда начался суд в Хамовниках, защита в мае 2010 года заявила ходатайство, прося в соответствии с законом направить международно-правовой запрос о допросе в качестве свидетеля гражданина США Павла Ивлева компетентными органами этой страны. Обосновывалось данное обращение к суду тем, что он многократно упоминается в обвинительном заключении в связи с его работой в качестве управляющего партнера Адвокатского бюро "АЛМ Фельдмане". К тому же о своем отношении к обвинениям, выдвинутым против Михаила Ходорковского и Павла Лебедева якобы в соучастии с ним, а также о известных ему фактах деятельности ОАО "НК "ЮКОС"" и связанных с этой нефтяной компанией юридических лиц, он сообщил в ходе адвокатского опроса, приобщенного к материалам дела по инициативе адвокатов.
Надо ли говорить, что судья Виктор Данилкин отмахнулся от такого предложения, вероятно не желая, чтобы в дело попал документ, где, как в протоколе адвокатского опроса, с подробным разбором "откровений" из обвинительного заключения, говорилось: "Предъявленные мне… обвинения в соучастии, совместно с Ходорковским и Лебедевым, в хищении всей произведенной ЮКОСом в 2001–2003 гг. нефти и легализации выручки от ее продажи никак не обоснованы, не имеют ничего общего с реальными событиями и противоречат элементарному здравому смыслу. Более того, на основании того, что мне было известно о коммерческой деятельности ЮКОСа и его акционеров до 2004 года, а также на основании того, что мне известно о предъявленных обвинениях в хищении и легализации нефти и о приведенных доказательствах этого, хотел бы сразу заявить, что я абсолютно убежден в том, что нефть и нефтепродукты, принадлежавшие компаниям группы ЮКОС, не похищались и не легализовывались никем из перечисленных в обвинении лиц".
Впрочем, составители обвинительного приговора в отношении Ходорковского и Лебедева все же не забыли о существовании Ивлева, и там он был поименован как "заместитель управляющего партнера Адвокатского бюро "АЛМ Фельдмане" иное лицо, находящееся в розыске"…
Сейчас Павел Ивлев живет в собственном просторном доме в лесистой части штата Нью-Джерси. Его очаровательная жена Катя в свое время закончила юридический факультет МГУ с красным дипломом; тоже, как и супруг, успешно работала в Москве адвокатом, но вынуждена была в связи с переездом в Америку приостановить свой адвокатский статус и сейчас на благо семьи трудится домохозяйкой. Старший сын учится в Питсбургском университете на компьютерного инженера, младшие ходят в местную государственную школу.
Давая в октябре 2011 года интервью журналу "Большой город", Павел с гордостью рассказывал, что имеет свой консалтинговый бизнес, неплохо зарабатывает и поэтому смело может отнести себя к состоятельной части американского среднего класса.
Бывая в США, я заезжал к Ивлевым в их гостеприимный дом. И каждый раз меня не оставляла в покое одна мысль – какую пользу для себя извлекла российская власть, фактически выгнав из нашей страны двух прекрасных специалистов, чьи дети теперь станут "стопроцентными американцами"?
Вместо эпилога
На момент написания этих строк никак нельзя считать, что "дело ЮКОСа" завершено. Следственный комитет периодически выстреливает из своих недр уголовные дела, подлежащие заочному рассмотрению в московских судах. Наследники разрозненных частей бывшей нефтяной империи продолжают за пределами России вести имущественные тяжбы с "Роснефтью", поглотившей большую часть ЮКОСа. ЕСПЧ еще не вынес решения по существу жалоб как на первый, так и на второй обвинительные приговоры в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Всплески активности наблюдаются и у Верховного суда РФ.
В целом стоит повториться, сказав, что "дело ЮКОСа" нанесло весьма существенный удар по репутации Российской Федерации, причинив весомый урон в политическом, правовом и экономическом отношениях. Сошлемся на подписанное еще в ноябре 2009 года более чем ста членами Европарламента письмо на имя тогдашнего президента России Дмитрия Медведева. Прежде всего в нем говорилось: "Мы наблюдаем в России тревожные тенденции, которые приводят к опасениям в отношении святости прав человека и права частной собственности, а также независимости судебной власти". Коснувшись "дела ЮКОСа", парламентарии указали: "Это дело является тестом на то, насколько российская система правосудия заслуживает доверия. Явные политические махинации вокруг этого дела наносят ущерб репутации российского правосудия, подрывают экономическую деятельность и иностранные инвестиции и ложатся еще большим пятном на показатели страны в отношении прав человека, одновременно ставя под угрозу Ваши усилия покончить с "правовым нигилизмом"".
Несмотря на справедливость высказанных европарламентарями оценок, их призывы не были услышаны, и позже, в период новых президентских выборов, наблюдатели вновь стали обращать внимание на экономическую цену последствий "дела ЮКОСа", "которая всегда была внушительна, а сейчас становится критически высокой. Ухудшение обстановки в мировой и российской экономике делает взаимодействие с международным бизнесом жизненно необходимым, в том числе и для сохранения существующего режима. А на всех последних встречах с крупными иностранными инвесторами, от Давоса и до форума "Россия-2012", об освобождении Ходорковского… говорят как о почти обязательном условии любого серьезного сотрудничества".
Мировое общественное мнение уже не раз дало оценку приговорам, постановленным в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Мнение многих европарламентариев по поводу действий Хамовнического суда выразила посещавшая процесс председатель подкомитета Европарламента по правам человека Хейди Хаутала, заявившая: "Это решение является еще одним ударом для верховенства закона в России. Ни у кого нет иллюзий в политически-мотивированном результате этого фальшивого суда и фарсовом и косметическом решении кассационной инстанции… Только оправдание Михаила Ходорковского восстановит веру международного сообщества в верховенство закона в России".
Напомню, что за все время проведения уголовных репресиий в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева пришли к выводу о политической мотивированности их преследования, отказали в международно-правовом сотрудничестве, в выдаче в Россию фигурантов так называемого "дела ЮКОСа" такие страны, как Швейцария, Лихтенштейн, Великобритания, Германия, Эстония, Кипр, Нидерланды, Израиль, Швеция, Литва, Чехия, Испания и ряд других.
Что же касается сферы юриспруденции, то еще касательно мещанского приговора нами в одном из интервью было сказано: юкосовский процесс – одно из самых позорных пятен в современной истории отечественного правосудия. Правда, это пятно по прошествии времени сильно разрослось по причине появления второго приговора, но тем не менее данное утверждение нуждается в существенном уточнении: на пальму сомнительного первенства теперь со всеми основаниями претендует еще и дело юриста Сергея Магнитского. Стозевное чудище продолжает пожирать наших сограждан. О деле Магнитского стоит упомянуть еще и потому, что назначенный российскими следственными органами ему в "подельники" руководитель инвестиционной фирмы "Hermitage Fund", известный американский предприниматель Браудер в свое время с одобрением отозвался об осуждении Ходорковского. Теперь он совсем по-другому высказывается о правоохранителях России, сам став обвиняемым в уклонении от уплаты налогов. Смерть человека и угроза уголовного наказания – не слишком ли высокая цена запоздалого прозрения?
А сколько еще таких потенциальных жертв безрассудной уголовной политики?