Жить, не обращая внимания на богатство, многим удается неплохо. Море, пальмы, братство, приветливые аборигены, возможность потакать своим причудам. Людям, которые приехали в Ауровиль без денег, в поисках социального рая, приходится туго. Содержание, которое они получают за свой труд, минимально. Работа рассматривается в Ауровиле не как способ для добывания средств к существованию, а как возможность выразить себя, развить способности. Люди могут заниматься разработкой своих идей, никто им не мешает, но на это тоже нужны деньги. Многие замечательные идеи так и остаются нереализованными, что, конечно, не способствует поднятию духа у их авторов. Климат здесь не идеальный. Нет зимы, но бывают проливные дожди и удушающая жара, парализующая всякую жажду деятельности. В Ауровиле много русских, которые приехали сюда после перестройки. Большинство еле сводит концы с концами. Зато у русских лучше, чем у представителей других национальностей, получается жить и работать в коммунах. Лучше всех, на мой взгляд, в Ауровиле прижились индийцы. Раджив, Фальгуни, обаятельный Раджа и другие, с кем нам довелось общаться, всегда были веселыми, бодрыми, по-доброму подтрунивающими над туристами. Они-то и стали для меня символом той загадочной ауровильской молодежи, которая не стареет и умеет радоваться жизни, а не тяготиться ее трудностями.
В Пондичерри мы посетили ашрам Шри Ауробиндо. Здесь находятся могилы Матери и учителя Интегральной йоги. Дом Ауробиндо превращен в музей, от которого у меня осталось тяжелое впечатление. Шри Ауробиндо при жизни получал много странных даров от своих почитателей. В доме полно чучел разных животных, голов тигров, леопардов, оленей. Они глядят отовсюду мертвыми стеклянными глазами. Разговаривать нельзя, люди падают на колени тут же на лестницах и в комнатах, молятся, окуривают помещение благовониями. Стороннему наблюдателю кажется, что молитвы возносятся этим звериным головам. Ауробиндо коллекционировал изделия из слоновой кости. Коллекция занимает несколько шкафов и тоже представлена для обозрения. Здесь же продаются книги, написанные Шри Ауробиндо и Матерью. Они переведены на многие языки. Мы приобрели одну самую маленькую книжку на русском. Стоит эта литература недешево.
В ашраме кормят всех посетителей бесплатно, но дурно. Мы с Жанной взяли по миске сока манго и потянулись за простоквашей, но нам твердо сказали, либо то, либо другое. Зато рис и воду можно брать ведрами.
Потом нас водили по разным цехам при ашраме, где шьют, пекут, стирают и тачают обувь. Таким образом, работой обеспечиваются многие граждане. Вечером мы гуляли по набережной. Местная достопримечательность - позолоченный памятник Махатме Ганди. Скульптура защищена от дождя навесом, похожим на зонтик. Мы улучили момент, проникли в ресторан и устроили себе пиршество. Фруктово-овощная диета, к которой приручали нас в Ауровиле, давно перестала радовать, и жареная рыба показалась райским угощением. Мы осуществили еще один коварный план - купили вина и пива, и тайно провезли на территорию нашего поселения. Распивать спиртные напитки здесь строго запрещалось. Даже для того, чтобы покурить, Жанна пряталась подальше за деревьями. И вот под покровом темной ауровильской ночи, дождавшись пока все экспериментаторы уснут, четверо нарушителей: я, Жанна, Бенсон и Саид - тихо выпили все вино и пиво. Бенсон предлагал разложить пустые бутылки веером возле дома Раджива, но до вандализма не дошло. Мы хорошо относились и к Радживу, и к руководителю нашей группы. Это был единственный случай потребления спиртного за неделю. Никто не страдал без зелья, но студенты, они же и в Африке студенты: выпить сообща, особенно там, где недозволенно - нет действа притягательнее. Риши оказался трезвенником.
- Наверное, ты в Бишкеке перепил, - предположила Жанна.
- Я в Бишкеке не пил, - возразил Риши.
- С русскими в общаге жил и не пил? - не поверила Жанна.
- Не пил. И ребята из моей комнаты тоже перестали пить.
- Дела! - присвистнули мы, - что и мяса не ел?
- Нет, конечно, - отшатнулся Риши. - И других отучил. У нас в комнате никто, кроме меня, готовить не хотел, скоро все вегетарианцами стали.
- Молодец! - похвалила его Жанна.
- Нам надо чаще с тобой общаться, - заметила я.
- Приезжайте в Кералу, - живо откликнулся Риши. - Там такая красотища! У меня двухэтажное бунгало, все расходы оплачу!
Оказавшись в семнадцать лет на чужбине, Риши проявил завидную твердость. Мы вспомнили своего учителя Арунима из Бенгалии. Он сокрушался о том, что после учебы в Питере, стал "опущенным" брахманом (т.е. опустившимся). Океан пересек, водку пьет, говядину ест.
Риши часто готовил еду и в нашем лагере. Он был просто чудесным парнем, который рад помочь в любом деле. Непалка Сони это мгновенно оценила. Они много общались, и Сони не переставала им восхищаться. Но как-то раз она сказала что-то вроде: "Ты не представляешь, как повезет твоей теще!" - и с тех пор Риши стал ее избегать. Оказалось, что любые намеки на женитьбу он воспринимал слишком болезненно, так как мечтал уйти в горы и стать отшельником. Но отец Риши почему-то не одобрял его выбор.
Мы все сдружились в этом лагере. Мне были понятны мечтательные улыбки старых ауровильцев, которые приехали сюда первыми и начали строить город с нуля. Сколько было веры, энтузиазма, восторга от плодов дел своих. Пожалуй, им действительно удалось познать человеческое единство, о котором писала Мать. Мы тоже чувствовали себя счастливыми и влюбленными в ауру этого красивого места, где нас везде привечали по-дружески, охотно рассказывали обо всем, что нам хотелось узнать. Мы вернулись в Бангалор, переполненные впечатлениями, и когда в ICCR спросили наше мнение о лагере, воскликнули:
- Это было здорово! Нам очень понравилось!
Группа, которая поехала в Ауровиль вслед за нами, не разделила наших восторгов. Студенты сочли программу унылой, а время, проведенное в лагере, потраченным зря. Их руководителем был Сури Рао из бангалорского ICCR.
- Ни дискотек, ни развлечений. В девять вечера - отбой. Еда - отстой. А велосипеды! Они мне до сих пор в кошмарных снах снятся! - жаловался Сури Рао. - Ну что вам могло понравиться?
Мы улыбались загадочно:
- А гармония с природой?!
- А божественное существование!
- А проявление красоты во всем многообразии жизни!
Мы переписывались с Радживом и Фальгуни, и даже с нашим руководителем из Мадраса. Дружба с Риши и Бенсоном длилась многие годы. Все мечтали вернуться в Ауровиль когда-нибудь. Сделать это не довелось. Но он остался в сердце - Город Утренней Зари. Пусть сопутствует его жителям удача.
Глава 8. В солнечном городе
Шло время. Мы успешно сдали экзамены за второй курс. Впереди нас ждали заслуженные каникулы и задуманные странствия. Друзья иранцы удивлялись: отчего этим неугомонным русским на месте не сидится. Они уверяли нас, что в Индии смотреть нечего, разве что Гоа. Но мы стремились в Гималаи.
Индийский центр по культурным связям организует для иностранных студентов туры и экскурсии по стране в образовательных целях. Конечно, мы подавали заявки на такие туры, заполняли анкеты, указывали свои предпочтения. Но вот парадокс, мне предложили путешествие по Наниталу, т.е. желанные горы, а Жанне предстояло отправиться в Калькутту и близлежащие земли.
- Я не поеду в Калькутту! - возмущается Жанна. - Это рассадник заразы!
Мы в Индии почти два года и давно перестали бояться этой нестерильной земли. Но Калькутта действительно средоточие грязи и кишечных инфекций, там даже по меркам Индии много нищих и прокаженных. Тот, кто жил в Калькутте, наверняка возразит мне, что это, прежде всего, старинный город с богатейшими библиотеками, культурными традициями, великолепными храмами. И будет, конечно, прав. Нам не довелось побывать там. Но позже мы прочитали заметку в ежемесячной газете "Students News Letter" как раз о путешествии студентов в этот город. Двадцать пять часов ехали они по железной дороге из Дели в Калькутту, а потом еще сутки на автобусе до города Пури в Ориссе. Половина студентов отравилась едой, дорога, как в насмешку, пролегала среди безбрежных полей без единого дерева. Сотрудники ICCR сбились с ног в поисках туалетов для измученных стыдливых студентов. Если не считать этого дорожного конфуза, путешествие всем понравилось. Самым ярким впечатлением (судя по заметке) было посещение дома матери Терезы и коллективное фото на ее могиле.
Жанна решила ехать со мной. Не прогонят же ее, если она явится в Дели! Разве что не оплатят расходы. А после тура в Нанитал, мы планировали самостоятельно добраться до Манали.
- Билеты в Индии покупаются так, - предостерегает нас Али. - Приходите на вокзал. Идёте в правое крыло. Там кассы и длинные предлинные очереди. Когда вы часа через три доберетесь до вожделенного окошка, вам скажут: "Билетов нет". Он все еще надеется, что мы одумаемся и никуда не поедем. Но нам повезло, мрачные прогнозы не оправдались. Мы сразу приметили кассу, у которой стояло всего человек пять, подошли поближе и прочитали неброскую надпись: "Касса для пожилых людей, инвалидов, борцов за свободу и туристов".
- Кристина! Разве ты не борец за свободу? - восклицает Жанна.
- Еще бы! В любое время дня и ночи!
Мы легко приобретаем билеты как туристы, хотя визы у нас студенческие, и льготы на нас не распространяются. Должно быть имеют эффект наши обворожительные улыбки.
В день отъезда трусит мелкий, но все усиливающийся дождь. Мы собираемся очень медленно.
- Сомневаюсь, что вы сегодня уедете, - снова "каркает" Али, - в это время на улицах везде пробки. А ваш поезд, между прочим, отправляется через полчаса.
Наконец мы садимся в моторикшу, и мчимся к вокзалу. Дождь уже хлещет потоками. Справа и слева сверкают молнии, завывает ветер. "Хрясть"! - это ломается пополам дерево и падает на машину, которая маячит перед нами на расстоянии трех метров. Наш водитель ловко огибает место аварии и торопится дальше. На вокзале мы едва успеваем выяснить, какой поезд наш, и запрыгиваем в первый попавшийся вагон. Поезд трогается. Вода течет ручьями, пассажиры в тамбуре сочувственно нас разглядывают. Поезда в Индии длинные, с двадцатью - тридцатью вагонами. Но наш вагон особенный, с кондиционером, один единственный на весь состав. Где он находится, никто толком не знает, но все охотно указывают дорогу. Мокрые и ошалевшие от спешки и переживаний мы несколько раз пробегаем туда сюда по составу. Людно, очень людно. Свободных мест нет. Все вагоны плацкартного типа, только полок на треть больше, чем в российских поездах. Находим, наконец, наш родной вагончик. Тут просторно, полки широкие, их по две, как и положено. От прохода купе отгораживают плотные синие шторы. Ковровые дорожки, занавеси на окнах, постели и одеяла. Холодно, как в Арктике. Немедленно переодеваемся в сухую одежду, чтобы не простыть.
- Чааай! - раздается жалобный и трогательный клич. - Чаай! Кофе. Чааай!
Это ходит по вагонам человек с железной бочкой, и наливает всем желающим горячий кофе и чай. Предлагают завтрак, обед, ужин и всякую снедь в промежутках. Так же, как россияне, индийцы убеждены, что в поезде еда - лучшее развлечение. Делать нам нечего, и мы читаем справочник для путешественников "Lonely planet". В нем есть карты, адреса гостиниц и отзывы бывалых туристов. Иногда мы ходим греться в тамбур. Погода "за бортом" знойная. Ехать в поезде не так интересно, как в автобусе. За окном один и тот же унылый пейзаж - красная потрескавшаяся от суши земля и пыльные пальмы. В другой раз мне довелось ехать по тем же местам с австралийской парой. "Вот и Австралия такая же, - грустно вздохнула женщина, глядя в окно, - большая красная пустыня".
Мы в Дели. Кажется, поезд еще не успел остановиться, а в него уже просочились странные мужчины с красными жгутами на головах. Это что еще за банда?! Они бросаются к нашим вещам. Значит, это кули - носильщики. У кули особенность, не договорившись о цене, хватать вещи, водружать их на голову и на высокой скорости мчаться с ними вперед, так, что хозяин остается далеко позади. Потом они все-таки поджидают его, но в месте, где оказывается слишком много других товарищей кули, и там они называют цену за оказанную услугу. Цена кажется вам несправедливой, но приходится платить, потому как проблем с мафией кули никому не хочется. Мы вцепились в свои рюкзаки мертвой хваткой, и разочарованные кули побежали к другим пассажирам. Выход на перрон из прохладного вагона равносилен вступлению в сауну. Еще бы! Мы прибыли в Дели в самое жаркое время. В мае-июне здесь 45 градусов и выше. Нас сразу окружают люди.
- Нужна гостиница?
- Такси?
- Какая-нибудь помощь?
Все очень любезны, но в "Lonely Planet" написано, что эти люди нас обманут, поэтому мы их игнорируем и идем, насвистывая, с беззаботным видом праздношатающихся, которым не нужны ни гостиница, ни такси. Ничто не выдает в нас туристов, разве что рюкзаки за плечами. Идем туда же, куда все, и верим, что придем, куда хотим. Один особенно назойливый мужчина все же пытается завязать с нами беседу.
- Мадам, с какой страны вы приехали?
- Из Англии, - отвечаем мы, не задумываясь.
- О! Англия - это здорово! У меня есть девушка в Англии!
- Что ж тогда ты здесь торчишь? - осаждает его Жанна.
Послушать этих индийцев, так у них, куда ни плюнь на карте, есть девушка. Неправда. Это их заветная мечта о любовнице - иностранке, не больше.
Район, выбранный нами для поселения, называется Пагаргандж. Мы и не пытаемся обращаться за помощью в ICCR. Будем жить там, где живут просвещенные европейцы: на улице Главный Базар, где много дешевых гостиниц и ресторанов.
Серьезно задумываемся: нужен ли нам кондиционер? Номера с кондиционерами стоят дороже. Лучше заплатить, чем испечься, решаем мы и долго торгуемся с сикхом в гостинице "Джайсалмер". В номере есть телевизор, но на пару с кондиционером они не работают.
- Почему?!
- Нет света, мадам.
В Дели перебои с электроэнергией. Электричество отключают несколько раз в день. За что же тогда платить?
Замерзнув ночью, когда электричество не отключают, мы решаем, что кондиционер - излишняя роскошь. Наше следующее пристанище - гостиница "Вишал". Одна из самых дешевых и к тому же пользуется спросом у иностранной братии. Едва ли наши родители пришли бы в восторг, увидев наше окружение! Сейчас в России тоже в моде разорванные в интересных местах джинсы, наколки и пирсинг, прошивающий уши, губы, языки, пупки и брови, но тогда все эти аксессуары были нам в диковинку. Лохматые, запыленные, татуированные иностранцы в одежде "кто что нашел на большой свалке", сидят за столиками в заведении с претенциозным названием "Кафе Лордов", а чистенькие и вежливые официанты подносят им стейки и свеже выжатые фруктовые соки.
Мы посмотрели много номеров в гостинице "Вишал". Маленькие, мрачные комнатки, выложенные коричневым или белым кафелем, напоминали общественные душевые.
- Я хочу, чтобы комната была светлая, ты понял? - настаивает неутомимая Жанна. - Окна! Окна! Ты понимаешь, что я говорю? - Бой понял ее прекрасно. В комнате, куда он, наконец-то привел нас, было целых три окна!
- Как хорошо! - радуется Жанна. Мы сгружаем у кровати наш нехитрый багаж. Бой улыбается и выходит. Тут я замечаю, что дверь в душевую вся исписана комментариями постояльцев.
"Все, что я имел, у меня вытащили через окно, - пишет один из потерпевших, - не знаю, как вы, а я сегодня съезжаю!"
"И я согласен, что прислуга ворует", - вторит ему другой. И так далее в том же духе. Пришлось отставить свои рюкзаки подальше от окон.
Вечером нас заинтересовало объявление о дискотеке. У официантов, которые все всегда знают, мы выяснили, где состоится упомянутое веселье. Велорикша отвез нас темными улочками к гостинице, вид которой претендовал даже на некоторую звездность.
Мы спускаемся в цокольный этаж, в зал, где должна быть дискотека. На лестнице нас встречают восторженные негры:
- Девчонки! Вы на дискотеку? Так это сюда!
В совершенно темном и пустом зале играет музыка.
- Так тут же никого нет! - восклицаем мы и порываемся убежать.
- Как это никого нет! - обижаются негры. - А мы кто? И вон в том углу тоже люди.
За руки они тянут нас в зал. Здесь есть холодное пиво, и мы остаемся. Постепенно народ подтягивается, начинаются пляски. Негры кружат вокруг нас, как коршуны вокруг добычи. Если верить рассказам Валида (негра из Саудовской Аравии, однокурсника Али), все негры в Пахаргандже торгуют наркотиками, их не пускают ни в какие гостиницы, даже такие, как "Вишал". Но тут они как раз и являются инициаторами и устроителями дискотеки. Диджея зовут Питер, а как зовут остальных, мне не удается запомнить, они все похожи в темноте. Во время танцев вдруг замечаю, что у меня начинают разматываться ремни набрюшника с деньгами. Умнее, конечно, было бы оставить их в гостинице, а не тащить с собой ночью на сомнительную дискотеку. Откуда-то льется на пол вода, скоро приходится складывать обувь на столы и закатывать штанины. Не понятно, то ли это так задумано, то ли произошла авария. Половина людей пляшет, а половина вытирает воду тряпками.
Перед закрытием дискотеки прощаемся с неграми и выходим на улицу. Мы в полной растерянности, куда идти, не представляем. Земля вокруг устлана спящими телами. Индийцам жарко спать в помещениях, и они ночуют на земле, неподалеку от своих домов. Темнота, ни одного зажженного фонаря, только здесь и там белеют дхоти. Стараемся ни на кого не наступить.
- Пойдем, например, туда, - предлагаю я, и мы двигаемся в выбранном наобум направлении в надежде выйти на широкую улицу.
- Куда же вы, девочки? - слышим мы вкрадчивый голосок и вздрагиваем, это появляются наши знакомые негры, темные даже на фоне ночи.
- Отель "Вишал" - это в ту сторону! - поясняет Питер, а может, и не Питер. Приходится им поверить, не признаваться же, что мы заблудились. Сострадательные негры провожают нас до гостиницы, клянутся в вечной дружбе и снабжают большим количеством своих имен и телефонов. Мы заверяем их, что с утра позвоним. Ребята долго жмут руки на прощание, как будто бы проверяют, насколько благожелательно мы к ним относимся, вдруг мы расистки и только притворяемся хорошими? Кстати, негры приходят в ярость, когда их называют неграми. Надо говорить "черные парни".
Быстро взлетаем на последний этаж отеля. В комнате тепло, как в домне. Мало того, что в Дели 47 градусов, так еще комната под самой крышей. Наши тела плавятся на матрацах. Утром время от времени я приоткрываю глаза и вижу, как с крыши за нами наблюдают индийские юноши во все три распахнутые окна. Потом даже они исчезают.
- Жанна! - говорю я, - мы так долго спим, что даже индусам надоело на нас смотреть.
У хозяина отеля требуем перевести нас в другую комнату, ниже этажом и с кулером. Интересно посмотреть, как он выглядит. Это огромное сооружение шумит как вертолет, но толку от него никакого, он перегоняет горячий воздух с улицы к нам в комнату. Не в состоянии ничего придумать, снова зовем боя. Оказывается, в кулер надо заливать воду, тогда появится охлаждающий эффект. Бой набирает воды, потом вскакивает прямо на кровать и, мастерски заправив кулер водой, спрыгивает с нее очень гордый собой.
- Так, - говорит Жанна, уставившись на следы грязных ног на своей постели. Многие индийцы, в том числе и упомянутый мальчик всюду ходят босиком. - Теперь простыни поменять надо.