Типичная для Распутина диалектика созидания и разрушения, естественности и искусственности находит гротескное воплощение в этой необычной повести, отразившей качественное смещение в традиционных естественных связях человека и мира. Парадоксальным искажением, симптомом ненормальности в повести о катастрофе в посёлке лесорубов становится "перевёрнутое" употребление древних языческих символов, старинных обрядовых моделей, ритуалов. Это повесть о "светопреставлении", "пожаре" начала восьмидесятых годов, в которые жизнь, как считает главный герой Иван Петрович, движется вспять, становясь слепой и первобытной. Стремясь добывать, люди разрушают и губят. Происходит, как представляется Ивану Петровичу, стирание границ между добром и злом, расстроенность жизни, где "всё вокруг замутилось", "пошло боковым ходом". Мысли героя неожиданно оказываются созвучными философским сентенциям Гамлета, возникают даже словесные совпадения ("мир расшатался" и "век расшатался").
Это одна из повестей Распутина, в которой публицистический пафос предельно заострён и к финалу начинает проявляться особенно рельефно и обнажённо. Тот стон и даже крик о неблагополучии жизни, который явственно прозвучал в книге, оказался будоражащим и своевременным. Многозначительным стал и образ пожара, который призван спалить всё накопившееся и застоявшееся зло, чтобы на русскую землю пришло обновление.
Даже исследователи, не считавшие публицистическую по своей природе повесть творческой удачей писателя, отмечали большой накал душевного страдания, которого автор не достигал ни в одном другом произведении [38, с.23].
Таким образом, в двух своих нравственно-философских повестях – "Прощании с Матёрой" и "Пожаре" – В. Распутин указал на главную опасность современности: можно расстаться с вековыми народными традициями, не приобретя надёжных новых; можно уничтожить почву жизни, остаться без будущего, тем самым внеся свой писательский вклад в одну из самых актуальных тем современной литературы – "самопознания человека в своей истории и национальных корнях" [13, с.220].
IV. 90-е годы XX века – начало XXI века
(Период "постдеревенских" рассказов и публицистических очерков)
Творчество Распутина 90-х годов воспринимается многими критиками в России и за рубежом как явление "постдеревенской прозы" – и, действительно, в поле зрения писателя всё более попадают проблемы городской жизни, чувства и помыслы городской интеллигенции ("В одном сибирском городе, "В больнице", "Россия молодая", "В ту же землю", "Ночной разговор", "Дочь Ивана, Мать Ивана"). В 2013 году с Виктором Кожемяко опубликовал книгу "Эти двадцать убийственных лет", в которой прямо описал превращение народа в "народонаселение", духовную и моральную деградацию за последние два десятилетия.
В произведениях последнего периода наблюдается углубленное проникновение в психологию современного человека, с её изломами, дисгармонией, депрессивными и шоковыми состояниями, возникающими от столкновения с парадоксальной действительностью. "Постдеревенского" Распутина нередко упрекают в сгущении красок, пессимистичности и негативном восприятии "нового мира", вместо которого на страницах его произведений появляется совсем иной образ – "образ обманутого мира", утратившего христианскую идею ("В ту же землю"). Позднее творчество писателя претерпело и некоторые стилевые изменения: Распутин, развивая уже освоенные им психологические и символические художественные приёмы, "одновременно преодолевает границы сугубого жизнеподобия за счёт использования иррациональных ситуаций, говорит о таинстве бытия человека, о связи самых различных явлений с законами Космоса, о стремлении человека выйти за пределы обычной жизни и его ответственности за духовное и физическое падение" [34, с.299].
Можно упрекнуть Распутина и в излишнем бытописательстве, внимании к физиологическим подробностям. Тем не менее, очевидно, что не только этими параметрами измеряется последний период творчества Валентина Распутина. В центре его вопрос о том, выживет или не выживет Россия. Ответ колеблется между полюсами: "России нет" – "Россия есть", включающими в себя и сравнение современного периода глобальных перемен с эпохой Петра I, и стремление к проверке исходной антиномии "свой" – "чужой": "Россия есть… Как бы сказать соседям, не обидев их вмешательством, что есть она, да только опять на вздыбях, как на дыбе, с вывернутыми руками. С Петра повелось и всё не кончается, что пуще иноземного нашествия терзают её собственные великие преобразователи, борющиеся с отсталостью" ("Россия молодая").
Именно отсюда – всё усиливающаяся публицистичность творчества Распутина, который, как в раннем творчестве, снова обращается к жанру очерка и статьи, поднимая в них актуальнейшие проблемы современности: экологические, нравственные, литературно-организационные (публицистическая книга"Сибирь, Сибирь…", "Мой манифест").
В "Моём манифесте" (1997) Распутин предельно точно объяснил, почему публицистика, размышления о проблемах современности так важны для него: "Литература вместе с Россией в первые годы остановилась в растерянности перед картиной изощрённой расправы; естественно, что художники вынуждены были пойти на прямолинейные, публицистические разъяснения того, что происходит… Наступила пора для русского писателя вновь стать эхом народным и небывавшее выразить с небывалою силой" [30, с.68].
Говоря о характере своего героя, Валентин Распутин замечает: "Столетиями литература учила совести, бескорыстию, доброму сердцу – без этого Россия не Россия и литература не литература. Но одно, как теперь замечается, не добавляла она к этим мудрым наставлениям – одно, в чём давно явилась необходимость и без чего самые славные добродетели начали провисать до опасной расслабленности. Это волевой элемент – как элемент зарядной батареи… Нет воли – в неволе; есть воля – на воле. Пора вспомнить это старинное правило в литературе. Народная воля – не результат голосования…, а энергическое и соединённое действие в защиту… своего права на жизнь. К нашим книгам обратятся сразу же, как только в них явится волевая личность – …человек, умеющий показать, как стоять за Россию, и способный собрать ополчение в её защиту" [Там же, с.69].
Вывод, к которому ведёт читателя Распутин, один: к этой жизни нельзя приспособиться, зло нельзя реформировать – с ним нужно бороться. Пробуждение воли к действию – единственное спасение от духовной смерти.
Итак, творческий путь Валентина Распутина можно рассматривать как поступательно развивающийся цикличный четырёхэтапный процесс: в жанровом отношении – от очерка, рассказа – к повести – и снова к рассказу и очерку; в стилевом – от публицистики – к художественности – и снова к публицистике. Критик Генрих Митин, размышляя о причинах смены жанров в раннем творчестве Распутина, считает, что это обусловлено "рождением Героини – мудрой старухи – и темы – испытания, проверки героев на нравственность", которая становится главной темой Распутина, лейтмотивом всех его повестей [22, с.63].
Но в каком бы жанре ни писал Распутин, каким бы ни было преобладающее стилевое начало, его творчество на любом этапе стоит на трёх китах: психологизме, философичности и нравственности.
Е.Роговер, давая в своей книге "Русская литература XX века" характеристику творчества Распутина, отмечает ещё одну главную черту художественного мира писателя: "Писатель любит ставить героев в экстремальную ситуацию, отмерять им точно очерченный с р о к, в пределах которого должно произойти эпическое действие повествования и должны ярко выявиться характеры распутинских персонажей" [32, с.407]. Слово "срок" становится ключевым для Роговера при анализе произведений Распутина.
И прав критик Г.Митин, что "во всех своих ипостасях Валентин Распутин – истинно народный писатель. Чтобы верно понимать его книги, надо помнить о его творческом кредо: "Говорить ради себя художнику не пристало" [22, с.68].
1.3.Основные черты творчества Валентина Распутина
в оценке русской и зарубежной критики
Тридцать лет назад в поздравлении с 50-летием Валентина Распутина "Литературная газета" отмечала: "…Вот и грянул ваш первый юбилей. Скажем откровенно, для многих Ваших коллег, Ваших читателей эта первая круглая дата – неожиданность, ибо многие считали, что Вам гораздо больше лет. Почему? Да потому, что совестливая, искренняя распутинская проза, честная, взволнованная публицистика Распутина давно с нами, давно живёт среди нас…
…книги Распутина не стоят на полках в книжных магазинах, нет их на полках библиотечных – они всегда "входу", всегда в работе…" ["Литературная газета". 1987. № 12].
В этом же номере "Литературной газеты" С.Залыгин в своей статье "Народность писателя" попытался определить место В. Распутина в русской литературе второй половины XX века и главные черты его творческого почерка:
Валентин Распутин – наиболее последовательный представитель "деревенской" литературы.
Распутин дорог нам сегодня и будет дорог нашим детям и внукам "выразительностью родного языка и …приложением его к вечной теме нашей жизни, а не только литературы – к теме нравственности".
Стиль его "…настолько совершенен, что сами его стилистические приёмы перестают быть только приёмами, а тоже становятся содержанием произведения. Это полное слияние формы и содержания, полное соответствие их друг другу и есть высшая художественность", смысл народности литературы [20].
Язык у него "свой, неповторимый, а в то же время – глубоко национальный, русский. И существует опять-таки не сам по себе, и не приписан к тому или иному герою, чтобы всякий раз создать некую индивидуальность, нет, дело обстоит наоборот: язык его героев – это они сами, это язык всей той жизни, о которой ведает нам писатель, самого её существа" [12, с. 56].
Г.Митин, размышляя о своеобразии таланта и судьбы Распутина, отмечает следующее: "Дела как бы возрастают, нравственность явно падает – этот блестящий и глубокий парадокс Распутина звучит как ответ художника вопль-вопрос старшего своего современника, Шукшина: "Что же с нами происходит?" Ответ ясен и точен: корни человеческой безнравственности – в безнравственности общественной ситуации. Нельзя разрушать крестьянское общежитие и остаться нравственным ("Деньги для Марии"). Нельзя разрушать семью и остаться нравственным ("Последний срок"). Нельзя разрушать связь своей личной судьбы с судьбой Родины и остаться нравственным ("Живи и помни"). Нельзя разрушить связи с природой и остаться нравственным ("Прощание с Матёрой")…
Источником нравственного пафоса Распутина оказывается не радость, а боль. Да, именно боль от распада семьи вызвала к жизни его пафос семьи, сделала Распутина рыцарем этого пафоса, его донкихотом" [22, с.63-64].
Центральной проблемой творчества Распутина, по мнению В.В.Агеносова, является острейшая проблема конца XX века – разрушение природы и нравственности под воздействием цивилизации. Противостояние национальных традиций духовности и воинствующего цинизма воплотилось в образной и языковой системе произведений писателя [34, с.296].
В.Агеносов подчёркивает, что "писатель предъявляет высокие требования к самой личности. Для него неприемлемы индивидуализм, пренебрежение такими народными национальными ценностями, как Дом, труд, могилы предков, продолжение рода. Все эти понятия обретают в прозе писателя материальное воплощение, описываются в лирико-поэтической манере.
От повести к повести усиливается в распутинском творчестве трагизм авторского мировосприятия.
И всё же писатель верит в духовное здоровье русского народа, передавая свою веру в образах-символах (солнца, царского лиственя, таинственного зверька)" [34, с.298-299].
Сам писатель в своих многочисленных интервью постоянно подчёркивает злободневность, публицистичность своего творчества, в котором решается комплекс современных проблем: проблема сохранения природы и памятников старины, проблема совести и национального самосознания, проблема патриотизма и сохранения традиций во всех сферах жизни. Высказывания писателя в прессе становятся афоризмами и одновременно в своей совокупности своеобразной программой действий:
"Четыре подпорки у человека в жизни: дом с семьёй, работа, люди, с кем вместе правишь праздники и будни, и земля, на которой стоит твой дом… одна важней другой. Захромает какая – весь свет внаклон".
"Правда в памяти. У кого нет памяти, у того нет жизни".
"Патриотизм – это не право, а обязанность, хоть и кровная, почётная, но тяжёлая обязанность, которую в меру своих способностей и сил должен нести каждый гражданин той земли, что отдана ему под Отечество".
"Сегодня любой серьёзный разговор… сводится к трём главным вопросам: первый – это пушкинский вопрос: что с нами происходит? Два других были заданы значительно раньше: что делать и кто виноват?"
Так точно определил Распутин современные искания, их притяжение к проблемам, поднятым ещё русской классической литературой. И в своих произведениях писатель пытается найти ответы на эти вопросы. В слиянии конкретно-бытовых и философско-нравственных обобщений заключено самое смелое достижение Распутина-писателя.
"Проза Распутина – это прямая линия от русской классики Достоевского и Бунина, к нам и от нас уходящая в будущее. Она показывает, что единственно верное направление литературы – реализм", – так характеризует творчество писателя его соратник по перу В.Крупин [31,Т.1, с.376]. Да и сам Распутин не единожды подчёркивал, что в 50-60-е годы зачитывался произведениями У.Фолкнера, Э.Хемингуэя, Э.М.Ремарка, среди русских классиков своими учителями он считает Ф.Достоевского и И.Бунина.
В мировом литературоведении достаточно единодушно мнение о Распутине как "писателе прямого и незамедлительного протеста", сумевшего на локальном материале с огромной художественной убедительностью поставить проблемы универсального, общечеловеческого и остросоциального, общенационального значения. Так, Дж.Хоскинг, отвергая возможность применения термина "социалистический реализм" к творчеству таких писателей, как Распутин, подчёркивает, что у этих прозаиков куда больше общего с известными "критическими" реалистами XIX века и в России, и за рубежом: со Стендалем, Дж.Элиотом, О.Бальзаком, Л.Толстым [45]. Многие исследователи соотносят Распутина с А.Солженицыным – в частности, по подходу к национальному вопросу: "Распутин является националистом в том же смысле, что и Солженицын: он поддерживает концепцию пробуждающегося национального самосознания и считает своей задачей повышение уровня общественного сознания на основе русского национального культурного и духовного наследия" [8, с. 74].
Основные ориентиры, идентифицирующие путь вхождения прозы Распутина в мировую литературу, – "ностальгическая печаль по уходящему сельскому образу жизни (основная тема традиционализма); мотив утраты духовной чистоты и своего "я" (проблема самоидентификации через природу и пейзаж); тоска по идеалу чистоты и непорочности, яростная реакция на искоренение крестьянства; контраст "город" – "деревня"; культивация духовности и иррациональных ментальных форм как более надёжных показателей добра и нравственности" [4, с.584].
Рассуждая о художественных особенностях прозы Распутина, американская исследовательница его творчества Р.Т.Полови подчёркивает, что Распутин представляет свои темы, используя "многоуровневые символы и образы", "смешивая реальные обстоятельства с элементами фантастики, с мечтами, снами и видениями" [29, с.225].
А Ю.Минералов в своей книге "История русской литературы: 90-е годы XX века" (М.: Владос, 2002), говоря о последних рассказах писателя, даёт предельно точную характеристику особенностей художественной манеры В.Распутина: "В собрании сочинений Распутина наберётся немного томов. Он пишет кратко, но смысловая ёмкость его прозы всегда впечатляюща. Когда он пишет повесть, её так и хочется назвать романом… Он… удивлял читателя… не внешними эффектами, а иным – силой таланта, энергией мысли… Валентин Распутин не занимается "сочинительством". Он лишь необыкновенно талантливо рассказывает о жизни страны и того народа, частицу которого составляет" [с.42].
ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ:
1. Проза Валентина Распутина занимает особое место в истории русской литературы второй половины XX века: они вместе с В.Астафьевым являются представителями "новой деревенской прозы", занимаясь решениями проблем экологии, бережного, гуманного отношения к человеку, к его дому и тем традициям, которые столетиями живут на Российской земле.
2. Валентин Распутин сегодня стоит первым в ряду самых авторитетных современных писателей, он наиболее психологически убедительный, художественно, стилистически совершенный писатель у нас в Отечестве, а всё его творчество – это показ самых глубинных процессов, происходящих в стране, обществе, в душах русских людей во второй половине двадцатого столетия и на переломе веков.
3.В.Распутин относится к тем наиболее беспокойным и совестливым писателям второй половины XX века, которые в своих произведениях ставят мучительные вопросы современности и напряжённо ищут на них ответы, Что сегодня происходит с людьми и миром? Почему вместо увеличения любви и добра, вместо создания братства людей происходит всё большее разъединение, отчуждение людей друг от друга и от природы? Почему стремление к сытости, комфорту, материальным благам становится главным в жизни людей? Почему многие в суете, в нетерпении жить лёгкой жизнью забывают о своей душе, перестают жить в согласии с собой, со своей совестью?
4.В.Распутин не только ставит вопросы, но и мучительно ищет на них ответы, в том числе через обращение к образам женщин, многие из которых в произведениях писателя умирают. Тема смерти, ситуации "конца света", обострённое чувство угрозы гибели человека и всего мира точно отражают состояние души современного человека и катастрофическое состояние мира, когда всё человечество, вся природа, оказавшись на краю пропасти, могут исчезнуть навсегда.
5. Распутин – писатель, признанный в мире как наследник русской классической литературы: и литературоведы, и сам писатель считают самыми продуктивными традициями в его творчестве традиции Ф.Достоевского, Л.Толстого, И.Бунина. Отсюда идентификация его прозы как прозы "критического реализма".
ГЛАВА II. ЖЕНСКИЕ ОБРАЗЫ В ТВОРЧЕСТВЕ
ВАЛЕНТИНА РАСПУТИНА
2.1.Типология женских образов в литературе XIX-XX веков.
Наша русская литература всегда отличалась глубоким интересом к женским характерам. Лучшие мастера слова пытались постигнуть и изобразить женщину не только как объект обожания, поклонения, любви, но прежде всего как личность, не менее значительную, нежели мужчина.
Не единожды в литературоведении делалась попытка классификации женских образов, но она разбивалась о слишком широкое разнообразие женских персонажей, созданных русскими писателями, не сводимых к каким-то определённым типам.