- Скоро будут. А некоторые из рыб очень похожи на тех, что живут вбольшом аквариуме в Кидонии.
- Аквариум на Марсе? - удивился Роберт.
- Конечно, а что в этом сложного? Он же весь из местных материалов,только икру и семена и споры растений привезли с Земли. А энергии у нас визбытке.
Тем временем один из патрульных беспилотников, делая широкий кругнад озером, еле слышно прошелестел над головами. Он связался с компьютером катера и с портативными терминалами Роберта и Алисы и, удостоверившись, что никаких нарушений нет, отправился дальше.
- Похоже, нас проинспектировали, - заметила Алиса, - и это хорошо.
- Ага, - согласился Роберт, - а вот в Зеленом Союзе такие порядкинекоторым не нравятся.
- Предрассудки, оставшиеся со времени до Битвы. Как известно, важноведь не то, что о тебе собирают информацию.
- Но еще не все понимают и верят, что действительно важно то, в интересах какого класса это делают, - продолжил Роберт.
- А ведь могли бы и исходный код посмотреть, если не доверяют, -добавила Алиса.
Все алгоритмы работы беспилотников, как и вообще все программноеобеспечение, используемое в Core, были открыты, так что жители прекраснознали, какая информация и зачем о них собирается.
Катер бесшумно скользил по глади озера на минимальной скорости,приводимый в движение электродвигателем, и Алиса и Роберт несколькоминут просто смотрели на воду и живописный берег озера с песчаным пляжем по краю и зеленой набережной.
- Полгода назад я и представить не мог всего этого, - сказал наконецРоберт, - нет, я, конечно, заранее знал, что мое сердце вылечат и что я попаду в коммунистическое общество с плановой экономикой планетарныхмасштабов, где полностью отсутствуют деньги. Но что я смогу побеседоватьс парой разумных машин, поднимусь на космическом лифте на орбитальную станцию и, наконец, познакомлюсь с марсианином и с чудесной девушкой - причем два последних пункта в одном лице! - я и представить немог.
- Ты несколько спутал хронологию, Роберт, - смеясь, заметила Алиса.
- Это была не хронология, а расположение в порядке убывания вероятности, - ответил Роберт, - по крайней мере, как мне тогда казалось...
Насмотревшись на пейзажи и на обитателей озера, Алиса и Робертнаправились к берегу.
- Можно еще пойти в Большой парк, - предложил Роберт, - там живут очень симпатичные антилопы, импалы, кажется.
Парк, крупнейший в городе, был недалеко, и Роберт и Алиса добралисьтуда буквально за пять минут, воспользовавшись капсулой автоматическоготранспорта.
- Когда-нибудь антилопы будут жить и на Марсе - когда там станетдостаточно тепло, - мечтательно сказала Алиса, рассматривая животных,- но сначала нам понадобятся более холодостойкие виды. Генетики достигли неплохих результатов в работах по восстановлению ДНК видов, жившихв последний ледниковый период. Сначала их, конечно, надо возродить наЗемле, а потом можно и на Марсе пробовать.
- Фауна плейстоценовых тундростепей? - спросил Роберт, - а что,завести на Марсе мамонтов - это хорошая идея. Когда потеплеет, они переберутся на север. То есть на юг, - поправился он, - на севере будет море.
- Да, далеко на юг, - согласилась Алиса, - в северном полушарии унас будут не просто моря, а целый океан, как когда-то давно, четыре миллиарда лет назад.
- Точно, я чуть не забыл про Северный полярный бассейн.
- Но до морей и океанов нам пока далеко ... зато мхи и лишайники внизинах уже вовсю растут.
- Помнится, проекты терраформирования Марса обсуждались еще нарубеже века.
- Обсуждались, - подтвердила Алиса, - но и только. А сколькопроектов переустройства Земли предлагалось еще в первой половине XXвека! Но во времена Падения все затихло - капитализму не нужны были ницветущая Сахара, ни изгнание холода из северных областей, ни яблони наМарсе.
До Битвы события конца XX века называли по-разному, но в Coreпостигшую тогда мир катастрофу считали самой страшной в истории человечества и называли одним словом - Падение.
- Ты говорила, что яблони в Кидонии уже есть, - заметил Роберт.
- Есть и цветут, под куполом, как и вишня, и айва, которая там оказалась благодаря своему латинскому названию, но я хочу, чтобы они цвелипод открытым небом. И так будет, - уверенно добавила Алиса.
- Будет, - согласился Роберт. А грандиозные планы по преобразованию ландшафтов Земли по сравнению с терраформированием Марса вообщевыглядят простыми...
- В смысле масштаба - простые, в смысле сложности - нет. На Земленужно намного тщательнее просчитывать даже небольшие последствия.
- С космическими проектами другая проблема - два имеющихся лифта уже еле справляются, - заметил Роберт, - сколько всего нужно возитьна Луну и Марс, не говоря уже про дальние базы!
- Именно! Но строительство пусковой петли скоро начнется.
- Знаешь, иногда мне кажется странным, что мы одновременно истроим базы на Ганимеде и Титане и ликвидируем нищету и безграмотностьна Зависимых территориях. Может, надо было бы сначала распространитьсяна всю Землю?
- Этот вопрос возникает в высших Советах из года в год и каждый разрешают, что медлить с освоением Солнечной системы не следует. У нас достаточно ресурсов для параллельных проектов, и мы и так потеряли слишком много времени из-за Падения.
Двенадцатичасовой экваториальный день подходил к концу. Солнце стояло уже низко, и вот-вот должны были наступить короткие тропические сумерки.
- Поужинаем в кафе на набережной и поедем на вокзал? - предложилаАлиса.
- Да, надо поужинать, - согласился Роберт, - хотя времени у нас ещемного.
Капсула автоматического персонального транспорта вернула Алису иРоберта на набережную.
- У меня есть мысль насчет летней практики, - возобновила разговорАлиса, когда они устроились за столиком.
- Ты уже думаешь о летней практике? - с некоторым удивлениемспросил Роберт, - но ведь сначала нам предстоит зимняя, а там немало работы.
- Ну, ты же знаешь, у меня привычка все планировать, лучше даже нена один, а на два хода вперед. Зеленый Союз - не последнее место на планете, где нужны преобразования, и далеко не самое сложное в этом плане. Ав одном из таких мест скоро будет очень много работы.
- Попробую угадать. Строительство пусковой петли в Тихом океане.
- Именно, - подтвердила Алиса.
- И тебя интересуют не только грандиозные инженерные задачи, - догадался Роберт, - там одни из самых отсталых мест на планете.
- Да. Увы, на планете еще остались сторонники старого мира. Их мало,но они все еще прячутся в этих самых дальних уголках. Там до сих пор могут скрываться враги.
- Враги? Те, что еще остались после Битвы?
- Или их последователи. Мы победили в Битве Битв, но пока на Землеостается несправедливость - сражение за будущее еще не закончено.
- Но их сопротивление бессмысленно, - сказал Роберт, - им уже невернуть прошлого.
- Бессмысленно - до тех пор, пока им дают отпор, и поэтому долгкаждого делать это, пока они не исчезнут. Навсегда.
- Да, Алиса, - согласился Роберт, - это и наш долг. Защищать нашмир.
- Это великолепный, чудесный мир, - продолжил Роберт, - и знаешь,я, пожалуй, могу сказать, чем он нравится мне больше всего. В нем можноне бояться будущего. Раньше я боялся своего больного сердца, боялся, чтооднажды мне не смогут помочь - но не только. Я не знал, куда идет Зеленый Союз, который отказался от прогресса и попытался словно бы заморозить время. Конечно, я не страшился бедности и безработицы, у нас их небыло.
- Пожалуй, ты прав, - сказала Алиса, - а при капитализме не боятьсябудущего было просто невозможно. Ведь завтра тебя могла ждать потеря работы, болезнь, на лечение которой не было денег, нищета, наконец война,которая при капитализме неизбежна. Или не такие ужасные, но все равно тяжелые события - обесценивание денег, крах банков, снижение зарплат. Общество всеобщего страха.
- Не боялись лишь те, кто обладал крупнейшими состояниями, ведьони никогда не проигрывали. Наверное, не боялись, - поправился Роберт,- они ведь предполагали, что призрак вернется?
- Будущего не боялись только самые глупые из них - потому что ни очем не задумывались. А умные дрожали от страха. Они помнили историюначала XX века и ждали повторения, зная, что его можно лишь отсрочить,но что оно неотвратимо, что пламя, зажженное тогда, уже никогда не погаснет и два класса в конце концов столкнутся в последнем бою.
- Битва Битв была неизбежной, - согласился Роберт, - был лишь вопрос - когда?
- Есть только один путь, - произнесла Алиса фразу, известную каждому жителю Core.
На озеро и город опустилась темная тропическая ночь. Пирамида станции космического лифта, дома и улицы города были залиты искусственнымсветом, но сияние фонарей не мешало появлению на небе ярких звезд. Орион предстал во всем своем великолепии, Сириус горел белым огнем, а в зените сверкала Неподвижная звезда - станция "Первая", главный космический порт Земли.
- Ну что, пора на вокзал? - сказала Алиса, оторвавшись от созерцанияночного неба.
- Наверное. Остановимся на два дня в Каире, а потом на пять дней вРиме, как и планировали? - спросил Роберт.
- Обязательно, - согласилась Алиса, - ты ведь, как я помню, не был вКаирском музее, а я с удовольствием поброжу по нему еще раз. А Рим, конечно, и за месяц не посмотришь, но ... каникулы все-таки конечны.
- На Земле так много интересного, - сказал Роберт, - когда я рос наострове, я и не представлял, сколько всего можно увидеть!
- Знаешь, как ни удивительно, но мы с тобой похожи, - ответила Алиса, - Ты вырос на маленьком острове и не покидал его пределы до тех пор,пока не приехал учиться в Core. Я выросла на Марсе - чудесной планете,но планете большей частью мертвой, посреди безжизненных пустынь которой есть пока только семь небольших городов под куполами, и которая ещетолько будет преобразована нами. Мы оба почти не видели Землю.
- А ведь раньше люди рождались, жили и умирали, не видя ничего,кроме своей деревни и, может быть, время от времени - ближайшего городка, - задумчиво сказал Роберт.
- Да, так было веками, и вплоть до Битвы Битв большая часть населения планеты даже не помышляла о путешествиях. Но скоро они станут доступны каждому. Мы с тобой увидим все континенты Земли, а когда-нибудь, через много лет, думаю, проплывем на корабле по долинам Маринер.
- Это будет ... нескоро.
- Даже при достигнутой сейчас продолжительности жизни это отнюдьне невозможно, - ответила Алиса.
Поезд монорельсовой дороги почти беззвучной тенью скользил в ночи,унося Алису и Роберта от берега.
- А в Ленинграде сейчас снег, - заметил Роберт, глядя на экран терминала с прогнозом погоды, - интересно, что я так и не встретил Новый годсо снегом.
- Большинство жителей Земли в Новый год не видит снега, - заметилаАлиса, - но мы можем встретить следующий Новый год в Ленинграде, илипоехать куда-нибудь в один из секторов Сибири - там снега будет много!
И, думаю, ты не жалеешь о том, как встретил этот Новый год!
- Нет, конечно, - согласился Роберт, - снег подождет. Я не откажусьвстретить следующий Новый год, например, на Луне, тем более, что тудалететь меньше, чем подниматься на лифте до космопорта.
Алиса и Роберт приехали на уже хорошо знакомый им обоим центральный вокзал, расположенный внутри пирамиды. Величественный экспресс-маглевкак раз прибыл, когда они поднялись на платформу.
- Кстати, такую железную дорогу, от Кейптауна до Каира, мечтал построить один британский империалист, где-то на рубеже XX века. Мечта таки не осуществилась, хотя после Первой мировой войны британские колониипротянулись с севера на юг через всю Африку, - заметила Алиса, когда онис Робертом уже сидели в просторном салоне вагона.
- Дорогу построили только после Битвы Битв? - спросил Роберт.
- Да, и она служит не для вывоза богатств из колоний, а для развитияЗависимых территорий, ну и сообщения со станцией космического лифта,конечно, хотя есть еще и линия маглева до порта Момбасы.
- Похоже, леди История действительно не лишена чувства иронии, -вспомнил Роберт изречение одного из основателей Core.
- И имеет привычку сворачиваться в спираль, - закончила Алиса.
Маглев тронулся и, набирая скорость, помчался на север, рассекая воздух и освещая дорогу перед собой прожекторами на обтекателе, где, в самомцентре, сверкала рубиновая пятиконечная звезда.
Авторское примечание
The Core, или мир, в котором хотелось бы житьИстория того, как появился мир из рассказа "День на экваторе".
Почему я решил начать писать научную фантастику и создать свой собственный мир, в котором хотелось бы жить и мне самому и, как я надеюсь, многим другим? Это одновременно и сложный, и простой вопрос. Самый очевидный и самыйбесхитростный ответ на него - потому что я хотел построить, пусть и только вмечтах, мир, лучший чем тот, что нас окружает, и потому что меня в той или инойстепени не устраивали миры, созданные в литературе до меня. Думаю, читателям ненужно объяснять, почему мир, который я начал конструировать, должен был статькоммунистическим, а не капиталистическим и уж тем более не основанным на одной из более ранних формаций (средневековый антураж, причем ненастоящий, хорош разве что для фэнтези). Я лишь расскажу, почему его история оказалась такой(и почему она не могла слишком сильно отличаться), и откуда взялись некоторыечерты общества, которое я описываю.
Конечно, я зачитывался произведениями авторов, описавших миры будущегодо меня, но со временем мне захотелось создать свой. Во-первых, я хотел написатьпро мир, который существует не в некоей альтернативной истории, а является продолжением нашей реальности, причем достаточно близким, "второй попыткой" после страшной катастрофы конца XX века. Мир "Туманности Андромеды" и "Часабыка" Ефремова очень далек и в то же время (как, впрочем, и практически все мирыфантастов середины XX века) характеризуется почти полным отсутствием высокихтехнологий. Есть космические корабли, но нет робототехники, а связь и компьютеры уже сейчас выглядят безнадежно устаревшими. "Мир полудня" Стругацких, каки многие другие произведения советской фантастики, предполагает, что СоветскийСоюз не был разрушен и теперь это - альтернативная реальность. К тому же тамсуществуют не только деритринитация и нуль-транспортировка, но и чтение мыслей и "третья импульсная система". Я же хотел написать фантастику ближнего прицела, "твердую", без каких-либо допущений, которые противоречат современнымнаучным представлениям, мир логичный, непротиворечивый и возможный как продолжение мира сегодняшнего, созданный путем развития уже существующих достижений науки и техники - и, разумеется, победы коммунистической революции.
Выбранное мной время действия - даже не XXII, а нынешний, XXI век, его втораяполовина. Я совершенно сознательно с самого начала ограничил место действияСолнечной системой, не делая никаких предположений о возможности сверхсветовых перемещений.
Сначала было только название - Core. Не знаю точно, когда оно пришло мне вголову, но на сегодняшний момент ему не меньше десяти лет (к слову: это настоящий бэкроним, расшифровки появились потом, одна из них, фигурирующая врассказе - Communist Republic). Затем начал постепенно вырисовываться мир будущего и одновременно становилось ясно, что многие из его черт и особенности еговозникновения предопределены.
У разных авторов коммунизм выглядит по-разному, как и способы его достижения. Я же старался и здесь строго следовать идее "твердой" научной фантастики.
Первое краеугольное понятие - материалистический подход к истории. Капитализм не вечен и приход ему на смену новой формации закономерен, не из-за несправедливости существующего строя, а согласно объективным законам общественногоразвития. Но правящий класс никогда не отдаст власть и собственность добровольно и новый мир может возникнуть исключительно в результате насильственногосвержения старого - революции, которую в Core называют "Битва Битв". Болеетого, после революции свергнутая буржуазия будет отчаянно бороться за возврат кстарому, не гнушаясь никакими средствами и будет нужен аппарат для подавленияэтого сопротивления, государство диктатуры пролетариата. Классики марксизмабыли правы: никаких других вариантов просто не существует. "Есть только одинпуть", как говорят в Core. Так родился мир романа "Звезда, которая никогда не заходит" и рассказа "День на экваторе", действие которого тоже происходит в Core икоторый по сути дела является продолжением романа.
Важная особенность мира, которую я хотел показать и которая, как мне кажется, довольно реалистична - он неоднороден. Есть Core, где нет товарно-денежныхотношений, нет классов и осталось мало "внутренних" атрибутов государства. Естьновые Ассоциированные территории, которые недавно присоединились к Core, гдестарые государства только что сломаны и еще продолжают существовать классы иклассовая борьба. Есть Зависимые территории - слаборазвитые, раньше бывшиеколониями, в которых еще только идет (при помощи Core) индустриализация иобобществление сельского хозяйства. Наконец, еще существуют и Неприсоединившиеся государства, большей частью буржуазные, хотя и со значительной социальной составляющей, благодаря договорам, заключенным с Core.
Отсюда следует наличие государства в Core. С одной стороны, государство там"засыпающее" и процесс начавшегося его отмирания показан - сокращение армиии демилитаризация, постепенное исчезновение систем безопасности в "старых" секторах Core. С другой - со времени Битвы Битв прошло всего лишь чуть большедвадцати лет. Хотя в самом Core уже нет классов, еще остались носители буржуазного мировоззрения, бывшие капиталисты, а за его пределами есть настоящиеклассовые враги. Таким образом, для меня было очевидно, что государство в Coreнеобходимо и существует оно именно для подавления классовых врагов и недопущения реставрации даже элементов капитализма. Вообще, процесс отмирания государства представляется мне весьма длительным (хотя это исключительно авторскаяточка зрения).
Небольшое отступление для не читавших роман - краткий свод емких правил,которой можно назвать основным законом Core и которые понятны каждому гражданину без необходимости "толкования" профессиональными юристами (их вCore просто нет) называется Кодексом.
Может показаться странным, что товарно-денежные отношения в самом Coreисчезли полностью, в то время как государство еще не отмерло. На мой взгляд, временное соотношение этих двух процессов зависит от уровня развития производительных сил. На момент Битвы Битв в развитых странах они были уже столь совершенны, что отмена денег могла быть произведена практически сразу - при отсутствии частной собственности они стали просто не нужны.