Жабжабыч метит в президенты - Эдуард Успенский


Жабжабыч ввязался в избирательную кампанию. Это будет самя безумная затея из всех, связанных с этим персонажем...

Содержание:

  • ГЛАВА ПЕРВАЯ. Судьбоносное решение 1

  • ГЛАВА ВТОРАЯ. Визит к психиатру 1

  • ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Начало большого пути 2

  • ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Начало выборной кампании 3

  • ГЛАВА ПЯТАЯ. Первые происки 3

  • ГЛАВА ШЕСТАЯ. Избирательный штаб работает 3

  • ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Встреча с избирателями 4

  • ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Сложности в школе 5

  • ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. Что за комиссия, создатель! 5

  • ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. В кабинете мэра 5

  • ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. В собачьем питомнике 5

  • ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. В бане 6

  • ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. В мэрии 6

  • ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. В милиции 6

  • ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. Зарегистрировали! 6

  • ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. В фотоателье папарацци Стенькина 7

  • ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. Стратегия и тактика 7

  • ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. Два мира - два приема 8

  • ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ. Встреча с отцом Евлампием 8

  • ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. Прием населения 9

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. В штабе администрации 9

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. Коварство фотографа Стенькина 10

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. Операция по спасению 10

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. Слабые ростки оппозиции 11

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ. Матч между нашими и религиозными 11

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ. Свободная пресса 12

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ. Приключения свободной прессы 12

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. Жабжабыч на ТВ 13

  • ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. Свободная пресса в пяти экзмеплярах 13

  • ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ. На опасном пути демократии 13

  • ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ. Честное слово телевидения 14

  • ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ. Выборы без дураков 14

  • ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. Проиграть - значит выиграть 14

Эдуард Успенский
Жабжабыч метит в президенты

ГЛАВА ПЕРВАЯ. Судьбоносное решение

После того как Жабжабыч побывал в Государственной Думе, в голове у него что-то сдвинулось. Он все время всех расспрашивал:

- А кто эти люди, которые там сидят? Почему им такой почет?

- Это депутаты - слуги народа. Они представители разных мест и краев, - отвечал папа. - Они решают государственные проблемы.

- И у каждого свой кабинет?

- Не только свой кабинет, но и свой секретарь, который ему помогает, и шофер с машиной.

- С машиной?

- С машиной.

- Раз так, тогда я тоже хочу решать государственные проблемы, - сказал Жабжабыч.

Папа схватился за голову:

- У тебя есть высшее образование?

- А у них есть? - спросил Жабжабыч.

- У некоторых есть.

- А у некоторых нет?

- У некоторых нет. Примерно у половины.

- Я и буду в той половине.

- Но послушай, ты совсем не знаешь экономики! - вскричал папа.

- А они знают?

- Они знают. И даже очень хорошо.

- Почему же мы так плохо живем?

Папа плюнул и пошел жаловаться маме. Жабжабыч тоже плюнул, но у него получилось как-то неубедительно - какое-то:

- Бр-бр-трс.

В этот же день Жабжабыч оповестил о своем решении Владика и попросил его быть его доверенным лицом.

К этому времени Владик подрос, он ходил в седьмой класс и кое в чем уже разбирался.

- Ты что, с ума сошел? - сказал он. - Ты что, совсем? Хочешь сразу в Государственную Думу? Попробовал бы сначала в городскую.

Жабжабыч на городскую не соглашался. Сошлись на мэре города. И ударили по рукам.

Было праздничное майское утро. Небольшой пригородный участок Устиновых тянулся к небу всеми своими травами и сорняками.

Папа и мама сидели на вынесенных из дома стульях и беседовали. Мама любовалась немногочисленными тюльпанами и нарциссами. А папа любовался вымытыми резиновыми ковриками из "Москвича".

- Ты представляешь, что задумал наш Жабыч! - сказал папа Устинов маме Устиновой. - Хочет в Государственную Думу избираться.

- А что, - сказала мама, - в нашей Думе и не такие дураки заседают. У него, может, и получиться. У него все получается.

- Только этого нам не хватало, - возразил папа. - Если его выдвинут, нам будет позор на весь квартал. Чучело Устиновых лезет в политику!

- Значит, ты должен его притормозить, - решила мама.

- Как притормозить?

- Не знаю как. Ты должен сводить его к психиатру. Он же действительно опозорит нас перед всем городом.

Так что в один день были приняты два противоположных решения: придержать Жабжабыча и организовать его предвыборную кампанию.

ГЛАВА ВТОРАЯ. Визит к психиатру

Жабжабыч никак не хотел идти к психиатру. Он сказал Владику:

- Что я - ненормальный какой?

Но Владик его убедил:

- Все кандидаты проходят проверку у психиатра, на всякий случай. Чтобы потом не говорили: "Да он же совсем сумасшедший". Ты им тогда раз - справочку в нос: "А теперь свою покажите".

И Жабжабыча повезли.

Жарким, не по-весеннему жарким днем папа взял отгул и отправился с ним в ветеринарную поликлинику.

- Раз у нас в стране появилась модная наука зоопсихология, пусть она и работает!

Будущего кандидата в мэры повезли не на "мерседесе" с мигалкой, а на старом "Москвиче" с трещиной на стекле.

За последнее время Жабжабыч сильно посолиднел. Когда он забрался в машину, "Москвич" даже присел.

По обочинам на деревьях дрались с воробьями первые скворцы, вылетали на асфальт первые бабочки, в городе наступил погодный коммунизм.

Но когда Жабжабыч увидел, куда его привезли, когда он прочитал сквозь густую полузелень: "Ветеринарная поликлиника", он стал цепляться всеми своими лапами за сиденья внутри машины и кричать:

- И не вздумайте! И не вздумайте! Мы не сюда приехали! Вы что?!

- Мистер Сковородкин, - сказал папа, - вы же не хотите, чтобы пришел зоопсихолог с большим шприцем в руках.

В ответ на это Жабжабыч сделал то, что он делал всегда, если чего-то боялся. Просто отключил сознание, замер на тридцать минут.

Никаких сил не было, чтобы его вытащить. Пришлось папе возвращаться домой и записываться по телефону к человеческому психиатру.

* * *

Через неделю папа взял еще один отгул, и они снова поехали. В этот раз не в ветеринарную поликлинику, а в поликлинику при Институте генетики. При том самом институте, в котором вывели Жабжабыча.

Бедный папа долго объяснял врачу по телефону, что визит будет не простой, не обыкновенный. Что Жабжабыч не человек, а несчастный случай - ошибка головного института.

- Напрасно, дорогой мой, вы беспокоитесь, - сказал психиатрический врач. - Для нас все случаи непростые. А потом, кто ж не знает вашего Жабжабыча. Для нас его визит - большая честь.

И вот почетный визит начался.

Психиатр Петр Петрович Фрейдин был вежливым и сладкомудрым. Первым делом он усадил Жабжабыча на стульчик за детским столиком и попросил сложить картинку из ста пятидесяти квадратиков.

Он проникновенно сказал Жабжабычу:

- Мой юный друг, смело за работу! Я уверен: вы с этим справитесь.

Потом подошел к папе и прошептал ему на ухо:

- Я дал ему совсем несложную задачу. Я думаю, у него все получится.

- А что это? - шепотом спросил папа.

- Красочный натюрморт. Садовая ромашка в окружении полевых.

- Спасибо.

Жабжабыч крутил и вертел квадратики, морщил лоб грецким орехом, пыхтел, и наконец сложил рисунок. Профессор был удивлен.

- Что это у вас вышло, мой юный друг? - спросил он.

- Пейзаж.

- Какой пейзаж?

- Снежный лес под ярким солнцем.

Тут уже удивился папа, потому что Жабжабыч не мог видеть снежного леса под ярким солнцем. Зимой Жабжабыч спал в большой коробке из-под стиральной машины.

- Такого у нас еще не случалось, - сказал профессор, рассматривая рисунок.

- Вот эта большая ромашка, допустим, изображает солнце, - сказал он. - А вот эти желтые кружочки внизу, что это такое?

- Цыплята, - ответил Жабжабыч.

- Интересно, интересно, - сказал профессор. - А что делают цыплята в лесу зимой?

- Не знаю, - ответил Жабжабыч. - Наверное, на лыжах катаются.

- А что вы еще можете сложить из этих квадратиков? - спросил психиатр.

Жабжабыч попыхтел-попыхтел, подумал и через десять минут выложил новый рисунок.

- Что это? - удивился врач.

- Поднос со свежими кильками.

- Допустим, - сказал психиатр. - А эти желтые пятна по углам, что это такое?

- Горчица, - сказал Жабжабыч.

"Наверное, это вкусно, - подумал про себя доктор Фрейдин. - Надо будет попробовать".

Поднос с кильками отложили, а испытания продолжались.

Петр Петрович попросил будущего кандидата в мэры нарисовать неизвестного науке зверя, такого зверя, которого никто еще не видел.

- Если его зверь будет мягким и закругленным, - тихо сказал доктор папе, - значит, у него добрый и незлобивый характер. Если зверь будет весь в шипах и рогах, значит, наш пациент агрессивный и опасный.

Жабжабыч взял в свои перепончатые лапы коричневый карандаш и вовсю застарался, высунув язык.

- И что это у вас получилось? - добродушно спросил степенный доктор через десять минут.

- Сын Чебурашки, - сказал Жабжабыч.

И действительно, он нарисовал маленького глазастого Чебуренка. Доброго, но с небольшой бейсбольной битой в руках.

- Почему же его еще никто не видел?

- Он к нам еще не приезжал.

- А зачем ему, этому сыну, бейсбольная бита?

- От бандитов отмахиваться и от комаров, - ответил Жабжабыч.

- От каких комаров? - спросил профессор.

- От обыкновенных, - объяснил папа. - От мух цеце всяких.

После некоторого раздумья доктор Фрейдин произнес:

- Я не знаю, как оценивать его способности. То ли он нормальный на все сто процентов, то ли он на все сто процентов сдвинутый. Но мы еще поработаем.

Старший Устинов все время нервничал:

- Признают Жабжабыча ненормальным - придется его в поликлинику сдавать для опытов. Признают нормальным - придется в Госдуму выдвигать.

- Вот что, - решил профессор, - а расскажите-ка вы мне о своем детстве. Где вы родились, в какой семье. Первые воспоминания.

Жабжабыч не стал чикаться. Он сразу начал:

- Родился я в семье летчика в городе Коврове. Мать моя была учительница. Нас было трое братьев. Я, как только родился, сразу пошел в школу. По зеленой траве.

- Что ты несешь?! - вскричал папа. - Какая семья летчика? Какие трое братьев?

- Он правильно несет, - сказал профессор. - У него же сознание старшего научного сотрудника из нашего института. Когда энцефаллограмму снимали, они сознанием поменялись. Я читал об этом в научных выпусках нашей кафедры. Фамилия сотрудника была Павлов.

- Вы тогда вашего Павлова и изучайте, - сказал папа. - А то я тут у вас с ума сойду. Никакой это не Павлов был, а старший научный сотрудник Круглый. Кажется, Д. У. - Дмитрий Ульяныч.

Но профессор его не слышал. Он весь был поглощен Жабжабычем.

- Где вы сейчас работаете? - спросил он. - Есть ли трудности?

- Я охраняю жилой объект - дом Устиновых, - ответил пациент. - Трудности есть - мало дают креветок.

- А где работали раньше?

- Работал в Министерстве обороны. В должности полковника.

- Это как? - поразился доктор. - И кем же вы были в этом оборонном министерстве?

- Служил в должности полковника-инструктора в питомнике служебно-розыскных собак "Красная звезда".

- А почему ушли? Были трудности?

- Были. Мне никак не могли найти китель по размеру.

Ответы Жабжабыча не только удивили профессора Фрейдина, но и успокоили. Он все больше склонялся к абсолютной нормальности клиента.

Но все же для консилиума он позвал невропатолога Бутылкина из соседнего кабинета. Невропатолог долго искал у Жабжабыча коленку, а когда нашел и стукнул по ней молоточком, получилось вот что: изо рта Жабжабыча вылетел могучий резиновый кулак и треснул невропатолога прямо в лоб. Едва не разбил Бутылкина.

Невропатолог долго тряс головой.

- Странная реакция, - сказал он. - Первый случай в моей практике.

- И в моей, - сказал Жабжабыч.

Потом невропатолог просил Жабжабыча смотреть на кончик носа. Потом влево и вправо. Жабжабыч особо не вылупливал глаза, но все хорошо видел во все стороны.

Врач Бутылкин долго смотрел ему в зрачок при помощи зеркальца с дыркой и увеличительного стекла. Потом сказал:

- У всех людей внутри глаза кольца и палочки-колбочки. А у этого - сплошные квадратики. Как будто он из тюрьмы на вас смотрит.

- А у вас, - сказал Жабжабыч, - есть легкий шрам на сетчатке. Значит, у вас в глазах зайчики часто прыгают.

Невропатолог очень расстроился. Очевидно, у него действительно был легкий шрам на сетчатке, и зайчики в глазах у него часто прыгали.

Два опытных доктора еще целый час бились над Жабом Жабычем. Он у них приседал, набирал и выпускал воздух, раздевался до пояса, трогал кончик носа и снова приседал.

Папа сильно волновался и переживал. Он весь издергался и стал влажным. Он очень боялся, что Жабжабыча признают нормальным.

- Вы знаете, у вашего пациента могучая психика, - сказали в результате врачи. - У него все в порядке. А вот вам бы мы посоветовали взять отпуск на недельку.

Так что папа вышел из поликлиники ни с чем, а Жабжабыч со справкой об абсолютном психическом здоровье. Он с гордостью засунул ее в самый глубокий карман любимого розового жилета.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Начало большого пути

После того как Жабжабыч получил справку, Владику отказываться было нельзя. Надо было приступать к организации избирательной кампании.

В один из ближайших вечеров Владик Устинов решил устроить секретное заседание по поводу дальнейшей судьбы Жабжабыча. На секретное заседание были позваны одноклассники Владика: Люба Кукарекова, Женя Попов и раскованный Леня Коблиц. Это были давно проверенные люди, которым можно было во всем доверять.

Так же были приглашены друзья по двору: Федор Попов (брат Жени) и верный многолетний друг Витя Верхотурцев. Этот мальчик, в силу своей повышенной торопливости, ничего не понял и пришел на заседание с новой колодой карт. Он думал, что состоится подпольный чемпионат по игре в подкидного дурака. Все они должны были стать организаторами выборов и доверенными лицами Жабжабыча.

Заседали в подвале дома Устиновых. Заседание открыл Жабжабыч:

- Вы знаете, как плохо живут люди в нашем городе? Например, я? У меня нет своего кабинета и шофера с машиной. Другие живут еще хуже. Мы должны это исправить.

- А как? - удивились ребята.

- Надо выбрать меня мэром.

- И что, - спросил раскованный Леня Коблиц, - у всех появятся свои кабинеты и свои шоферы?

- Не у всех, - ответил Жабжабыч, - но кое-кто сможет ко мне приходить.

- Это все чушь и ерунда, - подумав, сказали ребята и собрались было уже играть в карты.

Но их остановила Люба Кукарекова:

- Стойте, стойте! В этом что-то есть. Ведь нас взрослые никогда не слушают и все делают по-своему. А если у нас будет свой мэр?

Эта мысль ребятам понравилась. Они отложили карты в сторону.

- Если у нас будет свой мэр, - сказала Люба. - Мы много чего сделаем. Мы возьмем под охрану всю зелень в городе. Мы спасем музеи.

- Зимой мы будем заливать катки, - сказал Витя Верхотурцев.

- Мы починим детскую железную дорогу, - вставил Владик.

- Да мы весь город перевернем, - решил раскованный Леня Коблиц. - Мой папа говорит, если всю Францию перетряхнуть, ни одной такой плохой дороги не найти, как у нас.

- Значит, принято? - спросил Жабжабыч.

- Что принято? - спросили ребята.

- Предложение выдвигать меня в мэры?

Дальше