Жабжабыч ввязался в избирательную кампанию. Это будет самя безумная затея из всех, связанных с этим персонажем...
Содержание:
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Судьбоносное решение 1
ГЛАВА ВТОРАЯ. Визит к психиатру 1
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Начало большого пути 2
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Начало выборной кампании 3
ГЛАВА ПЯТАЯ. Первые происки 3
ГЛАВА ШЕСТАЯ. Избирательный штаб работает 3
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Встреча с избирателями 4
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Сложности в школе 5
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. Что за комиссия, создатель! 5
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. В кабинете мэра 5
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. В собачьем питомнике 5
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. В бане 6
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. В мэрии 6
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. В милиции 6
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. Зарегистрировали! 6
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. В фотоателье папарацци Стенькина 7
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. Стратегия и тактика 7
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. Два мира - два приема 8
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ. Встреча с отцом Евлампием 8
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. Прием населения 9
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. В штабе администрации 9
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. Коварство фотографа Стенькина 10
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. Операция по спасению 10
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. Слабые ростки оппозиции 11
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ. Матч между нашими и религиозными 11
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ. Свободная пресса 12
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ. Приключения свободной прессы 12
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. Жабжабыч на ТВ 13
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. Свободная пресса в пяти экзмеплярах 13
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ. На опасном пути демократии 13
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ. Честное слово телевидения 14
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ. Выборы без дураков 14
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. Проиграть - значит выиграть 14
Эдуард Успенский
Жабжабыч метит в президенты
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Судьбоносное решение
После того как Жабжабыч побывал в Государственной Думе, в голове у него что-то сдвинулось. Он все время всех расспрашивал:
- А кто эти люди, которые там сидят? Почему им такой почет?
- Это депутаты - слуги народа. Они представители разных мест и краев, - отвечал папа. - Они решают государственные проблемы.
- И у каждого свой кабинет?
- Не только свой кабинет, но и свой секретарь, который ему помогает, и шофер с машиной.
- С машиной?
- С машиной.
- Раз так, тогда я тоже хочу решать государственные проблемы, - сказал Жабжабыч.
Папа схватился за голову:
- У тебя есть высшее образование?
- А у них есть? - спросил Жабжабыч.
- У некоторых есть.
- А у некоторых нет?
- У некоторых нет. Примерно у половины.
- Я и буду в той половине.
- Но послушай, ты совсем не знаешь экономики! - вскричал папа.
- А они знают?
- Они знают. И даже очень хорошо.
- Почему же мы так плохо живем?
Папа плюнул и пошел жаловаться маме. Жабжабыч тоже плюнул, но у него получилось как-то неубедительно - какое-то:
- Бр-бр-трс.
В этот же день Жабжабыч оповестил о своем решении Владика и попросил его быть его доверенным лицом.
К этому времени Владик подрос, он ходил в седьмой класс и кое в чем уже разбирался.
- Ты что, с ума сошел? - сказал он. - Ты что, совсем? Хочешь сразу в Государственную Думу? Попробовал бы сначала в городскую.
Жабжабыч на городскую не соглашался. Сошлись на мэре города. И ударили по рукам.
Было праздничное майское утро. Небольшой пригородный участок Устиновых тянулся к небу всеми своими травами и сорняками.
Папа и мама сидели на вынесенных из дома стульях и беседовали. Мама любовалась немногочисленными тюльпанами и нарциссами. А папа любовался вымытыми резиновыми ковриками из "Москвича".
- Ты представляешь, что задумал наш Жабыч! - сказал папа Устинов маме Устиновой. - Хочет в Государственную Думу избираться.
- А что, - сказала мама, - в нашей Думе и не такие дураки заседают. У него, может, и получиться. У него все получается.
- Только этого нам не хватало, - возразил папа. - Если его выдвинут, нам будет позор на весь квартал. Чучело Устиновых лезет в политику!
- Значит, ты должен его притормозить, - решила мама.
- Как притормозить?
- Не знаю как. Ты должен сводить его к психиатру. Он же действительно опозорит нас перед всем городом.
Так что в один день были приняты два противоположных решения: придержать Жабжабыча и организовать его предвыборную кампанию.
ГЛАВА ВТОРАЯ. Визит к психиатру
Жабжабыч никак не хотел идти к психиатру. Он сказал Владику:
- Что я - ненормальный какой?
Но Владик его убедил:
- Все кандидаты проходят проверку у психиатра, на всякий случай. Чтобы потом не говорили: "Да он же совсем сумасшедший". Ты им тогда раз - справочку в нос: "А теперь свою покажите".
И Жабжабыча повезли.
Жарким, не по-весеннему жарким днем папа взял отгул и отправился с ним в ветеринарную поликлинику.
- Раз у нас в стране появилась модная наука зоопсихология, пусть она и работает!
Будущего кандидата в мэры повезли не на "мерседесе" с мигалкой, а на старом "Москвиче" с трещиной на стекле.
За последнее время Жабжабыч сильно посолиднел. Когда он забрался в машину, "Москвич" даже присел.
По обочинам на деревьях дрались с воробьями первые скворцы, вылетали на асфальт первые бабочки, в городе наступил погодный коммунизм.
Но когда Жабжабыч увидел, куда его привезли, когда он прочитал сквозь густую полузелень: "Ветеринарная поликлиника", он стал цепляться всеми своими лапами за сиденья внутри машины и кричать:
- И не вздумайте! И не вздумайте! Мы не сюда приехали! Вы что?!
- Мистер Сковородкин, - сказал папа, - вы же не хотите, чтобы пришел зоопсихолог с большим шприцем в руках.
В ответ на это Жабжабыч сделал то, что он делал всегда, если чего-то боялся. Просто отключил сознание, замер на тридцать минут.
Никаких сил не было, чтобы его вытащить. Пришлось папе возвращаться домой и записываться по телефону к человеческому психиатру.
* * *
Через неделю папа взял еще один отгул, и они снова поехали. В этот раз не в ветеринарную поликлинику, а в поликлинику при Институте генетики. При том самом институте, в котором вывели Жабжабыча.
Бедный папа долго объяснял врачу по телефону, что визит будет не простой, не обыкновенный. Что Жабжабыч не человек, а несчастный случай - ошибка головного института.
- Напрасно, дорогой мой, вы беспокоитесь, - сказал психиатрический врач. - Для нас все случаи непростые. А потом, кто ж не знает вашего Жабжабыча. Для нас его визит - большая честь.
И вот почетный визит начался.
Психиатр Петр Петрович Фрейдин был вежливым и сладкомудрым. Первым делом он усадил Жабжабыча на стульчик за детским столиком и попросил сложить картинку из ста пятидесяти квадратиков.
Он проникновенно сказал Жабжабычу:
- Мой юный друг, смело за работу! Я уверен: вы с этим справитесь.
Потом подошел к папе и прошептал ему на ухо:
- Я дал ему совсем несложную задачу. Я думаю, у него все получится.
- А что это? - шепотом спросил папа.
- Красочный натюрморт. Садовая ромашка в окружении полевых.
- Спасибо.
Жабжабыч крутил и вертел квадратики, морщил лоб грецким орехом, пыхтел, и наконец сложил рисунок. Профессор был удивлен.
- Что это у вас вышло, мой юный друг? - спросил он.
- Пейзаж.
- Какой пейзаж?
- Снежный лес под ярким солнцем.
Тут уже удивился папа, потому что Жабжабыч не мог видеть снежного леса под ярким солнцем. Зимой Жабжабыч спал в большой коробке из-под стиральной машины.
- Такого у нас еще не случалось, - сказал профессор, рассматривая рисунок.
- Вот эта большая ромашка, допустим, изображает солнце, - сказал он. - А вот эти желтые кружочки внизу, что это такое?
- Цыплята, - ответил Жабжабыч.
- Интересно, интересно, - сказал профессор. - А что делают цыплята в лесу зимой?
- Не знаю, - ответил Жабжабыч. - Наверное, на лыжах катаются.
- А что вы еще можете сложить из этих квадратиков? - спросил психиатр.
Жабжабыч попыхтел-попыхтел, подумал и через десять минут выложил новый рисунок.
- Что это? - удивился врач.
- Поднос со свежими кильками.
- Допустим, - сказал психиатр. - А эти желтые пятна по углам, что это такое?
- Горчица, - сказал Жабжабыч.
"Наверное, это вкусно, - подумал про себя доктор Фрейдин. - Надо будет попробовать".
Поднос с кильками отложили, а испытания продолжались.
Петр Петрович попросил будущего кандидата в мэры нарисовать неизвестного науке зверя, такого зверя, которого никто еще не видел.
- Если его зверь будет мягким и закругленным, - тихо сказал доктор папе, - значит, у него добрый и незлобивый характер. Если зверь будет весь в шипах и рогах, значит, наш пациент агрессивный и опасный.
Жабжабыч взял в свои перепончатые лапы коричневый карандаш и вовсю застарался, высунув язык.
- И что это у вас получилось? - добродушно спросил степенный доктор через десять минут.
- Сын Чебурашки, - сказал Жабжабыч.
И действительно, он нарисовал маленького глазастого Чебуренка. Доброго, но с небольшой бейсбольной битой в руках.
- Почему же его еще никто не видел?
- Он к нам еще не приезжал.
- А зачем ему, этому сыну, бейсбольная бита?
- От бандитов отмахиваться и от комаров, - ответил Жабжабыч.
- От каких комаров? - спросил профессор.
- От обыкновенных, - объяснил папа. - От мух цеце всяких.
После некоторого раздумья доктор Фрейдин произнес:
- Я не знаю, как оценивать его способности. То ли он нормальный на все сто процентов, то ли он на все сто процентов сдвинутый. Но мы еще поработаем.
Старший Устинов все время нервничал:
- Признают Жабжабыча ненормальным - придется его в поликлинику сдавать для опытов. Признают нормальным - придется в Госдуму выдвигать.
- Вот что, - решил профессор, - а расскажите-ка вы мне о своем детстве. Где вы родились, в какой семье. Первые воспоминания.
Жабжабыч не стал чикаться. Он сразу начал:
- Родился я в семье летчика в городе Коврове. Мать моя была учительница. Нас было трое братьев. Я, как только родился, сразу пошел в школу. По зеленой траве.
- Что ты несешь?! - вскричал папа. - Какая семья летчика? Какие трое братьев?
- Он правильно несет, - сказал профессор. - У него же сознание старшего научного сотрудника из нашего института. Когда энцефаллограмму снимали, они сознанием поменялись. Я читал об этом в научных выпусках нашей кафедры. Фамилия сотрудника была Павлов.
- Вы тогда вашего Павлова и изучайте, - сказал папа. - А то я тут у вас с ума сойду. Никакой это не Павлов был, а старший научный сотрудник Круглый. Кажется, Д. У. - Дмитрий Ульяныч.
Но профессор его не слышал. Он весь был поглощен Жабжабычем.
- Где вы сейчас работаете? - спросил он. - Есть ли трудности?
- Я охраняю жилой объект - дом Устиновых, - ответил пациент. - Трудности есть - мало дают креветок.
- А где работали раньше?
- Работал в Министерстве обороны. В должности полковника.
- Это как? - поразился доктор. - И кем же вы были в этом оборонном министерстве?
- Служил в должности полковника-инструктора в питомнике служебно-розыскных собак "Красная звезда".
- А почему ушли? Были трудности?
- Были. Мне никак не могли найти китель по размеру.
Ответы Жабжабыча не только удивили профессора Фрейдина, но и успокоили. Он все больше склонялся к абсолютной нормальности клиента.
Но все же для консилиума он позвал невропатолога Бутылкина из соседнего кабинета. Невропатолог долго искал у Жабжабыча коленку, а когда нашел и стукнул по ней молоточком, получилось вот что: изо рта Жабжабыча вылетел могучий резиновый кулак и треснул невропатолога прямо в лоб. Едва не разбил Бутылкина.
Невропатолог долго тряс головой.
- Странная реакция, - сказал он. - Первый случай в моей практике.
- И в моей, - сказал Жабжабыч.
Потом невропатолог просил Жабжабыча смотреть на кончик носа. Потом влево и вправо. Жабжабыч особо не вылупливал глаза, но все хорошо видел во все стороны.
Врач Бутылкин долго смотрел ему в зрачок при помощи зеркальца с дыркой и увеличительного стекла. Потом сказал:
- У всех людей внутри глаза кольца и палочки-колбочки. А у этого - сплошные квадратики. Как будто он из тюрьмы на вас смотрит.
- А у вас, - сказал Жабжабыч, - есть легкий шрам на сетчатке. Значит, у вас в глазах зайчики часто прыгают.
Невропатолог очень расстроился. Очевидно, у него действительно был легкий шрам на сетчатке, и зайчики в глазах у него часто прыгали.
Два опытных доктора еще целый час бились над Жабом Жабычем. Он у них приседал, набирал и выпускал воздух, раздевался до пояса, трогал кончик носа и снова приседал.
Папа сильно волновался и переживал. Он весь издергался и стал влажным. Он очень боялся, что Жабжабыча признают нормальным.
- Вы знаете, у вашего пациента могучая психика, - сказали в результате врачи. - У него все в порядке. А вот вам бы мы посоветовали взять отпуск на недельку.
Так что папа вышел из поликлиники ни с чем, а Жабжабыч со справкой об абсолютном психическом здоровье. Он с гордостью засунул ее в самый глубокий карман любимого розового жилета.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Начало большого пути
После того как Жабжабыч получил справку, Владику отказываться было нельзя. Надо было приступать к организации избирательной кампании.
В один из ближайших вечеров Владик Устинов решил устроить секретное заседание по поводу дальнейшей судьбы Жабжабыча. На секретное заседание были позваны одноклассники Владика: Люба Кукарекова, Женя Попов и раскованный Леня Коблиц. Это были давно проверенные люди, которым можно было во всем доверять.
Так же были приглашены друзья по двору: Федор Попов (брат Жени) и верный многолетний друг Витя Верхотурцев. Этот мальчик, в силу своей повышенной торопливости, ничего не понял и пришел на заседание с новой колодой карт. Он думал, что состоится подпольный чемпионат по игре в подкидного дурака. Все они должны были стать организаторами выборов и доверенными лицами Жабжабыча.
Заседали в подвале дома Устиновых. Заседание открыл Жабжабыч:
- Вы знаете, как плохо живут люди в нашем городе? Например, я? У меня нет своего кабинета и шофера с машиной. Другие живут еще хуже. Мы должны это исправить.
- А как? - удивились ребята.
- Надо выбрать меня мэром.
- И что, - спросил раскованный Леня Коблиц, - у всех появятся свои кабинеты и свои шоферы?
- Не у всех, - ответил Жабжабыч, - но кое-кто сможет ко мне приходить.
- Это все чушь и ерунда, - подумав, сказали ребята и собрались было уже играть в карты.
Но их остановила Люба Кукарекова:
- Стойте, стойте! В этом что-то есть. Ведь нас взрослые никогда не слушают и все делают по-своему. А если у нас будет свой мэр?
Эта мысль ребятам понравилась. Они отложили карты в сторону.
- Если у нас будет свой мэр, - сказала Люба. - Мы много чего сделаем. Мы возьмем под охрану всю зелень в городе. Мы спасем музеи.
- Зимой мы будем заливать катки, - сказал Витя Верхотурцев.
- Мы починим детскую железную дорогу, - вставил Владик.
- Да мы весь город перевернем, - решил раскованный Леня Коблиц. - Мой папа говорит, если всю Францию перетряхнуть, ни одной такой плохой дороги не найти, как у нас.
- Значит, принято? - спросил Жабжабыч.
- Что принято? - спросили ребята.
- Предложение выдвигать меня в мэры?