В рязанском уединении
1 сентября 1957 г. А. И. Солженицын стал учителем рязанской средней школы № 2, которая находилась на улице Революции. Из ее наиболее знаменитых выпускников можно назвать известную большевичку Н. К. Крупскую, академика И. П. Павлова, писателя К. М. Симонова (1).
Характеризуя переезд на новое место, Александр Исаевич пишет, что, желая сохранить в тайне свою литературную деятельность, он стремился и здесь "не иметь вовсе никаких знакомств, приятелей, не принимать дома гостей и не ходить в гости" (2). "Он, - читаем мы в интервью В. Буханова, - приходит в школу за минуту - две до занятий. Он не задерживается после уроков и без веской причины не заглядывает в учительскую. Он по возможности избегает долгих собраний, совещаний…" (3).
Вспоминая эти годы, А. И. Солженицын подчеркивает загруженность учительскими обязанностями и связанную с этим "скудость свободного времени", в результате чего ему якобы приходилось, работая в школе, думать "лишь бы выдался свободный часик-два подряд", которые можно было бы посвятить литературному творчеству (4). Это очень напоминает нам то, что он писал о своей загруженности в Кок-Тереке. Но если те свидетельства мы не можем проверить, то относительно его учебной нагрузки в Рязани имеются точные данные.
Ставка учителя - 18 уроков или учебных часов в неделю. "Поступая в школу", Александр Исаевич, по его же собственным словам, сказанным в январе 1963 г. В. Буханову, "просил директора ограничить число уроков 15-ю часами в неделю" (5). При равномерном распределении нагрузки - это два - три урока в день. Поэтому большую часть времени Александр Исаевич был свободен от занятий и мог заниматься литературной деятельностью.
Заработная плата учителя и в те времена была невелика. В связи с этим учителя всегда стремились и стремятся иметь более 18 часов в неделю. По этой причине неполная учебная нагрузка - вещь редкая. И нелюдимый образ жизни, и слабая загруженность в школе не могли не привлечь к себе внимание. Поэтому у окружающих невольно должны были возникнуть по крайней мере два вопроса: как здоровый мужчина может жить за счет жены? И чем можно заниматься, имея столько свободного времени? Поэтому как бы А. И. Солженицын ни конспирировал, если не КГБ, то "уличные детективы" (прежде всего из числа соседских старушек) обязательно докопались бы до его подпольной деятельности.
Это было тем более неизбежно, что до лета 1959 г. Александр Исаевич жил в коммунальной квартире и вся его жизнь проходила на виду у соседей (6). Скрывать от них свои литературные занятия было особенно трудно, так как летом 1957 г. А. И. Солженицын купил печатную машинку (7). И хотя, по свидетельству Н. А. Решетовской, даже после этого он продолжал писать от руки и первую правку текста производил по рукописи, но затем исправленный текст перепечатывал (8). Стук пишущей машинки могли слышать не только соседи по коммунальной квартире, не только другие жильцы дома, но даже прохожие, особенно когда окна или хотя бы форточка были открыты.
Так что секрет подпольной литературной деятельности Александра Исаевича должен был быть раскрыт в самом ее начале. И действительно, в школе знали о том, что у него есть "какое-то увлечение", но думали, что он "пишет учебник по физике или сборник задач" (9).
"Первой работой, отпечатанной на машинке Александром Исаевичем, - вспоминала Наталья Алексеевна, - была статья о будущих искусственных спутниках Земли, заказанная ему для "Блокнота агитатора", издававшегося Обкомом КПСС. Статье этой не суждено было увидеть свет. 4 октября запустили наш первый спутник" (10).
Вдумайтесь в этот факт. Летом 1957 г. А. И. Солженицын появляется в Рязани, только-только начинает делать первые шаги как преподаватель, ни с кем в школе не поддерживает отношений, ведет себя как отшельник. Его никто не знает за пределами школы, разве что местное управление КГБ. И вдруг уже в сентябре Обком КПСС приглашает его к сотрудничеству на страницах своего печатного органа. Согласитесь, странно. И дело не только в том, что подобное приглашение было сделано совершенно неизвестному и ничем не проявившему себя учителю. Не следует забывать, что А. И. Солженицын являлся беспартийным.
Может быть, ему содействовал кто-нибудь из друзей и знакомых Натальи Алексеевны? Нет, пишет она: "Знакомиться с моими коллегами Саня не торопился. Ведь никто в городе не должен даже подозревать об истинной жизни мужа. Так мы превратились в затворников" (11).
Обращает на себя внимание и другое. Едва А. И. Солженицын появился в Рязани, как уже 12 июля посетил общество "Знание" и предложил ему свои услуги (12). И хотя туда путь был открыт для любого, по собственному опыту знаю, с улицы не брали, приглашали только по рекомендации. Кто же рекомендовал Александра Исаевича, и где, в какой аудитории ему, начинающему беспартийному лектору, недавно вернувшемуся из ссылки, доверяли читать лекции? Насколько удалось установить, первое его выступление состоялось уже 15 июля на Станкозаводе и было посвящено атомной энергии, в августе он читал лекцию о современных достижениях науки и техники в областной библиотеке (13), в октябре - об искусственных спутниках земли (14). Именно к этому времени относятся следующие его слова из "Архипелага" о самом себе: "Выписывают тебе путевку на лекцию (1957 г.) из всесоюзного общества по распространению невежества, и путевка оказывается в рязанскую ИТК-2 - женскую колонию при тюрьме" (15).
Все это не стыкуется ни с желанием Александра Исаевича уединиться в глубоком подполье, ни с неполной нагрузкой в школе.
"Весь тот год, начиная с лета 57-го и кончая весной 58-го, - вспоминала Н. А. Решетовская, - прошел у нас под флагом работы над "Шарашкой". Сначала до середины января - вторая редакция, т. е. перепечатывание и переписывание всего романа заново" (16). В "Хронографе" работа над второй редакцией роман датирована 1 июля 1957 - 12 января 1958 г. (17). Это значит, что А. И. Солженицын не ограничился перепечаткой привезенной им из Торфопродукта рукописи и подверг ее редактированию. О том, что к середине января 1958 г. подобная работа действительно была завершена, свидетельствует дневник Л. З. Копелева, который вместе с Д. М. Паниным посетил Рязань зимой 1957–1958 гг. (18).
К этому времени Л. З. Копелев был реабилитирован и на основании решения КПК при ЦК КПСС от 5 сентября 1956 г. восстановлен в партии (19). Защитив кандидатскую диссертацию, он с 1957 по 1960 гг. преподавал историю зарубежной литературы в Московском полиграфическом институте (20).
Из дневника Л. З. Копелева. 17 января 1958 г.: "Вернулся из Рязани. Поездка с бригадой Госэстрады… На вокзале встречал С. Все еще худой и словно бледнее. Долгополое пальто, как шинель. Решили: буду ночевать у него… Ночью, утром, днем читал "Шарашку". Митя твердил взахлеб: "Гениально, лучше Толстого, все точно, как было, и гениальная художественность". Митя, как всегда, фантастически преувеличивает. О шарашке - добротная, хорошая проза, но все наши споры опять, как в "Декабристах", преображены на свой лад. Мой "протагонист" глупее, равнодушнее, а "сам" и "Митя", и "синтетические" персонажи - их единомышленники - умнее, благороднее. Страницы про волю, про красивую жизнь сановников - карикатура на Симонова, посредственная, а то и плохая беллитристика, скорее боборыкинская. Когда говорю об этом, Наташа злится больше, чем он" (21).
Как свидетельствует Н. А. Решетовская, после отъезда Л. З. Копелева и Д. М. Панина работа над "Шарашкой" была продолжена: "Потом, по апрель включительно, еще одна внимательнейшая и придирчивейшая читка, наконец, перепечатка на машинке", в результате чего на свет появилась третья редакция романа (22).
О том, как протекала эта работа, можно было бы судить по черновикам. Однако черновые рукописи "Шарашки", не сохранились. Касаясь данной проблемы, А. И. Солженицын пишет: "…полное уничтожение (всегда и только сожжение) всех набросков, планов и промежуточных редакций… один огонь я признавал надежным еще с первых литературных шагов в лагере" (23).
Характеризуя 1958 г., Н. А. Решетовская вспоминала: "Санина болезнь пока не проявлялась, но требовала постоянного внимания. Весной около двух недель он пролежал в больнице, лечась химеотерапией. Полагалось полежать подольше, да муж выписался и продолжал лечиться амбулаторно. Чувствовал себя при этом неплохо, а потому завершил редактирование "Шарашки". Когда стало ясно, что никаких исправлений больше не потребуется, я села за машинку" (24). В "Хронографе" пребывание А. И. Солженицына в больнице датируется 2-13 апреля 1958 г. (25).
А пока Наталья Алексеевна перепечатывала роман (26), Александр Исаевич обратился к новому замыслу, который позднее воплотился в книге "Архипелаг ГУЛАГ". Начало работы над ней он датирует 27 апреля 1958 г. (27) По его свидетельству, этот замысел он заимствовал у солагерника по Экибастузу Арнольда Львовича Раппопорта. "Когда-то, - пишет А. И. Солженицын, - он подумывал написать вот такую книгу, как у меня сейчас, - все о лагерях, но так и не собрался" (28). И далее: "Обобщающую работу об Архипелаге ГУЛАГе (под этим названием) автор задумал и стал писать весной 1958 г. Объем ее представлялся меньшим, чем сейчас, но уже был принят принцип последовательных глав о тюремной системе, следствии, судах, этапах, лагерях ИТЛ, каторжных, ссылке и душевных изменениях за арестантские годы. Некоторые главы были тогда же написаны, однако работа прервалась, так как материала - событий, случаев, лиц - на основе лишь личного опыта автора и его друзей явно недоставало" (29).
Едва А. И. Солженицын отложил работу над "Архипелагом", как подошел к концу его первый учебный год в Рязани. Начались летние каникулы, и Александр Исаевич вместе с Натальей Алексеевной отправился в путешествие: Рязань - Москва - Ленинград - Псков - Пушкинские горы - Тарту - Таллин - Ленинград - Москва и снова - Рязань (30). Путешествие началось 29 июня (31). По свидетельству Н. А. Решетовской, одна из целей этой поездки заключалась в том, чтобы разыскать в Эстонии сокамерника А. И. Солженицына Арнгольда Сузи. Однако его адрес оказался неточным и встреча не состоялась (32).
В этом эпизоде много неясного. Во-первых, для чего Александру Исаевичу понадобилось разыскивать своего бывшего сокамерника, если он избегал встреч даже в Рязани. Во-вторых, его знакомство с А. Сузи имело место 13 лет назад и продолжалось всего лишь несколько месяцев, поэтому где была гарантия, что А. Сузи будет рад новой встрече? В-третьих, зная фамилию, имя, примерный возраст и пусть даже неточно записанный адрес, в то время можно было найти человека через адресный стол. В-четвертых, очень странно, что такой деловой человек, как А. И. Солженицын отправился в путешествие, предварительно не списавшись со своим знакомым.
"Переполненные впечатлениями и обремененные обновками, - вспоминала Н. А. Решетовская, - мы одиннадцатого августа вернулись в Рязань" (33).
После летних каникул 1958 г. А. B. Солженицын, "не объясняя причин", попросил уменьшить учебную нагрузку в школе до 12 часов в неделю, т. е. перевести его на две трети ставки (34), а позднее перешел на полставки. "Последнее время, читаем мы в интервью В. Буханова, - он имел девять уроков в неделю. Отсюда его более, чем скромный заработок - 50 руб. в месяц" (35).
Как явствует из схемы "Исторические даты", осенью 1958 г. Александр Исаевич продолжал шлифовать "Шарашку" (36). Совершенно недавно стало известно, что в это же время он вернулся к своей повести о войне, опубликованной под названием "Люби революцию". В примечаниях к ее публикации сказано: "В Рязани в 1958 главы 1–5 еще раз переписаны, к ним добавлены малые отрывки для глав 6 и 7. Дальше работа не пошла" (37). С 18 января по 2 мая 1959 г. А. И. Солженицын снова сосредоточился на "Шарашке" и подверг ее новой доработке (38).
Одновременно с этим его потянуло на публицистику. "В марте месяце 1959 г,.. - писала Н. А. Решетовская, - в рязанской областной газете "Приокская правда" появилась заметка "Почтовые курьезы", автором которой был Солженицын. Речь шла в ней о задержке с доставкой письма" (39). В августе он послал в одну из газет на имя В. А. Солоухина "письмо… против громкого радиовещания, бича сельской тишины" (40). В 1960 г. "Солженицыным [было] написано еще одно произведение подобного жанра с жалобой на продажу двух железнодорожных билетов на одно и то же место. Оно было послано в газету "Гудок"… газета… от публикации воздержалась" (41). "…В ноябре 60-го года Александр Исаевич посылает в "Литгазету" свою статью, озаглавленную "Эпидемия автобиографий", которая тоже не была напечатана. А. И. Солженицын направил ее К. Паустовскому, но тот не ответил (42). В том же 1960 г. Александр Исаевич ополчился против кинематографа. Правда, свой опус никуда не отправил" (43).
Как-то странно читать это о писателе, который уже написал "Шарашку" и вынашивал замысел "Архипелага".
Перед выходом на сцену
В 1959 г. А. И. Солженицын создал одно из самых значительных своих произведений - повесть, которая первоначально называлась "Щ-854" (1), затем - "Один день одного зэка" (2), а получила известность по названием "Один день Ивана Денисовича" (3). В этой повести автор решил показать обычный день обычного заключенного. По одной версии, подобная идея возникла у него еще в лагере то ли в 1950 (4), то ли в 1952 г. (5). По другой версии, ее навеяла услышанная значительно позднее радиопередача "Один день из жизни школьного учителя" (6).
Из схемы "Исторические даты" явствует, что работа над повестью началась в феврале 1959 г. (7). Н. А. Решетовская датировала ее начало 18 мая (8). Нет единства и в вопросе о продолжительности этой работы. А. И. Солженицын утверждает, что повесть была написана за сорок дней (9). В "Исторических датах" значится, что работа продолжалась полгода (10). Наталья Алексеевна утверждала, что Александр Исаевич писал "Щ-854" "почти до конца июня" (11), когда "работа над "Иваном Денисовичем" была прервана", и закончил его уже осенью (12).
29 июня супруги Солженицыны отправились в Ростов-на-Дону (13). К этому времени Н. Д. Виткевич закончил аспирантуру и готовился к защите кандидатской диссертации (14). Пробыв в Ростове около недели, супруги Солженицыны двинулись в обратный путь, но не одни. С собою в Рязань они забрали тетушек Натальи Алексеевны, сестер ее отца - Марию Николаевну и Нину Николаевну. Они поселились все вместе в Касимовском переулке, где к лету 1959 г. освободилась третья комната в их коммунальной квартире (15).
Дома Александр Исаевич и Наталья Алексеевна пробыли недолго. 14 июля они уехали в Крым, 17 июля посетили Севастополь, затем сделали остановку на западном побережье в курортном городе Черноморске. Здесь после ссылки жил Н. И. Зубов (16).
Вспоминая пребывание в Черноморске, Н. А. Решетовская писала: "…тут-то Александр Исаевич начал писать рассказ, который он назвал "Не стоит село без праведника"" (17), а получил название "Матренин двор". Под его опубликованным текстом стоит дата - 1959 г. (18), из схемы "Исторические даты" видно, что работа над ним велась до конца этого года (19).
Однако вот перед нами фрагмент из дневника Л. З. Копелева, в котором 17 января 1958 г. было записано: "До этого, еще раньше, я читал рукопись, именно рукопись, не перепечатанную на машинке "Не стоит село без праведника"" (20). Характеризуя свои впечатления от этого чтения, Л. З. Копелев отмечал: "Рукопись была иллюстрирована снимками, которые он делал сам: Матрена, ее шурин, изба и др. Мне показалось хорошим "физиологическим очерком" в традициях народников, Глеба Успенского" (21).
Из Черноморска Наталья Алексеевна и Александр Исаевич уехали 8 августа, 10–14-го они провели в Киеве и на самолете вернулись в Москву. Посетив 16 августа Л. З. Копелева на его даче в Жуковке (другое название этого подмосковного поселка - Барвиха), супруги вернулись домой, а затем, видимо, не израсходовав всю энергию, отправились в велопоход, в котором провели четыре дня: 20–23 августа (22).
Таким образом, большую часть лета Александр Исаевич литературным творчеством не занимался. Как утверждала Н. А. Решетовская, только после возвращения с юга он снова взялся за повесть "Щ-854" и закончил ее 11 октября (23). Одним из первых его читателей стал Л. З. Копелев, который 2 ноября 1959 г. приехал в Рязань (24).
"Перед Октябрьскими праздниками, - вспоминала Наталья Алексеевна, - в Рязань приехал Копелев прочесть лекцию о Шиллере. Ночевал у нас. Прежде он хвалил Санины пьесы. А тут, перелистав рукопись "Ивана Денисовича", отмахнулся от нее, небрежно бросив: "Это типичная производственная повесть в духе социалистического реализма. Да еще перегружена ненужными деталями". Саня очень расстроился от подобного приговора" (25).
Если верить А. И. Солженицыну, закончив "Ивана Денисовича", он продолжил работу над рассказом "Не стоит село без праведника" и завершил ее в декабре 1959 г. (26) По утверждению Н. А. Решетовской, это произошло еще позже - осенью следующего года (27).
Имеются сведения, что в 1959 г. Александр Исаевич написал еще одно произведение - киносценарий "Знают истину танки", под которым стоит дата: "1959, Рязань" (28). Наталья Алексеевна датировала работу над ним 15 октября - 17 декабря 1959 г. (29) Согласно схеме "Исторические даты", она продолжалась до начала 1960 г., когда А. И. Солженицын вернулся к пьесе "Республика труда" и к замыслу "Архипелага" (30).