* * *
Кн. Д. Оболенский был и рассказывал, что от сына его убежали жена, Дондукова, с юнкером Вангаром и живет с ним в деревне. Мать ее умерла, а брат и родные ничего не могли с нею сделать. Она приехала с Кавказа, где муж её был эскадрон-командиром, для свидания будто бы с отцом в Москву, во время коронации, и я видел ее в квартире Оболенского, которую он нанял ей и хотел сдать мне, говоря, что снова княгиня уезжает к мужу, так как его не пускают в отпуск. На самом деле она сказала князю Д. Д-чу, что любит другого и уезжает с ним. Он поехал в Пятигорск, чтоб известить сына. Тот едва не бросился из окна, вышел из полка, чтобы драться с Вангаром, но княгиня приехала к мужу и просила его не стреляться. Она оставила мужу сына, которому теперь 9 месяцев. Князь распространялся о том, что ребенок необыкновенно здоровый. В прошлом году у кн. Д. Д-ча утонула дочь, только что вышедшая замуж, а теперь это несчастье с сыном.
* * *
Соловьев, главный начальник по делам печати, велел сказать Щубинскому, что "Павел I может быть сумасшедшим для него, Шубинского, но не может быть таким для публики". Пришлось в ноябрьской книжке "Исторического Вестника" перепечатать 3 страницы. Шубинский хотел идти объясниться к Соловьеву, но Коссович ему сказал: "если он в таком же настроении, как в эти три дня, то лучше не ходите. Мы даже боимся ходить к нему".
* * *
Были Невежин и Потапенко. Говорили о театре. Невежин уверяет, что пьеса его имела успех, и что он не намерен потакать публике и прибегать к грубым эффектам. А знает он их очень хорошо.
27 октября.
Заседание по делу типографии; я, Леля, Коломнины. Леля и Ал. вели себя сдержанно, и я думаю, что для всех это было полезно и хорошо. Говорили о конкуренции с другими газетами, которые польются с нового года чуть не целым десятком. Уменьшение если не подписки на десятки тысяч, то уменьшение на это число тиража газеты возможно. Леля правду говорит, что если произойдет уменьшение и на 3 тысячи, то это сделает меня нервным, тревожным. Способность писать я теряю и теряю. Дал бы бог, чтоб явились новые силы.
28 октября.
Была Евг. Матв. Воскресенская, принесшая две пьесы. Из них одну берут на императорскую сцену ("В свете и дома", 5 д.), В прошлом году я читал ее комедию "Гуси", где выставлены киевские журналисты. Все это талантливо. Оказалось - что по первому мужу она - Желудкова.
* * *
Яворская в "Принцессе Грезе" - в первый раз по возобновлении. Большой успех. Но мне она продолжает не нравиться. Дикция ее какая-то не то что не бессмысленная, а случайная. Кое-что хорошо, кое-что опять скверно, кое-что опять хорошо. И это идет так, но все в приподнятом тоне и с широкими жестами, которые у нее иногда хороши, В театре было много хорошей публики. Сбор - 1221 р. Вчера - 1226 р.
30 октября.
Сегодня "Усталая душа" ("Le mariage blanc"). Успех. Сбор более 800 руб. Последние четыре представления дали 4000 руб.
* * *
Был кн. Барятинский, благодарил за 3000, которые я дал. Говорили о Париже.
31 октября.
Был И. П. Коровин. - "Говорит ли государыня по-русски?" - "Нет еще, она знает, но не решается говорить". На половине вел. княжны Ольги Александровны в клетке канарейка, которая поет "боже, царя храни". Ив. Павл, слышал и говорит, что поет очень хорошо. Выучивший птицу получил высочайший рескрипт.
* * *
Е. В. Богданович говорит, что будто правительство в rue Grenelle, где помещается наше посольство и где останавливается государь, скупило 8 домов за 1 800 000 франков, чтобы иметь право наблюдать за жильцами и обезопасить пребывание государя.
* * *
Приезжал "Петр Иванович Иванов, управляющий князя В. Барятинского, Казанская ул., дом 33, кв. 8" (его карточка). Не понимаю, зачем он приезжал. Он говорит, что нанимал кормилицу для князя Вл. Вл-ча, что он его любит, он поздравлял его с браком, причем молодая сказала: - "Если бы вы не позаботились об его кормилице, он, может быть, не был бы таким здоровым". Трогательно! Показывал мне векселя кн. Александра на 16 тысяч и кн. Анатолия на 36 тыс. Первому векселю срок в ноябре. Он думает, что необходимо братьев помирить с Вл. Вл-чем, чтобы всем им троим действовать сообща перед родителями и бабушкой. Единственное, по его мнению, средство заключается в том, чтобы передать эти векселя Лидии Борисовне. - "Когда они спросят о векселях, я скажу, что они у Лидии Борисовны." Я ему сказал, что никакого совета я ему дать не могу (он просил о совете), а его образ действий считаю рискованным. Но он возразил, что так именно он помирил князя Александра с кн. Анатолием, когда последний женился на Свечиной (разводке). Он долго сидел, говорил, что бабушка отделила по миллиону внукам и по 500 тысяч дочерям, и что эти деньги лежат в банке и, во всяком случае, князю Вл. Вл-чу миллион достанется. Уходя, он заикнулся о том, что хорошо было бы, если бы Л. Б. могла где-нибудь достать денег, чтоб отсрочить вексель в 15 тысяч. Я пожелал ей удачи. Сам ли он выдумал это или сообща с Лидией Борисовной.
1 ноября.
Написал "Маленькое письмо" об Екатерине II, по поводу столетия ее годовщины.
4 ноября.
У Богдановича обедали с женою. Вел. кн. Сергей Александрович возвратился в Москву. На фонарных столбах полиция срывала афиши: "Возвращается князь Ходынский для охраны Ваганьковского кладбища". Сибирский исправник, разославший циркуляры по селам, требуя, чтобы крестьяне убрали солому даже с крыш, при проездах Куломзина, умер.
* * *
Сегодня Ф. А. Юрковский отказался от режиссерства в театре, обидевшись моим замечанием во время репетиций "Севильского обольстителя". Замечание было пустое, но сказано было повышенным тоном. Мне это очень неприятно. Напишу ему, но дело не поправишь. Яворская недовольна, муж ее также. Далматов стоит за меня, но едва ли искренне. Пока режиссирует Быховец-Самарин.
Завтра карточку М. П. Соловьеву.
6 ноября.
Репетиция "Севильского Обольстителя". Праздновали Екатерину II. Градовский, Яворская, музыка Иванова, М. М.
8 ноября.
Пьеса Маслова "Севильский обольститель". Успех.
* * *
С. Ю. Витте, желая конкурировать со "Всей Россией", которая стоит 150 тыс., велел отдать Лейферту и Ефрону право сообщать объявления под фирмой департаментов, чем эти господа полностью и воспользовались. Агенты писали на своих карточках, что они - "департамент мануфактур и торговли", и выжимали объявления с наглостью. Во всяком случае, эта книга "Вся Россия" тянет меня в бездну неудовольствий и грозит в будущем.
10 ноября.
Был М. А. Стахович. О памятнике Тургеневу. Хочется купить его усадьбу в селе Спасском, там 26 десятин. Можно устроить там учительскую семинарию или земскую школу… Рассказывал о Л. Н. Толстом. Этим летом он страшно ревновал свою жену к музыканту Танееву, как Левин, как герой "Крейцеровой сонаты". Дело доходило до жарких сцен, до скандалов, и Танеева, наконец, он выжил. После этого он с графиней поехал в Оптину пустынь, где она говела и каялась. Он не говел, но посещал службу, был у старца Иосифа, может быть, каялся перед ним. Он пишет теперь из кавказской жизни, читает о Кавказе, справляется со своим дневником и не дает переписывать даже своим дочерям. Для этого он нашел какого-то глухонемого, которому сам отдает рукопись и сам берет ее. Никто не знает, что это такое.
11 ноября.
Лезя вчера сказал, что Сигма от нас уходит. Его приглашает Гайдебуров редактором "Руси". Там будут Вл. Соловьев, Энгельгардт и проч. Они соберут свежие силы, а мы останемся при старых. Мне жаль этой потери.
12 ноября.
После театра ("Севильский Обольститель") был у Яворской и ее муж. Пили чай, закусывали, говорили до 1/2 часа ночи. Яворская рассказывала, что кн. Волконский ("Нивский", - б. ред. "Нивы") говорил, что наш театр всем обязан Гнедичу, что он все делает, всем указывает и необыкновенно храбро отвечает. Гнедич, конечно, - знающий человек по декорациям и т. п., но ничего другого он не делал, а вечно жаловался мне на Карпова, который его третировал, и на Юрковского, который тоже его третировал еще больше.
15 ноября.
Был у кн. Ухтомского. Говорил ему о необходимости правительственной помощи в деле доставки пожертвований в Индию, причем сказал ему, что Витте обещал доставку хлеба дать по уменьшенному тарифу. Князь вызвался написать государю, просил дать ему телеграмму полку (?) о пожертвовании 1600 чтв., чтобы показать государю. Государь сказал, что через неделю он это устроит, и написал на телеграмме: "истинно добрые люди". Князь Ухтомский - хороший человек, и это приятно, что государь через него может знать часть правды, которую ему так мало говорят.
* * *
Пасхалова написала мне, что она готова отказаться от роли Муции в "Новом мире", а взять роль Вероники. Лучше ли будет Яворская - еще вопрос.
* * *
"Разгром" Гнедича репетируется.
* * *
Вчера был Сигма, заявил, что он выходит. Я сказал ему, что очень жаль. Буренин сказал ему: - "А мне нисколько не жаль. Вы в последнее время плохо писали, и все о том, что я, да я, да я…"
Вейнберг вчера говорил: - "Соловьев рассказывает, что он разрешает газеты, чтобы убить "Новое Время". Думаю, что это вранье.
28 ноября.
И записываешь и не записываешь - все одно и то же. Сколько дней не записывал и все эти дни прошли, не оставив после себя воспоминания. Рассказывали о московской истории студентов, ходивших справлять панихиду по убитым на Ходынке. За вел. кн. Сергием Александровичем останется позорное прозвище - "князь Ходынский". Бартенев прибавлял - "На места генерал-губернаторов назначают боевых генералов, а вел. кн. Сергей - боевой".
* * *
"Разгром" Гнедича прошел с успехом. Сбор около тысячи, во второе и третье представления - по тысяче с небольшим. Нехорошо. Судя по успеху первого представления, можно было ожидать лучшего. Сегодня дал согласие на постановку "Трильби" в переделке Г. Г. Ге. Этим я удовлетворяю его желанию явиться перед публикой в хорошей роли.
* * *
Поехал сегодня Б. В. Гей в Берлин, чтобы посмотреть пьесу Гауптмана "Потонувший Колокол". Дал 250 руб. Как надоел мне театральный мир, а отделаться от него трудно. Что-то притягивает.
* * *
Сегодня юбилей Н. Н. Каразина. Какие глупые речи говорились! Сигма говорил о "Журавле" (книга Каразина). Я ему сказал - "Зачем вы говорили о птице, у которой длинные ноги и маленькая голова?" "Мусин-Пушкин сказал речь, в которой за шумом совсем ничего нельзя было разобрать. Почему-то упомянул о Кане Галилейской. Когда он подошел ко мне, я сказал - "Вы так много говорили, так много напустили воды, что только Христос мог бы обратить ее в вино. Отошел с неудовольствием. Сам Каразин говорил о художнике, его вдохновении, его страданиях, когда он видит., что идеала не достигает. Все это было так ординарно. Кто-то говорил о животном, которого называют человеком, о том, чем отличается человек. Ерунда ужасная! Встретил дочь И. Н. Крамского. Поговорили. Я сначала ее не узнал. Говорит, что пишет, "мажу красками", как выражается она. Говорила наша актриса Писарева, хотела что-то сказать об "отзывчивых сердцах", - ничего не вышло. М. И. Черняев заметил о ней: "Какова дурость!"
* * *
Сидел между Гнедичем и В. И. Данченко. Данченко - совсем не интересный собеседник. Как писатель, он несравненно интереснее. У него горячее воображение, сильные краски.
* * *
Амфитеатров просит аванс в - 5000 руб. и 600 руб. ежемесячно, с тем чтобы 100 руб. вычитать на уплату аванса.
29 ноября.
Был М. А. Стахович. Рассказывал о приеме своем у государя. Он говорил ему о дворянской записке, которую министр внутренних дел не дозволяет прочитать в дворянских собраниях, но каждому отдельному дворянину говорить можно. Дворянство считает Россию земледельческим государством, вопреки Витте, который считает ее государством промышленным. Стахович говорил государю: - "Если мы ошибаемся, то ошибаемся искренне. Но предположим, ваше величество, что мы правы, - разве не стоит нас выслушать?" и т. д. Разговор продолжался 20 минут. Государь был очень милостив, говорил, что непременно прочитает записку, что министр внутренних дел, может быть, потому так распорядился, что государь еще не прочитал записки. На слова Стаховича, что в печати и обществе громят дворянство за то, что оно получает подачки, государь сказал: "На меня это не может влиять".
1 декабря.
Вчера Крылов приглашал слушать свою пьесу, предназначенную для нашего театра.
* * *
На нашем театре драма в 1 действии Зудермана "Фрицинька". Громадный успех.
* * *
Холева вернулся из Тулы и говорит, что Т. Л. Толстая вышла замуж за мужика, который имеет лавку в Ясной Поляне. Думаю, что это непроходимый вздор.
2 декабря.
Стахович принес "Записку губернских предводителей дворянства, вызванных, с высочайшего соизволения, г. министром внутренних дел для совещания о нуждах дворянского землевладения". Он рассказывал, что сегодня все директора департамента у Витте на совещании, что составленная таблица показывает положение благосостояния России с 1884 года, и притом крестьян. Взяты цены рабочих, количество снятых крестьянами земель, лошади, скот, количества потребные вина и хлеба.
Письмо Яворской довольно нагло. Я ответил так: "Княгиня Лидия Борисовна! Извините меня, пожалуйста, за маленькое замечание, которое я хочу сделать по поводу вашего письма, мною сейчас полученного. Вы подписали его так: "уважающая вас", а следовало: "не уважающая вас". Все равно я бы не обиделся, ибо содержание вашего письма считаю несправедливым. Примите уверение в моем уважении".
Письмо Шабельской о пьесах. Ответил.
11 декабря.
Вчера "Трильби". Большой успех. Объяснение с Яворской, переписка с ней, ее претензии. Я сказал ей, что Трильби играет Пасхалова, потом Новикова, что это сделано по распределению. "Я не хочу чередоваться с выходной актрисой", - говорила она. - "А я ее не знаю, может это - талант, и монополии на роли я не признаю". Льстя мне, она рассказывает обо мне разную гадость. В этом болоте мне и утереть! Как надоело! Театр - это табак, алкоголь. От него так же трудно отвыкнуть.
* * *
Вчера был у Горемыкина по поводу моего "Маленького письма". Оно возбудило всех. Нашли, что невозможно так говорить. Горемыкин ничего против этого не имел, но предупредил на счет будущего. Я поблагодарил и обещал прислать ему статью Розанова (которому заказано об университетских беспорядках) в корректуре.
16 декабря.
Был кн. Ухтомский. Разговор о М. П. Соловьеве. Он просто с ума сходит. Пишет проэкт о налоге на газеты, обещая казне 7 миллионов, из которых должна продовольствоваться цензура, получая тем более, чем больше имеет доходу газета, у бедных - бедно, у богатых - богато. Он нам запретил бесцензурное получение "Intransigeant", "Ças", "Gazeta narodowa". По его распоряжению, на польских книгах предписано делать русские заглавия. Министр внутренних дел, узнав об этом, отменил, По его распоряжению статьи князя Ухтомского не перепечатываются в провинциальных газетах. Он сам рассказывает, что ему в образе Хитрово является дьявол. Он пишет миниатюры. Хитрово попросил их показать одному из великих князей. Проходит несколько дней, является Хитрово и приносит миниатюры. Он кладет их в стол и запирает. Через несколько дней он открывает стол и не находит миниатюр, - поднимается шум, делаются обыски у прислуги, у полотеров, он рассказывает слоим знакомым, что обокраден. Слышит об этом Хитрово и спешит его успокоить: "Да, миниатюры у меня, я их вам не возвращал". - "Но вы мне их приносили". - "Нет", и т.д. Он убедился, что дьявол приходил к нему и смущал, - Князь Ухтомский говорил об этом Горемыкину. Горемыкин говорит, может быть, я заменю его, но некем. Куда его девать? и т. д.
17 декабря.
Сегодня в Александрийском театре. Давали "Непогрешимого" Невежина. Я был один в ложе. Скальковский говорил, что на Кавказ был назначен Куропаткин, и военный министр поздравлял его, но вел. кн. Николай Михайлович написал государю письмо против Куропаткина и государь назначил кн. Голицына.
* * *
Государь сказал, чтобы урегулировали рабочий вопрос. Витте работает над введением 8-часового дня, но в величайшей тайне. Пройдет ли это - вопрос еще!
* * *
Около Кривенки сидит брюнетка на месте начальника по делам печати. Это во втором ряду. Генерал Зыков говорил генералу Гюбенету: "Правительство назначает на такой ответственный пост, как начальника по делам печати, бог знает, кого, какого-то щенка" и т. д. Брюнетка покраснела и говорит: "Я - дочь М. П. Соловьева". Генералам оставалось только провалиться сквозь землю. Вот человек, о котором двух мнений нет.
Крылов сидел и ехидничал на счет постановки "Непогрешимого". Карпов ехидничает на его счет, говоря, что он пишет трилогию "Квартирный вопрос", "Налог на собак" и еще что-то, чего София Ивановна Сазонова не решилась мне передать. Благодарю покорно.
Меня обвиняют в том, что я ставлю "Квартирный вопрос". А для меня это любопытно: придет ли публика, и какая? Если бы он поставил эту пьесу на Александрийском театре, он был бы побит. У нас своя публика, а Александрийская, большинство ее огромное, не посещает наш театр.
Когда наши артисты стали презрительно относиться к пьесе Крылова, он, очевидно, струсил и говорил мне, - не сделать ли так: объявить в газетах, что он жертвует свой гонорар за "Квартирный вопрос" в пользу театрального общества. На другой день он раздумал. - "С кем я ни советовался, все мне говорят, что это было бы глупо". Но было бы доброе дело.
* * *
Вчера в Панаевском театре подходит Пятницкая. - "О каких вещах писали вы мне, чтобы я вам их возвратил?" - спросил я. - "А вы отчего мне не отвечали на предложение купить у меня материал для драмы?" - "Да зачем я буду покупать?" - "Вы напишите пьесу". - "Я не пишу пьес и материалов никогда не покупал". - "Покажите мне сцену". Я повел ее и говорю - "Отчего вы не пишете?" - "Я потеряла свой талант". - "Почему же вы его потеряли? На чем". -"Я сумасшедшая".
- "Я читал ваш рассказ в "Вестнике Европы", помните, который я забраковал. Он очень плох".
Она заплакала и, сломя голову, бросилась вон. С ней сделалась истерика. Призвали доктора.