Старая птица сказала:
– Я глубокий старик и к тому же болен и потому не мог притти.
Дервиш спросил:
– Сколько тебе лет?
Птица ответила:
– 1200 лет.
Дервиш сказал:
– Не знаешь ли ты, где та крепость, в которой находится трон пери-шаха?
Птица сказала:
– Я туда не ходила, но когда я была совсем маленькой, мой отец, и мать всегда брали меня с собой; я всегда летела впереди в однодневном пути. Однажды мы летели на восток. Я была впереди в однодневном пути, и я увидела, как что-то блестело как солнце. Я спросила отца, что это такое. Отец ответил, что это трон пери-шаха, крепость Гав– харихам. Стены, окна были сделаны из золота, яхонта и алмаза. Когда на трон падают лучи солнца, трон этот освещает трехмесячный путь. – Дервиш дал птице десять порций и кормил ее хорошо. Через десять дней Джаган-шах сел на спину этой птицы и полетел в крепость Гавхарихам. Нижняя челюсть этой птицы опустилась как у буйвола, и когда она подняла крыло, солнце, падающее на трон пери-шахг не слепило глаза Джаган-шаха. Она открыла крыло и сказала ему: – Джаган-шах, закрой глаза! – Джаган-шах закрыл глаза; мало ли, много ли они пролетели через горы, леса, через долины и, наконец, опустились на высокую гору. Птица сказала Джаган-шаху – Эй, сын человека, открой глаза! – Он спустился со спины, и птица сказала: -Вот это и есть трон пери-шаха; теперь ты сам иди и дойдешь до крепости. – Птица вернулась назад, а Джаган-шах пошел вперед к крепости Гавхарихам. Пусть Джаган-шах идет вперед, но о ком же теперь вам сказать? О пери-шахе.
Гюльзар-ханум вернулась домой, и пери-шах спросил:
– Зачем ты вернулась? Этот сын человека очень постоянен в любви. Ты оставила его и пришла сюда, а он теперь наверное с ума сходит и, чтобы тебя найти, он будет ходить, по горам и по долинам.
Пери-падишах каждый день сердился на нее и наказал ее, чтобы грех Гюльзар был не на нем. Падишах устроил хорошую комнату у источника, на месте, где сходятся семь дорог, и в разных местах поставил 12 караульщиков. И ежедневно по два раза в день вешал Гюльзар-ханум за косы в наказание. И у всех путников и купцов, которые проходят по этим дорогам, караульщики спрашивали, не видели– ли они Джаган-шаха. И вот однажды Джаган– шах много и долго шел, устал и сел отдохнуть у этого источника. Там он умылся и нагнулся, чтобы напиться воды. Когда нагнулся над водой, вдруг увидел образ Гюльзар и упал в обморок. Двенадцать караульщиков вытащили его из воды, дали понюхать целебное масло, и он очнулся. Сверху Гюльзар-ханум сказала – Это и есть тот человек! – Джаган-шаха и Гюльзар взяли и принесли к пери-шаху. Пери-шах отправил их в баню, там вымыли их и одели Джаган-шаха в одежду падишаха. Пери-шах позвал к себе Джагаи-шаха и просил его рассказать обо всем с ним случившемся. Джаган– шах сказал, что он сын одного – падишаха, что он выехал в море, хотел путешествовать, рассказал свои приключения и прибавил: -Потом я влюбился в твою дочь, а она убежала; теперь я пришел за ней, царь птиц отправил меня сюда.
Пери-шах устроил свадьбу, которая продолжалась сорок дней и сорок ночей. Через сорок дней пери-падишах отправил их с 12 караульщиками в Китай, в царство Техмуз-шаха. Мало ли, много ли они шли через леса, горы, долины и дошли до Китая. Когда они пришли в страну Техмуз-шаха, они увидели, что два войска боролись; одно из них было китайского падишаха, а другое Техмуз-шаха. Техмуз-шах был побежден. Джаган-шах как раз пришел тогда, когда Техмуз-шах хотел ключ от своих кладов отдать победителю. Джаган-шах велел караульщикам уничтожить китайские войска. Они разными способами разбили китайские войска. По этому случаю Техмуз-шах накормил всех бедных. Для Джаган-шаха и Гюльзар устроили свадьбу в сорок дней и сорок ночей. Там ели, пили и в землю сошли, а вы ешьте, пейте и живите на земле.
Курица с одной ногой
В один из бесконечных дней шел по дороге дервиш. Он увидел юношу с паршей на голове, играющего с товарищами в кости-альчики. Дервиш заметил, что кость этого юноши постоянно выигрывает.
Дервиш спросил:
– Кечаль, каким ремеслом ты занимаешься? – Тот ответил: -Мое ремесло – играть в кости; я выигрываю у детей кости, потом ношу их продавать, покупаю хлеб, приношу домой и этим кормимся.
Дервиш спросил:
– Есть ли у тебя сестра, брат, мать, отец, вообще, есть ли у тебя кто– нибудь?
Кечаль ответил:
– У меня никого нет. Только есть одна тетка, я прихожу к ней и сажусь на почетном месте у очага.
Дервиш сказал:
– Кечаль, иди живи со мною; и еду, и платье я тебе дам. Твое дело будет только зажигать мой очаг и наполнять водой мой рукомойник.
Кечаль сказал:
– Я не прочь жить с тобой!
Дервиш повел кечаля к себе домой. Пятьдесят дней они пожили. Однажды дервиш сказал:
– Кечаль, дай я тебе глаза намажу таким лекарством, что ты будешь видеть всех, но Тебя никто не будет видеть. Ты будешь ходить в кухню царя, когда понесут ему блюдо с пловом, ты возьмешь блюдо с пловом и принесешь мне.
Кечаль:
– Ведь меня поймают и убьют!
Дервиш:
– Нет, ты будешь их видеть, а они тебя не увидят.
Дервиш взял и намазал глаза кечаля каким-то лекарством. Кечаль с опаской пошел туда и увидел, что никто его не замечает и не спрашивает, откуда и куда он идет. Пошел дальше, никто его не замечает. Он подождал, когда блюдо царя наполнили пловом, взял его и вышел во двор. Идя по дороге, он приподнял тонкий хлеб, которым покрывается блюдо, пощупал и увидел, что в плове лежит целая курица. Он протянул руку, оторвал одну ножку и съел. Принес плов, поставил перед дервишем. Дервиш поднял хлеб, увидел, что у курицы одной ножки нет.
Дервиш:
– Кечаль, а где же у курицы другая ножка?
Кечаль:
– Странно, разве у курицы бывают две ноги?
Дервиш:
– Кечаль, курица бывает с двумя ногами.
Сколько дервиш ни убеждал, что курица бывает с двумя ногами, тот стоял на своем и говорил:
– Нет, курица бывает с одной ногой.
Каждый день он ходил, приносил плов царя, по дороге одну ножку курицы он съедал. Дома опять дервиш его убеждал, настаивал, говорил:
– Кечаль, курица бывает с двумя ногами, с одной не бывает.
Тот клялся, божился, говорил:
– Какой ты дервиш, коли не знаешь, что курица бывает с одной ногой, а не с двумя.
Так он и не сознавался. Царь сделал призыв к народу, что, дескать, появился такой чародей-невидимка, ежедневно уносит его обед. Кто этого чародея поймает, тому дам-все, что он только пожелает.
Дервиш пошел к царю, поклонился и сказал: – Разрешите мне с ним рассчитаться самому, я его поймаю. – Он пошел, принес одно снадобье, дал и сказал: – Передайте это повару, пусть перед тем, как подавать обед, бросит его в огонь. – Снадобье взяли, отнесли и дали повару. Тот бросил его в огонь и стал подавать обед. Кечаль пошел в кухню, дым от горевшего снадобья защипал его глаза, он стал тереть глаза и стер мазь, которой его намазал дервиш, и тогда его увидели. Когда кечаль хотел взять блюдо, его схватили за руку. Привели кечаля, поставили перед дервишем. Он увидел. – Ой, ой, и дервиш здесь! – Дервиш сказал: – Кечаль, теперь тебе отсекут голову; лучше по-дружески сознайся, ведь ты съел?
Кечаль сказал: -Ай, ай, ай! Какой ты придирчивый, упрямый дервиш! И твоей жизнью клянусь, и гробом отца клянусь, и гробом матери клянусь: курица бывает с одной ногой!
Дервиш покачал головой и сказал: – Кечаль, скажи правду, сейчас тебя убьют.
Кечаль: – Пускай убьют меня, я правду говорю, курица бывает с одной ногой. Курицы с двумя ногами не бывает.
Дервиш: – Кечаль, я прочту лох, подымусь на небо, оттуда я брошу клубок ниток, если ты сумеешь его поймать на лету, между небом и землею, то придешь за мною. Если не сумеешь, то останешься и тебе отрубят голову. – Дервиш прочел стих, поднялся и с неба бросил клубок. Кечаль подпрыгнул, на воздухе поймал клубок и за дервишем поднялся на небо. Они спустились в какой-то безлюдной степи на развалины. Дервиш сказал: – Кечаль, начерти на земле круг, войдем внутрь этого круга. Они сели в кругу.
Дервиш: -Я прочту стих, с той горы придет чудовище, на лбу у него будет один глаз; возьми меч и, если ты сумеешь ему так отрубить голову, чтобы она упала на землю, то мы спасены, если не сумеешь, оно и тебя убьет, и меня!
Кечаль сказал: – Баш-уста.
Дервиш прочел стих. Чудовище пришло, кечаль поднял меч и так ударил его по шее, что голова его упала на землю.
Дервиш быстро вскочил, отрубил ему хвост и бросил в сторону. Он достал сумку, вынул из нее кастрюльку. Он очистил чудовище, порезал на куски, положил в кастрюльку, стал жарить. Из-под абы он достал несколько чуреков, сказал – Кечаль, иди садись, ешь и ты!
Кечаль: -Я не хочу есть. Ты хочешь, чтобы я умер, я не хочу умирать!
Дервиш стал сам есть. Кечаль смотрел, как тот сладко, с удовольствием ест. Наконец дервиш кончил есть, подложил под голову абу и заснул. Кечаль стал думать: -Если это мясо убивает, то дервиш бы умер. – Он стал лизать кастрюльку. По мере того, как он лизал, ему слышалось, как травки говорят и щебечут – Я лекарство от такой-то болезни. – Скалы говорят – Подо мною зарыто столько-то кувшинов клада. – У кечаля закружилась голова, он стал смотреть направо, налево. Дервиш проснулся. Он ударил кечаля ногой; кечаль сразу обратился в кусок мяса и упал в кастрюльку. Прошло порядочно времени. Дервиш сказал – Кечаль! – Тот ответил: -Эй?
Дервиш: – Кечаль, я ухожу, тебя съедят птицы и черви. Теперь скажи правду, ты съел одну ножку у курицы? Это ничего, что съел.
Кечаль – Ох, ох! Ты ужасно надоедливый дервиш! Ты кем был и я кем был? Ты со мной так жестоко поступаешь; я правду говорю: курица всегда бывает с одной ногой. Кур с двумя ногами не бывает. Да увижу я тебя мертвым, если курица бывает не с одной ногой. – Дервиш прочел лох – кечаль стал обыкновенным человеком.
Он взял кечаля и пошел к развалинам, начертил круг, сказал:
– Кечаль, придет змея, если ты отрубишь ей голову так, что она упадет на землю, то мы спасены, если нет, то и тебя и меня змея убьет.
Тотчас же он прочел стих, дал кечалю меч. Как только змея пришла, кечаль ударил ее так, что голова ее упала на землю. Тотчас дервиш вскочил, отрезал ей хвост, бросил, нарезал ее мясо, положил в ког тел, зажарил, сказал:
– Кечаль, иди – будем есть.
Кечаль – Ты хочешь, чтобы я съел и умер? Я не хочу есть!
Дервиш стал сам есть. Кончил, положил аба под голову, заснул. Кечаль подумал: – Раз он так ест, попробую и я, посмотрю, что это такое? – Стал он лизать кастрюлю. Тотчас он услышал, как травки щебечут: – Мы средство от такой-то болезни. – Камни говорят: – Если об меня ударить эту вещь, тс" она превратится в золото. – Кечаль стал смотреть по сторонам, дервиш проснулся, ударил ногой кечаля и обратил его в кусок мяса.
Дервиш сказал:
– Я ухожу, тебя здесь птицы и черви съедят! Лучше скажи мне, куда ты дел одну ножку курицы?
Кечаль:
– Ох! Ох! Ох! Какой ты придирчивей человек! Курица бывает с одной ногой, иди, я покажу тебе сто кур, и все они будут с одной ногой.
Дервиш увидал, что кечаль крепко стоит на своем, он опять прочел стих и обратил кечаля в человека. Они пошли на гору. Дервиш взял горсть ячменя, посыпал на землю. Тотчас земля стала зеленая, зелень поднялась, поспела и побелела. Он взял в руку серп и сказал:
– Кечаль, видишь ту дверь? – Тот посмотрел, увидел под горою дверь.
Дервиш:
– Пойдешь, откроешь дверь, но ничего не трогай. Внутри увидишь горящую свечу, возьмешь ее и горящей принесешь сюда. На обратном пути тебя будут преследовать лев, тигр, чудовище, но ты не бойся, когда выйдешь во двор, они вернутся. То место зачарованное. – Кечаль сказал: – Хорошо! – Кечаль пошел, открыл дверь, увидел кругом полки, и на них лежит много драгоценных камней – лаль. Он взял несколько из них и положил за пазуху, потом взял свечу, повернулся, хотел выйти, но увидел, что дверь заперта. Кечаль остался здесь, стал сильно плакать. Наступила ночь. Он положил голову на камень и заснул. Во сне он услышал, что ему говорят: – Подыми камень, под ним найдешь дверь. – Он проснулся, поднял камень, открыл дверь. Некоторое время он шел и дошел до одного города. Он нашел караван– сарай, зажег свечу. Тотчас перед ним появились сорок изящных девушек и сказали: -Кечаль, что прикажешь? – Кечаль, увидя деву шек, поразился, растерялся. Напротив с балкона смотрела дочь царя; она увидела – в караван-сарае сидит какой-то кечаль, а перед ним услужливо стоят сорок изящных девушек. Она послала двух служанок привести к ней кечаля и сорок девушек. Как только служанка вошла, он задул свечу, девушек не стало. Служанки повели кечаля к дочери царя. Она сказала: – Эй, кечаль, собачий сын, что это такое?
Кечаль: – Ханум, я не виноват, все дело в свече.
Дочь царя: -Дайте мне свечу, зажгите! – Девушки тотчас зажгли свечу. Из дверей вошло сорок молодых людей с закрученными усами, они бросились обнимать кто дочь везиря, кто дочь векила. Дочь царя крикнула:
– Девушки, задуйте свечу! – Свечу задули, все исчезло. Эта история дошла до царя. Он приказал привести кечаля. Его привели. Царь сказал: – Кечаль, как ты осмелился так поступать с моей дочерью? – Тот ответил: – Правитель вселенной, я же не при чем, дело в свече. – Свечу у него взяли. Как только свеча зажглась, появились сорок цирульников, стали брить бороды и усы у царя, векила и везиря и т. д. Царь сказал: – Скорее потушите свечу и отдайте ее ему обратно! – Свечу дали ке– чалю. Кечаль взял свечу, пошел, нашел дервиша. Он увидел – стоит дервиш с серпом в руке, и у него из глаз льются слезы, как весенний дождь. Он спросил: – Кечаль, принес свечу? – Тот ответил: -Да, принес. – Дервиш сказал – Дай сюда, зажги свечу! – Кечаль тотчас зажег свечу. Сорок прелестных девушек явились, обратились к дервишу: – Ага-дервиш, что прикажете? – Дервиш: – Эй, девушки, принесите порученную вам вещь!
Кечаль увидел, тотчас же поднесли на подносе картину джейрана. Дервиш прочел священный стих, и эта картина обратилась в чудную красавицу.
Дервиш: – Кечаль, ты пойди и с теми девушками любезничай, веселись, а эта будет моя. – Кечаль про себя подумал – Посмотри, что я с тобой сделаю! Масло сам лопаешь, а сыворотку мне подвигаешь!
Они собрались, пришли в дом дервиша. Дервиш побеседовал немного с девушкой, потом положил голову на ее колено! и заснул. Кечаль подошел к девушке и сказал: -Всю тяжесть переношу я, а ты с ним любезничаешь?
Девушка: – Ну, что же, у этого дервиша душа в той склянке, убей, буду с тобой любезничать. – Кечаль достал склянку, дервиш проснулся и сказал: – Кечаль, поставь ее на место, права семи царей я вручу тебе.
Кечаль: -Уже поздно об этом говорить. – 'Он ударил склянку оземь, тотчас дервиш умер. Все собрались, свечу взяли во дворец. Кечаль стал там царствовать. Он любезничал, веселился с девушками. Они ели, пили, веселились… Поели, в землю ушли, а вы ешьте, век живите.
С неба упало три яблока: одно – тебе, другое – мне, а третье тому, кто сказку рассказал.
Кечаль-Мамед
Жила-была одна старуха по имени Фаты, и звали ее Фаты-Кары; у нее был сын Кечаль– Мамед, у него была парша на голове.
Фаты-Кары промышляла тем, что брала у лавочников вату, пряла из нее пряжу, носила ее на базар и там продавала; часть отдавала за вату, а на остальные деньги покупала немногхг хлеба, лука; мать с сыном тем и кормились.
Раз Кечаль-Мамед, гуляя по базару, увидел, что продают очень хороший кишмиш; у него слюнки потекли, но у него не было ни гроша, чтобы купить его. Мамед, опечаленный, почесал паршу на голове и пошел домой и; когда увидел, что матери нет дома, воспользовался случаем и вошел в комнату. Перед тем Фаты-Кары сучила нитки мотками и повесила их под потолком. Мамед прыгнул, схватил один моток, спрятал за пазуху и пошел на базар. Около лавочника баккала он остановился, понуря голову. Баккал сказал:
– Ой, паршивый лодырь, не мешай покупателям, дай заняться торговлей!
Мамед вынул моток ниток и дал ему; получив немного кишмиша, пошел домой.
Теперь мы расскажем вам о Фаты-Кары. Фаты пришла домой и увидела, что не хватает одного мотка; стала ругать и проклинать; собрались соседи; когда узнали, в чем дело, сказали:
– Мы все при случае тебе помогаем, кто же ворует твое добро? Это, наверное, дело рук твоего сына.
Старуха сама сознавала это и подумала:
– Собака, привыкшая воровать сыр, – опять придет. Посмотри, собачий сын, что я с тобой сделаю!
Старуха Фаты стала подсматривать.
Раз Фаты сказала Мамеду:
– Мамед, завтра я уйду из дома, ты заходи, смотри за домом.
Утром рано старуха Фаты, уйдя из дома, обошла вокруг него и опять вернулась и у соседей за забором спряталась; и стала подсматривать. Вдруг увидела, что Мамед, почесывая голову, пришел, открыл дверь, прыгнул, взял еще один моток ниток и хотел выйти из двери. В этот миг старуха Фаггы схватила его за руки и стала бить: – Ах ты, собачий сын! Я руками зарабатываю и тебя кормлю, а ты у меня же воруешь! Да будет проклят в могиле твой отец, он тоже воровал! Каким он был, таким и ты стал.
Мамед увидел, что дело плохо, и сказал: – О. мать! Зачем меня убивать? Возьми меня за руку, отведи на базар, продай, возьми деньги и расходуй.
Старуха Фаты сказала: -Ох, паршивый собачий сын! Кто за тебя деньги даст?
Старуха Фаты, взяв за руку Мамеда, пошла колесить по базару: -Эй, кто купит раба, эй, кто купит раба?
Один чайчи увидел, что старуха продает юношу, позвал – Эй, мать-старуха, поди сюда! – Старуха Фаты подошла. Чайчи посмотрел, увидел, что это такая парша, что если он его купит, то никто в его лавку не войдет; он сказал старухе: – Скорее уведи его отсюда; не мешайте покупателям.
Старуха Фаты опять продолжала ходить по базару, приглашая покупателей. Старуха подошла к баккалу Асаду, тот тоже, как и чайчи, отказался; повар хотел было купить, но тоже, увидя паршу, отказался.
Наконец, старуха Фаты пошла на самый конец базара, там сидели сорок человек лоту. Предводитель лоту сидел между ними и закручивал усы. Увидев, что старуха ведет за руку юношу с паршой и кричит:
– Эй, кто купит раба, эй, кто купит раба! – глава лоту сказал – Позовите ее сюда!
Лоту позвали старуху Фаты. Глава лоту посмотрел и увидел, что у юноши такая ужасная парша, что за семь верст к нему не подойдешь. Чешуйки парши спустились до самых глаз. Но из глаз у него искры сыплются; видно очень смышленый кечаль. Повернувшись к старухе, он сказал: – Мать-старуха, во сколько ценишь? – Старуха ответила: – Сто туманов, – Г лава лоту, вынув из кармана и дав старухе сто туманов, взял Мамеда.
Лоту обратились к своему главе и сказали: – Что это ты купил? Теперь нам будет противна наша еда и питье.
Глава ответил: -Это ничего, ои будет чистить наши башмаки и вещи. – Лоту успокоились и отправились к себе домой.
Мамед тотчас приготовил им стол, а помещение так подмел и вычистил, что сорок баб не могли бы так вычистить. Быстро приготовил чай и сварил обед. Наконец, он за ними так ухаживал, что они в жизни такого ухода не видели. Поведение Мамеда с каждым днем все более нравилось главе лоту, и он не отпускал его от себя. Все, что лоту приказывали Мамеду, тот немедленно исполнял.