Няня увидела, что девушка опять идет, быстро постелила постель, помазала лицо шафраном, легла, начала совсем тихо дышать и, когда увидела, что девушка вошла, тотчас же затаила дыхание. Девушка несколько раз позвала – Няня, няня! – Няня не ответила. Девушка еще раз позвала. Няня тихонько сказала:
– Детка, уже я умираю, посвяти же меня в эту тайну. – Девушка, нагнувшись, сказала няне на, ухо:
– Знаешь, отчего я терпеть не могу мужчин? Однажды я заснула и увидела во сне, что самка джейрана паслась с самцом джейраном. Когда они паслись, нога джейрана-самца попала в прорубь. Самка пошла, принесла во рту воду, вылила в прорубь, лед стал мягче, после этого он вынул ногу из проруби. Они опять стали вместе пастись. Три раза так случалось, джейран-самка спасала его; и когда они опять паслись, вдруг нога джейрана-самки попала в прорубь; джейран-самец пошел, чтобы принести воду и влить в прорубь для того, чтобы самка могла вынуть еогу, – ушел и уже больше не пришел. Вот поэтому-то я терпеть ее могу всех самцов!
Няня сказала: – Уже я успокоилась, если и умру – не беда! – Девушка немного посидела, встала и ушла. Няня быстро встала, убрала постель, умылась и села дожидаться Ибрагима. Ходжа-Ибрагим пришел и спросил: – Что же вышло, тетя? – Няня сказала: – Дитя, дело обстоит так-то и так-то. – Он сказал: – Тетя, вставай теперь, иди к царю, попроси, чтобы он дал место под баню.
На другой день, рано утром, няня встала, пошла к царю и сказала: – Да будет здравствовать царь! У меня есть племянник, он просит отвести ему место под баню. – Царь сказал: – Скажи Ходжа-Ибрагиму, пусть приведет мастеров. Я дам ему лучшее место под баню.
Старуха передала ответ царя Ходжа-Ибрагиму.
Ходжа-Ибрагим тотчас встал, пошел, нашел мастеров и привел к царю. По плану было отведено место, на котором стоял дом дарги. Царь приказал разрушить его. Разрушили дом. Ходжа-Ибрагим построил здесь такую баню, подобной которой нигде не было. На одном из видных мест бани нарисовал картину: Фах– рад с Ширин, старуху же нарисовал посредине; над ней нарисовал картину: Лейла и Меджнун. А над ней нарисовал джейрана-самку с джейраном-самцом. И представил так, что, когда они паслись, нога джейрана-самца попала в прорубь. Джейран-самка пошла, принесла воды, вытащила ногу. Они снова начали пастись. Нога джейрана-самки попала в расщелину, на этот раз джейран-самец пошел, чтобы принести воду и вытащить ногу джейрана-самки, и уже возвращался, как вдруг охотник с луком и стрелой присел впереди его и загородил путь.
По городу распространился слух, что Ибрагим построил особенную даровую баню. Стали ходить в эту баню. Дочь царя услышала, что построена такая баня и владелец ее не берет денег, встала, забрала своих служанок и няню и пришла в эту баню; взор девушки упал на картины. Она сказала: – Няня, это что такое? – Няня сказала: – Спроси у владельца. – А Ибрагим стоял за занавеской. Девушка спросила Ибрагима: – Это что? – Ибрагим сказал: -Внизу – это картина: Фахрад и Ширин, здесь нарисовано, как старуха пришла и сообщила, что Ширин умерла. Фахрад тотчас же бросил свою кирку и подставил голову, кирка упала ему на голову и тотчас же убила его. Наверху же – это Лейла с Медж– нуном; посмотри, видишь ли – Лейла отправилась на эйлаг, кейфует, а Меджнун сидит, ожидает Лейлу. Он так долго ждал, что на голове его птицы свили гнездо. На самом же верху – джейран-самка с джейраном-самцом. В то время, когда они паслись, нога джей– рана-самца попала в прорубь; джейран-самка принесла воду и спасла его, затем попала в прорубь нога джейрана-самки; самец пошел принести воду, но охотник поразил его, и он не мог притти.
Девушка тотчас сказала: – Няня, разве у самцов бывает такая верность? – Няня сказала: – Детка, такая верность бывает именно у мужчин, – Тотчас девушка спросила: – Сколько надо платить за купанье?
Ибрагим из-за занавески ответил: – Всякий, уходя после купанья, пусть подойдет и ударит один раз рукою по моей руке.
Они выкупались, вышли, и девушка, уходя, ударила рукой руку Ибрагима. Ибрагим увидел, что она положила ему в руку миндаль и кусок угля. Ибрагим быстро побежал домой и спросил свою тетю: -Тетя, что означают черный уголь и миндаль? – Старуха сказала – Девушка говорит: в лунную ночь приходи в миндальный сад.
Ночью Ибрагим пошел, увидел, что на краю бассейна поставлена тахта, сел на тахту. Спустя немного времени, одолеваемый сном, заснул. Девушка же сказала своим служанкам – Вы пойдите и играйте, а я сейчас приду. – Встала, пришла в сад и увидела, что Ибрагим заснул. Она положила ему в карман шарик и вернулась. Ибрагим проснулся через некоторое время, увидел, что никого нет. Засунул руку в карман, а в карма{не у него шарик. Он понес его и показал своей тете; тетя сказала – Детка, это она положила потому, что ты, мол, еще ребенок, пойди играй в шарики.
На другой день дочь царя нарядилась и с сорока нежными девушками пришла в баню и вошла в воду. Когда же выходила, положила в руку Ибрагима уголь и розу. Юноша опять пришел и спросил у своей тети. Она сказала:
– Детка, это значит: в лунную ночь приходи в сад роз.
Ночью Ибрагим пришел, но немного погодя, одолеваемый сном, опять заснул. Девушка пришла, увидела, что Ибрагим опять заснул. На этот раз она сделала стрелу с луком, надела Ибрагиму на шею и ушла. Ибрагим проснулся, увидел, что она надела ему на шею стрелу с луком, встал потихоньку и пошел домой. Спросил у своей тети. Тетя сказала – Детка, она говорит, что ты ребенок, чтобы ты пошел играть и пускать из лука стрелу.
Девушка опять пошла в баню, выкупалась и на этот раз положила в руку Ибрагима уголь и орех. Ибрагим быстро пришел домой и спросил – Няня, а это что значит? – Она ответила: – Девушка говорит: в лунную ночь приходи в ореховый сад.
Когда Ибрагим хотел итти, старуха сказала: – Покажи, дитя, отчего у тебя распух палец. – Как только Ибрагим показал ей палец, она порезала его, посыпала солью и сказала – Собачий сын, если заснешь, убью тебя!
Ибрагим встал, потихоньку пошел, не мог заснуть и вот увидел, что к нему идет девушка. Они сели и стали беседовать. А базарному старосте приход сюда Ибрагима показался подозрительным, и он подстерегал их; они же до того долго беседовали, что обоих одолел сон и они заснули. Когда базарный староста: увидел их спящими, он достал ковер, закутал их этим ковром и принес на площадь. На другой день он известил царя о том, что, мол, твоя, ненавидящая всех мужчин, дочь спала с юношей, разрушившим мой дом и построившим баню, и что он доставил их на площадь. Ибрагим позвал сторожа и сказал – Возьми три камня и постучи ими в дом моей тети. – Сторож взял три камня и пошел; когда постучал первым камнем, старуха сказала: – Задержали! – Когда постучал вторым – старуха сказала: – Связали! – Когда постучал третьим – сказала: – Привели на площадь, – Она встала, приготовила немного халвы, положила туда что-то усыпляющее, принесла на площадь и дала сторожу, который попробовал и тотчас же повалился. Старуха раскрыла ковер, легла сама, а девушке сказала: – Ты нас закутай. – Девушка закутала их, а сама ушла. Царь пришел с даргой на площадь, раскрыл ковер, увидели: "Ого… это няня со своим племянником!"
Старуха сказала: – Владетель мира, расспроси, по какой причине он закутал нас и принес сюда? – Царь расспросил и отпустил старуху. Дарге же велел отсечь голову. На другой день старуха встала, пришла к царю, сказала:
– Да будет здравствовать царь! Если уже имя твоей' дочери упомянуто с именем моего племянника, то по божьему велению выдай ее за Ибрагима.
Царь согласился, выдал дочь за Ибрагима. И вот на другой день, проснувшись чуть свет, приготовили все нужное, сорок дней, сорок ночей играли свадьбу и выдали девушку за Ибрагима. Ибрагим несколько дней оставался у своей тети, затем взял девушку и отправился в страну своего отца. Там опять сорок дней, сорок ночей играли свадьбу, после чего они достигли желанного.
С неба упало три яблока: одно – твое, одно – мое а одно – рассказчика сказки. Он ел, отошел в землю, вы же ешьте и предавайтесь жизни.
Джик-Джик-воробушек
Однажды Джик-Джик-ханум усевшись на заборе из шиповника, прыгала, чирикая, с одной колючки на другую и танцовала. А старушка топила на дворе тендыр. Вдруг Джик-Джик-ханум уколола себе ножку колючкой. Джик-Джик-ханум начала плакать. Старуха сказала:
– Эй, Джик-Джик-ханум, отчего ты плачешь?
Джик-Джик-ханум ответила:
– Эй, бабушка-старушка, я уколола себе ножку колючкой, приди, вытащи ее.
Старушка пришла, вытащила из ножки воробья колючку и бросила ее в тендыр. Спустя немного времени Джик-Джик-ханум стала порхать то в ту, то в другую сторону и сказала:
– Бабушка-старушка, отдай мне моо колючку.
Старушка-бабушка ответила:
– Откуда я возьму? Я бросила ее в тендыр, она сгорела!.
Джик-Джик-ханум сказала:
– Мне какое дело, отдай мне мою колючку; если же не отдашь, возьму твой чурек и удеру.
Старуха стояла в недоумении. А Джик-Джик-ханум, порхая то в ту, то в другую сторону, налетела, схватила у старухи чурек и улетела. Летела по небу и увидела, что пастух доит овцу, спустилась на землю и потихоньку пошла по направлению к пастуху. Приблизившись к пастуху, сказала:
– Да будет у тебя все в изобилии, братец-пастух, возьми, вот я тебе принесла горячий чурек, накроши в молоко и съешь. – Пастух, обрадовавшись, взял чурек, накрошил в свой чанак, полил сверху немного воды и стал есть. Позвал и Джик-Джик-ханум и сказал:
– Сестренка Джик-Джик, приди, поешь и ты.
Джик-Джик-ханум ответила:
– Я сыта, благодарю.
После того как пастух съел чурек, Джик-Джик-ханум сказала: – Братец-пастух, я не могу больше оставаться, отдай мой чурек, я иду. – Пастух ответил: – Откуда я возьму чурек? Съел и кончено! – Джик-Джик-ханум сказала – Мне какое дело, что ты съел, отдай мне мой чурек, а то я заберу твоего барана. – Пастух ответил: – Дитя мое, чем я виноват, ты сама дала чурек, чтобы я съел, не Насильно же я взял у тебя!
Джик-Джик-ханум сказала: – Смотри-ка на него, смотри! Мог ли бы ты насильно взять у меня чурек? Посмотри-ка, что я с тобой сделаю!
Джик-Джик-ханум то в одну сторону порхнула, то в другую, схватила у пастуха своими когтями хорошего жирного барана и улетела. Пастух стал плакать, говоря, что вечером хозяин побьет его. Джик-Джик-ханум летела с бараном в когтях, увидела, что по дороге едет отряд всадников. Приблизившись к ним, сказала:
– Эй, братцы, куда едете?
Они же ответили:
– Джик-Джик-ханум, мы едем, чтобы привести царю невесту.
Джик-Джик-ханум, обрадовавшись, добралась до дверей дома царя, отдала барана слугам, сказала:
– Это я принесла на свадьбу царю.
– Сама же вошла; и села в комнате.
Слуги зарезали барана, приготовили хороший бозбаш, принесли и стали угощать гостей. Ка– зию вместе с Джик-Джик-ханум подали еду в одной посуде. Казий быстро поел, а Джик– Джик-ханум осталась голодной. И Джик-Джик-ханум, рассердившись, сказала царю:
– Вы съели моего барана, я же пойду и взамен возьму твою невесту.
Джик-Джик-ханум обождала и, как только невеста с тарамбатрумом въехала в ворота, протиснулась, схватила невесту с лошади и убежала. Царь же, ударяя себе то в голову, то в грудь, остался один и плакал.
Джик-Джик-ханум схватила невесту и побежала. Бежала, бежала, добежала до дерева и увидела, что ашуг, сидя под тенью дерева, играет на сазе.
Она сказала:
– Салам алейкюм, эй, братец– ашуг, хочешь, я дам тебе невесту, ты же дай мне свой саз.
Ашуг, обрадовавшись, сказал:
– Добро пожаловать, эй, Джик-Джик-ханум, я для тебя ничего не пожалею, иди, возьми саз.
Джик-Джик– ханум взяла саз и отдала невесту ашугу. Ашуг взял невесту и ушел. Джик-джик-ханум взяла саз, села под тенью орехового дерева и начала потихоньку наигрывать на сазе.
Джик-Джик-ханум пела:
Дала колючку – взяла чурек.
Саз мой, играй, играй, играй!
Дала чурек – взяла барана.
Саз мой, играй, итрай, играй!
Дала барана – взяла невесту.
Саз мой, играй, играй, играй!
Дала невесту – взяла саз.
Саз мой, играй, играй, играй!
Вдруг с дерева упал орех на голову Джик-Джик-ханум, и Джик-Джик-ханум тотчас же умерла.
Осел-защитник
Жил в одном городе богатый человек. У него был единственный сын, страшный мот. При всем старании отец не мог исправить сына. Не исправил, – так и умер. Забрав все отцовское богатство в свои руки, сын, по имени Азат, пустился в мотовство и в очень скором времени промотал все и осталсябез ничего, даже без крова. Оставшись без всяких средств к жизни, Азат задумал жить хитростью: поймал он сороку, пошел странствовать и пришел в такое место, где сорок не было. Проходя по лесу, Азат заметил, что на одном дворе какая-то женщина готовит плов и халву. При виде странника женщина спрятала плов и халву в пурню. В это же время из дома вышел молодой человек и торопливо скрылся. Женщина и молодой человек, переглянувшись, покраснели и улыбнулись. Азат догадался, в чем дело, и отошел. Как раз в сумерки Азат пришел на тот самый двор и попросился на ночлег. Хозяин дома, человек гостеприимный, обрадовался и принял гостя с великой радостью. Зашли в дом и сели. Хозяин велел подать ужин, жена принесла хлеба и немного сыру и положила перед мужем и гостем. Азат незаметно придавил сороку, которая находилась под его чухой; сорока от боли подняла крик.
– Молчи, молчи, что ты кричишь? – сказал Азат. – Теперь не время выдавать тайну.
Хозяин спросил:
– Что такое, что за птица?
– Чудесная это птица, – начал Азат, – она знает все тайны людей и теперь хотела из вашей семейной жизни сказать кое-что, но я заставил ее замолчать.
– Пожалуйста заставь ее рассказать, – сказал хозяин. Азат прижал еще раз сороку, – опять крик.
Азат начал:
– Птица говорит, что удивляется поступкам людей: имея дома столько кушаний, едят хлеб и сыр. В пурне у вас есть сейчас и плов, и халва.
Муж пошел и, действительно, принес их.
– Да, – сказала, растерявшись, жена, – я так была занята делами, что совсем позабыла о них. Плов и халву я приготовила для тебя, чтобы плов съесть теперь, а халву ты мог бы взять с собой на работу.
Съели плов и халву. После ужина хозяин стал просить Азата, чтобы тот продал ему птицу, но Азат отговорился тем, что птица дорогая, и хозяин не сможет ее купить. Они; наконец сошлись в цене, и простая птица была продана за хорошую сумму денег. На следующий день Азат удалился.
Через некоторое время Азат привел в то же селение осла. Осел был редкостью в этом селе. Здесь даже не знали, что это за зверь. Мужики со всех сторон окружили Азата и засыпали вопросами:
– Что за зверь? На что он нужен? Дорого ли стоит?
Азат начал так:
– Он защищает людей от нападения врагов и разбойников.
Этому yдивились все, и так как их часто беспокоила шайка разбойников, то решили купить осла на общие деньги для защиты всего селения.
Азат согласился продать и сказал:
– Чтобы зверь сей хорошо защищал вас от нападения врагов, следует вам весь месяц кормить его изюмом в темной конюшне и поить чистой водой, не выводя его на свет ни разу. Когда же приблизится неприятель, – поспешите отпустить его на волю: он победит недруга.
Продавши осла за хорошую сумму денег, Азат на следующей же день поспешил удалиться.
Жители поступили с ослом так, как указано было Азатом.
Как раз через месяц показалась из-за леса огромная шайка разбойников.
Когда разбойники находились недалеко от села, все верхами на лошадях, жители выпустили защитника – осла.
Откормленный осел, давно не видя света, увидя лошадей, с громким ржанием стрелой бросился по направлению к лошадям, думая, что между ними есть и кобылицы.
Разбойники, отродясь не видя подобного зверя, испугались и разбежались.
После этого разбойники больше не показывались в том краю.
Таков был защитник-осел, плод хитрости Азата.
Карлик
Жила-была старуха, у нее был сын. Сынок этот был настолько мал ростом, что все его называли Карликом. Однажды Карлик увидел, что соседние дети собираются в лес за дровами. Вот он пришел и сказал своей матери, что он тоже пойдет вместе с детьми в лес за дровами.
Мать позвала к себе детей, дала каждому из них по куску хлеба с маслом и поручила им своего Карлика.
Когда же дети пошли в лес и собрали дрова, они увидели, что Карлик не собирает для себя дров. Они сказали ему:
– Карлик, отчего ты не собираешь дров?
Карлик ответил:
– Моя мать для того и дала вам по куску хлеба с маслом, чтобы вы собрали и мои дрова.
Когда же дети собрали дрова и для Карлика и, взвалив на себя свои дрова, хотели уже тронуться в путь, они увидели, что Карлик сидит и смотрит на них. Они спросили его:
– Карлик, отчего же ты не взваливаешь на себя свои дрова?
Карлик ответил им:
– А ведь мама для того и дала вам по куску хлеба с маслом, чтобы вы нагрузили на себя и мои дрова.
Оказавшись в безвыходном положении, дети взяли и его дрова. Пройдя немного, они увидели, что Карлик отстал от них и плачет. Они спросили его:
– Отчего ты плачешь, Карлик?
Он ответил:
– Я устал; мама для того и дала вам! по куску хлеба с маслом, чтобы, когда я устану, вы взяли меня себе на спину.
Так как другого выхода не было, дети понесли Карлика на спине. Когда они прошли значительное уже расстояние, наступил вечер и стало темнеть. Дети потеряли дорогу. Когда они вышли из леса, то услышали, что где-то лают собаки, в другом же месте они увидели свет. Тогда они сказали Карлику:
– Эй, Карлик, в какую сторону нам итти – туда ли, где лают собаки, или же туда, откуда виден свет?
Карлик ответил:
– Если мы пойдем в ту сторону, где лают собаки, то они нас загрызут. Лучше пойдем туда, откуда виден свет. Быть может там и дорогу найдем.
Отправившись в сторону, где был виден свет, дети пришли к дому одного дива. Когда див увидел детей, он обрадовался и сам себе сказал, что это хорошо вышло и ночью он их всех по одному съест. Приведя детей к себе домой, див дал им немного поесть и уложил спать. Спустя немного времени ночью диву захотелось съесть одного ребенка. И чтобы узнать, спят они или нет, он сказал:
– Кто заснул и кто бодрствует?
Когда Карлик услышал эти слова, он быстро поднял голову и сказал:
– Все спят, а Карлик бодрствует.
Див:
– Отчего же Карлик бодрствует?
Карлик:
– Оттого, что мать готовила ему каждую ночь яичницу и, дав ему поесть, укладывала спать.
Див быстро приготовил яичницу, дал ее Карлику поесть и уложил его спать. Через некоторое время он вновь спросил:
– Кто заснул и кто бодрствует?
И опять Карлик поднял голову и сказал:
– Все спят, а Карлик бодрствует.
Див:
– Отчего же Карлик не спит?
Карлик:
– Оттого, что мать каждую ночь приносила ему в решете воды из речки.
Когда див услышал это, взял решето и пошел к реке за водой. Карлик же быстро разбудил своих товарищей и сказал им:
– Этот див хочет нас съесть. Вставайте, убежим!
Дети быстро побежали и переправились через реку.