В результате социальная "справедливость" в выравнивании дохода населения страны происходит за счёт обнищания среднего класса. Как в таком случае не согласиться с сенатором-республиканцем Рэндом Полом, выступающим за реформирование Налогового кодекса и желающим установить единый подоходный налог "для индивидуумов и бизнеса… в 14,5 %".
В таком случае будет хотя бы восстановлена справедливость того, что работающий больше гражданин страны и, следовательно, зарабатывающий больше, не должен будет делить свой доход с тем, кто не стремится работать или вовсе не желает.
Трудоголики
О том, что американцы являются самыми большими трудоголиками в мире, обгоняя в этом ряду даже японцев с немцами, я прочитал давно. Сам удостоверился в справедливости данного утверждения гораздо позже, когда начал жить в США.
Привычка работать много и ответственно стала неотъемлемой частью американской нации, её внутренней сутью, передающейся на генном уровне из поколения в поколение и уже прочно засевшей в национальном сознании.
Американцы не могут не работать. Иногда кажется, что их сознание не может освободиться от мыслей о работе даже тогда, когда они отдыхают. Многие из них посвятили работе всю свою жизнь без остатка. Пожертвовав ради карьеры семейным благополучием и не испытав счастья материнства.
В связи с этим у меня возник вопрос – как могли заокеанские жители заразиться до такой степени такой непопулярной у большинства людей болезнью?! Ведь не секрет, что люди работают из необходимости, и, если появляется у них возможность от неё увильнуть, обязательно ею воспользуются.
А здесь целая огромная страна, словно муравьиный рой, не обращая внимания на усталость и возраст (в США очень большой процент работающих пенсионеров, и среди них немало тех, кому за 80 лет), очень часто забывая про развлечения и отдых, изо дня в день просто испепеляет себя на работе.
Конечно, люди богатые, которых в Северной Америке немало, до такого состояния не доходят. Их деньги позволяют им жить другой жизнью. Но разговор-то не о них, богатые во всём мире живут одинаково – без присущих простым людям рутинных будней. Здесь мы говорим об основной массе жителей США, которые получают денежное вознаграждение за свой труд.
Большинство американцев отдаётся работе настолько, что даже не имеет времени на полноценный отдых. Самый распространённый в США отпуск – одна неделя. Сотрудники компаний используют свои отпускные дни частями, чтобы надолго не отходить от дел.
"Но ведь неотдохнувший хорошо в течении года работник, – думал я, – не может быть достаточно продуктивным". Известно, что отдельные японские компании с непрерывным производством останавливают летом свои предприятия с целью дать своим служащим возможность хорошо отдохнуть. Они просчитали, что отправлять людей в отпуск в другое время года нерационально для работодателя, так как это отрицательно сказывается на всем производственном процессе. Уставший работник не может быть активным, проявлять инициативу и смекалку во время производственной занятости и, следовательно, является недостаточно плодотворным для предприятия.
Однако так принято у японцев. А вот жители заокеанской страны, оказывается, могут эффективно работать даже при неполноценном отдыхе. Поэтому, может быть, думал я, и удаётся США на протяжении длительного времени оставаться мировым экономическим, военным и политическим лидером.
Я хотел разобраться, в чём секрет американского национального трудолюбия, заставляющего их, несмотря на усталость, работать до изнеможения. А то, что они устают, я точно знал.
В фирме, где я работал долгое время, постоянно кто-нибудь жаловался на усталость. А работа у нас была не самая трудная по сравнению с другими видами труда. Но, несмотря на это, только и слышно было вокруг: "Я устал(а)".
Мне хотелось спросить хотя бы одного из них, почему бы вам не взять парочку свободных дней и не отдохнуть как следует?! Выспаться, наконец! Неужели двухдневная денежная потеря является настолько важной для вас?!
И я считаю достоинством тот факт, что я не задал этих вопросов моим коллегам. Посчитал, что будет некорректным с моей стороны проявлять излишний интерес к чужой частной жизни. Тем более что я сам работал полную неделю, и подобные вопросы выглядели бы абсурдными с моей стороны.
По поводу моей занятости, как мне казалось, я имел достаточно ясное для себя объяснение. Понимал, что в начале эмигрантской жизни работать много – это неизбежно. Но в то же время я тешил себя надеждой на то, что со временем у меня всё будет по-другому. Не так, как у моих временных, надеялся я, товарищей по работе.
"В данный момент, – говорил я себе, – я нахожусь на самом старте моей новой судьбы и вынужден начинать всё с нуля. Понятно, что в этом положении думать о досуге было бы недоступной для меня роскошью. Но в будущем, я был в этом просто уверен, я добьюсь изменения в лучшую сторону моего напряжённого графика работы и буду работать меньше. Увы, моё желание иметь баланс между работой и досугом ещё долгое время оставалось только мечтой!
Но за это время я понял, откуда появился в заокеанской стране микроб ненасытного желания работать. Оказалось, что американцы не переняли его ни от местных индейцев, которых в стране в количественном отношении осталось совсем немного, ни от конкретной европейской или азиатской народности.
Источник американского трудоголизма сформировался уже здесь, внутри страны, ИЗ НЕОБХОДИМОСТИ! Сначала первые переселенцы вынуждены были работать очень тяжело и много, чтобы выживать, а последующие поколения, – чтобы быть впереди планеты всей. Именно роль экономического международного лидера, которую на себя взвалили США уже давно, заставляет американцев работать много и усердно.
Те, кто в Северной Америке работает с ленцой или не в напряг – такие тоже есть и их немало, – зарабатывают очень скудные деньги. В Северной Америке довольно высокий процент людей с низким доходом, которые без финансовой помощи государства практически не в состоянии жить. Для многих из них государство является финансовым донором на протяжении долгих лет или всей их жизни.
Работать в условиях США нелегко: уж очень высока ответственность и нагрузка у большинства североамериканских рабочих и служащих. Работодатель требует от своих сотрудников беспрекословного подчинения внутренним правилам предприятия, которые сам он им и устанавливает. Никакой демократии на американских предприятиях не существует. Любой начальник низшего ранга является для подчинённых чем-то вроде армейского командира, хотя разговаривать он может мягко и даже дружелюбно с каждым сотрудником. Но все знают: его воля – закон.
В США допускается критиковать президента каждому, кто этого желает, но пусть кто-нибудь из подчинённых попробует покритиковать своё непосредственное начальство или выразит открытое несогласие с ним, – он будет уволен очень быстро и, в большинстве случаев, без шума. Тем, кто работает по контракту, – контракт не продлят, или администрация найдёт причины его прекратить, а работающему по часам сотруднику сократят часы работы до минимума. Естественно, что, лишившись возможности зарабатывать, недовольный работник сам покинет предприятие.
Страх перед любым вышестоящим начальником у подчинённых настолько силён, что они даже в приватных разговорах между собой никогда плохо о руководителях не говорят. Боятся доносов, знают, что обязательно кто-нибудь из своего же ближайшего окружения непременно доведёт до ушей боссов всё содержание беседы.
Трудоголиками американцы сотворили себя сами и, надо заметить, в ущерб своему здоровью. Если верить прессе, на первое место по количеству принимаемых лекарств среди населения США выходит антипсихотропный препарат Ability. Его применяют при лечении тяжелых форм психических заболеваний, но также выписывают как средство для лечения от депрессии.
Недостаточно полноценный отдых у большинства населения страны, а также постоянные рабочие перегрузки, которые испытывают почти все хорошо зарабатывающие служащие и много работающие низкооплачиваемые категории граждан жителей США, для психического состояния нации не проходят бесследно. Как расплата – усталость, переходящая очень часто в состояние депрессии. Возможности человеческого организма не безграничны, и при отсутствии полноценного отдыха он даёт сбой.
Кроме того, у американцев большой страх потерять работу. Связано это с тем, что основная масса населения страны не имеет достаточных финансовых накоплений, чтобы позволить себе долгое время не работать. Значит, потеря работы грозит безденежьем и проблемами с кредиторами. В США, к тому же, очень высокая стоимость жизни, и потеря работы означает для человека очень быстрое ухудшение финансового положения. Незамедлительно после потери работы встанет вопрос о том, как расплачиваться по кредиткам, а ими пользуется почти всё население страны, как оплачивать коммунальные платежи, налог на землю, платить за обучение детей в колледжах, да и просто себя содержать.
Американец – это не житель постсоветского пространства, где даже сейчас ещё можно какое-то время не работать: стоимость жизни там гораздо ниже, чем в Северной Америке. Житель США со средним доходом буквально за несколько безработных недель может обрасти ворохом финансовых проблем. Поэтому нет у североамериканского жителя другой возможности выживать, кроме как стать трудоголиком.
И даже теперь, во время технического прогресса, когда, казалось бы, можно работать меньше, ничего подобного не происходит. Наоборот, современные технологии, которые не останавливаются в своём развитии, просто изгоняют людей с рабочих мест, а оставшихся нагружают работой ещё больше. Сейчас ещё нужно постоянно учиться для того, чтобы соответствовать уровню развития современных машин.
Конечно, есть работы в США, которые никаких научных знаний от работников не требуют. Как, например, официант в ресторане или повар, творящий продукт своего производства, качество и вкус которого зависят от личного профессионального опыта и кулинарных фантазий его создателя. И им, казалось бы, нет никакого дела до научного прогресса, и можно расслабиться иногда в рабочее время, если клиентов, конечно, нет.
Но кто им это свободное время даст? Североамериканская традиция, широко распространённая в бизнесе, задействовать работника максимально в производственном процессе, относится и к официанту, и к повару.
Им найдут применение в близлежащих производственных сферах. Так что работать приходится всем и всегда.
В желании американцев много работать виновен не какой-то невидимый микроб, а обыкновенная необходимость зарабатывать. Именно потребности, а не жажда накопления, заставляют жителей Северной Америки быть первыми трудоголиками в мире.
Американцы жертвуют своим досугом и полноценным отпуском в стремлении не к роскошной жизни, а к достойному существованию. Иначе придётся опуститься до уровня населения с низким доходом и выживать за счёт государственной помощи, предназначенной специально для бедных людей.
Служебная этика
Главное требование, предъявляемое работодателем к североамериканскому работнику или служащему, независимо от типа предприятия или формы его собственности, – быть всегда позитивно настроенным при выполнении своих обязанностей. Хотя бы внешне. Внутреннее состояние человека никого не интересует. Он должен быть одинаково приветлив с каждым членом рабочего коллектива, особенно с теми, кто выше его по занимаемой должности, или с клиентами.
Любой конфликт между работниками, если он имеет место на предприятии, обязательно должен быть погашен администрацией. В противном случае, если сделать этого не удастся, кто-то из двух или оба работника будут просто уволены. Для администрации спокойнее избавиться от своих сотрудников ещё до того, как конфликт перейдёт в горячую стадию с возможно нежелательными для предприятия последствиями.
Любой инцидент между работниками предприятия, и не дай Бог – с применением насилия с какой-нибудь из сторон, может повлечь увольнение непосредственного их начальника или кого-нибудь из администрации, если станет известно о том, что данный менеджер о недружеских отношениях подчинённых знал, но мер для предотвращения конфликта своевременно не принял.
Североамериканский бизнес очень печётся о своём имидже и поэтому старается не допускать ничего, что могло бы нанести ему ущерб. Исходя из этих соображений, американский работодатель не терпит на предприятии никаких служебных романов или любовных интрижек. Если подобное случается и становится известно руководству, – увольняют обоих.
Неписанные, но в реальности очень действенные правила служебной этики распространяются на всех служащих компании снизу доверху, и никому исключений не делают, даже в отношении заслуженных работников.
Почти в каждой организации или компании есть работники-долгожители, которые проработали в одном коллективе значительный период времени и за счёт этого, безусловно, имеют определённые преимущества перед вновь прибывшими работниками. Таких людей руководство старается поощрять, но, случись у них даже небольшой "прокол", могут уволить незамедлительно. Прошлые заслуги в данном случае – слабая защита. Брать на "поруки" или входить в "ситуацию" работника никто не будет, эти понятия родом из советского прошлого и уж точно на территории США не работают. Здесь каждый отвечает за себя.
В большинстве американских компаний и в государственных организациях тоже действуют жёсткие правила дисциплины и подчинения сродни армейским. Не желающие их соблюдать оставляют предприятие по своей воле или их увольняют насильно.
Человек команды
Когда кандидат на работу проходит собеседование с работодателем, последний будет пытаться определить не только его профессиональную подготовку, но и присущие ему личностные качества. Работодателю важно знать, насколько претендент на открывшуюся в компании или государственной организации позицию способен стать своим в новом для него коллективе.
Быть человеком команды означает, в классическом понимании этого слова, умение работать с коллегами, понимать стоящие перед конкретным коллективом задачи и делать всё для того, чтобы их успешно решать. Человеком команды может быть только тот сотрудник, который ответственно относится к своим обязанностям и, в случае необходимости, готов пойти даже на ущемление своих интересов ради общего блага. На него можно всегда положиться, ему можно доверять. Человек команды не подведёт.
Непроблемный новый работник будет поддержкой для всего производственного коллектива и наоборот, – коллега, не умеющий находить контакт с людьми в силу его каких-либо персональных качеств, может создать в коллективе напряжение и даже явиться инициатором внутрипроизводственного конфликта, что, конечно, работодателю совсем не нужно.
Исходя из этого, перед последним стоит задача – как можно точнее оценить интервьюируемого. И если наниматель посчитает, что перед ним достойный кандидат на занимаемую должность, тогда у последнего появляется шанс доказать, что в нём не ошиблись и человеком команды он вполне может быть.
Но в связи с тем, что в организациях и компаниях США существует жёсткая, недемократическая система подчинения всех, снизу доверху, а служащие, как правило, дорожат своим местом, так как боятся потерять работу, то быть человеком команды – это чаще всего означает беспрекословно выполнять волю начальства. Профессионализм работника в данном случае отступает на второй план. Руководству компаний больше нравятся послушные работники, чем профессиональные и проблемные. Подобное отношение к подчинённым сохраняется в большинстве американских компаний.
Сказать руководителю, что он неправ или допустил где-то ошибку, могут рискнуть, по-моему, немногие выходцы из бывшего СССР, которые выросли в период советского прошлого, когда доказывать и дискутировать с начальником было обычным и не опасным для подчинённого действием. Среди самих американцев подобное поведение возможно крайне редко.
Человек команды в системе организации и ведения бизнеса в США ведёт себя так, как принято и требуется вести себя в конкретном коллективе, где ему довелось работать. Приведу по этому поводу один пример, который, в сущности, характерен для всего американского бизнеса.
Первый генеральный менеджер моего хорошего товарища в очень крупной компании был изумительным человеком, и работать с ним, по рассказам моего знакомого, было очень легко. Он был строг, но справедлив. По крайней мере, с ними, подчиненными.
Это не означало, что в период его руководства компанией все сотрудники были довольны своей зарплатой, продвижением по служебной лестнице или даже отношением к ним со стороны руководства. Вовсе нет. Обиженные есть всегда и в любом месте. Но благодаря ему в их компании существовал закон, согласно которому каждое рабочее место имело конкретную оплату, и поэтому внутри коллектива никаких сплетен по поводу "любимчиков" администрации не было.
Все изменилось с приходом нового генерального менеджера, который стал руководить компанией после ухода на пенсию его предшественника. Новый менеджер построил работу в компании так, что зарплата каждого работника стала напрямую зависеть от его решения. Одну и ту же работу теперь выполняли люди с разной оплатой труда. И стали зарабатывать больше не те, кто был для этого лучше профессионально подготовлен, а те, кто пришел вместе с новым генеральным менеджером. Компания за короткий срок буквально обросла родственниками сотрудников, близких к высшему руководству. Подобного даже представить было невозможно при прежнем руководителе компании.
Следовательно, в новой структуре компании человеком команды мог стать только тот сотрудник, кто происходил из "семьи" или преданно "семье" служил.
Американская улыбка
Кто из нас, выходцев из бывшего СССР, впервые попав на Запад, не был очарован вежливостью заграничного сервиса и любезностью иностранцев.
Нам тогда казалось, что все наши случайные знакомые, от булочника до уличных прохожих, у которых мы иногда спрашивали дорогу к музею или нашему отелю, получали истинное удовольствие от того, что могли нам, иностранцам, чем-то помочь. Особенно нас завораживала их улыбка. Открытая, дружеская, которую каждый из нас воспринимал не иначе как предназначенную лично ему.
Увы, прошедшие годы без железного занавеса, научили нас многому. Теперь мы уже не такие наивные, как раньше. Ну хотя бы не все из нас. И улыбаться умеем не хуже западных жителей. Правда, не по своей воле, а следуя принятому в бизнесе правилу этикета, который и у нас стал движущей силой нового постсоветского общества.
Мы можем так же, как западные люди, во время работы прятать глубоко внутри себя все свои личные проблемы и одолевающие нас тревоги. По-другому нельзя.
Так нужно для бизнеса и лично для нас, чтобы никто не мог усомниться в нашей успешности. Иначе сохранить за собой рабочее место будет непросто. Работодатель не держит у себя тех, кто не создаёт благоприятную для ведения бизнеса обстановку. Мы теперь разговариваем с клиентами только о приятном и положительном. Не так как раньше: открыто и честно о том, что в тот момент нас волновало. Наконец-то мы сотворили из себя людей цивилизованных, но счастливых ли?!