Естественным лидером и кумиром последних оказывался, конечно же, Троцкий, а не Ленин и тем более Сталин. К тому же приверженцы Троцкого все больше сидели в Москве и по штабам, а это ситуацию уж никак не разряжало, а дополнительно обостряло.
Фактически Троцкий не усиливал советское руководство, но тонкость была в том, что, находясь вне этого руководства, он принес бы вреда намного больше, чем будучи "во власти". Ленин это наверняка понимал, но именно потому, что он это понимал, и, надо полагать, отдавал себе отчет в том, что за спиной Троцкого стоят подспудные могущественные силы, Ленин не мог избавиться от Троцкого.
Решить эту задачу смог лишь позднее Сталин, да и он смог решить ее прежде всего потому, что партийной массе все более ясной становилась никчемность Троцкого, особенно четко проявлявшаяся на фоне спокойной дельности Сталина.
Пока же "по военной дороге шел в борьбе и тревоге" боевой 19-й год, Троцкий оставался на посту председателя Реввоенсовета, а Деникин наступал.
Деникинские казаки продвигались к Москве, а значит, появлялась новая работа для уже признанного "кризисного менеджера" ЦК.
27 сентября 1919 года Сталин назначается членом Реввоенсовета Южного фронта и сразу же выезжает в… Смоленск, на запад. С одной стороны, надо было отдать там последние распоряжения, а с другой – обеспечить формирование сводной дивизии из полков Западного фронта для отправки на Южный фронт.
Лишь 3 октября 1919 года Сталин прибывает в село Сергиевское, в штаб Южного фронта, но уже 9 октября он подписывает директиву о создании ударной группы войск для действий против Деникина под Орлом.
20 октября 1919 года Орел был красными войсками взят. А 25 октября Конный корпус Буденного (противником создания которого был Троцкий) разгромил под Воронежем конные корпуса Шкуро и Мамонтова и занял Воронеж.
Вот и говори после этого, что слова "там, где товарищ Сталин, – там успех, там победа!" были не более чем пропагандистским лозунгом!
При этом ведь надо не забывать, что кроме военной работы Сталин одновременно вел и политическую, и общегосударственную работу как один из высших лидеров партии и государства. Он делил свое время между организацией действий Южного фронта на месте и делами в Москве.
Вот предельно краткая, из биохроники к 4-му тому "Сочинений", сводка деятельности Сталина за один месяц – с 30 октября по 29 ноября 1919 года…
30 октября Сталин выезжает из штаба фронта в Серпухове в район боевых действий Южного фронта и возвращается в штаб 3 ноября .
4 ноября выезжает в Москву, 6 ноября принимает участие в заседании Политбюро, а 9 ноября возвращается в Серпухов.
16 ноября выезжает в Москву для обсуждения в Реввоенсовете Республики острого вопроса о преобразовании Первого конного корпуса Буденного в Конную армию и 18 ноября возвращается в штаб Южного фронта.
21 ноября принимает участие в предварительном совещании делегатов II Всероссийского съезда коммунистических организаций народов Востока, а 22 ноября выступает с речью при открытии этого съезда в Москве.
27 ноября Сталин, награжденный Президиумом ВЦИК орденом Красного Знамени в ознаменование его заслуг по обороне Петрограда и работы на Южном фронте, возвращается в штаб фронта в Серпухове и в тот же день выезжает на фронт. 29 ноября он уже в Воронеже, а 5 декабря прибывает на станцию Касторная, откуда направляется в Старый Оскол.
И это ведь – не кампанейски-"инспекторские" наезды Троцкого, а полная деловых забот повседневная деятельность политического деятеля, но и полководца – тоже.
Да, именно полководца, потому что в "деникинском" фазисе Гражданской войны особенно проявились полководческие качества Сталина.
ДЕНИКИНЩИНА стала последним крупным явлением Гражданской войны. Последний фазис деникинщины – врангелевщина, при всей потенциальной опасности, была уже концом конца. Но осенью 1919 года и зимой 1919/20 года борьба с Деникиным представляла собой главный нерв военных и военно-политических усилий как советской власти вообще, так и личных усилий и забот Сталина.
Сталин не отходил от проблем борьбы с Деникиным до последних решительных событий и перелома ситуации на деникинском фронте. И именно Сталин стал если не главным разработчиком, то главным сторонником общего стратегического плана разгрома Деникина.
К середине 1919 года Сталин уже имел на своем полководческом счету блестящую и стремительную войсковую операцию, которая с чисто военной точки зрения может рассматриваться как тактическая, но в военно-политическом, а тем более в политическом отношении была почти стратегической.
Речь – о ликвидации контрреволюционного мятежа на кронштадтских фортах Красная Горка и Серая Лошадь.
13 июня 1919 года гарнизоны фортов подняли мятеж. Классические балтийские "альбатросы революции" давно воевали на сухопутных фронтах, и в береговых морских частях нашла отклик эсеровская пропаганда – ведь это было время продовольственной разверстки. Режим продразверстки, то есть изъятий хлеба на селе, ввело, в связи с продовольственными трудностями, еще царское правительство (о чем "демократы" или не знают, или "забывают" напомнить), но в полную силу пришлось применять этот режим уже советской власти.
А "человек с ружьем" был в тогдашней России родом преимущественно из деревни.
Сталин действовал в Кронштадте в стиле молодого Бонапарта в Тулоне. Он отдает приказ о выводе на внешний рейд кораблей Балтийского флота для обстрела Красной Горки и формирует в Ораниенбауме Береговую группу войск для наступления на Красную Горку с суши.
15 июня по плану Сталина начался совместный – с моря и суши – захват Красной Горки, и в 00 часов 30 минут 16 июня форт был взят, а через несколько часов сдалась и Серая Лошадь.
Не могу отказать себе в удовольствии полностью привести телеграмму, отправленную Сталиным Ленину 16 июня 1919 года:
...
"Вслед за Красной Горкой ликвидирована Серая Лошадь. Орудия на них в полном порядке. Идет быстрая проверка всех фортов и крепостей.
Морские специалисты уверяют, что взятие Красной Горки с моря опрокидывает морскую науку. Мне остается лишь оплакивать так называемую науку. Быстрое взятие Горки объясняется самым грубым вмешательством со стороны моей и вообще штатских в оперативные дела, доходившим до отмены приказов по морю и суше и навязывания своих собственных.
Считаю своим долгом заявить, что я впредь буду действовать таким образом, несмотря на все мое благоговение перед наукой.
Сталин" .
О Тулоне Бонапарта знает весь мир. О мгновенном взятии Сталиным мятежных фортов Кронштадта мир не знает.
А зря.
Но Горка и Лошадь были хотя и блестящей, однако – импровизацией. Разгромить Деникина лихим ударом было нельзя. Это уже было делом большой стратегии.
Троцкий предлагал разбить Деникина ударом через… Индию. Я не шучу – это исторический факт, а не миф. Деникин угрожал Центральной России, а Троцкий заявлял: "Между тем международная обстановка складывается, по-видимому, так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии"…
План, нечего сказать, – наполеоновский и в прямом, и в переносном смысле слова. Вот только непонятно, какое все это имело отношение к разгрому Деникина?
Имелся, впрочем, у троцкистов и план насчет непосредственно Деникина – фланговый удар от Царицына на Новороссийск. В письме Ленину от 15 октября 1919 года Сталин писал:
...
"…На днях Главком дал Шорину (командующий Особой группой войск Южного фронта. – С.К. ) директиву о наступлении с района Царицына на Новороссийск через донские степи по линии, по которой может быть и удобно летать нашим авиаторам, но уж совершенно невозможно будет бродить нашей пехоте и артиллерии. Нечего и доказывать, что этот сумасбродный (предполагаемый) поход в среде, враждебной нам, в условиях абсолютного бездорожья – грозит нам полным крахом…"
Сталин настаивал на ударе "в лоб" – через Донбасс. При этом он как минимум был сторонником этого плана, который приходил в голову не только, конечно, Сталину, но и любому толковому военному человеку.
Юрий Емельянов, исследователь деятельности Сталина, иронизирует по поводу того, что, мол, в 30–50-е годы любой советский школьник твердо знал, что плану Троцкого Сталин противопоставил свой план разгрома Деникина, и далее снисходительно заключает, что детальный план разгрома Деникина был выработан-де людьми, "имевшими более основательную военную подготовку, чем Сталин и Троцкий".
Емельянов признает, правда, что именно Сталин отстаивал план "лобового удара"…
Да вот в том-то и "компот", что Сталин не просто отстаивал, а именно что предложил план, обеспечивший успех!
Повторяю, разумный план был достаточно очевиден, но собирались-то воевать не по нему, хотя в письме Ленину от 15 октября Сталин напоминал, что "месяца два назад Главком принципиально не возражал против удара с запада на восток через Донецкий бассейн, как основного".
Два месяца назад Сталин был еще на Западном фронте, так что одно из двух: или он предложил тогда подобную основу плана для Южного фронта во время одного из приездов в Москву, или он сразу же оценил по достоинству чью-то инициативу и поддержал ее как основу разумной разработки. А для полководца быстро, в реальном масштабе времени, понять чужой замысел – значит стать соавтором замысла!
Ведь тот же Троцкий и главком Каменев собирались воевать иначе.
Конечно же, Сталин предлагал свой план не после обозрения потолка, а в результате изучения обстановки и обсуждений ее с командным составом войск Южного фронта. Напомню, что он появился в штабе Южного фронта 3 октября, но план свой излагает Ленину лишь 15 октября. То есть почти две недели Сталин вникал в положение дел, размышлял, советовался, взвешивал…
Но в итоге, предлагая тот или иной стратегический план без ссылок на "примкнувших к нему товарищей", он брал на себя и всю полноту ответственности за этот план.
А план был хорош, что доказала его реализация.
Сталин писал из Серпухова:
...
"…необходимо теперь же, не теряя времени, изменить уже отмененный практикой старый план, заменив его планом основного удара из района Воронежа через Харьков – Донецкий бассейн на Ростов…"
И далее Сталин приводит краткую, но всеобъемлющую аргументацию, сама суть которой показывает, что Сталин-то обобщал явно коллективную мысль, но именно что обобщал, а не излагал и отстаивал. Причем обобщал он ее как истинный полководец при подведении итогов Военного совета, где высказываются все, а решает один.
Вот как мыслил Сталин:
...
"Во-первых, здесь мы будем иметь среду не враждебную, наоборот – симпатизирующую нам… Во-вторых, мы получаем важнейшую железнодорожную сеть (донецкую) и основную артерию, питающую армию Деникина, – линию Воронеж – Ростов (без этой линии казачье войско лишается на зиму снабжения, ибо река Дон замерзнет, а Восточно-Донецкая дорога Лихая – Царицын будет отрезана). В-третьих, …мы рассекаем армию Деникина на две части, из коих: добровольческую оставляем на съедение Махно, а казачьи армии ставим под угрозу захода им в тыл…"
Все это могли предложить и военные специалисты, но тогдашние "спецы" умели мыслить лишь чисто военными категориями, редко поднимаясь даже до военно-политических. А в плане, предлагаемом Сталиным, присутствовали и чисто политические соображения плюс – экономические:
...
"…В-четвертых, мы получаем возможность поссорить казаков с Деникиным, который (Деникин) в случае нашего успешного продвижения постарается передвинуть казачьи части на запад, на что большинство казаков не пойдет, если, конечно, к тому времени поставим перед казаками вопрос о мире, о переговорах насчет мира и пр. В-пятых, мы получаем уголь, а Деникин остается без угля…"
Последний же абзац письма выглядел так:
...
"Без этого (без принятия предлагаемого Сталиным плана разгрома Деникина. – С.К .) моя работа на Южном фронте становится бессмысленной, преступной, ненужной, что дает мне право или, вернее, обязывает меня уйти куда угодно, хоть к черту, только не оставаться на Южном фронте".
Думаю, читателю все должно быть предельно ясно. Ленин, во всяком случае, понял все верно и быстро.
Еще до формального принятия плана Сталин предпринял меры для создания предпосылок к его успеху и сформировал ударную группу, которая уже 20 октября 1919 года отбила Орел. Затем в ход пошла конница Буденного, а там начались и стратегические передвижения во имя обеспечения стратегической цели – окончания Гражданской войны.
Что занятно! Позднее Троцкий утверждал, что Сталин был автором флангового удара, а лобовой удар предлагал он, Троцкий.
Думаю, достаточно знакомства со сталинским письмом от 15 октября, чтобы понять – кто был за что.
Весь декабрь 1919 года и первые дни января 1920 года Сталин был занят в основном делами Южного фронта. 10 января 1920 года красные части взяли Ростов. Был освобожден весь Донбасс и очищалась от деникинцев Украина.
10 января 1920 года Южный фронт был переименован в Юго-Западный фронт, поскольку военные действия все более смещались на Украину.
27 марта 1920 года красные части заняли Новороссийск. Войска Деникина эвакуировались в Крым, где Деникина на посту главковерха белых войск вскоре сменил Врангель.
Гражданская война для Сталина – как для "кризисного менеджера ЦК", – по сути, закончилась. Он все более занимался делами мирными – организацией Украинской трудовой армии, призванной восстанавливать разрушенное войной, разработкой вопросов федеративного устройства РСФСР.
Сталин также руководит советской и партийной работой на Украине. 23 марта на IV Всеукраинской конференции КП (б)У он избирается делегатом на IX съезд РКП (б) и выезжает из тогдашней столицы Украины Харькова в Москву.
Не знаю, как кому, но мне представляется, что вышеприведенный краткий рассказ о Сталине в Гражданской войне достаточно убедительно выявляет его роль в этой войне. В 1940 году Ворошилов в книге "Сталин и Красная Армия" писал:
...
"Там, где смятение и паника могли в любую минуту превратиться в беспомощность, в катастрофу, – там появлялся товарищ Сталин".
Позднее, в хрущевские и постхрущевские времена, эта оценка была объявлена мифотворчеством Ворошилова, как и следующее утверждение "Краткой биографии":