1934 год – с 26 января по 10 февраля – это было время бурное, бурное не по внешнему рисунку, а по внутреннему накалу страстей уже XVII съезда ВКП (б), получившего название "Съезд победителей"…
Принципиальная разница между двумя съездами – XVI и XVII – была видна уже из того, что если на XVI съезде Сталин делал политический отчет ЦК съезду, то на XVII съезде он впервые выступил с отчетным докладом съезду. Время политических дискуссий истекало, и начиналось время Дела, и именно об итогах делания Сталин отчитывался партии и стране, тут же ставя новые хозяйственные задачи.
Это теперь и было политикой партии и Сталина – реальное народно-хозяйственное социалистическое строительство.
Внешне все шло хорошо, но противоречия между Сталиным и его соратниками как людьми дела и их противниками как людьми амбиций приобретали уже непримиримый характер.
С другой стороны, в мире уже не просто пахло порохом – Вторая мировая война была фактически начата Японией в Китае, и это угрожало безопасности СССР.
Это была угроза внешняя.
Но тогда же возникла и серьезнейшая угроза внутренняя, потому что время с 1930 по 1934 год – от XVI до XVII съезда – имело в СССР две главные черты.
Первая черта – бурная и, при всех просчетах, успешная индустриализация и рост образованной народной массы.
Вторая черта – нарастающий кризис в сельском хозяйстве. Этот кризис привел к голоду.
Да, голод…
Масштабы голода 1932–1933 годов завышал уже Троцкий, а сегодня побиты рекорды и его лжи – называют цифру в 6 и более миллионов голодных смертей, и она завышена – основания полагать так есть – примерно в пять, если не более, раз.
Но и миллион (и даже полмиллиона) голодных смертей – черное пятно на истории СССР Сталина.
Другое дело, что нет никаких причин взваливать вину за это на Сталина. Зато сегодня есть ряд исследований (в частности – Ивана Чигирина), которые показывают, что голод на Украине провоцировала коррупция ряда высших руководителей Украины, позднее расстрелянных, и массовая нелегальная продажа зерна за рубеж.
Это делал не Сталин.
Но в любом случае главным виновником двух смертельно голодных лет в СССР, 1932 и 1933, надо считать царизм, передавший новой России в наследство крупнейшие цивилизационные проблемы, созданные бездарностью и бездействием царизма.
Все еще неизжитая узость массовой психологии села – вот главная причина двух голодных лет. Если мы прибавим сюда недород, коррупцию и финишные провокации оппозиционеров, перечень значащих причин голода будет исчерпан.
Увы, та тонкая нить, связывающая партию и миллионы крестьян, о которой Сталин говорил в 1924 году, рвалась в начале 30-х годов слишком часто и слишком во многих местах.
И рвали ее нередко сами массы – сами губя себя.
ДА, НАЧАЛО 30-х годов оказалось для страны и Сталина, пожалуй, самым сложным периодом во всей истории СССР Сталина.
Я склонен считать сейчас, что даже самые тяжелые, способные вызвать упадок духа даже у самых стойких людей месяцы 1941-го и 1942 года не дались стране психологически так трудно, как начало 30-х годов.
И дело было не только в голоде 1932–1933 годов, последнем голоде в истории России, а сразу во всем. Старое еще было сильно и не иссякло, а новое рождалось не только в борении, но и в сомнениях немалой части страны…
К тому же оппозиция всех направлений не только злорадствовала по поводу трудностей, но по мере своих возможностей их усугубляла и порождала со вполне определенной целью – ослабить позиции Сталина.
То, что это было равнозначно ослаблению России, противников Сталина не останавливало. И противоборствуя лишь – как им казалось – сталинскому руководству, оппозиционеры постепенно скатывались на уровень просто государственных преступников.
Нарыв зрел, но еще не созрел.
И тут я напомню читателю о Христиане Раковском. С одной стороны, он в первое советское десятилетие был действительно крупной (если не по деловому масштабу, то – по системному значению) фигурой, а с другой стороны, оказался весьма типичен…
Как и прочие ведущие оппозиционеры, Раковский через некоторое время после XV съезда "покаялся", но покаялся именно что в кавычках! Не "сталинская кровожадность", а двурушничество приведет позднее к пуле как Раковского, так и схожих с ним крупных деятелей полутроцкистского СССР.
Да – скажу это сразу, – Раковского в итоге расстреляли, уже после начала войны, в сентябре 1941 года. Однако всех, склонных верить утверждениям либеральных "историков" о том, что Раковского "сталинские сатрапы" ни за что ни про что "уничтожили в сталинских застенках", я отсылаю к изданному в 2003 году Международным фондом "Демократия" под редакцией "Александра Н. Яковлева" сборнику документов "Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. Архив Сталина. Январь 1922 – декабрь 1936".
Там под № 312 на страницах 326–334 приведено изъятое у Раковского при обыске в октябре 1932 года письмо к некоему "т. В…".
Написанное, судя по всему, из Барнаула, куда Раковский был выслан, письмо имело многозначительный авторский заголовок: "Назад к партийной программе, Советской конституции, ленинизму (Наши задачи)".
Начиналось оно так:
...
"Дорогой В., что слышно у вас? В нашем крае, кроме жуткой апатии вымирания хозяйственного, физического, духовного, я, к сожалению, ничего не могу сообщить…"
И так продолжалось:
...
"Положение рабочих, занятых на производстве, тяжелое. Получают хлебные пайки от 500 до 700 гр. Давно не было выдачи сахара…У нас мясо можно приобрести на базаре за 6,7 и 8 р. …Покупают "луговой лук", который называют "советским мясом"…
Проездом из Новосибирска на курорт (не такой уж строгой, оказывается, была сталинская высылка. – С.К. ) я видел, что на станциях продают какую-то траву, называемую черемша…
…На ходе выполнения плана промышленности в 1932 г. не приходится долго останавливаться… Газетная шумиха о "достижениях" никого больше не в состоянии обмануть… В действительности рабочий класс с ужасом думает о второй пятилетке… Если сталинское руководство было бы в состоянии улучшить материальное положение рабочего класса, оно сделало бы это давно, не ожидая вторую пятилетку…
В короткий срок Сталин растратил весь политический капитал, который принесло ему объявление пятилетки (как будто о капитале Сталин только и тревожился. – С.К. )".
Были в письме и такие заявления:
...
"В стране, где придушена политическая жизнь, где трудящиеся массы бесправны, при этом в стране крестьянской, с населением, разбросанным на необъятной территории, загнивание может продолжаться долго, десятилетиями и даже столетиями (троцкисты иначе как в масштабе веков не мыслили! – С.К .). Сотни, тысячи и миллионы трудящихся будут вымирать от голода и эпидемий (даже так! – С.К .), будут погружаться в невежество и варварство, и вместе с тем в столицах будет процветать и развиваться утонченная цивилизация…"
Получалось, что будущий СССР Сталина виделся Раковскому чем-то вроде Древнего Рима или даже Древнего Египта?..
Глупо, но вроде бы – да…
И следующий отрывок из письма подтверждает, что Раковскому именно так все и представлялось:
...
"Застроить и одеть одну, незначительную часть страны, построить в одном месте (? – С.К.) предприятия, дороги, мосты, каналы, погружая широкие трудящиеся массы все больше и больше в нищету… – это искусство такое же древнее, как и классовое общество, и которым в особенности владели восточные деспотии, римские и византийские цезари, французский король Солнце и Наполеон III (при котором Париж был отстроен заново (но – не для рабочих. – С.К. ) и русский царизм.
Владея этим несложным искусством, сталинский режим мог бы удержаться еще десятилетия. Но это так только теоретически. Практически же это невозможно…"
Последний "прогноз" расходился, правда, с прогнозом Раковского же о том, что "загнивание может продолжаться… столетиями", но с логикой и последовательностью у троцкистов всегда было слабо. Их сильным местом была красивая фраза…
Ну, например, такая:
...
"В одном нельзя отрицать (так в тексте. – С.К. ) Сталину и его товарищам: в умении подавлять. И неудивительно – так как в применении своего деспотического гения они не встречают никакого сопротивления. Но подавлять и управлять не одно и то же. Эти два искусства находятся даже в некоторой обратной пропорции. Подавлять – это умеет любой деспотический режим, с тех пор как существуют классы (ну, точно – Сталин был для Раковского просто-таки феодалом, если даже не рабовладельцем. – С.К. ). Искусством же управлять Сталин не обладает, как показывают последние годы самовластного сталинского господства…"
И такая:
...
"Имея в своих руках аппарат, Сталин думает, что может заставить и впредь все государство, все классы вращаться вокруг бюрократии, как земля вокруг своей оси…"
И такая:
...
"В игре, которую играет с крестьянством и рабочим классом сталинское руководство, первые имеют над последним громадное преимущество численности и историческое прошлое. Руководство… рано или поздно должно в этой неравной борьбе износиться. Оно становится игрушкой стихии…"
И такая:
...
"…Миллионные массы – это пешки, исполнители, статисты, хор и клоака. Бюрократическая система убила инициативу трудящихся, обезличила коммунистов, задушила свободное творчество, развела средневековую схоластику, подхалимство и мертвечину в школах, в науке, литературе и искусстве. Сталинский режим… несет в себе проклятие – снижать еще и еще хозяйственно-политический и духовный уровень страны…"
Не приводя множества примеров доказательства обратного тому, что заявлял Раковский, примеров, которые СССР Сталина создаст уже через два-три и не более чем через шесть-семь лет после написания этих удивительнейших по политической и человеческой слепоте строк, просто напомню, что к концу 30-х годов успехам народов СССР Сталина во всех сферах жизни удивлялся весь мир.
И весь мир, запрокинув голову, поражался раскованной молодой мощи мухинских "Рабочего и колхозницы", шагавших с высокого пьедестала прямо в небо над Парижской всемирной выставкой 1937 года…
Концовка же письма Раковского от октября 1932 года выглядела так:
...
"Различные коммунистические фракции сами устранились от борьбы… Это обстоятельство показывает всю серьезность и напряженность положения и вменяет в обязанность не только всем п/большевиков объединить свои силы, но и всем революционным коммунистам контактировать свои действия… Хотят этого или нет, но события заставляют б/л ("большевиков-ленинцев". – С.К .) взять на себя эту роль, чтобы спасти Октябрьскую революцию от той неминуемой гибели, которую ей уготовляет сталинское руководство.
В грядущей схватке между защитниками Октября и его противниками победит то течение, которое ясно и четко укажет на причины, вызвавшие кризис, и на пути выхода из него".
На XV съезде Сталин, обращаясь к лично Раковскому и всем раковским вообще, говорил: "Мы просим вас лишь об одном: не мешайте нам, перестаньте нам мешать!"
Увы, это было обращение зрячего к глухим, а точнее – к истерически затыкающим уши при первом же слове Сталина…
Итак, якобы "разоружившиеся" троцкисты в действительности готовились к схватке! А это были все же не институтки, а люди с опытом подполья и Гражданской войны за плечами. Так что их подготовка к схватке вряд ли ограничивалась оттачиванием лишь чисто "идейного" оружия…
При этом не могу не подчеркнуть жирным шрифтом: Сталин все это читал!
И что же?
А то, что на изъятом письме Раковского он сделал три пометы: " В архив "; " Ха-ха-ха. Балбес " и " Старый болван. И.Сталин ".
Раковского тогда даже не арестовали!
Более того – с 1934 года он стал заведовать управлением средних медицинских заведений Наркомата здравоохранения РСФСР, в 1935 году был восстановлен в партии и избран председателем Советского общества Красного Креста.
Хотя это была немалая работа, для бывшего председателя Временного рабоче-крестьянского правительства Украины (в 1918 году), бывшего председателя Совета народных комиссаров Украины и наркома иностранных дел Украины (с марта 1919-го по июль 1923 года), бывшего советского полномочного представителя в двух крупнейших мировых державах, это был – по его, во всяком случае, мнению – не уровень…
"Раскаяние" было показным, а реальностью – скрываемые до поры до времени непримиримость и жажда личного реванша…
Постепенно антисталинский гнойник созревал.
В январе 1937 года Раковский был арестован, в марте 1938 года приговорен к 20 годам тюремного заключения по делу "Антисоветского правотроцкистского центра". Содержался в Орловском централе, а при подходе немцев к Орлу был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
В 1938 году в своем последнем слове Раковский сказал, в частности:
...
"Наше несчастье в том, что мы занимали ответственные посты. Власть вскружила нам голову. Эта страсть, это честолюбие к власти нас ослепило".
Так ведь оно и получилось.
Я привел сюжет с Раковским как вполне типичный…
И уже этот сюжет, хотя данный и кратко, позволяет, на мой взгляд, любому, желающему честно разобраться в перипетиях того времени, увидеть не только политические, но и психологические корни политических и нравственных трансформаций, которые превратили бывших революционеров в – увы – государственных преступников.
Исходной базой были ограниченность, непомерные амбиции, личная и политическая ненависть к Сталину. Потом прибавились озлобление, вызванное утратой статуса, и желание вернуть утраченное…
Даже для самих себя противники Сталина объясняли свою деятельность высокими целями "возврата к партийной программе, к Советской конституции, к ленинизму…". Но все объяснялось уже проще – причинами все более низменными, мелкими, мещанскими и своекорыстными.
С какого-то момента троцкие, раковские, бухарины и т. д. были готовы заключать и заключали, как им казалось, тактические антисталинские союзы даже с внешними врагами России по принципу: "Враг моего врага – мой союзник".
В действительности же они на самом деле оказывались, кроме прочего, вульгарными шпионами. Они "делились информацией" с Западом в видах будущих, как им казалось, совместных антисталинских действий. Но Запад не собирался рассматривать их как партнеров и союзников, они были для Запада лишь орудием ослабления и уничтожения – уничтожения не Сталина, а СССР Сталина!
То есть – уничтожения России…
Не сталинский следователь в 1938 году, а французский либеральный профессор Сорбонны Франсис Конт в 1978 году писал, что "Христиан Георгиевич был полностью согласен с Троцким, считавшим, что следовало, не колеблясь, идти на риск свержения нынешнего руководства в случае, если над страной нависнет серьезная угроза".
Вот так и было сказано – с прямотой, редко проявляемой буржуазными либералами. А нам сейчас все кукуют о том, что антисоветские заговоры 30-х годов были-де "исключительно фальсификацией НКВД".
А ведь как раз к 1937 году, к тому времени, когда гнойники амбиций дозрели до стадии полного гноения и могли прорваться попытками свержения сталинского руководства, над страной начала нависать серьезная угроза как с Востока (более близкая), так и с Запада (более отдаленная, зато и более серьезная).
К 1937 году вполне реальной была агрессия Японии, но усиливался и потенциал агрессии с Запада, причем – потенциал многофакторный. Мировая и европейская ситуация второй половины 30-х годов складывалась так, что в принципе к концу 30-х годов не исключались:
– совместная германо-польская агрессия через Польшу и Прибалтику;
– германо-финская агрессия через Финляндию;
– англо-французская агрессия через Финляндию и Ближний Восток;
– англо-германская агрессия через Финляндию и Прибалтику или даже англо-франко-германо-польско-финская агрессия…
Приняли бы участие в этом "святом" "крестовом походе против большевистского варварства", конечно же, и Соединенные Штаты…
Все это было реально!
А разного рода "амбиционеры" не только считали, что "следовало не колеблясь идти на риск свержения нынешнего руководства", но и подбирались к конкретным планам такой акции.
А ведь это была уже прямая государственная измена!
Не так ли?
Я взял пример Раковского, а можно было бы остановиться на Бухарине или Енукидзе, на Ягоде или Муралове – на любом крупном оппозиционере, левом или правом, с тем же выводом – об их все большем антиобщественном облике.
С рядом специфических нюансов все это было верно и для случая военных заговоров, объединяемых группой Тухачевского – Якира – Уборевича…
Перефразируя известное выражение Станиславского, все они любили не Россию в себе, а себя в России…
И к середине 30-х годов все они объединились на идее того или иного заговора – внешне против Сталина, фактически – против России.
РЕПРЕССИИ в руководящих слоях СССР лишь по времени совпали с массовыми репрессиями 1937–1938 годов в "низах"…
О причинах и тех и других репрессий уже сказано много верного многими, и я сам писал об этом не раз, поэтому, с позволения читателя, отошлю его к прошлым своим книгам (благо они "выложены" в Интернете).
Рекомендую и, например, сборник архивных документов, изданных в 2011 году Международным фондом "Демократия" под провокационным названием "Советская элита на сталинской Голгофе. 1937–1938".
Его тираж – всего 1000 экземпляров – делает его, правда, литературой "ограниченного ознакомления", а жаль. Внимательное изучение сводок важнейших показаний арестованных само по себе способно убедить любого объективного, взыскующего истины человека в том, что сравнение с Голгофой тут просто кощунственно.
Не Богу и не России служили почти все те, кто оказался лицом к лицу со следователями Лубянки в конце 30-х годов.
Из этого толстого тома (не единственного, к слову, по теме) приведу часть одного из показаний бывшего сотрудника 6-го отдела ГУГБ НКВД СССР Инсарова, касающуюся крупного чина ОГПУ-НКВД Леплевского: