Середина 60-х годов в биографии Павленко отмечена особо. Тогда он впервые после отбойного молотка и врубовой машины взялся за рычаги добычного комбайна. Появление в забое "Донбасса" означало ломку старых производственных отношений. "Ручники", налегающие на отбойные молотки, лопаты и топоры, прославили себя выдающимися индивидуальными рекордами. Механизаторы раскрыть свои таланты еще не успели: освоение добычной техники шло робко - не было опыта работы на комбайнах. А что было? В одних, кто равнялся на Павленко, жила вера в победу машинного труда, в его будущее. В других - надежда на старые традиции и силу. Тем более что в шахте они десятилетиями обогащались опытом таких "королей" угля, как Алексей Стаханов, Никита Изотов, Петр Пузанов. Далеко не совершенные добычные комбайны начинали рубить лучше, а главное - больше. Не уступали в споре и шахтеры ручных лав, все злее сжимая отбойные молотки. Столкнулись две веры.
- Пойми, - горячился лучший друг Василий Щербаков, - дело не в деньгах, а в справедливости. Новое в нашем деле перечеркивает индивидуальный опыт, ставит всех на одну ступень. Рушится основа соревнования. Хорошо ли это?
- За машинами - будущее, - доказывал Павленко. - И то, что по-твоему "подрывает" основу индивидуального соревнования, укрепляет основу коллективного. Плохо ли это?
Спорили до крика, до ругани. Спорили в лаве, спорили дома, когда приходили друг к другу в гости. Но оставались друзьями. Ими остались и тогда, когда Василий Щербаков неожиданно уехал в Донбасс. Хотел там доказать Василий, что и уральцы не хуже справляются с отбойным молотком. Уехал, так, кажется, и не поняв, почему его друга Павленко тянуло к рычагам добычного комбайна.
Жаль, не дождался Василий Щербаков первых рекордов объединения "Челябинскуголь" в комбайновых лавах. Вскоре после его отъезда бригада, в которой Павленко рубил уголь "Донбассом", добыла в течение месяца 18, а затем 20 тысяч тонн топлива. Уже в последующие месяцы эти рекорды перекрыли горняки соседней шахты. Но это лишь радовало и прибавляло сил. Прав был Павленко.
Вот еще фотография. Павленко и Колесников подписывают договор о социалистическом соревновании. Встреча, о которой напомнил снимок, состоялась в Краснодоне.
…Прильнув к иллюминатору самолета и провожая взглядом потухшие "вулканы" терриконов, Павленко думал о тех далеких днях, когда шахтерский Урал впервые вызвал на соревнование шахтерский Донбасс. Первыми полвека назад пожали друг другу руки донбасец Стаханов и уралец Пузанов.
Думал ли забойщик шахты "Центральная-Ирмино" Алексей Стаханов, выполнив за смену 14 норм по добыче угля, что и через полвека его трудовое достижение не будет забыто? На этот вопрос лучше всего ответил в своих воспоминаниях сам А. Г. Стаханов:
"Меня все время беспокоило, что моя шахта в прорыве и что как лучшие ударники ни стараются, а план не выполняется. И хотя я сам работал неплохо и других обучал, но чувствовал, что этого мало, что надо дать такую производительность, чтобы из прорыва выйти. Я стал думать. Так начала зарождаться у меня мысль о рекорде, которую я вскоре осуществил.
Норма была перекрыта в 14 раз".
Чувствовалось, что нужен какой-то рывок, "все равно как в момент, когда самолет отрывается от земли", рассуждал двадцатисемилетний парторг шахты "Центральная-Ирмино" Константин Петров, думая о том, как улучшить работу коллектива. Он же в ночь с 30 на 31 августа 1935 года освещал своей яркой "надзоркой" забой Алексея Стаханова. За другом крепили опытные забойщики Щиголев и Борисенко. За временем достижения Стаханова по лаве следил и успевал делать записи в своем блокноте редактор шахтной многотиражки Павел Михайлов. Начальник участка Машуров руководил вывозкой угля. Все они были готовы плясать от радости, став участниками и свидетелями первого рекорда Алексея Стаханова. В обычных условиях для вырубки 102 тонн угля шахтеру потребовалось бы 8-10 дней. За смену Стаханов заработал 200 рублей вместо обычных 25-30 рублей.
Известие всколыхнуло шахтеров. Трудовой подвиг забойщика украинской шахты послужил началом массового стахановского движения в стране.
В декабре 1936 года в городской газете "Копейский рабочий" было опубликовано письмо забойщика Пузанова:
"Вчера в ночную смену я нарубил на пологих пластах 111 тонн угля, дав 15 норм, то есть 1500 процентов. В ближайшие дни дам 150 тонн, а там еще посмотрю, что можно будет сделать. Я соревнуюсь с орденоносцем Донбасса Алексеем Стахановым и не подкачаю в этом соревновании".
Павленко хорошо помнит рассказы старого шахтера. Петр Яковлевич трудился на одной из шахт, чьи пласты дорабатывает сегодня "Центральная". "Что-то необычное началось у нас, - вспоминал Петр Яковлевич. - Мы буквально дрались за каждый пуд угля. Две, три нормы стали обычным явлением. А нам все казалось мало. Во время встречи с Алексеем Стахановым, а встречались мы в Донбассе, куда я ездил, мне было любопытно узнать о его способах, как мне казалось, секретах. Он заметил это и говорит: "Надо просто захотеть".
Первый орден Трудового Красного Знамени Петр Яковлевич Пузанов получал вместе со Стахановым и Изотовым, с которыми соревновался на равных. Был делегатом VIII Чрезвычайного съезда Советов, утвердившего новую Конституцию. На этом же съезде журналисты задали Алексею Стаханову вопрос: как он оценивает результаты первого года стахановского движения? На шахте, в Донбассе, в Советском Союзе?
Стаханов сказал:
- Не берусь, товарищи, отвечать за весь Советский Союз. А про свою шахту скажу. В августе тридцать шестого года, к первой годовщине стахановского движения, среднесуточная добыча на "Центральной-Ирмино" достигла 1600 тонн. Это - средняя. В последнее время, когда у нас началось соревнование в честь годовщины, давали по 1750-1800 тонн. Еще годом раньше шахта давала в сутки 800-850 тонн. За счет чего поднялась добыча? Исключительно за счет производительности. За год средняя выработка забойщика на отбойном молотке увеличилась с 7 тонн до 16,5 за смену.
Копейчанин Петр Яковлевич Пузанов, будучи членом совета при Наркомате, стоял у истоков стахановского движения на Урале. Получив от Серго Орджоникидзе наказ смелее внедрять новую технику, опыт передовиков, Пузанов стал инструктором по внедрению новых методов работы.
Однажды он выступил на собрании с критикой отстающего участка.
- А ты пойди туда сам, попробуй, - бросили из зала.
На следующий день инструктор ушел в забой, взялся за отбойный молоток.
- Ну как? - встретил его на-гора́ начальник участка.
- Посылайте маркшейдера, пусть замерит.
Маркшейдер замерил. При норме два метра Пузанов прошел за смену восемь погонных метров штрека.
В отца, первым протянувшего руку дружбы украинским шахтерам, пошел и сын - Владимир Пузанов. Бригада, которой он сейчас руководит в качестве горного мастера, - одна из лучших в объединении "Челябинскуголь". Спустился в шахту и внук стахановца Игорь. Работает подземным электрослесарем.
Очень много общего в биографиях и судьбах вчерашних деревенских парней Стаханова и Пузанова.
В 1948 году в Копейск в составе делегации Министерства угольной промышленности приезжал и Алексей Григорьевич Стаханов. Его приезд не сопровождался парадной шумихой. Но в рабочих коллективах царило радостное оживление. Из уст в уста передавалось: "К нам приехал Стаханов!"
…О многом передумал Владимир Максимович Павленко, сидя в кресле самолета. Маршрут дружбы между украинскими и уральскими горняками был проложен задолго до того, как он впервые надел шахтерскую спецовку. Но никогда еще соревнование с именитыми соперниками не протекало легко. Впитав опыт предшествующих поколений шахтеров, оно из года в год становилось напряженнее.
С первых шагов по территории предприятия копейчан поразило то внимание, тот интерес, которые проявляют краснодонцы к соревнованию с уральцами. В музее трудовой славы они познакомились с документами, рассказывающими о дружбе двух шахтерских коллективов. О ходе соревнования подробно рассказывает многотиражная газета "Молодогвардейской". В административно-бытовом комбинате помещен стенд, почетное место на котором занимает и рассказ об опыте участка, руководимого Н. П. Подлесновым.
Спустившись в шахту соперников, шахтеры-делегаты у первого встретившегося им горняка спросили, знает ли он о соревновании краснодонцев и копейчан. И получили утвердительный ответ. Только, дескать, трудно тягаться с уральцами. Уже два года подряд они кладут краснодонцев на обе лопатки. Но и они не лыком шиты. Обязательно постараются взять реванш.
Забегая вперед, скажем: последние три-четыре года коллектив "Центральной" отрабатывает трудные пласты. Но соревнование с краснодонцами не ослабевает. Удачно стартовали добытчики участка № 4 в начале 1984 года. Хотя не обошлось и без "сюрпризов".
Трудно было предположить, что после победы в первом квартале последует срыв в апреле: участок не выполнил месячное задание. Между тем за первые четыре месяца года из лавы № 54 было взято 180 тысяч тонн угля. Среднесуточная нагрузка при плане полторы тысячи тонн составила 1550. Это производительность "пятисоттысячников". Отличный результат!
Но что случилось в апреле? Причину я хорошо рассмотрел как на схеме лавы, так и в ее глубинном, подземном чреве. Мне хорошо запомнился тот спуск. Как обычно лязгнула за спиной стальная дверь шлюзовой камеры. От перепада давления на миг, словно ватой, заложило уши. А в клети, стремительно скользящей вниз, по той же причине вибрировали, дробились звуки голосов.
Итак, где-то на половине пути угольный пласт оказался "оседлан" песчаником. Произошел своеобразный пережим угольного тела. Когда же к препятствию подошел мощный механизированный комплекс КМ-81Э, впервые освоенный на шахте, он столкнулся с ним своим стальным "лбом". Пришлось как бы "подныривать" под крепчайший породный монолит, а местами рубить его зубками шнеков. Задача не из легких. Комплекс - массивное, сложное сооружение. И роль нитки, проскальзывающей сквозь игольное ушко, ему не под силу. Над лавой провисло окаменевшее русло древней реки. Примерно двести миллионов лет назад вода проточила рыхлый, совсем еще молодой угольный пласт. Иловые отложения со временем окаменели.
Из "русла" сочится вода. Я подставил ладонь и подумал: не она ли, двухсотмиллионной давности, ледяная, рудничная вода обжигает холодом руку?
Непривычно пусто, безлюдно в лаве. И хотя бежит мимо черный поток угля, шахтеров рядом не видно. Рассказывают, что оператор телевидения, спустившись в лаву, никак не мог собрать бригаду вместе. Вроде бы она есть и вроде бы нет. Люди же работали на концевых операциях, готовя верхнюю нишу, извлекая арочную металлокрепь, которая тут же увозилась в проходческие забои для повторного использования. Не странно ли все это шахтерам-ветеранам, героям ручных лав, рыцарям отбойного молотка? В очистном забое лишь машинист комбайна да один-два оператора по передвижке секций крепи, а уголь течет по конвейеру полноводной рекой. В том и ценность новой добычной техники: при идеальных горно-геологических условиях, умеренном давлении она предполагает безлюдную выемку угля. Однако, как и везде, в Челябинском угольном бассейне идеальных условий не бывает. Лава № 54, несмотря на ее "недостатки", все же была хорошей лавой.
Стоя под руслом древней реки, горный мастер Корсаков спросил:
- А помнишь семьдесят седьмую лаву?
Я помнил ее. Сложная, капризная была лава. Горное давление погубило первый промштрек, мертвой хваткой сдавило второй. Лесоматериалы приходилось доставлять чуть ли не ползком, по-пластунски. Диагональная часть первого задавленного горной стихией штрека вышла в лаву. Из груды забоя торчали стойки, затяжки, разлохмаченный шнеками кабель. Положение было едва ли не критическим. Тогда же на шахту приехали гости: соперники по соревнованию с участка № 5 шахты "Молодогвардейская". Делегацию возглавил горный мастер В. Г. Яременко. Едва приехав на "Центральную", краснодонцы попросили проводить их в шахту. Велико было желание познакомиться с условиями труда в забое, отрабатываемом уральцами. Внимательно осмотрев его, гости развели руками:
- Ну и ну! Сколько в таких условиях берете угля?
- Вчера взяли 700 тонн, - ответил мастер Г. А. Корсаков и пообещал, что и сегодня будет столько.
- Да ведь это невозможно! - воскликнул В. Г. Яременко.
- Возможно, - железным басом возразил Подлеснов. - Выдержал бы комплекс, а люди - они крепче металла. Выдержат! Еще Стаханов говорил: "Надо просто захотеть!"
Нет, не ошибся украинский шахтер Александр Яковлевич Колесников в выборе достойного соперника по соревнованию. В юбилейном стахановском году шахту "Центральная" возглавил лауреат Государственной премии СССР Николай Михайлович Подлеснов. Начальником участка № 4, "вытеснив" Подлеснова в директора, стал молодой горный инженер, вчерашний забойщик Юрий Черкасов. Был учеником сквозного или, как часто говорят, "генерального" бригадира Павленко. А тот, в свою очередь, обучался шахтерскому ремеслу у отца Юрия - известного бригадира Михаила Георгиевича Черкасова.
Коллектив "Центральной" встретил 50-летие стахановского движения большим углем. Шахтеры предприятия выдали на-гора десятки тысяч тонн топлива. "Черный великан", как образно назвал уголь великий русский ученый Д. И. Менделеев, вновь покорился людям.
Однако давайте вспомним о споре, происходившем между Павленко и его другом Василием Щербаковым.
Приехав в составе рабочей делегации шахты "Центральная" в Краснодон, близко познакомившись с бригадиром Александром Яковлевичем Колесниковым, Павленко спросил у него:
- Здесь, в ваших краях, работает мой друг Василий Щербаков. Случайно не слышали о нем? - И он вкратце поведал коллеге о своем друге, о старом споре, о том, как яростно доказывали друг другу свое.
Александр Яковлевич внимательно выслушал и рассмеялся. Положив руку на плечо Павленко, сказал:
- Считай, что спор ваш рассудило время. Я, оказывается, хорошо знаю твоего друга. Василий Иванович Щербаков работал в моей бригаде… машинистом комбайна! И замечательно рубил уголь. Пожалуй, не хуже, чем когда-то отбойным молотком. Даже жалко, уехал от нас. В Сибири работает. Осваивает новую шахту.
Между уральским Копейском и украинским Краснодоном много общего. Почти одновременно на территории городов, ставших в наши дни побратимами, был открыт уголь. Еще до революции началась его промышленная разработка. В тридцатые годы мы узнали имя Алексея Стаханова, а его трудовой подвиг повторил копейчанин Петр Пузанов. На центральной площади Краснодона стоит памятник "Клятва", расположена братская могила, горит Вечный огонь. На площади Красных партизан в Копейске, у братской могилы борцов за Советскую власть, тоже горит Вечный огонь, высится памятник революционерам. Бригада Колесникова носит имя Героя Советского Союза Олега Кошевого, одна из бригад участка № 4 - имя дважды Героя Советского Союза уральца Семена Хохрякова.
В своей книге "Старт к миллиону" А. Я. Колесников писал:
"Гордимся мы и тем, что трудовая семья наша поистине интернациональна: в одном забое работают украинцы и русские, белорусы и татары, представители народов Кавказа. Наша сила в этой дружбе, в общей заботе об угле, таящем в себе энергию страны".
Михаил Песенка
ШАХТЕРСКИЕ СОЗВЕЗДИЯ
1
Тот, кто, блуждая, терялся в ночном лесу и выходил, наконец, на отдаленные отблески знакомого костра, несомненно испытывал желание побыстрее преодолеть заросли, подойти поближе, прислушаться к голосам, разглядеть силуэты и, опознав, радостно окликнуть обеспокоенных друзей.
Нечто подобное испытываешь в нашей донецкой степи над глубинной площадью шахтного поля.
Сотни метров земной коры отделяют тебя от лав, штреков, ходков, от целого подземного города, где по каменным мостовым спешат электровозы, перекликаются на рельсовых стыках колеса вагонеток, дуют мощные вентиляционные ветры, сверкает глубинная грунтовая капель, скрежещут поблескивающими зубьями углерезные комплексы, перекликаются, просвечивая девственную вековечную темень лучами света, мужественные люди.
Мгновение - и хочется склониться, встать на колени, прижаться щекой к обветренной зноем шерстке степной травы и вслушиваться, вслушиваться. А заслышав едва уловимый подземный гул, идти, колесить, пересекая балки и прямоугольники полей, отыскивать этот, не каждому доступный ход к земной тайне тайн.
И вот он, за степным склоном, копер! Вращающиеся шкивы…
Мягкие, пастельные, светло-розовые тона облицовочных панелей самого высокого копра шахты "Ворошиловградская" № 1 притягивают, влекут, зазывают…
Идеально спланированный многоэтажный поселок. Асфальт. Спорткомплекс. Магазины. Троллейбусы. Газоны. Цветение роз. Шахтоуправление. Приглушенно-серебристый рельеф - "Шахтеры!" - на фасаде. "Глаза" автоматических телекамер над горячими точками. Ступени. Прозрачные створки дверей. Просторный интерьер. Шахтеры с притененными угольной пыльцой до контрастной синевы ресницами. На уровне второго яруса светящееся электронное табло. Второй этаж. ЭВМ-6000. Пульты. Экраны дисплеев. Девушки в белом. Ряды тумблеров в диспетчерской. Многоцветная карта шахтного поля. Светящийся рабочими "картинками" телевизор. Перила. Агитация. Свечение лакированного дерева. Огромный просветленный актовый зал. Декоративная зелень. Учебные классы. Нарядные участков. Кабинеты. Пестрящие свежей гуашью сатирические листки. Душевая…
Шахтный двор…
И вот он, святая святых шахты - ствол!
Вынырнула из глубинной темени, щелкнула фиксаторами, замерла двухъярусная клеть. Распахнулись металлические дверцы-барьеры. По двум уровням металлических переходов пошли люди. Шахтеры. Они улыбались, переговаривались, обменивались шутками, сдвигали к затылкам каски, снимали их. И только выключенные, а у кого еще и вовсю сияющие светом светлячки шахтерских ламп напоминали, что там, в квадратной нише ствола, начинается, все углубляясь, самое главное. И происходит…