Гибель Голицына
Остаток года наши герои провели в Москве. В Пречистенском дворце Екатерина и Потемкин тихо отметили день рождения Григория Александровича - 30 сентября. Императрица писала любимому: "Милуша моя, поздравляю тебя с днем рождения моего милаго друга к моему щастью" . Оба еще не подозревали, что вскоре их совместная жизнь подвергнется серьезным испытаниям.
11 ноября 1775 года на дуэли был заколот князь Петр Михайлович Голицын. Обстоятельства его смерти взбудоражили умы. Голицын был в обществе человек известный. Он нанес поражение Пугачеву 22 марта 1774 года под крепостью Татищевой. Уже взятый в плен "злодей" сказал ему: "Ваше превосходительство, прямо храбрый генерал! Вы первый сломили мне рог" . Тридцатишестилетний вдовец, красавец, удачливый военачальник, князь был хорошо принят при дворе и собирался вторично жениться на дочери московского генерал-губернатора М. Н. Волконского - А. М. Волконской.
Современные читатели знают о дальнейших событиях из "Замечаний о бунте" А. С. Пушкина, поданных в 1835 году Николаю I. Поэт писал: "Князь Голицын, нанесший первый удар Пугачеву, был молодой человек и красавец. Императрица заметила его в Москве на бале (в 1775-м) и сказала: "Как он хорош! настоящая куколка". Это слово его погубило. Шепелев (впоследствии женатый на одной из племянниц Потемкина) вызвал Голицына на поединок и заколол его, сказывают "изменнически". Молва обвиняла Потемкина" .
Со слов Пушкина этот эпизод вошел в отечественную историческую литературу и публицистику. Он хрестоматийно приводится в книгах о дуэлях как первый случай поединка по политическим мотивам . Таким образом, Потемкин обвиняется в заказном убийстве, причем без приведения каких-либо доказательств.
В. С. Лопатин считает, что версия о причастности Потемкина к убийству Голицына сложилась уже в XIX веке. В 1865 году историк М. Н. Лонгинов, переводивший и комментировавший книгу саксонского дипломата Гельбига о России, предал истории законченный вид. В отличие от осторожного замечания Пушкина: "Молва обвиняла Потемкина", он прямо утверждает: "Потемкин очень невзлюбил князя П. М. Голицына за его светские и придворные успехи и имел против него, кроме того, какие-то другие личные обиды. Предание гласит, что он решился во что бы то ни стало отделаться от Голицына и нашел человека, готового на злодейство ради разных выгод и покровительства. Это был Петр Амплеевич Шепелев, который как-то придрался к кн. Петру Михайловичу, вышел с ним на поединок и убил его 11 ноября 1775 года изменническим образом. После этого он получил в награду руку племянницы Потемкина Надежды Васильевны Энгельгардт, а затем открылся ему путь к повышениям и богатству" .
Кстати, у самого Гельбига обвинений против Потемкина нет, как и рассказа о дуэли, что странно, если учесть крайне недоброжелательное отношение саксонца к светлейшему князю. Это, вероятно, и ввело Лопатина в заблуждение: при Гельбиге версия еще не бытовала, а Пушкин ее уже знал. Следовательно, она появилась в первой четверти XIX века.
На самом деле в дипломатической среде о ней заговорили гораздо раньше. В 1783 году маркиз де Парело, чрезвычайный посланник короля Пьемонта и Сардинии, писал: "Князь Голицын, молодой человек, исполненный достоинств, привлекал взоры государыни, но не пользовался поддержкой Потемкина, который, опасаясь, что не успеет посредством всевозможных интриг отодвинуть его назад, …счел более удобным навлечь ему ничем не вызванную ссору. Один молодой офицер и г. Шепелев приняли на себя это унизительное поручение. Князь Голицын… дрался, как лев, но погиб. Вопреки здешним законам против поединков, г. Шепелев не подвергся никакому наказанию и вскоре женился на одной из племянниц князя" .
Парело - автор уже знакомой читателю истории про хрустальный глаз, и достоверности в его версии убийства Голицына примерно столько же. Источники, повествующие о дуэли, указывают не на Шепелева, а на секунд-майора Н. И. Лаврова. Племянница Потемкина Надежда Васильевна Энгельгардт вышла замуж не вскоре после дуэли, а спустя четыре года, в 1779 году, и не за Шепелева, а за П. А. Измайлова. Еще через четыре года она овдовела, встретила Шепелева и венчалась с ним в 1783 году.
Как видим, ни одна деталь не стоит на месте. Что же произошло в действительности? К счастью, сохранились материалы допросов Голицына и Лаврова, ссора которых имела давние корни. Эти документы проливают свет на запутанное дело.
Впервые имя Лаврова появляется в записке Екатерины к московскому обер-полицмейстеру Н. П. Архарову 15 сентября 1775 года в Яропольце, во время поездки в имение графа 3. Г. Чернышева. "Николай Петрович, - говорит императрица, - князь Петр Михайлович Голицын просит у меня сатисфакцию на майора Лаврова, и как сей человек вам отдан, то не освободите его прежде моего приезда; но как судить можно по его поступкам, что он сумасшедший, то дозволяю вам его отдать на Рязанское подворье, о чем генерал-прокурору можно дать знать" .
Однако после возвращения из Яропольца и по ознакомлении с допросами, учиненными врагам, государыня изменила свое мнение о Лаврове. Она даже прониклась к нему сочувствием, о чем писала Потемкину: "Признаюсь, что вина Лаврова уменьшается в моих глазах. Лавров, пришед в дом князя Голицына с тем, чтоб требовать за старую обиду, офицерской чести противную, сатисфакцию, …получил от князя отпирательства, слова и побои горше прежних, …был посажен в погреб, потом в избу и, наконец, в полиции, где и теперь под строгим арестом". Далее в записке императрица отмечает, что "в сем деле служба и честь смешена и легко потерпеть могут". "Для такого рода дел во Франции… помнится, установлен суд маршалов Франции. Пришло на ум отдать ее на суд кавалерам святого Георгия" .
Дело и правда казалось щекотливым, поскольку виноват явно был Голицын, но Лавров, требуя сатисфакции, с одной стороны, шел против закона, запрещавшего дуэли, а с другой - нарушал служебную субординацию. На допросе он показал, что после окончания кадетского корпуса был выпущен корнетом в Санкт-Петербургский карабинерный полк, полковником которого был тогда Голицын. Их ссора относилась к 1768 году, когда во время построения полка Голицын ударил Лаврова палкой. "После чего, не могши быть у него более в команде, просился я в другой полк и написан был в Новогородский карабинерный… И с того времени положил намерение искать с ним свидание, надеясь должного от него признания" , то есть сатисфакции. Лавров ожидал удовлетворения долгих семь лет, поскольку служил с Голицыным "всегда розно". Он искал встречи, писал Голицыну письмо, даже однажды взял отпуск на двадцать девять дней, но обстоятельства складывались не в его пользу. Один раз во время войны с польскими конфедератами враги оказались в Ченстоховской крепости, но случай вновь развел их. Голицын в это время уже командовал корпусом, для него Лавров был слишком мелкой сошкой, вероятнее всего, он даже позабыл о нем.
Однако Лавров-то не забывал. История напоминает пушкинский рассказ "Дуэль". Та же антитеза между офицером бедным, но благородным, и богатым баловнем судьбы, презирающим таких противников.
"Узнав, что князь Голицын в Москве, разсудил от него… взять удовольствие моей обиды, - писал арестант, - и потому 15 числа сего месяца поехал я в дом к нему и начал тем, что я тот Лавров, кой был некогда в его полку, и надеюсь, что вашему сиятельству нетрудно узнать причину моего приезда. …Но в ответ получил, что я повеса и что я пришел с ним в дом его дратца, и, толкнув меня в грудь, принимался за лацкан".
На шум прибежали офицеры Голицына и его лакеи. Хозяин дома крикнул им, чтобы они били Лаврова, "как бешенова". Визитера скрутили. "Тогда ж не упустил князь Голицын покуситца ударить меня в щеку, когда за руки меня несколько людей держали, а за косу держал лакей его". Некрасивая сцена: Голицын еще и отвешивает пощечину человеку, который не может ему ответить. У Лаврова отняли шпагу и заперли в погребе, затем его отвезли в полицию.
В 1775 году Голицын был для секунд-майора лицом еще более недосягаемым, чем в 1768-м. Генерал-поручик, обласканный при дворе, да еще собиравшийся жениться на дочери главнокомандующего Москвы. Князь подал прошение о сатисфакции, но императрица пустила дело законным порядком. Она приказала снять показания не только с Лаврова, но и с Голицына. Это очень характерная деталь: видимо, "куколка" не настолько вскружил Екатерине голову, как уверяют сторонники версии об "изменническом" убийстве.
Голицын всячески старался подчеркнуть неофициальный характер разбирательства. Так, свой допрос, без сомнения, для него очень неприятный, он называет "Записка для памяти". Удар палкой Голицын отрицал. "Сколько мне помнится, я, будучи в строю, замахнулся на него шпагою". Князя удивляло то обстоятельство, что восемь лет Лавров и не вспоминал ни о какой обиде, а сделать ему это было нетрудно, особенно во время совместной службы в Польше.
Иначе описана и сцена в доме Голицына. "Стал он мне говорить об своей мнимой обиде. …Не дожидаясь от меня никакого ответа, кинувшись на меня, ухватил за горло" . Прибежали офицеры и взяли Лаврова под арест.
Потемкин как вице-президент Военной коллегии пригласил для решения дела трех генерал-фельдмаршалов К. Г. Разумовского, П. А. Румянцева и 3. Г. Чернышева. К ним присоединились три полных генерала И. Г. Чернышев, Я. А. Брюс и М. В. Берг. Они заслушали показания и признали поведение Лаврова, нарушившего субординацию, "неприличным и дерзновенным", его дело должно было быть передано обычному военному суду. Самому Голицыну дали понять, что будет желательна его отставка.
27 сентября Голицын написал письмо Потемкину, в котором просил за своего врага: "Удален будучи от всего того мщения, которое по военным регулам влечет за собою военный суд, и будучи уже тем доволен, что он над отставным секунд-майором Лавровым назначен, прошу покорнейше Ваше Сиятельство мою всеподданнейшую просьбу у Ее Императорского величества подкрепить, дабы сей Лавров освобожден был от онаго суда" .
Видимо, о таком прошении с его стороны заранее была достигнута договоренность. Низший по чину не мог безнаказанно оскорблять вышестоящего, поэтому фельдмаршалы и генералы оказались суровы в отношении Лаврова. Но и судить фактически потерпевшего они считали несправедливым. Таким образом, отставной секунд-майор не получал никакого наказания, а вот Голицын пострадал - он вынужден был покинуть службу.
Казалось, инцидент исчерпан. Но всего через несколько дней князь Петр Михайлович был убит на дуэли. С кем же он дрался? Французский поверенный в делах шевалье М. Д. Б. Корберон уверяет, что с Лавровым. Запись в его дневнике сделана 13 ноября, по горячим следам дуэли. "Вечером был у князя Волконского. Это отец невесты того князя Голицына, который был убит неким Лавровым и которого завтра хоронят. История весьма запутанная и необыкновенная. Несколько времени тому назад князь Голицын ударил палкой офицера Шепелева. Тот остался спокоен, но через несколько месяцев покинул полк, в котором служил, и, приехав в дом князя Голицына в Москве, потребовал у него удовлетворения и тут же дал ему пощечину. Князь велел его вывести, и дело как будто этим кончилось. Все были удивлены тем, что князь Голицын не захотел драться. Но он возражал, что ему не подобает выходить на поединок со своим подчиненным.
Наряжен суд. Шепелеву велено оставить двор, а Голицыну выходить в отставку. Пущен был слух, что князь Голицын будет драться с Лавровым, который якобы настроил Шепелева. Лавров обратился к нему с вопросом: с какой стати он про него это выдумал? Князь резко отвечал ему и вызвал его драться на пистолетах. Но на месте поединка пистолеты заряжаемы были медленно, и Лавров, пользуясь этим, стал оправдываться и отрицать все, в чем его обвинял князь Голицын, который раздраженный замечаниями напал на своего противника со шпагою в руке. Лавров также нанес ему две раны шпагою, от которых он умер через несколько времени" .
Если сличить запись Корберона с другими документами, то становится ясно, что дипломат перепутал местами фамилии Лаврова и Шепелева. Оскорбление было нанесено Лаврову, он же приходил в дом князя Голицына за удовлетворением, ему же и было велено покинуть двор. Голицын утверждал позднее, перед самой дуэлью, что Лаврова подбил Шепелев, последний потребовал объяснений, но был вызван князем. Пока секунданты нарочито медленно заряжали пистолеты, давая противникам возможность примириться, Шепелев продолжал убеждать Голицына в своей непричастности. Князь вышел из себя, выхватил шпагу и напал на врага. Вынужденный защищаться, Шепелев нанес ему два удара, которые оказались смертельными.
Характерно, что отец невесты, с чьих слов Корберон записал историю дуэли, не пытался выгораживать Голицына. Поведение последнего во время поединка не оставило Шепелеву выбора. Смягчающие обстоятельства позволили Петру Амплеевичу избежать уголовного преследования, однако это не значит, что он не был наказан. Шепелева удалили со службы на год. Только в 1777 году он вернулся в армию и получил командование в отдаленном Рязанском карабинерном полку.
Когда заходит речь о браке Шепелева с Надеждой Измайловой (урожденной Энгельгардт), всякий раз подчеркивается худородство жениха и делается вывод, что рукой племянницы Потемкин оплатил небогатому и незнатному дворянину убийство. Опускается как "несущественная" информация о том, что брак произошел в 1783 году, а Голицын был убит в ноябре 1775-го.
Самая некрасивая из племянниц Потемкина Надежда, ей в 1775 году исполнилось шестнадцать лет, не производила на женихов приятного впечатления. Острый на язык дядя даже прозвал ее "Надежда безнадежная", имея в виду невозможность составить для нее удачную партию. Однако и первый, и второй мужья Надежды Васильевны принадлежали к старинным дворянским родам. Матерью Петра Амплеевича Шепелева была графиня Матвеева, внучка Артамона Матвеева, ее сестра вышла замуж за Александра Румянцева. Таким образом, фельдмаршал Румянцев являлся Шепелеву двоюродным братом. По отцовской линии Шепелев был племянником всесильных елизаветинских вельмож графов Шуваловых. Ближайшая подруга Елизаветы Петровны Мавра Егоровна Шувалова, супруга П. И. Шувалова, в девичестве носила фамилию Шепелева и весьма привечала свою родню.
В момент дуэли Петр Амплеевич был подполковником и сослуживцем Голицына. Вернувшись на службу в 1777 году, он ко времени сватовства достиг высокого чина генерал-поручика. В дальнейшем Шепелев перешел на статскую службу, имел чин действительного тайного советника и сенаторское звание. Среди многочисленных писем и официальных обращений светлейшего князя к императрице, в которых он ходатайствовал за разных лиц (в том числе и за своих родственников), имя Шепелева не встречается. Таким образом, нет оснований утверждать, что Потемкин оказывал Петру Амплеевичу покровительство.
Лучшим доказательством вздорности слухов о тайной роли Потемкина в убийстве Голицына является брак другой его племянницы, Варвары Васильевны. В 1777 году фрейлина Энгельгардт вышла замуж за князя С. Ф. Голицына, двоюродного брата погибшего . Трудно себе представить, что семья Голицыных согласилась бы породниться с истинным "убийцей" одного из своих членов.
Однако для нас важно отметить, что клевета на Григория Александровича пришлась в тогдашнем придворном обществе как нельзя кстати. Многие охотно поверили ей и стали распространять. Это был тревожный симптом. За неполных два года фавора Потемкина успели очень невзлюбить.
Что было тому виной? Безусловно, милость государыни, неограниченное доверие, которым пользовался новый любимец. Но не только они. Потемкин сосредоточил в руках такую колоссальную власть, какой не пользовался ни один случайный вельможа до него. При этом он почти не скрывал своего реального положения - некоронованного императора. Ему, если учесть брак с императрицей, оно казалось вполне естественным. Остальные, напротив, видели в поведении любимца вопиющее нарушение приличий. Потемкин выглядел в их глазах узурпатором, и они подсознательно ожидали от него злодейств. Когда в марте 1776 года простудился и слег Орлов, по Петербургу поползли слухи, будто Григорий Григорьевич отравлен фаворитом. Каково же было удивление, когда Орлов поправился . Если бы Григорий Григорьевич скончался от горячки, Потемкин уже никогда бы не отмылся от обвинений в устранении сильного врага.
ГЛАВА 6
КОНЕЦ РОМАНА
До 12 декабря Екатерина оставалась в Москве, а затем тронулась в обратный путь. 23-го числа императрица со свитой достигла Царского Села, а 26-го прибыла в Петербург и поселилась в Зимнем дворце .
С этого времени иностранные дипломаты все чаще фиксируют в донесениях слухи о скором падении фаворита. Сама эта мысль вызывала у многих вельмож нескрываемую радость. 5 февраля английский поверенный сэр Ричард Окс писал: "Влияние Потемкина, без сомнения, достигло своего меридиана без малейших признаков уменьшения". Но уже в марте он замечал: "Хотя Потемкин пользуется в настоящую минуту полною властью, многие под секретом предсказывают его падение, как событие весьма недалекое. Но я думаю, что это следует скорее объяснить всеобщим к тому желанием, чем какими-либо положительными признаками… Правда, что зависть его ко всякому, кто пользуется малейшим отличием императрицы, чрезмерна и, как кажется, выражается таким образом и при таких случаях, которые не могут быть приятны императрице, а напротив, способны внушить ей отвращение" .