Ловко спрятав отданные документы, он помотал головой:
– А знаете, вы подсказали нам еще один путь для возвращения женщин.
Я поняла, что он и есть тот человек, что мог бы отвезти меня в Брюссель. Леон подтвердил это, предложив:
– Если вы подождете до вечера меня, я сумею переправить вас в Бельгию.
– А сына?
Он вздохнул:
– Да, вы правы, это сложно.
– Я уж лучше домой как-нибудь…
От денег Леон категорически отказался:
– Вам они еще понадобятся. Потратьте на ребенка.
Он ушел, и я в который раз осталась одна. Только теперь совсем без документов и знакомых в незнакомой стране.
Покормила Салима, выпила кофе сама, вспомнив, что практически ничего не ела весь предыдущий день, перекусила. Денег оставалось достаточно, чтобы снять номер в отеле, только под каким именем? Идти с ребенком туда, где не спрашивают документы, слишком опасно, уж лучше в посольство. Если они не помогут, буду пробираться домой тайными тропами или попрошу Леона о содействии.
Отправила Барри эсэмэску с сообщением, что у меня все в порядке. Это было далеко не так, но к чему вешать на них еще какие-то проблемы? Он ответил, что Леон прилетел, у них тоже все в порядке.
Ну, что ж, значит, все, что задумано, получилось, во всяком случае, то, в чем участвовали Барри и Анна.
…Таксист, кажется, даже не удивился, когда я попросила отвезти к российскому посольству. Вообще-то, не зная адреса, ехать куда-то опасно, но выбирать я не могла, оставалось надеяться на порядочность водителя.
Он не подвел.
Здание посольства меньше всего похоже на то, чего я ожидала. Обычно посольства или консульства – это уютные особнячки, здесь же многоэтажная точка, окруженная парковой территорией. Но мне все равно. Подойдя к воротам, я показала свой паспорт:
– Я гражданка России, и мне нужна помощь.
Я очень старалась, чтобы не было акцента. Это ужасно – говорить с акцентом на родном языке! Имей я возможность общаться на нем хоть изредка, было легче, но я год не слышала русской речи и сама не разговаривала, мало того, старательно "забывала" ее, чтобы не было русского акцента в английском.
Встретившая меня дама (на бейдже значилось "Татьяна Николаевна") посмотрела в мой паспорт и усмехнулась:
– Это не ваши документы.
– Мои. Только сейчас я крашеная и стриженая. А вот документы моего сына…
Она с изумлением изучила эмиратскую справку о рождении Салима.
– Почему Дубай?
– Долгая история…
– Я послушаю.
Салим спал, а я рассказывала, как прилетела в Дубай в надежде поправить свои финансовые дела, как попала в гарем к Сауду, как потом стала его третьей женой, как не вписалась в семью, родила сына и сбежала, не желая оставлять его отцу.
Татьяна Николаевна слушала недоверчиво, но не перебивала, делая какие-то пометки в блокноте. Да и кто бы поверил на ее месте? В Дамаске в посольство является жгучая брюнетка с ребенком, показывает российский паспорт с фотографией блондинки в нем, причем, не загран, а просто паспорт, и рассказывает невообразимую историю сначала о Золушке, ставшей женой принца, а потом о боевике с бегством через три государства.
Я бы не поверила.
И только когда я назвала имя Леона, она оживилась:
– Вы знакомы с Леоном?
– Да, это он вернул документы владелице. Он сотрудничает с теми, кто вывез меня из Эмиратов.
– Леон подсказал вам обратиться в наше посольство?
Она имела право на недоверие, но не до такой же степени!
– Он предложил мне подождать его возвращения из Дубая, чтобы переправить в Брюссель!
Мгновенное молчание, потом вопрос:
– Почему не согласились?
– Домой хочу.
– Вас домашние не искали?
– Нет, они не знают, где я.
– Вы знаете телефон Леона?
Вопрос неожиданный, нарочно, чтобы сбить меня, если вру. Но я не лгала и не сбилась. Включила телефон, нашла в памяти контакт с Леоном и протянула ей:
– Вот.
Ей было достаточно беглого взгляда на экран, видно хорошо знала этот номер. Тогда к чему расспросы с пристрастием?
А на меня вдруг накатила смертельная усталость. Взяла телефон, забрала со стола свой паспорт, положила все в сумку и поднялась:
– Мне лучше попросить помощи у Леона. Извините, что отняла у вас столько времени.
Она остановила меня за руку:
– Сядьте и успокойтесь. Мы имеем право сомневаться, слишком необычный случай, хотя мы видели всякое.
У меня сдали натянутые до предела нервы, по щекам невольно потекли слезы. Я не села, так и стояла с сыном на руках.
– Вы имеете право сомневаться, все на что-то имеют право, кроме меня! Я год доказываю всем, что не шлюха, что сына родила от мужа, что хочу просто жить, воспитывая своего мальчика. Извините…
Чтобы не разрыдаться, я поспешила выйти из комнаты. Татьяна бросилась вслед:
– Анна, постойте!
Меня душила обида. Выбираясь с малышом из Дубая, трясясь на границе с Саудовской Аравией и в аэропорту Дохи, рискуя даже самой жизнью, я страстно мечтала привезти сына в свою страну, казалось, сделай я это, и все беды останутся позади. Но вот я в Дамаске в российском посольстве, а помощи нет, напротив, мне не верят!
– Если вы не можете помочь мне вернуться в Россию с сыном, скажите откровенно, как это сделали в Дубае. Просто слова сочувствия мне не нужны. Лучше уж Леон и Брюссель.
– Я не сказала, что мы не можем, я просто не знаю, как это сделать. Но мы найдем выход. А сейчас вам нужно отдохнуть. Кстати, Леон от вас никуда не денется, он живет в Дамаске постоянно. У вас есть вещи?
Я не могла сопротивляться, слишком устала от всего.
Через час я, вымытая и переодетая, отказавшись от еды, прижимая к себе сына, лежала в уютной комнате на мягкой кровати и тщетно пыталась уснуть. Несмотря на полное бессилие, сон не шел.
Всего сутки назад я пряталась от мужа на лестнице, за это время успела проехать большую часть одной страны, побывать еще в двух, чтобы попасть в российское посольство в третьей. В век высоких информационных технологий для пересечения границ необязательно пробираться ползком в канавах или перебежками между кустов, отстреливаться или прыгать с парашютом. Границы стали условными, но не прозрачными.
И все же самые совершенные технологии можно обмануть, перекрасив волосы и сделав значительный крюк через пустыню. Конечно, мне повезло, что в Катаре пока не делают снимок сетчатки глаза, как в ОАЭ, но если бы делали, я отправилась бы через всю Саудию хоть пешком.
Если Татьяна Николаевна не придумает, как отправить меня домой, я так и пойду. С помощью Леона найду тех, кто сумеет провести меня потайными тропами через все страны, переправит на утлом суденышке к берегам Крыма, а потом буду долго доказывать дома, что я не арабская шпионка и не засланная диверсантка.
Может, и впрямь лучше в Бельгию?
Они придумали, смогли мне помочь, как помогали сотням других, кстати, не только россиянкам, но и украинкам, литовкам, белорускам…
Татьяна Николаевна сказала, что я зря не поехала в консульство, сбежав от мужа, даже в такой ситуации они меня в обиду не дали. Ну, не получилось тихо развестись, но я же россиянка. Я только вздохнула: знать бы где упадешь…
Но я ни на мгновение не пожалела о своей жизни в Эмиратах. Я любила и была любима, пусть и недолго, но главное – я родила сына! Родить можно и в Москве, но судьбе было угодно, чтобы у моего мальчика оказались черные, как безлунная ночь, глаза под пушистыми ресницами.
Мне сообщили, что Сауд искал нас с сыном по всем Эмиратам, лично заглянул под каждый бархан и обещал также лично удушить меня в случае, если найдет.
…Татьяна помогла мне еще в одном щекотливом деле.
Наличных у меня оставалось немного, приехать домой с ребенком и без финансов я не могла, вернуться в комнату, из которой уехала год назад, тоже нельзя. К тому же у меня был долг, ведь я тогда улетела в Дубай не на свои деньги, а одолженные.
У меня имелась карточка, данная шейхой Махасин, но как ею воспользоваться?
Выслушав мои сомнения, Татьяна нашла выход, и через пару дней я держала в руках довольно увесистую пачку долларов.
– Только не транжирь. Не знаю, удастся ли провернуть такое еще раз, – посоветовала моя новая наставница.
Я не буду раскрывать секретов посольства, они помогут еще кому-то справиться с тяжелой жизненной ситуацией. Скажу только, что вернулась в Россию с новым загранпаспортом и справкой о том, что родила сына по имени… (имя не столь важно) от сирийца, сбежавшего куда-то в Европу. Законы не нужно нарушать, но их нужно уметь применять с умом…
Наконец наступила минута, когда шасси самолета из Дамаска коснулись бетонной полосы "Внукова". Я боялась выдохнуть, все еще не веря своему счастью.
Табло в зале показывало 5 августа 201… года.
Ровно год назад самолет Эмиратских авиалиний уносил меня в неведомую сказочную жизнь в Дубае.
…Пройдя таможню, я прижала к себе сына:
– Мы дома! Слышишь, мы, наконец-то, дома! Мой трехмесячный малыш улыбался, словно понимая насколько счастлива его мать.
Если вы, не дай бог, попали в беду далеко от родины, бегите в посольство или консульство, слушайте советы их сотрудников и выполняйте. Не стесняйтесь просить о помощи, но и не обижайтесь, если вам не поверят с первого слова: в посольской практике разных стран встречалось такое… Не все обратившиеся за помощью честны и правдивы, многие лгут, считая, что в таком случае их вернут домой наверняка.
Вернут любого, кто пожелает вернуться, поверьте, только старайтесь сами не загонять в тупик себя и сотрудников посольства. Они сильны, но не всесильны и вынуждены подчиняться законам стран, в которых работают.
А еще лучше – оставайтесь дома! Поверьте, как бы ни было хорошо в другом мире, наступит минута, когда вы поймете, что дома лучше.
Конечно, есть немало космополитов (и это хорошо), для которых дом там, где они живут. Это их право, но большинство все же считает домом место своего рождения или рождения своих предков.
Для кого-то лучшее место на Земле – пустыня Руб-эль-Хали, а для кого-то тундра, тайга или старые московские улочки. Прежде чем решаться на переезд, подумайте, что лучше.
Не любой рай будет раем лично для вас, постарайтесь, чтобы ворота в него остались открытыми, ведь даже из рая должен быть выход…
Наступил день, когда снятые с карточки еще в Дамаске деньги закончились, хотя я арендовала очень скромную студию и жила экономно. Пришлось рискнуть и отправиться в банк. Я шла, дрожа как лист на ветру, ведь если шейха сообщила о счете, то меня легко вычислят при попытке снять деньги.
Вставила карточку в банкомат, ввела код… запросила баланс… Увиденное потрясло. Я понимала, что у Махасин иное, чем у меня, представление о приличных деньгах, но столько…
И вдруг…
– Простите, вас просит пройти в кабинет управляющий…
Как мне удалось удержаться на ногах – не знаю, остановила только мысль, что, упав, я уроню сына. Деваться некуда, пришлось идти. Судорожно вспоминала телефон, данный Татьяной в Дамаске, радовалась, что не успела снять деньги, только посмотрела баланс… Потом вспомнила, что снимала в Сирии…
– Присаживайтесь, пожалуйста, госпожа… – Уточняя имя, управляющий заглянул в какую-то бумагу.
Хорошее предложение, иначе мне на ногах не удержаться.
А дальше…
Поскольку на счет ежемесячно поступают крупные средства из ОАЭ, мне было предложено оформить перевод этих денег на пополняемый вклад с возможностью ежемесячного снятия процентов. Такую сумму не стоит держать на карточке…
Родителям Анны я позвонила, они сообщили, что у дочери с зятем все прекрасно, Анна ждет второго ребенка, будет мальчик. Но из ОАЭ они уехали, вернувшись в Европу.
Дали мне координаты самой Анны.
Та была рада меня слышать, заверила, что в списке разыскиваемых Интерполом лиц меня нет, и приглашала в гости к себе в Бельгию.
Я обещала когда-нибудь приехать.
А еще она прислала мне большую папку с рисунками, которую я когда-то отдала им с Барри. Перебирая эти рисунки, я и решила рассказать свою запутанную историю.
Шейха Махасин сдержала свое слово – она не только не сообщила о счете, но посчитала своим долгом обеспечивать внука, причем, согласно своим возможностям. Я надеялась, что это не Сауд пополняет счет для своего сына, что он не знает и не узнает, где мы.
Теперь я богатая мать-одиночка с двумя детьми. Родившаяся недавно дочь очень похожа на свою бабушку Махасин и такая же черноглазая, как ее папа. Но я никогда не смогу сказать своим детям, кто их отец. И в гости к дубайской родне мы тоже не поедем…
* * *
Не хотите бесплатного сыра из мышеловки – заводите свою корову и свою сыроварню, тогда не придется платить за сыр.
Не все золото что блестит, но и не все золото стоит дороже собственного призрачного блеска.
Самое важное
Это ДРУГОЙ мир. Не лучше и не хуже, он просто другой.
Не тешьте себя иллюзией, что все люди братья, поскольку рождаются одинаково в муках и голенькими. Родившись, они воспитываются в разных мирах.
Не осуждайте и даже оценивайте этот мир, не вами он создан, не вам и переделывать.
Попытайтесь не понять (это придет позже), а сначала принять его. Но до тех пор пока не приняли на все 100 % (99 мало!) – не привязывайте себя ничем к этому миру, даже детьми не привязывайте!
Вопиющая ошибка большинства россиянок и иже с ними: постараться сразу родить ребенка, лучше сына, а потом еще и еще, мол, такую женщину больше ценят. Ценят любую женщину, если есть что ценить. А вот дети в случае того самого недостающего 1 % почти наверняка останутся с папой.
Вы готовы обменять своих же детей на свою свободу? Если да, то зачем вам дети? Или свобода?
Кстати, так не только в Эмиратах или арабском мире вообще. Разве мало разведенных россиянок в европейских странах и по всему миру годами добиваются права хотя бы видеться с детьми, рожденными в браке с иностранцем? Разве Франция или та же Финляндия отдает своих маленьких граждан ма мам-иностранкам при разводе?
Не лелейте мечту переделать мужа и тем паче его родственников. НЕ ПОЛУЧИТСЯ. И между вами и семьей (папа, мама, братья, сестры, жены, дети, тети, дяди и прочие составляющие большого клана) нормальный араб обязательно выберет семью. А ненормальный уедет с вами и всю оставшуюся жизнь будет тосковать по дому (оставшуюся рядом с вами жизнь, а не жизнь вообще).
Конечно, сказки случаются.
Золушке повезло, у нее крестная-фея и папа принца не сноб.
А вот Русалочке нет, хотя она тоже заслужила волшебство.
Вы готовы обменять свой голос на возможность быть рядом с любимым принцем, даже если тот принадлежит другой?
Если да, то вперед! Для вас непременно найдется фея-крестная или ведьма, которая отберет голос (тут уж как повезет)…