* * *
Наиболее крупнокалиберной и тяжеловесной артсистемой всех времен и народов, применявшейся в боевых действиях, стала 800-мм экспериментальная железнодорожная установка "Дора" К (Е), созданная в конце 1941 года. Инициатором и горячим стороником этого оружия был сам Гитлер, обожавший подобные проекты. Работы в конструкторском бюро фирмы "Крупп АГ" начались в 1935 году. Управление вооружений заказало 3 гигантские пушки, строительство первой из них началось в строжайшей тайне летом 1937 года. Из-за технологических трудностей, связанных с обработкой 32-метрового ствола, пробные стрельбы удалось провести только 4 года спустя.
Орудие использовало снаряды различной длины и веса: бронебойные (масса 7100 кг, начальная скорость 720 м/с) и фугасные (4800 кг и 820 м/с). Дальнобойность составляла 38 и 48 тыс. м соответственно. Боевая скорострельность этого монстра достигала рекордно малой величины - 1 выстрел в 20 минут. Несмотря на эти недостатки, пушка вполне соответствовала своему прямому назначению: разрушению наиболее мощных укреплений линии Мажино. Бетонобойные снаряды легко пробивали броневую плиту толщиной 1 метр и 8-метровый слой бетона. В плотном земляном грунте боеприпас проникал на глубину до 32 м.
Лафет орудия покоился на специальной платформе, занимавшей две параллельные колеи железной дороги. Боевая масса установки составляла 1350 т. Огонь мог вестись только строго параллельно оси железнодорожного пути, на котором стояло орудие - любое отклонение от этой оси под воздействием силы отката грозило перевернуть махину набок. Кроме того, масса артсистемы, приближавшаяся к критической, не позволила ввести в конструкцию лафета устройства горизонтальной наводки. Поэтому наведение в горизонтальной плоскости осуществлялось с помощью выкладывания на нужном курсовом угле ветки железной дороги, на которую и загонялся состав с орудием. [200]
Семитонные снаряды и пороховые заряды от транспортера к казенной части орудия поднимали 2 крана, установленные в хвостовой части платформы. Комплекс, сопровождавший "Дору", в своем составе имел энергопоезд, железнодорожный состав техобслуживания, состав с боеприпасами, 2-3 подвижные зенитные батареи, летучки и т. д. - всего до 60 локомотивов и вагонов с персоналом в несколько сот человек. Столь разнообразная номенклатура подразделений обеспечения заставила выделить единственную пушку в отдельную войсковую часть - 672-й железнодорожный артиллерийский дивизион, сформированный в январе 1942 года.
"Дору" не удалось использовать по прямому назначению - Франция капитулировала прежде, чем орудие было введено в строй. Боевым крещением орудия стало участие в операции "Лов осетра". По мнению Гитлера, "Дора" должна была сыграть важную роль в последнем штурме русской приморской крепости. В конце апреля 1942 года (как видно, Манштейн нисколько не сомневался в своей победе над армиями Козлова) в Симферополь прибыли эшелоны с солдатами 672-го дивизиона и разобранной на части пушкой.
Огневую позицию для "Доры" выбрали в 2 км к востоку от Бахчисарая. Оборудование ее заняло 4 недели. В работах были задействованы около 1500 местных жителей, до 1000 служащих "Организации Тодта", подразделение саперов и группа специалистов с заводов Круппа. Большое внимание уделялось безопасности "Доры". Охрана возлагалась на усиленный до 400 человек зенитный артдивизион, две румынские роты охраны общей численностью 300 человек, 40-й особый взвод жандармерии и взвод проводников с собаками. Вся территория вокруг была обнесена колючей проволокой, а само орудие укрыто маскировочными сетями. В целях дезинформации советской разведывательной
авиации в пяти километрах западнее настоящей позиции было развернуто строительство ложной. [201] Вместе с двумя эскадрилиями люфтваффе - истребителями и корректировщиками, боевую работу "Доры" под Севастополем обеспечивали почти 5000 человек. 26 мая орудие было установлено на позиции, монтаж длился 3 дня.
Основной задачей сверхмощных орудий являлось уничтожение советских башенных батарей. Причем первоначально главный удар планировался по батарее № 30, которая считалась одним из основных узлов обороны Северной Стороны и которую немцы решили взять в первую очередь.
В целом во Второй мировой войне немцы никогда не достигали такой плотности применения артиллерии, как под Севастополем - в среднем 36 орудий и минометов на километр фронта, а на направлениях главных ударов - от 74 до 110 стволов. Ну это у германца от бедности! В 1942 году Красная Армия достигала плотности до 120 орудий и минометов на километр фронта, а в 1945-м доводила ее до 250 стволов. Но нигде, кроме Севастополя, в ходе войны расход артиллерийских снарядов не превышал расхода винтовочных и автоматных патронов.
* * *
Таким образом, в июле 1942 года под Севастополем не наблюдалось классического соотношения 3:1 между наступающими и обороняющимися: немцы имели вдвое больше бойцов, примерно равное количество артиллерии и бронетехники. Решающее значение в данной ситуации имело более чем 5-кратное количественное и бесспорное качественное превосходство германской авиации. Осажденная крепость напрямую зависела от морских поставок, объем которых после разгрома Крымского фронта неуклонно снижался.
Начиная с 20 мая летчики Рихтгофена начали целенаправленную деятельность по завоеванию господства в воздухе в районе Севастополя. [202] С рассвета до заката пад городом непрерывно патрулировали от 3 до 6 немецких истребителей, которые немедленно вызывали в воздух тревожные эскадрильи при каждом старте советского самолета. Из-за коротких ночей следовавшие в крепость транспорты оказывались в опасной зоне в светлое время и подвергались атакам неприятельской авиации.
Быстроходные военные корабли еще могли прорваться в Севастополь (с середины июня основная тяжесть по доставке военных грузов легла на эсминцы и крейсера), но они не способны были обеспечить потребности 100-тысячного гарнизона. Кроме того, для блокады города с моря немцы сосредоточили в крымских портах сторожевые и торпедные катера - 6 "шнелльботов" 1-й флотилии корветен-капитанаХейнца Бирнбахера и 5 итальянскихMTSMпод командой капитана 1-го ранга Милибелли из 10-й флотилииMAS. В Ялте разместились 6 итальянских карликовых субмарин типа СВ, а на аэродромах - до 150 самолетов-торпедоносцев и пикировщиков, переброшенные со Средиземноморского театра военных действий.
О последних адмирал Басистый писал: "Пожалуй, впервые мы встретили таких настойчивых вражеских летчиков. Не отступают, лезут на огонь". 10 июня в севастопольской базе, атакованный 15 "юнкерсами", погиб эсминец "Свободный", 13-го у Минной Стенки немецкая авиация потопила теплоход "Грузия" с грузом снарядов.
Все это вынудило командование Черноморского флота активнее привлекать в качестве транспортов подводные лодки. Они осуществляли перевозку боеприпасов, продовольствия и авиатоплива. Субмарины совершали переход морем в надводном положении максимальными скоростями. Погружались только в случае уклонения от атак противника. Разгрузку производили ночью, стараясь до рассвета передать грузы и принять эвакуируемых. В случае задержек, лодка на день ложилась на грунт. [203]
В мае- июне к перевозкам привлекались 24 подводные лодки всех имеющихся типов, которые совершили 78 походов и доставили севастопольцам около 4000 тонн груза. Обратными рейсами вывезено более 1300 человек. Особо опасное предприятие представляла собой транспортировка в лодочных цистернах бензина: он разрушает резиновые уплотнения, и его пары, проникая в отсеки, отравляют личный состав, создают опасность воспламенения от искр работающих электромеханизмов. На нескольких "малютках" имели место серьезные аварии, вызванные взрывами паров бензина и последующими пожарами. С каждым днем возрастало и противодействие противника.
Начиная со 2 июня в течение пяти суток немцы вели непрерывную артиллерийскую канонаду и авиационную бомбардировку Севастопольского оборонительного района. Самолеты наносили удары по порту, тылам, аэродромам, коммуникациям и городу, в котором еще оставалось 35 тыс. жителей. Советская артиллерия в ответ совершала огневые налеты по местам скопления войск противника; их стрельбу корректировали высаженные на побережье специальные группы наблюдателей.
5 июня в 5.35 первый бетонобойный снаряд по северной части Севастополя выпустила установка "Дора". Следующие 8 снарядов полетели в район батареи № 30. Столбы дыма от взрывов поднимались на высоту 160 м, однако ни одного попадания в броневые башни достигнуто не было, точность стрельбы орудия-монстра с дистанции почти 30 км оказалась, как и следовало ожидать, весьма невелика. Еще 7 снарядов "Дора" в этот день выпустила по так называемому "Форту Сталин", в цель попал только один из них.
На следующий день орудие 7-кратно обстреляло "Форт Молотов", а затем уничтожило большой склад боеприпасов на северном берегу бухты Северной, укрытый в штольне на глубине 27 м. [204] Это, кстати, вызвало недовольство фюрера, который считал, что "Дора" должна использоваться исключительно против сильно укрепленных фортификационных сооружений. В течение трех дней 672-й дивизион израсходовал 38 снарядов, осталось 10. Уже в ходе штурма 5 из них 11 июня были выпущены по "Форту Сибирь" - в цель попали 3, остальные выстрелили 17 июня. Лишь 25-го числа на позицию был доставлен новый боезапас - 5 фугасных снарядов. Четыре использовали для пробной стрельбы и лишь один выпустили в сторону города.
Сразу по окончании сражения, 2 июля, начался демонтаж "Доры". В сравнении с усилиями, затраченными на обеспечение ее боевой деятельности, толку от сверхпушки оказалось немного. К тому же из-за громоздскости и привязки к железнодорожному полотну артсистема была уязвима для авиация. По оценке Манштейна:
"В целом эти расходы не соответствовали достигаемому эффекту".
В начале 1943 года в строй была введена вторая пушка этого типа, но в боевых действиях они больше не применялись. Обе уничтожили сами немцы в последние недели войны. В целом оправдала себя оценка, данная проекту генералом Гальдером еще в декабре 1941 года: "Необычная сверхпушка, но бесполезная".
Наибольшего успеха под Севастополем добились артиллеристы 833-го артдивизиона. Израсходовав с 5 по 14 июня 172 бетонобойных и 25 фугасных 615-мм снарядов, "карлы" сумели прямыми попаданиями разрушить обе башни 30-й батареи.
7 июня наступило время штурма.
8 3.00 вся немецкая и румынская артиллерия открыла ураганный огонь по позициям обороняющихся. Час спустя, после того как огонь был перенесен в глубину, в атаку двинулись немецкие дивизии. Бои с первого дня приняли ожесточенный, кровавый характер. [205] В их ходе германские полки сократились до нескольких сот человек, ибо русский солдат, по признанию Манштейна, "поистине сражался достаточно храбро", показывая пример "невероятной стойкости".
В течение пяти суток защитники города успешно отражали атаки, однако к середине июня они стали остро ощущать нехватку боеприпасов. 17 июня немецкая пехота окружила 30-ю батарею. На тот момент, помимо личного состава батареи, в казематах укрылось около 300 красноармейцев из отступавших стрелковых частей. Часть пехотинцев и матросов прорвались к своим, а остальные укрылись в подземных помещениях, где бои продолжались до 24 июня. Немцы применяли огнеметы, подрывные заряды, бензин, а по некоторым данным - и отравляющие газы, в итоге им удалось взять в плен 40 бойцов. 26 июня Александер с несколькими матросами вырвался из бетонного блока через водосток, но через сутки был пленен и впоследствии расстрелян в Симферопольской тюрьме. [206]
18 июня ценой больших потерь немцам удалось выйти к Северной бухте, Инкерману, Сапун-горе. 26 июня в Севастополь на двух эскадренных миноносцах, лидере "Ташкент" и двух тральщиках прибыло последнее пополнение - 142-я стрелковая бригада. Корабли разгружались и принимали раненых в Камышевой бухте, которая находилась за городской чертой. На обратном пути у мыса Айтодор вражеские бомбардировщики потопили эсминец "Безупречный". Боеприпасы, топливо и продовольствие доставлялось теперь в небольших количествах только подводными лодками и транспортными самолетамиDC-3.
Капитан 1-го ранга А.К. Евсеев записывал в дневнике:
"После падения Северной Стороны бомбардировки с воздуха усилились еще более, дойдя до своего апогея. Самолетов было настолько много и настолько тесно им было маневрировать в воздухе, что были зафиксированы отдельные случаи столкновения германских самолетов друг с другом, которые с грохотом падали на землю… Наша зенитная артиллерия была подавлена совсем… Наша истребительная авиация днем уже почти не поднималась в воздух".
29 июня, с падением Инкерманских высот, судьба крепости была решена. В советских стрелковых дивизиях осталось по 800 бойцов, в бригадах - 400. Лишь 9-я и 142-я бригады были укомплектованы почти по полному штату. Из-за отсутствия боеприпасов, редкий огонь артиллерии мог оказать оборонявшимся чисто моральную поддержку. В ночь на 30 июня подразделения 22-й дивизий генерала Вольфа и 24-й дивизии генерала фон Теттана, прикрываемые артогнем и дымовыми завесами, форсировали на моторных лодках Северную бухту. Эта операция сопровождалась концентрированными ударами немецко-румынских сил на всех направлениях. Пехота 170-й дивизии при поддержке реактивных минометов, штурмовых орудий и "голиафов" взяла штурмом Сапун-гору, следом пал Малахов курган. [207] Вечером 30 июня остатки войск СОР стали отходить из Севастополя к бухтам Стрелецкая, Камышевая, Казачья и на мыс Херсонес. Началась агония Приморской армии.
Официальная советская история сообщает, что
"3 июля советские войскапо приказу Ставки Верховного Главнокомандования оставили Севастополь и были эвакуированы морем… (курсив наш. - Авт.). Чтобы не дать противнику возможности помешать эвакуации, части прикрытия в районе Севастополя и на Херсонесском полуострове сдерживали наступление врага, а тем временем по ночам производилась посадка на корабли".
Далее демонстрируется "схема эвакуации" войск и населения.
В действительности эвакуация Севастополя никогда не планировалась, а 30 июня, после занятия противником Корабельной Стороны, стала просто невозможной. Поэтому в ночь на 1 июля, после доклада адмирала Октябрьского о том, что все возможности для обороны города исчерпаны, по приказу Москвы с мыса Херсонес на подводных лодках Л-23 и Щ-209 и нескольких транспортных самолетах были вывезены только высшие командиры и комиссары СОР - генерал Петров со штабом, командиры дивизий, командование флота, партийное руководство и чины НКВД - всего 498 человек, а также около трех тонн документов и ценностей. Той же ночью отплыли все имевшиеся под рукой исправные плавсредства - на них тоже сажали по спискам, они доставили в кавказские порты 304 человека.
Эти генералы и есть эвакуированные войска, а партийные бонзы и их родственники - население. Все остальные - и еще ведущие бой пехотинцы, и раненые в подвалах и штольнях - все были оставлены на берегу ("войска прикрытия"!). Улетели в Анапу последние 18 исправных боевых самолетов, а около 2000 человек наземной обслуги отправились в окопы.
Оставшимся бойцам во главе с командиром 109-й стрелковой дивизии генерал-майором П.Г. Новиковым (крымским татарином) вручили приказ: "…сражаться до последней возможности, после чего… пробиваться в горы, к партизанам". Они держались еще 2 дня. [208]
В ночь на 2 июля личный состав взорвал батарею № 35: боекомплект был израсходован полностью. Прибывшие в последний раз два тральщика, две подводные лодки и пять морских охотников вывезли еще около 650 человек.
Инженер А.Н. Шаров, воевавший на Херсонесе до последнего дня, вспоминал:
"На берегу скопились тысячи солдат. Когда подошел корабль, люди бросились на деревянный причал, и он рухнул под тяжестью тел. Невозможно было разобрать, кто погиб, а кто выбрался из-под бревен. Штормовая волна. Корабль отошел от берега. Люди бросаются вплавь. Матросы спускают веревки, чтобы помочь солдатам взобраться на палубу. Картина была страшная… Вдоль берега под скалами, насколько хватало глаз, лежали убитые бойцы. Узкая кромка буквально устлана телами".
Остатки Приморской армии - более 30 тыс. человек, не имевших боеприпасов, продовольствия, пресной воды, все госпитали и медсанбаты - пытались укрыться в пещерах, расположенных в крутых склонах, напрасно ожидая своей эвакуации. Никто еще не знал, что больше кораблей не будет.
К 4 июля организованное сопротивление на мысе Херсонес было сломлено, к 10-му ликвидированы его последние очаги. Прорваться в горы не удалось почти никому, на малых кораблях и судах на Кавказ были переправлены еще 750 бойцов. Единицы сумели уйти морем на шлюпках, плотах, автомобильных камерах; одних перехватывали вражеские катера, некоторых подобрали советские подлодки. Всего за 3 дня было вывезено чуть более 2000 человек. На долю остальных выпали смерть и плен. [209]
Для утешения советских граждан и поднятия морального духа Красной Армии Совинформбюро сообщило, что героические защитники Севастополя только за последние 25 дней штурма "полностью разгромили" 22, 24, 28, 50, 132 и 172-ю немецкие пехотные дивизии и четыре отдельных полка, 22-ю танковую дивизию (?) и отдельную мехбригаду 1, 4 и 18-ю румынские дивизии "и большое количество частей из других соединений" - все, что было и чего не было.
"За этот короткий период немцы потеряли под Севастополем до 150 тысяч солдат и офицеров, из них не менее 60 тысяч убитыми, более 250 танков, до 250 орудий. В воздушных боях над городом сбито более 300 немецких самолетов. За все 8 месяцев обороны Севастополя враг потерял до 300 тысяч солдат убитыми и ранеными. (Этого показалось мало и в дальнейшем стали утверждать, что Манштейн "уложил" 300 тысяч только убитыми, а писатель Карпов даже вычислил арифметически, какой высоты получится стена, если выложить все эти трупы вдоль 30-километрового оборонительного периметра, учитывая, что"каждый солдат, обутый в сапоги, с каской на голове, был ростом около двух метров". - Авт.). В боях за Севастополь немецкие войска понесли огромные потери, приобрели же - руины… Никаких трофеев, ценностей или военного имущества врагу захватить не удалось… Сковывая большое количество немецко-румынских войск, защитники города спутали и расстроили (?) планы немецкого командования".
Фантастические цифры не могли скрыть тот факт, что теперь в руках у немцев оказался весь Крым. Германское командование высоко оценило успехи 11-й армии. Манштейн получил чин генерал-фельдмаршала и отпуск в Карпатах. Для участников штурма Гитлер учредил почетный знак "Крымский щит". С оперативной точки зрения "полностью разгромленная" Советским информбюро 11-я армия очень вовремя освободилась для участия в большом наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта. Ее потери в июне - июле 1942 года, в период самых жестоких боев, составили 24111 человек убитыми и ранеными. [210]
Войска Севастопольского оборонительного района с 30 октября 1941 по 4 июля 1942 года потеряли более 200 тыс. солдат и офицеров, в том числе 156880 безвозвратно. При выполнении боевых задач в районе Севастополя погибли крейсер "Червона Украина", 4 эскадренных миноносца, 4 крупных транспорта, подводные лодки С-32 и Щ-214; 1 лидер и 3 эсминца получили тяжелые повреждения, не считая малых боевых кораблей. Овладев крепостью, немцы захватили в качестве трофеев 622 орудия, 758 минометов и 26 танков.
В плен попали 95 тыс. советских солдат. Их бросили, это нередко случается на войне.