В июле армия Румянцева перешла Днестр и выслала на помощь принцу Кобургскому, тщетно пытавшемуся овладеть Хотином, дивизию Салтыкова. Турки, не желавшие отдавать крепость презираемым ими цесарцам, сдали ее русским. Оставшись по отделении Салтыкова почти вовсе без войск, Румянцев ничего не смог предпринять, поэтому просто занял Северную Молдавию и к зиме расположил свою армию в районе Яссы – Оргеев – Кишинев. Австрийская же армия потерпела полное поражение, разбитая турками под Мехадией и Слатиной в Западной Валахии.
Во время кампании 1789 года австрийцам необходимо было вторгнуться в Сербию; Румянцеву с тридцатью пятью тысячами солдат – устремиться на Нижний Дунай, где стоял визирь с главной турецкой армией; Потемкину с восьмьюдесятью тысячами – овладеть Бендерами. Таким образом, Потемкину досталась большая армия и легкая задача. Не такой многочисленной армии Румянцева же задача была дана явно непосильная.
В апреле 1789 года турки двинулись в Молдавию тремя отрядами Кара-Мегмета, Якуба-аги и Ибрагима. Принц Кобургский тотчас отступил. Тогда Румянцев двинул на выручку австрийцам дивизию Дерфельдена, который 7 апреля разгромил Кара-Мегмета у Бырлада, 16-го разбил Якуба у Максимен и, преследуя турок по пятам, дошел до Галаца, застал там Ибрагима и нанес поражение и ему. Затем Дерфельден вернулся в Бырлад.
Это блистательное распоряжение было последним действием старика Румянцева. В результате происков решившего ни с кем не делиться своими будущими лаврами Потемкина армию у Румянцева отобрали. Екатеринославская и Украинская были соединены в одну – Южную – под командованием Потемкина. Суворова же Потемкин при распределении генералов на театре военных действий в 1789 году и вовсе не внес в списки. Оскорбленный Суворов прибыл в Петербург и, благодаря императрицу за полученные им в течение предыдущего года знаки отличия, высказал свою обиду: "Матушка, я – прописной!" – "Как это?" – изумилась императрица. "Меня нигде не поместили с прочими генералами и ни одного капральства не дали в команду", – был ей ответ. Екатерина тотчас же сама назначила Суворова в армию. Он получил дивизию, соседнюю с левым флангом австрийской армии, которой командовал принц Кобургский.
В июле Потемкин открыл кампанию, двинувшись к Бендерам. Будучи осведомленным об этом движении Потемкина, визирь решил до его прибытия сокрушить союзные войска в Молдавии. Он выслал против слабого корпуса принца Кобургского превосходящее его втрое войско Османа-паши. Принц Кобургский, хотя и был старше Суворова в чинах, тем не менее, полагаясь на опыт Суворова, обратился к нему за помощью. Суворов соединился с ним и 21 июля атаковал и разгромил Османа под Фокшанами. Слаженные действия союзников, несмотря на малочисленность их армий, много способствовали успеху битвы. Войско Османа-паши, разбитое наголову после шестнадцатичасового боя, бежало в беспорядке на Рымник и Бузео. После боя Суворов и принц, не видевшие друг друга ранее, братски расцеловались друг с другом, чему последовала и вся их свита. За эту победу Суворову были пожалованы бриллиантовый крест и звезда ордена Андрея Первозванного, а от австрийского императора – усеянная бриллиантами табакерка.
В августе началась осада Бендер Потемкиным. Его действия и в этой операции были настолько вялыми, что напоминали о прошлой кампании под Очаковом. 7 сентября выдвинувшийся со своей дивизией в Южную Бессарабию князь Репнин разгромил значительный турецкий отряд на реке Сальча. В целях усиления своего армейского корпуса, Потемкин стянул к себе под Бендеры почти все российские силы. В Молдавии оставалась лишь одна слабая дивизия. Правда, этой дивизией командовал Суворов.
Визирь Юсуф решил воспользоваться удаленным положением принца Кобургского и Суворова, чтобы разделить их, а затем двинуться на освобождение Бендер. Он устремился к реке Рымник. Здесь состоялось сражение, в котором Суворову удалось, командуя русско-австрийскими войсками, разгромить турецкие войска, которые превосходили его по численности в четыре раза. Русско-австрийская армия, которая находилась под его командованием, наступала сразу двумя колоннами, во главе первой выступал русский генерал-аншеф, а во главе второй – австрийский принц. Успех в этом сражении лишь в очередной раз показал, насколько гениальным полководцем был Суворов.
Победа на Рымнике была столь решительна, что, казалось, ничто больше не воспрепятствует союзникам перейти Дунай и завершить войну походом за Балканы. Ведь турецкой армии, по большому счету, уже не существовало. Однако Потемкин, вероятно завидуя Суворову, не захотел воспользоваться этой знаменательной победой и не двинулся от Бендер. Он велел графу Гудовичу захватить Хаджибей (ныне Одесса) и Аккерман, что тот и сделал. 3 ноября наконец сдались Бендеры, и этим кампания была завершена. Союзники-австрийцы же бездействовали вплоть до начала осени. В сентябре они перешли Дунай и заняли Белград. Принц Кобургский после Рымника занял Валахию и встал у Бухареста.
Порта в это время успела заключить союз с Пруссией, выставившей до двухсот тысяч солдат на русской и австрийской границах. Подстрекаемый Пруссией и Англией, султан Селим III решил продолжить войну.
В феврале 1790 года умер австрийский государь Иосиф II. Его брат и преемник Леопольд II, страшась продолжением войны с Турцией развязать еще и войну с Пруссией, поспешил начать мирные переговоры. В апреле 1790 года турецкое войско разбило австрийцев напоследок еще под Журжею, после чего в Рейхенбахе открылся конгресс. Как и во времена Миниха, Австрия, начав войну совместно с Россией, заключила сепаратный мир.
Однако угрозы Пруссии и происки Англии не имели никакого воздействия на российскую императрицу. Сделав все необходимое на случай войны с Пруссией, Екатерина стала требовать от Потемкина решительных действий. Однако он, как всегда, не торопился, и все лето и сентябрь 1790 года прошли в полном бездействии.
Турки, расправившись с Австрией, вернулись к своему первоначальному плану. Обороняясь на Дунае, где их главным оплотом являлась первоклассная крепость Измаил, они все свое внимание обратили на Крым и Кубань.
Однако турецкий флот был разгромлен молодым Черноморским флотом, а 21 июня Кубанский корпус Гудовича штурмом взял Анапу – мощнейшую турецкую крепость на Черном море. В распоряжении Гудовича было двенадцать тысяч человек, а Анапу защищало около двадцати пяти тысяч турок и горцев. Штурм, предпринятый после короткой блокады, примечателен тем, что проницательный Гудович отделил в общий резерв и обеспечение лагеря более трети своих сил. Это впоследствии спасло всю операцию, потому что в разгар штурма российский тыл подвергся кровопролитнейшему нападению восьми тысяч черкес.
В сентябре на кубанском побережье высадилась армия Батал-паши. Получив подкрепление от горцев, армия эта двинулась в долину Лабы, но 30 сентября на речке Тохтамыш была наголову разбита отрядом генерала Германа, а сам Батал-паша взят в плен. Стоит отметить, что у Батал-паши было около пятидесяти тысяч воинов, а у Германа меньше четырех. За малочисленностью русские пленных не брали, зато была захвачена вся артиллерия турок и их лагерь. Потери русских составили всего 150 человек. Все наступательные замыслы Турции потерпели, таким образом, полную неудачу.
В конце октября Южная армия Потемкина наконец двинулась в Южную Бессарабию. Де Рибас овладел Исакчей, Тульчей и Сулинским гирлом. Меллер-Закомельский взял Килию, а Гудович-младший и брат Потемкина осадили Измаил. Действовали они, впрочем, до того неудачно, что на военном совете было принято решение снять осаду.
Тогда Потемкин, осознававший особенное значение взятия Измаила как средства склонения Порты к миру, поручил стоявшему со своей дивизией в Браилове Суворову принять начальство под Измаилом и самому на месте решить, снять ли осаду или же продолжать ее.
Суворов поспешил к Измаилу, встретил уже отступавшие войска, вернул их в траншеи и 11 декабря беспримерным штурмом овладел турецкой твердыней.
Однако падение Измаила все же не оказало желаемого действия на Порту. Пруссия и Англия все так же подстрекали турецкого султана, и он по-прежнему упорствовал. Екатерина приказала Потемкину перенести военные действия за Дунай для решительного поражения Турции. Однако Потемкин, опасаясь потерять свое влияние при дворе, выехал в феврале 1791 года в Петербург, сдав командование Репнину. Последний решил действовать безотлагательно и уже в апреле выслал отряды Голицына и Кутузова в Добруджу, где они произвели удачный поиск. План русского главнокомандующего состоял в переправе главных сил под Галацем и в производстве демонстрации от Измаила.
Демонстрация была поручена Кутузову, действовавшему искусно и разгромившему у Бабадача двадцать тысяч турецких воинов. Сам Репнин, располагая шестидесятитысячной армией, устремился к Галацу и увидел, что у Мачина (против Галаца) стоит до тридцати тысяч турок, а еще восемьдесят тысяч вместе с визирем находятся на марше от Гирсова к Мачину. Тогда Репнин принял решение переправиться через Дунай и 28 июня на рассвете атаковал турок. Турецкая армия была сокрушена и отступила к Гирсову.
Это поражение побудило Порту завязать мирные переговоры. Однако турки всячески затягивали их, все еще надеясь на успехи своего флота. Тогда Екатерина повелела адмиралу Ушакову выступить из Севастополя со всем Черноморским флотом и разбить Капудан-пашу, что и произошло 31 июля у Калиакрии.
Опасаясь за Константинополь, султан приказал визирю как можно скорее завершать переговоры. Мир был подписан в Яссах 29 декабря. Порта подтверждала условия Кучук-Кайнарджийского договора, отказывалась от каких-либо претензий на Крым и полностью уступала России Кубань и Новороссию с Очаковым. Помимо этого, было условлено, что господари Молдавии и Валахии будут назначаться на семь лет и не сменяться без согласия России.
Героем Второй русско-турецкой войны, бесспорно, является Александр Васильевич Суворов. Кинбурнская коса явила первые чудеса его таланта. За ней последовали Фокшаны, Рымник, Измаил. Уже Столовичи, Туртукай, Козлуджа подарили Суворову известность, Фокшаны и Рымник прославили его, а Измаил сделал имя его поистине легендарным.
Сражение при Рымнике
Сражение при Рымнике – одно из главных сражений Второй русско-турецкой войны, окончившееся разгромом турецкой армии.
В августе 1789 года входивший в состав Украинской армии, которой командовал Николай Репнин, отряд Суворова, состоявший из двенадцати батальонов пехоты, трех карабинерных и двух казачьих полков, стоял у города Бырлад. В районе города Фокшаны находился австрийский корпус принца Кобургского численностью в восемнадцать тысяч человек.
После поражения под Фокшанами турецкие войска укрылись в крепостях по реке Дунай и вплоть до 20 августа не выказывали намерения производить какие-либо активные действия. Однако с начала сентября стали поступать данные о том, что турецкая армия расширила свое присутствие на театре военных действий и приступила к переправе на левый берег Дуная.
Визирь Юсуф-паша, выслав в поход на Тобак-Фальчи часть турецких бойцов под командованием Гассана-паши, собрал в Браилове крупное войско. Великий визирь планировал, пользуясь численным превосходством, сокрушить австрийцев у Фокшан, этой же ночью выдвинуться к Бырладу и разбить небольшой отряд Суворова, после чего осуществить наступление на Яссы для соединения с людьми Гассана-паши. Безусловно, это был отлично составленный план, но он требовал энергии, стремительности и отваги в исполнении как от самого великого визиря, так и от Гассана-паши.
Несмотря на то что все действия были прописаны, отряд Гассана-паши уже 7 сентября был разгромлен войсками Николая Репнина в сражении на реке Сальче, а сам Юсуф-паша действовал вяло. 4 сентября авангард войска великого визиря достиг реки Бузео и занял Градешты. Услышав об этом, командующий австрийским корпусом принц Кобургский запросил помощи у воинов Суворова. В 11 часов утра 7 сентября русский полководец получил послание принца и тотчас отдал приказ выступить на Текуч, с тем чтобы как можно скорее соединиться с австрийцами. То есть очевидно, что Суворов избрал кратчайший маршрут движения – прямо на Текуч и Фокшаны.
В это время войско великого визиря медленно продвигалось вперед. Лишь к 7 сентября основные силы турецкой армии достигли деревни Маринешти и расположились там лагерем. Юсуф-паша все еще желал вытеснить австрийцев из Молдавии, однако подходящий для этого момент был им, бесспорно, упущен.
Три дня до подхода к Маринешти великий визирь не предпринимал никаких действия. По версии Суворова, он ожидал подхода подкреплений, но, возможно, просто потому, что ждал известий об успехах Гассана-паши. Помимо этого, движения султанского войска усложнялись и замедлялись еще и вследствие многочисленности находившихся под началом Юсуфа-паши сил, немалого количества представителей свиты и прислуги, а также большого обоза.
8 сентября авангард войска великого визиря сошелся с австрийцами, вынудив последних отойти за реку Мильков. 9 сентября Юсуф-паша расширил позиции своих сил влево, и турки расположились лагерем при деревне Тырго-Кукули, тем самым увеличив протяженность территории, которую занимало султанское войско, более чем на двадцать одну версту.
10 сентября войска Суворова, преодолев при ужасных погодных условиях более восьмидесяти верст за семьдесят часов, прибыли к Фокшанам и соединились с корпусом принца Кобургского. В состав отряда Суворова входили около шести с половиной тысяч человек, корпус принца Кобургского включал в себя почти восемнадцать тысяч. Таким образом, численность объединенных русско-австрийских войск составляла примерно двадцать пять тысяч солдат и офицеров.
Территория между реками Рымна и Рымник, на которой великий визирь расположил свое войско, являлась узлом важнейших путей от реки Бузео к деревне Тырго-Кукули и от города Браилова к деревне Маринешти и потому имела важное значение. В этом месте турецкие отряды расположились тремя уступами. На сильно укрепленной позиции у Тырго-Кукули находилось двенадцать тысяч султанских воинов под руководством Гаджи-паши, в числе которых были и остатки разгромленного под Фокшанами османского войска числом до шести тысяч человек. У Маринешти укрепилась основная масса визирской армии под началом Аги-паши – семьдесят тысяч бойцов, из них двадцать тысяч янычар. Сам Юсуф-паша, еще не переправившийся через Рымник, с двадцатью тысячами воинов располагался у селения Одая.
Позиция, которую заняло турецкое войско, была достаточно просторной для развертывания значительных сил султанской армии, а рельеф местности соответствовал характеру действия главного элемента их вооруженных сил – конницы, которая могла использовать овраги в качестве отличных исходных направлений для атак. В распоряжении турецкой пехоты находился ряд заранее подготовленных опорных пунктов: леса Каята и Крынгу-Мейлор, деревня Бокса. Возле Тырго-Кукули с фронта укрепленная османская позиция была прикрыта не преодолимой в брод Рымной, слева – непроходимыми болотами.
Конечно, атаковать отряд Гаджи-паши можно было справа, но наступательные действия в этом направлении осложнялись оврагом с труднодоступным болотистым дном, но главное – атакующий в этом месте подставлял свой левый фланг под удары части султанского войска, находившейся у Маринешти. В свою очередь, если предпринималось наступление на позицию возле Маринешти, то здешняя местность в высшей степени благоприятствовала атакам мощной турецкой конницы. С фронта эта позиция была защищена оврагом, а также усилена лесом Крынгу-Мейлор и селением Бокса. К тому же атакующий эту позицию подставлял свой правый фланг, а после и тыл под удары отряда Гаджи-паши. Таким образом, все турецкие части находились на выгодных позициях, во взаимной связи и могли в случае необходимости оказать друг другу помощь либо заставить русско-австрийскую армию одновременно атаковать по двум расходящимся направлениям, что представлялось маловероятным вследствие численного превосходства султанского войска.
Суворов составил план атаки османской армии на основании данных рекогносцировки. Первоначально принц Кобургский попытался было указать Александру Васильевичу на неравенство сил, но Суворов возразил, что в таком случае он атакует с одними русскими, и принцу не осталось ничего, кроме как подчиниться. Желая заранее получить представление о диспозиции на следующий день, принц Кобургский настойчиво просил Суворова явиться к нему на совещание. Посланному было отвечено в первый раз, что Суворов ужинает, во второй – что Суворов Богу молится, и в третий – что Суворов спит.
Разумеется, Суворов не спал. Он обозревал турецкий лагерь с дерева. Вернувшись с рекогносцировки, Суворов дал приказ армии выступать немедленно и скрытым ночным переходом из Фокшан, перейдя приток Рымника, Рымну, подвел своих людей к самому турецкому лагерю. Австрийский корпус, согласно плану Суворова, в это время обеспечивал прикрытие тыла и фланга своих союзников со стороны Крынгу-Мейлора и шел в наступление в этом направлении. Разбив отряд Гаджи-паши, русские войска должны были изменить фронт атаки и начать движение на Боксу, а австрийцы в это же время – податься вперед и вправо для соединения с отрядом Суворова.
После захвата Боксы отрядом русского полководца союзникам предстояло совместными усилиями атаковать основные позиции османской армии. Разгромив турок, русско-австрийское войско должно было преследовать их за Рымник.
В ночь на 11 сентября началось выдвижение союзных войск. Солдаты шли двумя колоннами. В шесть часов утра, переправившись через Рымну, русские войска атаковали турецкий лагерь в Тырго-Кукули. Приблизившись на расстояние полутора километров от передней линии обороны турок, русские попали под огонь турецких орудий. Подавив артиллерию и отбив атаку мощной османской конницы, суворовские войска в результате кровопролитнейшего боя захватили лагерь Тырго-Кукули и заставили турок отступать к реке Рымник.
Тем временем русская армия продолжала наступление к деревне Бокзы, а австрийские подразделения отбили атаку пятнадцатитысячной турецкой конницы, стремившейся разделить союзные войска. Вскоре армия Суворова соединилась с корпусом принца и захватила турецкие укрепления у деревни Бокзы. Отдохнув всего лишь полчаса, союзные войска возобновили атаку на главный османский лагерь у леса Крынгу-Мейлор. Австрийские части двинулись в центр турецкой армии, где завязалась длительная битва. А Суворов со своими войсками в это время зашел во фланг Юсуфа-паши. Заметив, что укрепления в этом месте не достроены, Александр Васильевич принял молниеносное решение атаковать турков конницей. И действительно, конница без труда преодолела недостроенные укрепления и ворвалась в турецкий лагерь, открыв дорогу пехоте, которая бросилась истреблять турецких бойцов.
В рядах османской армии началась паника, объятые ужасом воины стали беспорядочно отступать к переправе близ Маринешти. Их преследовали русские отряды, ворвавшиеся в лагерь вслед за отступающими. Юсуфа-паши попытался было организовать оборону переправы, но и тут турок ждала неудача. Защитники переправы были буквально сметены бежавшими турецкими солдатами. Во время начавшейся свалки люди, конные и пешие, тонули тысячами. Таким образом, при отступлении османская армия понесла бо льшие потери, нежели во время сражения.
Внушительная часть турецких подразделений рассеялась, преследуемая русскими солдатами.