Суворов в кратких поговорках излагает свою основную идею – обучать следует исключительно тому, что требуется в боевой обстановке. Это требование вошло как одно из основных правил в современную систему подготовки войск. Суворовский метод обучения и воспитания войск во многом дожил до нынешних времен! А ряд высказанных прославленным полководцем военно-педагогических положений прочно вошел в повседневную практику и приобрел характер народных пословиц. "Ученье свет, а неученье тьма!", "Дело мастера боится!", "И у крестьянина, если он не умеет сохой владеть, хлеб не родится", "Тяжело в учении – легко в бою, легко в учении – тяжело в бою" – автором всех этих метких изречений является Александр Васильевич Суворов.
Весьма показательно и то, что такой введенный Суворовым метод обучения, как рассказ с показом, является общепринятым в современной системе обучения войск. Он зиждется на объяснении учебного материала нижним чинам и показе его при необходимости обучающимся на рисунке, схеме, модели или образце вооружения и техники. Военные знания и навыки у обучаемых солдат в последующем совершенствуются в ходе учебной практики и самостоятельной работы.
Суворов при обучении войск исходил из того, что "каждый солдат должен понимать свой маневр". Опираясь на это, Суворов воспитывал в воинах навыки к быстрой и трезвой оценке обстановки и, конечно, находчивости и изобретательности. Подобная система подготовки войск не просто предполагала, а обязывала каждого бойца проявлять личную инициативу в зависимости от условий сражения.
Наряду с этими правилами второй раздел включает в себя и целый ряд указаний о том, как следует вести бой с противником – разумеется, преисполнившись духом величайшей активности и решительности.
В атаке, к примеру, Суворов требовал стремительности: "Фитиль на картечь – бросься на картечь; летит сверх головы. Пушки твои, люди твои. Вали на месте, гони, коли, остальным давай пощаду. Грех напрасно убивать: они такие же люди". Подобной же стремительностью должен отличаться штурм вражеского укрепления: "Ломи через засек, бросай плетни через волчьи ямы! Быстро беги! Прыгай через палисады, бросай фашины, спускайся в ров, ставь лестницы! Стрелки, очищай колонны, стреляй по головам! Колонны, лети через стены на вал, скалывай! На валу вытягивай линию! Караул к пороховым погребам! Отворяй ворота коннице! Неприятель бежит в город – его пушки обороти по нем! Стреляй сильно в улицы, бомбардируй живо! Недосуг за этим ходить. Приказ – спускайся в город, режь неприятеля на улицах! Конница, руби!"
Суворов был решительно против всяческих шаблонов. Он полагал, что подразделения всегда должны применять тот боевой порядок, который соответствует конкретным сложившимся условиям и свойствам конкретного противника.
Завершается "Наука побеждать" перечислением качеств, которыми должен обладать каждый солдат: "Субординация, экзерциция, послушание, обучение, дисциплина, ордер воинский, чистота, здоровье, опрятность, бодрость, смелость, храбрость, победа! Слава, слава, слава!" "Субординация" здесь означала воинское повиновение старшему, "экзерциция" – активное участие в учениях, а "ордер воинский" – внутренний порядок в части. Стоит вчитаться, вдуматься в это суворовское положение, как становится понятным, насколько глубоко продумано и оно само и последовательность перечисления качеств. Та самая суворовская, строгая последовательность в достижении конечной цели – воспитания "героев", "чудо-богатырей". "Наука" напитана глубоким патриотизмом, верой в высокие морально-волевые и боевые качества русского солдата и офицера. Составляя план войны на Балканах, Суворов сформулировал свое известное правило для ведения горной войны: "Где олень прошел, там русский солдат пройдет, а где олень не пройдет, и там русский солдат пройдет".
Весьма интересны также указания, которые Александр Васильевич посвятил поддержанию здоровья солдат, – употребление простой и качественной пищи, соблюдение личной гигиены и опрятности, правильное чередование работы и отдыха. Помимо этого, Суворов настаивал на постоянной деятельности каждого солдата в пределах его обязанностей и в этом видел залог поддержания духовных и физических сил.
Воспитание и подготовка войск, осуществленная на основе суворовской "Науки побеждать", обеспечивала их высокую боеспособность; дивизии, прошедшие суворовскую школу воинского обучения и воспитания, становились первоклассными соединениями; начальство приобретало отличные навыки управления армией в походе и в бою. Не было в то время лучше войска во всем мире, нежели русская армия.
Основополагающие принципы "Науки" были применены полководцем во время взятия русскими войсками крепости Измаил, знаменовавшего собой важный этап в развитии военного искусства и явившегося выдающимся образцом ускоренной атаки крепостей согласованными действиями сухопутных войск и речной флотилии, в результате чего была разбита армия значительно более многочисленного противника. Успех штурма обеспечили внезапность действий, продуманность и умелая скрытность подготовки войск, слаженность атак всех колонн и тесное взаимодействие между ними.
Таким образом, выявились все преимущества открытого штурма крепостей по сравнению с господствовавшими тогда в Западной Европе методами овладения крепостями путем длительной осады. И стоит заметить, подготовка войск к штурму проходила как раз-таки в условиях, близких к боевой обстановке. В штурме Измаила были эффективно использованы артиллерия и хорошо налаженное взаимодействие сухопутных войск с флотилией, а также между группами и колоннами. Борьба за Измаил явилась также примером искусного ведения уличных боев.
Язык "Науки" – образный, меткий, настоящий русский народный язык – вполне соответствует задаче и духу этого потрясающего творения. Особенно широко полководец использовал в книге народные пословицы. Суворов желал пробудить в каждом воине инициативу, старательно развивал в солдатах чувство национальной гордости, патриотизм, любовь к воинской науке. Фельдмаршал отлично понимал природу и силу народных пословиц, поговорок, шуток, рассказов бывалых солдат о мужестве. Он и сам создавал пословицы и афоризмы, и его изречения по своему внутреннему строю, внешней форме очень близки к пословицам.
Правила поведения в битве, облеченные в форму образных и острых слов, пословиц, невероятно легко доходили до сознания солдат, прекрасно усваивались ими и принимались как наставления, согласно которым они должны действовать и в мирное время, и во время схваток с неприятелем. "Солдату надлежит быть здорову, храбру, тверду, решиму, правдиву", – писал он в "Науке". Суворов стремился взращивать в солдатах бодрость, находчивость, постоянно тренировал, обучал их, готовил к наступательным боям. "Войско необученное что сабля неотточенная", – заявлял великий полководец и проводил учения и днем и ночью, при любой погоде, в самых сложных условиях. Его солдаты совершали тяжелые походы и в любую минуту были готовы вступить в битву с врагом.
Разумеется, ценность "Науки побеждать" отнюдь не только историческая. Конечно, сейчас, в условиях современного боя, при наличии огромного количества современного вооружения и боевой техники, совсем иначе ставятся вопросы тактики, организации и управления. Да и вообще, воина нынешней армии нельзя равнять с солдатом армии Суворова. Современная воспитательная система российской армии зиждется на совершенно других идеологических основах. И все же "Наука побеждать" и сейчас имеет неоценимое воспитательное значение. Суворовские "глазомер, быстрота и натиск" и по сей день находят свое применение и в пехоте, вооруженной автоматическим оружием, а не мушкетами, и в танковых войсках, и даже в авиации.
Еще более важно методологическое значение "Науки". Она обнаруживает взаимосвязь между требованиями тактики и методикой боевой подготовки, а такие характерные черты суворовской системы военного обучения, как простота, ясность, целеустремленность и в то же время научная обоснованность, не утратили своей ценности и для современного солдата.
"Наука побеждать" вышла далеко за пределы времени, когда жил прославленный полководец Суворов, и многие ее положения неоднократно доказывали свою актуальность и в последующие исторические периоды.
Итальянский поход
Когда в 1799 году между Францией и Австрией снова произошел разрыв после разгрома Австрии Бонапартом и Австрия попросила помощи у России, Павел I согласился, а вскоре к союзу присоединились Англия, Турция и Неаполитанское королевство. Кроме флота, Россия должна была послать войска в Северную Италию и в Швейцарию. При этом у австрийцев был лишь один талантливый полководец, эрцгерцог Карл, который и был назначен в Южную Германию.
В Италию же послать было некого. Тут-то в Вене и вспомнили о Суворове и обратились к Павлу I с просьбой назначить в помощники эрцгерцогу Карлу "знаменитого мужеством и победами" полководца.
Итак, в феврале 1799 года Суворов прибыл в Петербург, и в ходе их с императором беседы выяснилось, что оба они хотели перенести войну во Францию, овладеть Парижем и там уже диктовать условия мира. Поразительно, но политика и стратегия хоть и случайно, но совпали. Более того, Суворову предоставлялась полная свобода действий. "Веди войну, как умеешь", – повелел Павел. Впрочем, фельдмаршалом Суворов за числен в приказ не был.
Всеми австрийскими делами ведал первый министр, доверенное лицо императора, барон Тугут, самонадеянный и упрямый человек. Тугут перед началом войны с Францией составил, по обыкновению, "подробный план действий", по которому предписывалось обороняться, а при случае овладеть Италией. Цели эти были исключительно австрийские, личные, и Суворову, чтобы достигнуть своих целей, приходилось порой воевать не с противником, а с Тугутом.
К началу 1799 года Франция располагала пятью армиями – Батавской, Дунайской, Гельветической, Итальянской и Неаполитанской. В общей сложности это составляло сто восемьдесят тысяч человек, не считая пятидесяти семи тысяч довольно ненадежных вспомогательных войск. Австрийская армия насчитывала двести пятьдесят пять тысяч солдат. Русские корпуса к началу войны не подошли. Двадцативосьмитысячное подразделение Римского-Корсакова направлялось в Швейцарию, а двадцатитысячный отряд Розенберга и десятитысячный Ребиндера – в Северную Италию.
Невзирая на превосходство сил противника, Франция решила наступать. Правда, ко времени прибытия Суворова французы дважды потерпели поражение от эрцгерцога Карла и отступили за Рейн, а войско французского командующего Шерера после сражения у Маньяно отошло к реке Адде.
Когда 14 марта Суворов торжественно прибыл в Вену, император и Тугут единодушно уверяли полководца, что ему будет дана полная свобода действий, только бы он сообщил им свой план войны. Принесенный ему австрийцами план с тщательным описанием предполагаемых действий Суворов перечеркнул и внизу написал: "Я начну действия переходом через реку Адду, а кончу кампанию там, где Богу будет угодно". Тотчас же вспыхнули споры. Франц-Иосиф вручил Суворову наставление: "Мое желание состоит в том, чтобы первые наступательные действия армии имели целью прикрытие собственных владений и постепенное удаление от них опасности неприятельского вторжения".
Таким образом, наступление было разрешено вести только до реки Адды, причем предписывалось: "Сообщать мне предложения свои о дальнейших военных действиях". Продовольственная часть, что оказалось губительным, закреплялась за австрийским интендантством.
В начале апреля Суворов прибыл в Верону. Люди выпрягли из его экипажа лошадей и сами везли полководца по улицам. Затем Александр Васильевич выехал в Валеджио, где дожидался войск Розенберга и, чтобы не терять времени, взялся за обучение австрийцев, переведя "Науку побеждать" на немецкий язык и послав русских офицеров приучать австрийцев к стремительным штыковым ударам.
7 апреля, дождавшись подкрепления, Суворов отдал распоряжение о немедленном движении к реке Адде. Войска шли ночью, затем делали часовой привал, а еще через семь верст останавливались на три-четыре часа, чтобы поесть. После этого вновь шли семь верст, снова делали привал на час, еще семь верст – и ночлег. Получалось, что шли солдаты в основном утром и вечером, а когда было жарко, отдыхали. Так, без особой усталости, подразделения Суворова проходили в сутки по двадцать восемь верст. Австрийцы же считали такое движение утомительным и нерациональным и иногда самовольно останавливались для отдыха, за что получали от Суворова резкие выговоры. После взятия 10 апреля крепости Бреши под угрозой приступа Суворов 14-го подошел к Адде.
Французы располагали примерно двадцативосьмитысячным войском и отступили за Адду для обороны. Они растянулись от озера Комо до реки По на сотню верст, оставив часть войск даже за рекой По. Кроме того, французская армия удержали зачем-то мосты у Касано, Лоди и Пичигетоне, что стало их огромной ошибкой.
Суворов с своей армией встал против северного крыла и центра французов, заняв сорок верст. На самом севере было выставлено девятнадцать тысяч воинов против восьмитысячного подразделения французов, а в середине – двадцать три тысячи против восьми тысяч. Казаки открыли растянутое расположение французов. Суворов решил прорвать его.
Когда Суворов узнал, что командование войсками неприятеля перешло к молодому генералу Моро, любимцу французского народа, он заметил: "Не штука разбить шарлатана. Лавры, которые мы отобьем у Моро, будут цвести зеленее". Моро распорядился собрать к середине разбросанные войска, но стремительность действий Суворова помешала ему. Французская оборона была прорвана. Победой на Адде Суворов открыл путь на Милан, куда немедленно и двинулся. Французские власти бежали вместе с Моро, и в городе было восстановлено законное правительство.
18 апреля толпы миланского народа восторженно встречали великого русского полководца.
Суворов стал центром особого внимания. Превосходно владея итальянским языком, он покорил всех своей вежливостью, обходительностью, весельем и остроумием. А французы, взятые в плен при Адде, пришли в восторг от ласкового обращения победителей. Русские воины заслужили общее расположение.
С занятием Милана в Ломбардии началась народная война, волна которой прокатилась по Пьемонту, Тоскане и Римской области, что сделало положение французов опасным. Таким образом, со времени прибытия Суворова прошло всего две недели, а дела в Италии изменились в корне.
В Милане Суворов оставался два дня. Заметив за десять дней похода много различий в уставных и тактических положениях у русских и австрийцев, он разослал общие правила, а также разработал дальнейшие военные действия против французов. Их сущность сводилась к тому, чтобы, осаждая в тылу Мантую, броситься на Макдональда, а затем на Моро. Покончив же с этим, идти, собрав все силы, на Париж. Когда Суворов продиктовал это генерал-квартирмейстеру Шателеру, которого Суворов ценил как разумного генерала, хотя и называл его "моя разрозненная библиотека", австрийский стратег был поражен обстоятельностью всех мероприятий и спрашивал Суворова, когда он все это умудрился обдумать.
Однако австрийцы с такими замыслами не согласились, и в рескрипте от 2 мая Франц-Иосиф напоминал о прежнем оборонительном плане действий и необходимости заняться покорением крепостей в Северной Италии, особенно Мантуи. Впрочем, это уже было неважно, ибо Суворов, не дождавшись ответа, продолжал наступление. Моро, отступая от Адды, отступил частью на Турин, а частью – через Валенцу на Александрию. Затем, оставив в Турине один гарнизон, Моро с остальными отрядами, в ожидании Макдональда из Неаполя, встал между Валенцей и Александрией, за реками По и Танаро.
Суворов, желая сначала уничтожить Макдональда, а потом Моро, 20 апреля направился из Милана к переправам на По. Таким образом, 26 апреля союзники стояли по обоим берегам По у Павии, вклинившись между Моро и Макдональдом, которые беспрепятственно объединиться уже не могли.
15 мая союзники взяли Турин, заставив французов отступить. На селение Пьемонта, воодушевленное воззванием Суворова, начало народную войну, и Моро, не надеясь более на успех, отступил сначала на Кони, а затем в Ривьеру Генуэзскую. Таким образом, за шесть недель Суворов прошел свыше четырехсот верст и завоевал всю Италию к северу от реки По.
"Недорубленный лес опять вырастает", – говорил всегда Суворов. Этим лесом теперь был Моро. Суворов решил прикончить его на Ривьере. Однако в это время были получены сведения о движении Макдональда в Северную Италию, и это заставило Суворова изменить решение.
Прибыв в Александрию, Суворов 2 июня вечером получает подтверждение, что Макдональд, не соединясь с Моро, двигает войска прямо на Модену. Мгновенно оценив ситуацию, полководец решил не упустить верный случай нанести Макдональду отдельное поражение. И 4 июня начались трехдневные бои на Тидоне и Треббии.
Суворов, не давая почти ни минуты отдыха войскам, действовал с необыкновенной быстротой. В палящий зной солдаты не просто шли, а бежали! Люди едва не падали замертво от изнеможения. А Суворов все разъезжал вдоль колонны, повторяя: "Вперед, вперед, голова хвоста не ждет". Иногда полководец обгонял солдат, прятался где-нибудь в стороне, садился на коня и внезапно выскакивал из кустов. Это оживляло людей. Помимо этого Суворов ехал рядом, забавляя солдат прибаутками, чтобы заставить их забыть об усталости, или приказывал во время движения выучить двенадцать французских слов. Как только войска растягивались, офицеры громко произносили эти слова, и солдаты спешили к голове, чтобы услышать их.
Первое сражение закончилось победой Суворова. Макдональду был дан урок, наступление его двадцатидвухтысячного войска остановлено девятнадцатью тысячами союзников. Макдональд отступил к Треббии, где состоялась вторая битва, завершившаяся полным поражением французов и причисленная к числу величайших образцов военного искусства.
Все военные историки признают, что если бы за Суворовым даже не было раньше никаких подвигов, то за одно его движение к Треббии и бои 6–8 июня он заслуживает звания великого полководца. Лишь великий талант способен столь искусно повернуть все неблагоприятные условия в свою пользу. Недаром генерал Моро, ставя Суворова нисколько не ниже Бонапарта, сказал: "Что вы скажете про человека, который уложит всех, ляжет сам, но не даст приказа отступать?.." Именно эту настойчивость, это упорство столь тщательно воспитывал в себе Суворов еще с юности.
Едва прибыв в Александрию, Суворов получил 10 июня весьма суховатый по форме рескрипт Франца-Иосифа, в котором напоминалось о необходимости осады Мантуи и приказывалось "совершенно отказаться от всяких предприятий дальних и неверных".
Между тем император Павел за победы в Италии пожаловал Суворову статус князя Италийского.
17 июня наконец сдалась Мантуя. Венский двор считал войну оконченной. Суворов же полагал, что падение Мантуи лишь открыло ему путь для наступления на Ривьеру и Францию.
Однако 1 августа состоялось крупнейшее сражение между русско-австрийскими и французскими войсками. Победа досталась Суворову дорогой ценой. Восемь тысяч солдат погибли, в то время как у французов – шесть с половиной тысяч.
После победы в битве при Нови Суворов отдал приказ о преследовании противника и движении на Ривьеру. Однако буквально через два дня войска были остановлены.