В эту королевскую эскадру входят Montkaj (78 метров), собственность принца Мухаммеда, сына короля Фахда, Nourrah of Ryad, дополняющее ее судно длиной 40 метров, которое предназначено для супруг, Lady Mona К (58 метров), бывшая Lady Ghislaine Роберта Максвелла (который умер на ее борту 5 ноября 1991 года), Ask или Sea Jewell, собственность сестры короля Фахда. Не забудем также Lady Moura, девятнадцатую в мире по размеру яхту, длина которой 105 метров. О ее великолепии свидетельствуют таблички с ее именем на правом борту и на корме, а также табличка с эмблемой на ее портовом кольце – все они выполнены из золота 24 карата. Эта яхта принадлежит предпринимателю-миллиардеру Насеру аль-Рашиду, бывшему мужу Муны Аюб, а сама Муна владеет яхтой Phocea. Lady Moura заставила говорить о себе, когда 20 мая 2007 года села на мель в Каннском заливе в разгар фестиваля, немного загрязнив местную окружающую среду. Недалеко от них стоит и Abdulaziz, яхта короля Саудовской Аравии Абдаллы, построенная в 1984 году на датской верфи. Имея длину 147 метров, она занимает среди яхт четвертое место в мире по величине.
В нескольких милях оттуда находится монакский порт Эркюль и рейд Вильфранш, которые принимали и принимают до сих пор на якорную стоянку плавучие дворцы всех представителей элиты, которым доставляет удовольствие постоянно участвовать в этом шоу яхт на Средиземном море. В начале 1990-х годов кипрский судовладелец Андреас Ливерас, погибший в 2008 году в возрасте семидесяти трех лет, во время террористической атаки в Бомбее, любил принимать императорских, королевских или светлейших высочеств и цвет мировой аристократии на борту Princess Tanya, одного из украшений своего маленького флота. Своим высокопоставленным гостям он предлагал путешествовать, как будто не сходя с места – под люстрами и потолочными досками из драгоценных пород дерева в большом салоне или в девяти укромных покоях с джакузи, но на волнах и по соседству от нескольких других современных бирем – например, рядом с яхтой семьи Аньелли или черным трехмачтовым парусником Ставроса Ниархоса.
И в этих же монакских водах летом 1992 года князь де Линьяк после своих забав на суше в Сен-Тропе решил устроить один из своих памятных праздников на борту своего плавучего дома – пятиэтажной яхты New Horizon L, длина которой 60 метров. Золото, мрамор, позолоченное серебро, южнокорейский перламутр: "золотой бродяга" – так называл себя князь – выбрал для своего плавучего дворца самые благородные, редкие и дорогие материалы. Сесиль Рибуле, которую пригласили побывать с визитом в этом дворце, – в домашних туфлях, чтобы не испачкать пушистый ковер нечистого белого цвета, – рассказала 22 июля 1992 года в ежедневной газете Var Matin о том, что увидела там.
"Наверху находится площадка для вертолета. Спустимся на один этаж и войдем в мир мечты. Три комнаты, каждая со своими служебными помещениями, предназначены для часто приезжающих гостей. У каждой из них – своя тема. Первая комната – китайская. Ее цвета – синий и золотой. Обратите внимание: каждая вещь в комнате прибыла из той страны, которой комната посвящена. Мыло доставлено из Китая, духи тоже, а у выхода из душа гостя ждет вышитый вручную халат, которому двести лет. Затем мы переходим в японскую комнату. Там все из Японии – даже сладости, которые стоят в вазе на письменном столе на случай легкого голода". Журналистка продолжает обход в сопровождении самого хозяина, князя де Линьяка. "Разумеется, в каждой комнате есть хай-фай и холодильник. Перед прибытием гостей Джек, начальник двенадцати слуг-шриланкийцев, которые работают у князя, выясняет их вкусы – какая у гостя любимая марка виски, какое шампанское он обычно пьет. И гость находит все это в своем холодильнике. После полуночи слуги не работают. "Моим людям нужен сон", – сказал князь де Линьяк, который по-отечески заботится о своей обслуге. Белые перчатки строго обязательны. "На борту моего корабля не передают предметы из руки в руку". Визит продолжается, и перед нами покои Ханса, с которым князь дружит уже почти тридцать пять лет. Белое норковое покрывало на кровати. Весь интерьер выполнен в лососевых тонах.
Ханс может по своему выбору смотреть телевизор из кровати или из ванной. […] Теперь войдем в комнату князя. Здесь отделка интерьера ближе к медным тонам. Чтобы попасть сюда, надо толкнуть бронированную дверь весом 300 килограммов. Стекла в окнах пуленепробиваемые. В шкафу висят примерно сто уже завязанных галстуков. Но, несомненно, самое большое впечатление производит ванная комната. Она полностью сделана из лазурита – непрозрачного полудрагоценного камня, у которого густой синий цвет. Вода стекает в ванну по мраморному каскаду".
За этим подробным описанием следует рассказ о двух кухнях, трех ресторанах и столовой в стиле Людовика Четырнадцатого, которую князь особенно любит, – не говоря уже о произведениях искусства, которыми украшены стены коридоров, гостиной и княжеского кабинета, где стоит золотой телефон. И в отличие от многих ему подобных князь не чувствовал пресыщения. "Я еще не привык к такой роскоши и каждый день радуюсь ей", – признался он своей гостье на прощание.
Именно в этой княжеской обстановке Леон де Линьяк принял у себя 7 августа 1992 года примерно пятьдесят гостей, встретив их звуками скрипки и очаровав изысканными кушаньями, а на следующий день взял курс на Канны и затем на Капри. На мостике своей яхты он устраивал коктейли и приемы и праздновал свои последующие дни рождения то в Сен-Тропе, то в Каннах, то в Монако. После того как князь де Линьяк скончался, его яхта была продана и увеличена. Сегодня этот корабль принадлежит другому миллиардеру, пионеру мобильной телефонии в Соединенных Штатах, и бороздит моря под именем White Cloud.
На горизонте антибского бассейна для больших яхт нет ни облаков, ни туч. Он культивирует свою исключительность и престижность места для сверхбогатых, как выращивают ранние овощи и фрукты в пустыне. Вобан, лучший в Европе порт для яхт, "приносит городу 250 миллионов евро. Но этого часто не замечают", – считает нужным напомнить заместитель мэра Жан Леонетти. Во всяком случае, это замечает тот, кто управляет портом. Каждый день этот командующий из своего комендантского офиса Международного яхт-клуба может присутствовать при передвижениях кораблей и любоваться тем, как они маневрируют. Montkaj, белоснежная игрушка, при длине 78 метров кажется маленькой рядом с окружающими гигантами: возле нее стоят Lady Moura (105 метров) и самые младшие "крошки" русских олигархов – например, Pelorus (115 метров), одна из яхт Романа Абрамовича, и А (119 метров) Андрея Мельниченко. Не говоря уже об Octopus (126 метров), собственности Пола Аллена, соучредителя компании Microsoft. Это судно словно явилось прямо из фильма про Джеймса Бонда: на нем есть миниатюрная подводная лодка и два вертолета. Самое дорогое причальное место на набережной Миллиардеров – то, где можно поставить яхту длиной 120 метров – недавно было продано за 13 миллионов европейско-российской компании… и покупатели знали, что через двенадцать лет срок договора закончится и счастливому обладателю придется либо уйти, либо снова раскошелиться.
На воде миллиардеры Ривьеры проявляют еще больше презрения к кризису, чем на суше. С 1997 по 2008 год объем строительства яхт класса люкс вырос на 400 %. Результаты этого были видны на Monaco Yacht Show в сентябре 2009 года. Более пятисот участников шоу, приехавшие из сорока стран, собрались вокруг примерно ста яхт длиной больше 25 метров, которые четыре дня стояли у причала в порту Эркюль. Среди них были уникальные суда и несколько самых красивых яхт в мире. Этот флот являл собой "квинтэссенцию мирового парусного спорта", и "на волнах качались примерно 2 миллиарда евро", – поздравлял себя с успехом Люк Петтавино, организатор шоу. Пресса была полна рассказами об участниках и гостях шоу. Такая компания, как Campers & Nicholson, один из мировых лидеров на рынке больших яхт, тратит деньги, не считая: около 700 000 евро за четыре дня участия в салоне. "Основная часть бюджета уходит на то, чтобы привести к нам суда. Остальное – расходы на жилье, хостесс, коктейли, выставочный стенд", – объясняет Лоран Периньон, сотрудник Campers & Nicholson. Значит, экономический спад, который отметили в 2009 году профессионалы, особенно в Соединенных Штатах, не так сильно ощущается на рынке очень крупных яхт. И кажется, гроза уже прошла. "Некоторые владельцы очень быстро продали свои суда, согласившись на низкую цену, на радость счастливым покупателям", – анализирует Давид Легран из Fraser Yachts (это компания, которая фрахтует или продает роскошные яхты. – Пер. ) в номере Nice-Matin от 23 сентября 2009 года. "Несмотря на финансовые трудности, – продолжает он, – они быстро подсчитали, что лучше очень быстро продать за 7 миллионов евро яхту, стоящую десять миллионов. Потом они вложили эти семь миллионов в биржевые операции при самом низком курсе, в итоге выручили за счет повышения курса гораздо больше, чем потеряли вначале, и теперь готовятся купить по самой выгодной цене другую яхту, которая зачастую больше прежней". Кроме того, как пишет Le Figaro , за 2008–2009 годы, когда гроза была всего сильней, минимум четыре новые яхты длиной больше 100 метров были построены или строятся для миллиардеров, почти все – для русских. Еще одну яхту сейчас увеличивают, и ее новая длина будет 100 метров. Одна из самых новых яхт, Project Darius, была спущена на воду в начале 2009 года, хотя по плану ее должны были достроить только в его конце, и уже успела сменить владельца. Русский миллиардер Борис Березовский, который ее заказал, продал ее миллиардеру из Объединенных Арабских Эмиратов Абдулле аль-Футтайму, которого Forbs в 2009 году поместил на 397-е место в мире по богатству и оценил его активы в 1,8 миллиарда. Получается, что за несколько лет, несмотря на скачки финансовых показателей то вверх, то вниз и на случайности в экономике, увеличение цен привело к увеличению размеров яхт. Мегаяхты стали старомодными, а на смену им пришли гигаяхты.
Размер увеличился настолько, что это немного похоже на смену масштаба. Как будто пришлось сменить единицу размера и, как в информатике, перейти от мегабита к гигабиту. Похоже, что этот рынок еще увидит светлые дни. "На мировом уровне рынок больших яхт каждый год увеличивается на 20 %. Лазурный Берег – привилегированный зритель на этой безудержной гонке, в которой участвуют богатейшие люди мира. Берег видит все более длинные, более крупные и более гламурные суда. И экономическая выгода, которую получает от нее этот регион, позволяет нам представить себе размеры финансового океана, по которому плавают капитаны этих сказочных кораблей. Исследование, проведенное региональной коммерческой палатой, показывает, что яхты приносят предприятиям и административно-территориальным образованиям Лазурного Берега 728 миллионов евро – треть доходов от водного спорта", – пишет Nice-Matin . Те яхты, которые десять лет назад были лучшими в мире, – старые добрые корабли Ливераса или князя де Линьяка – сегодня выглядят устаревшими рядом с новыми океанскими гигантами, которые в два или три раза больше их.
В компании Monaco Marine, которую в 1994 году создал в Монако бывший владелец группы, преуспевший в сфере торговли пряностями, Мишель Дюкро сделал своим новым коньком техническое обслуживание больших яхт, уход за ними и их обновление. Здесь путь пряностей пересекается с путем моря и коммерции. Здесь престижные корабли нянчат, как балованных детей. Три тысячи яхт суммарной длиной 35 750 метров каждый год проходят через верфи этой компании, расположенные на шести площадках между Монако и Ла-Сьота, где она открыла верфь, устроенную по последнему слову прогресса и предназначенную специально для крупных судов. "Ее суперсовременный цех окраски может вместить яхту длиной до 90 метров, подъемник для кораблей может поднять судно весом до 2000 тонн, общая длина причальных стенок равна 1500 метрам, два сухих дока имеют длину один 50 метров, другой 350, а земляная площадка может одновременно вместить четырнадцать яхт размером больше 65 метров. С такими параметрами верфь в Ла-Сьота, в которую создавшая ее компания Monaco Marine вложила большие деньги, станет одной из самых крупных на Средиземном море – а может быть, и самой крупной", – утверждает компания на своем сайте. Здесь когда-то строили крупные корабли для торгового флота. У нашего времени другие приметы, и место этих символов индустриального общества заняли символы роскоши. Меньше рабочих по металлу, больше дизайнеров! Почти через двадцать пять лет ветераны Normed признали, что утраченного не вернуть. Залив Ла-Сьота, границами которому служат лебедки, портальные краны и Зеленый остров, где надрывают горло чайки и бакланы, начал оживать. Угрюмость, характерная для него в годы кризиса постиндустриальной эпохи, уступила место сказке.
Перед Каннским фестивалем залив переполнен. Его верфи обрели вторую молодость: им остается только принимать клиентов, которые плавают рядом в открытом море. И вот начинается парад кораблей. Пришло Rising Sun – судно вроде парома длиной 138 метров, которое стоит всего 377 миллионов долларов и принадлежит королю программного обеспечения Ларри Эллисону, генеральному директору компании Oracle: нужно сменить систему спутниковой связи. На верфях побывала и Anastasia (75,50 метра), собственность русского предпринимателя Владимира Потанина . На ней нужно увеличить каюту владельца.
Эта маленькая косметическая операция стоила 2 миллиона евро . "Сегодняшний резкий подъем тянет рынок вверх, – радуется на страницах Nice-Matin Венсан Ларрок, директор верфи Monaco Marine . – Пятнадцать лет назад это было ремесло. С 2000 года надо быть очень конкурентоспособным и высоким профессионалом". Требования бывают экстравагантными. "На борту этих судов часто висят оригиналы Пикассо или Ван Гога. Мы уже перестаем удивляться этому".
Несмотря на новые преимущества верфи Ла-Сьоты, Пол Аллен, соучредитель Microsoft и 32-й в списке Forbs за 2009 год, доверил в июне 2009 года свой Octopus для технического обновления марсельской верфи ITM, где знаменитой яхтой занимались в малых сухих доках порта Сен-Касьен. Прибытие яхты в бассейн этого порта было замечено матросами на лихтере или другими работниками порта. Перед ее постановкой на место туда было прислано маленькое служебное судно, которое установило на причале странный ящик, который оказался лазерным маяком и должен был автоматически подвести яхту к ее стоянке. Octopus – девятое по размеру судно в мире. Хотя его охраняют бывшие морские пехотинцы, оно открыло людям несколько своих тайн – но тех, которые и так всем известны. Компания, которая занимается ремонтом, обязана соблюдать пункт контракта о конфиденциальности, в котором ей запрещено разглашать даже самую незначительную информацию и самые безобидные подробности о корабле и его обитателях. На борту экипаж из шестидесяти моряков поддерживает в хорошем состоянии все системы корабля. На верхней палубе размещаются три вертолета, из которых один – роскошная машина модели Sikorsky S76C, которая может поднять в воздух четырнадцать человек. По бокам корпуса помещаются семь вспомогательных служб и малогабаритная подводная лодка на десять мест в гараже длиной 36 метров.
У яхты также есть система подводного контроля для наблюдения за морским дном. На уровне ватерлинии в каждом из бортов есть отверстие, из которого выдвигается мостик для водных мотоциклов. Octopus, на котором есть еще и баскетбольная площадка, стоит 254 миллиона долларов. Это флагманский корабль флота Аллена, в состав которого входят еще две яхты – Meduse и Tatoosch (92,4 метра), на которых, кроме традиционного комфорта, в распоряжение пассажиров предоставлен резервуар для лангустинов. Tatoosch первоначально заказал Крейг Маккоу (американский миллиардер, один из крупнейших предпринимателей в области телекоммуникаций и один из пионеров мобильной телефонной связи. – Пер. ).