Жар книга (сборник) - Татьяна Москвина 8 стр.


Книги дороги как грибы

С 1 по 6 сентября на ВДНХ в павильоне № 75 проходила 23-я Московская международная книжная выставка-ярмарка.

Люблю книжки покупать – точно по грибы ходишь. Пришла с мешочком на книжную ярмарку и сразу получила заряд веселой бодрости. По эстраде расхаживал вдохновенный Эдвард Радзинский, окруженный благоговейной толпой. Про Радзинского можно сказать пушкинскими словами – "он имел одно виденье, непостижное уму". Он увидел мировую историю как сверхъестественный мелодраматический театр, где в ослепительно ярком свете расхаживали прекрасные и ужасные боги и герои. С тех пор единственный зритель этого театра, то есть Радзинский, пытается экстатическим голосом передать свои видения. Неподражаемо. По завороженным глазам слушателей было ясно, до какой степени историческая правда их не волнует и до какой тоски им нужны проповедники и пророки.

Другой подслушанный мной автор бодрости не вызвал – то была сочинительница детективов (кажется, Елена Михалкова). Она сообщила, что базового гуманитарного образования не получила и ничуть об этом не жалеет. А современной русской прозы она не читает, потому как ей становится скучно уже возле книжных полок. Я представила себе, что может сочинить необразованный человек, вдобавок не представляющий себе, на каком уровне пишут нынче образованные люди, и содрогнулась. Впрочем, ведь и невежи имеют право на собственную литературу, созданную такими же невежами. Хорошо бы об этом информировать прямо на обложке – дескать, невежи, это для вас.

"Так ли уж плохо мы живем?" – спрашивала я себя, прогуливаясь у изобильных прилавков. Книги стали лучше оформлены, не так аляповато и пестро, как раньше, причем сильно увеличился сегмент роскошных, исключительных изданий. Книги в кожаном переплете, с золотыми обрезами, книги, воспроизводящие старинные издания, имитирующие потрепанность, с чудесными древними шрифтами, – всего этого было много. Видимо, увеличилось количество потребителей, для которых чтение – дорогая причуда.

Поскольку для меня чтение – одна из основных потребностей, позвольте рассказать, что в конце концов я положила в "грибной" мешочек.

На стенде журнала "Вокруг света" я купила путеводитель и получила в подарок несколько экземпляров этого обновленного журнала. Нет, не возникает у меня ощущение, что я встретилась со старым другом – новый "Вокруг света" это все-таки очень странный гибрид. Ну не скрещивается советский научно-популярный журнал с новорусским гламуром, как слон не скрещивается с крокодилом. "Вумные" статьи чередуются со всяким хламом – и видно, как вертится меж двух огней несчастный редактор.

Удивила меня книга "Старость – это невежество Бога", где автором значилась Фаина Раневская. Неужто великая старуха с того света продолжает шутить? Да нет – это всего лишь очередной жалкий бизнес, эксплуатирующий народную любовь к актрисе: нарвали афоризмов, действительно "раневских", пересыпали это пошлыми анекдотами, которые ей приписывают. В конце ни к селу ни к городу, для нагнетания объема, всунули несколько писем известных людей, адресованных Раневской. Как говорил у Булгакова профессор Преображенский: "В печку! В печку!"

С наслаждением представляю себе, как на том свете издатели этих мерзких пирожков встретятся с разъяренной Фаиной Георгиевной…

С удовольствием приобрела книгу И. Грековой "Свежо предание". И. Грекова – псевдоним выдающегося математика Елены Вентцель, автора книги о теории вероятностей – давно покинула этот мир. В 60-е годы гремели ее повести "Дамский мастер", "На испытаниях", но, оказывается, у И. Грековой был неопубликованный роман, ждавший своего часа десятки лет. Вот судьба! Талант писателя-математика так очевиден, что до сих пор книги ее в почете, по ним снимаются фильмы (картина С. Говорухина "Благословите женщину", к примеру). "А вот нет, чтоб хоть каплю почета отдать великой женщине при жизни", – с досадой крякнула я.

Купила я и сборник публицистики реставратора Саввы Ямщикова "Когда не стало Родины моей", с грустью подумав, что симпатичнейшее лицо мастера-защитника русской культуры (он ушел из жизни в прошлом году), к сожалению, нередко искажено нетерпимостью и не в меру яростными нападками на частные лица. Гнев рвет сердце и выбивает из строя – а враги, меж тем, весело закусывают, потирая лапы. Борцам надо беречь себя, а то захлебнешься злостью и отчаянием, а делу от этого никакой пользы.

Но самое сильное впечатление произвела на меня книга К. Кунц "Совесть нацистов". За несколько провокационным названием скрывается тщательное исследование чудовищных механизмов обработки национального сознания, произведенного в Германии 1933–1939 годов. Когда от признания единственной ценности – жизни народа – пришли к необходимости массового уничтожения его врагов. Подробная, неторопливая, дотошная, с фактами, цитатами и иллюстрациями, книга профессора Оксфордского университета вызывает ужас. Видишь, как расчеловечивается целая нация под лозунгами ее же процветания и счастья и начинаешь, честно говоря, ценить свое бестолковое настоящее! Где все ж таки никакое рыло не предписывает тебе во имя блага народа иметь те, а не иные дружеские и сексуальные контакты. И не рассматривает в лупу, сколько же у тебя было предков такой-то национальности во втором поколении – двое или трое. Да, как сказал добрый немец Томас Манн (чей сборник эссе "Аристократия духа" тоже лег в мой мешочек), "несмотря на всяческое знание, просвещение, анализ, на все успехи науки о человеке, на земле всегда можно ждать чего угодно…" Вот уж правда так правда!

Замечу напоследок, что указателей, как добраться в 75-й павильон, при входе на ВДНХ не было никаких, а в самом павильоне не было никаких указателей, как добраться до туалета. В самих же туалетах не было никаких признаков бумаги.

2010

Счастье Вологды пока не в кино

С 4 по 8 июля в городе Вологде первый раз проходил фестиваль молодого независимого европейского кино "Voices".

Идея проводить кинофестиваль в знаменитом и прекрасном городе, "культурной столице русского Севера" (как гласят плакаты на улицах), хорошая и правильная.

В Вологде нет никакого распада и разложения. Улицы метены. Деревянные домишки старой Руси охраняемы и трогают душу. Губернатор Позгалев крепок и разумен. По набережной городской реки гуляют беременные женщины в изрядном количестве. Вологжане явно нацелены на устройство мирной жизни, которую, как известно, украшает именно культура, как резьба – деревянное зодчество.

Программа фестиваля "Voices" была насыщенной и разнообразной. Однако встречу русской провинции с независимым кино Европы пока что не назовешь диалогом. Скорее, вышло столкновение.

Дело в том, что независимое европейское кино давно загнало себя в безвыходную ловушку. Противополагая себя Голливуду, оно отрицает и отметает все его штампы, приемы и фокусы. Никаких зажравшихся "звезд", спецэффектов, лживой занимательности и прочей пошлятины! Все должно быть скромно, честно и человечно. Но, отметая Голливуд, независимое кино заодно отрекается и от грамотного сюжета, и от здоровой занимательности (которая принадлежит искусству изначально и не является буржуазной пошлостью!). Поэтому в большинстве независимых фильмов вообще нет развития действия. Перед нами длинная-длинная экспозиция, переходящая в развязку.

А русская провинция как раз любит хорошие добротные истории с четкой моралью. Поэтому после многих конкурсных картин вологжане выходили из зала, почесывая затылки в добротном северном недоумении.

Скажем, датская картина "Аплодисменты" посвящена проблеме, понятной всему миру – у сильно пьющей актрисы после развода отобраны двое детей, и она пытается их вернуть. Актриса Паприка Стеэн превосходна, однако ее крупные планы на полтора часа не заслоняют того факта, что история обрывается, не развившись и не закончившись. Испанский фильм "Я тоже" рассказывает о нетипичном человеке с синдромом Дауна, умном и обаятельном, который выучился в университете и хочет быть нормальным и спать с обычными женщинами. Это гуманно и трогательно, но тоже как-то на обочине зрительского интереса.

Более продвинулся к сердцу зрителя польский фильм "Реверс", да и жюри во главе с режиссером Сергеем Бодровым его отметило (приз за лучшую режиссуру получил Борис Ланкош, за лучшую женскую роль – Агата Бузек). Все-таки братья-славяне, пережившие социализм, невольно совпадают с нами в ритмах раздумий над своей судьбинушкой. Действие происходит в 1952 году, когда обаятельная, но неустроенная в личной жизни девушка, работающая в отделе поэзии крупного издательства, встречает таинственного незнакомца. Брутальный мужчина, поразивший воображение Сабины, оказывается мерзким провокатором из спецслужб. Храбрая девица убивает подлеца, и вся милая семейка (мама и бабушка) хлопочет над проблемой растворения тела. Которое все-таки успело заделать бедной Сабине ребеночка…

А французская картина "Восьмая страна чудес" (приз за лучший сценарий) так и совсем удачно решила проблему сочетания независимости и занимательности. Она рассказывает о заговоре пользователей маленькой социальной сети, которые создали свою страну, "Восьмую страну чудес", и с помощью хитрых технологий стали активно вторгаться в действующую политику. Менять пораженный корыстью и лицемерием мир! Безусловно, эта лента способна заинтересовать молодых русских зрителей, главное, чтобы наши чудаки не восприняли картину как руководство к действию и не стали в самом деле манипулировать миром через Интернет. О чем, конечно, бедолаги давно мечтают.

Главный приз фестиваля получил фильм Сергея Лозницы "Счастье мое" (Украина-Германия-Нидерланды). Он уже побывал и в Каннах, и на "Кинотавре", где был отмечен и призом за лучшую режиссуру, и призом гильдии кинокритиков и киноведов. Последнее обстоятельство меня сразу насторожило. Специфические вкусы нашей гильдии мне давно знакомы. Шансы на любовь гильдии имеют только те картины, где Россия предстает в виде "дикого поля", по которому возят "груз 200". Любая заключенная в фильме радость, красота, душевный подъем, разумные действия словно бы вычеркивают картину из поля зрения критики. Радость и красота – нет, это все для ура-патриотов и гламура. Всё настоящее и честное – мрачно, бессвязно, уныло. Слушайте, а хорошо ли это будет – радость и красоту отдавать на откуп сатане? Он, вообще, не облопается?

Сергей Лозница – известнейший режиссер неигрового кино. Его игровой дебют прекрасно вписывается в систему координат "независимого европейского кинематографа". Он настоящий и честный – то есть мрачный, бессвязный и унылый. В отличие от знаменитой картины Балабанова, в нем нет запоминающихся и хорошо сыгранных героев, нет мотивации поступков. Поехал шофер отвозить муку и пропал без вести. Насилие пропитывает этот мир, где все дороги ведут в никуда. Название картины – горькая насмешка… Все это прекрасно подходит для какого-нибудь прохладного зальчика на сто мест в Роттердаме и со свистом пролетает мимо русской провинции. Где знают о реальных, а не символически-выдуманных русских ужасах и всё ж таки упрямо гуляют по набережным в беременном виде.

Вологодский фестиваль – мероприятие, которому хочется пожелать долгой интересной жизни. На мой взгляд, было бы разумно сменить название ("Voices", т. е. "Голоса", как-то избито) и найти выразительного, авторитетного Президента фестиваля (какую-нибудь Марину Влади, к примеру). Ведь в России так любят президентов.

2010

Не пойти ли Пелевину в политику?

"Ананасная вода для прекрасной дамы" – так называется новый сборник повестей и рассказов Виктора Пелевина. Ясное дело, название книги, достойное романов Донцовой, – чистое издевательство.

Никаких прекрасных дам в мире Пелевина быть не может. Единственное существо, которое могло бы таковой стать – душа девочки Маши из рассказа "Отель хороших воплощений". Но она пропустила момент зачатия и на земле так и не появилась. Это к добру. "Вовсе на свет не рождаться – для смертного лучшая доля", – мог бы, вслед за Софоклом, уверенно воскликнуть писатель.

В мире, который он описывает, вообще нет "живой жизни" – ни животных, ни деревьев, ни детей, ни женщин, ничего натурального. Встает, конечно, вопрос – а каким образом человек, не знающий "живой жизни", не изучивший Божьего творения, может составить представление о его Создателе? Как возможно рассуждать о художнике, не видя его картин или толковать писателя, не прочтя ни одной его книги? А именно эта задача – рассуждать и толковать о Вселенной и ее Создателе – очевидно будоражит постоянно мудрствующего Пелевина.

Отринув путь личного опыта "живой жизни", он пошел путем эксперимента. Конечно, воображаемого. Мне кажется, писатель уже давно так обленился, что не проделывает в реале даже те скромные фокусы с сознанием, которые описаны в новой книге (вроде усиленного созерцания собственной тени).

На этот раз Пелевин выбрал метод "сенсорной депривации", наверное, взятый из сериала "Доктор Хаус". В одной серии, чтобы сосредоточиться на своем сознании, Хаус ложится в барокамеру, наполненную теплой водой, и там, в абсолютной темноте и тишине, лишенный всякой информации, ждет озарения. В повести "Операция "Burning Bush"" в таком же положении ждет озарения Семен Левитан, которого спецслужбы заставили участвовать в диковинном эксперименте. Обладатель голоса, похожего на феноменальный голос советского диктора-однофамильца, должен, наслушавшись мистической информации, изобразить из себя "глас Божий". И в этом качестве начать разговаривать с Джорджем Бушем-старшим. В чье тело наши умельцы тайком вмонтировали радиоприемник…

Сначала наш новый Левитан вещает от имени Создателя. Потом, когда правила игры меняются, овладевает образом Люцифера и влияет на мировую историю с подсказки спецслужб – и наших и черт его знает каких. В любом случае, мир – это чей-то розыгрыш! Он несерьезен, пуст, он кривляется, распадаясь на тысячи демонических масок. И голос Семена Левитана, управляющий мозгом Джорджа Буша, тут еще не самое худшее.

Худшее – увидеть, что тебя и твоего любимого "я" нет вообще, а есть дрожащий маленький треугольник, пропускающий свет (рассказ "Созерцатель тени"). А впрочем, и это не так уж страшно – страшно будет, когда попадешься жуткой богине Кали, которая выглядит, как статуя свободы, она же мать-родина. Только в четырех руках у нее отрезанные головы, а питается она вашей смертью (рассказ "Тхаги")…

Я привыкла к Пелевину и с интересом наблюдаю за эволюцией его сознания. Правда, в строгом смысле слова, эволюции нет никакой. Двадцать лет назад он писал куда увлекательнее – видимо, еще не растерял опыта "живой жизни". Сейчас же мелодии и ритмы его мыслей – чистая шарманка, с новыми именами героев и новыми обстоятельствами действия. Но тот ужасный пустой мир, о котором он пишет и в котором живет, – самая настоящая реальность для миллионов людей, которые давно "забили" на всякую там "живую жизнь" и сидят у компьютеров сутками, месяцами, годами. У них свой язык, свои радости, свои приключения – и Пелевин с его стерильным языком и тотальной иронией для них бог, царь и герой.

Он и пишет о человеческом сознании, которое попало в ловушку и коротает время за дурацкими играми, потому что ему никуда не выбраться. Это скучно, это однообразно, это бесплодно – но "зона пустоты", которую предсказал писатель, неуклонно расширяется. Да он сам ее и расширяет.

А вот бы свершилось чудо – и Пелевин взял и вышел в "живую жизнь"! Ведь это крутой эксперимент, куда круче, чем рассматривать свою тень. Мог бы свою партию даже организовать, легко переплюнув бедного старичка Лимонова. Человек он, Пелевин-то, умный, искренний и честный – а иначе разве он мог бы написать следующее:

"Представьте, что вы затюканный и измученный российский обыватель. Вы задаетесь вопросом, кто приводит в движение зубчатые колеса, на которые день за днем наматываются ваши кишки, и начинаете искать правду – до самого верха, до кабинета, где сидит самый главный кровосос. И вот вы входите в этот кабинет, но вместо кровососа видите нереально четкого пацана, который берет гитару и поет вам песню про "прогнило и осто… ло" – такую, что у вас захватывает дыхание: сами вы даже сформулировать подобным образом не можете… И когда вы выходите из кабинета, идти вам ну совершенно некуда – и, главное, незачем… Вожди бюрократии излучают дух свободы и энергетику протеста в сто раз качественнее, чем это сделает любой из нас и все мы вместе. Бюрократ освоил "коммунизм", освоил "свободу", он не только "ислам" освоит, но и любой древнемарсианский культ – потому что узурпировать власть с целью воровства можно в любой одежде и под любую песню".

Браво! Жаль, что этот блестящий пассаж только один такой в новой книге. Писатель несколько утомился и зарапортовался в своей камере-одиночке. Ему пора на воздух! Я бы с удовольствием проголосовала за Пелевина и любую партию, которую он возглавит, – и нас таких будут миллионы.

2011

Нет, не мастер снял этот фильм

На экраны вышла картина Юрия Кары "Мастер и Маргарита", завершенная в 1994 году и семнадцать лет ждавшая своей встречи со зрителем.

Появление фильма, выпавшего из своего времени, вызвало живой интерес аудитории: все-таки была надежда, что "от нас прячут" если не шедевр, то что-то покруче сериала Бортко. Ведь многие еще помнят, как при советской власти на полку отправлялись выдающиеся картины, а цензура запрещала великие книги…

Но это не тот случай. Ждать чудес от Ю. Кары, скромного труженика жанрового кино, автора фильма "Воры в законе" и ничем более себя не проявившего, было странно. Такого рода чудес на свете не бывает. Вот, скажем, М. Булгаков дебютировал в литературе рассказами цикла "Записки юного врача", и по любому из этих рассказов ясно, что перед нами огромный талант. Владимир Бортко снял фильм "Собачье сердце", и стало понятно, что это одаренный режиссер. А что можно сказать, посмотрев "Воры в законе"? Что режиссер Кара способен снять некий фильм, который вроде как можно один раз посмотреть.

Ровно это самое можно сказать и про "Мастера и Маргариту" 1994 года создания и 2011 года издания.

Содержание романа никак не уминается в двухчасовую картину. Однако режиссер упрямо хотел сохранить все сюжетные линии и большинство персонажей. Все это привело к тому, что толком не снята ни одна сцена – все в клочках и отрывках. Знатокам романа фильм причинит немалые страдания – текст сокращен, буква нарушена, а собственная интерпретация не предложена. Наивная иллюстративность остается основным принципом этой экранизации, и на вопрос "зачем это снято" ответить трудно.

Зрители фильма становятся участниками культурной игры – вспоминая роман Булгакова и сериал Бортко, они сравнивают, ищут различия и пытаются понять, где у Кары лучше.

Назад Дальше