- Что вы меня учите!.. Ну-ка, Щелоков, вперед, поднять батальон в атаку!"…
Он чудом остался жив, до конца жизни удивляясь судьбе.
Как видим, главной формой политической работы на фронте все же была боевая деятельность. Как говорилось в одном из донесений, "в условиях развернувшихся боевых действий самой доходчивой формой политической работы являлся личный пример командиров и политработников, коммунистов и комсомольцев, которые своей храбростью увлекали бойцов на смелые подвиги в борьбе с врагом, за дело партии и социалистической Родины".
В дивизии бой идет ежедневно, и Щелоков как заместитель командира, начальник политотдела, находился непрерывно в бою, в полках, батальонах, ротах, в передовых частях. Иначе бойцы и офицеры просто не будут уважать своего замполита, выступающего перед ними со страстными призывами идти на врага. Присутствие командира, политработника во время боя, его личный пример стойкости, мужества, важен для воинов. Щелоков участвовал во всех тяжелых боях, солдаты его видели и поэтому верили, видели в нем пример для подражания.
Сам он так об этом вспоминал позднее: "Конечно, это еще зависит и от характера человека. Но как я мог не увидеть в бою комиссара, командира полка и тем более замполита батальона или парторга роты? Ведь я знал, сколько уверенности и ответственности прибавляется у этих людей только оттого, что ты с ними рядом. Это самая сильная моральная поддержка и командиров и солдат. Я знал это, видел, чувствовал и гордился, что свое обещание быть у них во время боя выполнил и перед ними, и перед самим собой.
Мне приходилось не раз в роте отражать танковые атаки, выдерживать бой, а в обороне непрерывно проверять боевые порядки. Здесь я доходил до передового охранения. Внутренне я был доволен, что служил для них личным примером. И я гордился этим, находя в себе как бы самоутверждение своего "я" и вместе с тем убеждение в добросовестном, честном перед самим собой несении воинского долга.
Вот такие минуты внутреннего состояния, когда чувство достоинства, которое появляется у тебя на переднем крае, чувство гордости за свою честь перед Родиной, родными, товарищами, перед солдатами и офицерами, для которых ты и твои действия являются примером, - такие минуты особенно волнуют. Такие чувства толкают на подвиг, не думая о смерти. А если и умереть придется, то ты полон сознания воина, честно исполнившего свой долг".
Полковник Щелоков принимал участие в разработке и руководстве боевыми операциями, участвовал в допросах пленных немцев (сохранилась даже такая фотография), он создал и распространил в дивизии специальный план действий санинструкторов, вытаскивающих с поля боя раненых, по необходимости умело решал хозяйственные вопросы.
Вместе с дивизией участвовал в Львовско-Сандомирской наступательной операции, в результате которой были освобождены западные области Украины, значительная часть Юго-Восточной Польши.
Когда Щелоков в 1934 году служил в артиллерийском полку, он впервые прочитал вышедшую книгу Н. Островского "Как закалялась сталь". "Герой книги произвел на меня неизгладимое впечатление, - вспоминал он, - хотелось быть на него похожим, ему подражать. И как завидовал я фразе: А ты забыл, как под Новоград-Волынском семнадцать раз в день в атаку ходили и взяли-таки наперекор всему".
И он вспомнит слова любимого литературного героя, когда его дивизия будет брать город Владимир-Волынск.
В январе-феврале 1945-го Ромодано-Киевская стрелковая дивизия участвовала в Висло-Одерской операции, освобождении города Лиг-ниц и ликвидации фашистского гарнизона в городе Бреслау (Вроцлаве).
В январе 1945 года Щелоков с боями одним из первых вошел в освобожденный Освенцим - самый крупный нацистский концентрационный лагерь, ставший символом ужасов Второй мировой войны.
8 февраля 1945 года дивизия форсировала Одер и начала наступление в направлении г. Лигниц. С 14 февраля вела упорные тяжелые бои за каждый дом и квартал в юго-западном выступе Бреслау. Дивизия взяла Бреслау. За доблесть и мужество ей вручен орден Суворова II степени.
За войну Николай Щелоков потерял многих боевых товарищей. Сам был ранен, имел контузию. Его боевой путь отмечен многими высокими боевыми наградами. Победу встретил в Праге. О фронтовых годах он вспоминал: "Судьба. Счастье! Это теперь. А каково нам было с комдивом Баклаковым, с винтовками наперевес, вместе с батальоном подниматься в атаку. Кто ходил в атаку, тот знает, что это такое. Но в порыве страсти, злости и поставленной перед тобой задачи ты забываешь все, кроме цели, к которой ты стремишься наперекор врагу.
Так мы побеждали. Победа шла вместе с нами. И в зимнюю стужу с 40-градусными морозами, и в пыльную жару, и промозглую осеннюю стужу, в непролазную грязь и хлябь. Все было! И какое счастье, что все это позади. Не дай Бог, как говорят, это испытать нашим детям и внукам".
Добавлю, что комдива Баклакова, тяжело раненного на наблюдательном пункте дивизии при форсировании водного рубежа, Щелоков вынес из боя, тащил на переправе. Измотанный боями, несколько суток находившийся без сна и отдыха, Щелоков командира спас. "На меня что-то снизошло свыше, откуда-то появились силы" - вспоминал он этот эпизод.
За этот подвиг он был представлен к очередной награде. Но дальше этого дело так и не пошло…
В послевоенные годы комдив при одной из встреч с Николаем Анисимовичем, вспоминал об этом, благодарил его за спасение. Об этом мне рассказывали свидетели встречи боевых друзей.
"НА ВОЙНЕ, КОНЕЧНО, ПРИОБРЕЛ НОВЫХ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ БОЕВЫХ ДРУЗЕЙ, НО СТАРЫХ НЕ ЗАБЫВАЮ"
Приведу два неизвестных письма Леонида Брежнева. Они адресованы одному из его товарищей по совместной работе в Днепропетровске. Первое написано в марте 1943 года, второе - 27 января 1944 года. (Цитируется в подлинном варианте):
Получил 27 (III) 43 г.
Здравствуй, Вася!
Мой тебе фронтовой привет и мои крепкие объятия.
Только что отгремели последние залпы по врагу; отброшенному в море. Победа и мы без конца ей рады. Тов. Сталин воодушевил нас на новые дела и новые победы над врагом. Усталость в сторону. Вася, насчет труда мне везет, кусок работы не легкий, хорош тем, что сам себе хозяин. Опыт партийной работы и житейский приобрел немалый, годится всегда, оттого работаю без устали запоем, где ночь, где день трудно сказать. Насчет риска у меня неограниченное поле. Недавно погиб наш общий знакомый и мой боевой друг Исаев из отдела кадров, погиб смертью храбрых, похоронен в Новороссийске, посмертно награжден. На днях получил письмо от Кости (Константина Грушевого - М. Б.), он пишет, что ты был у него, как бы я был рад увидеть тебя и всех наших товарищей, ты даже себе и не представляешь. Ведь я остался на этом участке один да со мной Ив. Павлович (Иван Павлович, ординарец Л. И. Брежнева - М. Б.). Есть, конечно, много земляков, но это не из круга близких товарищей, да еще сейчас когда знаю, что Вы на родной земле, ты должен понять мое желание. Обидно, Вася, что на фронт как раз никто из Вас не пишет или так нужно или не заслужил, во всяком случае это тяжело. Пойми, что хочу все знать, все, как живете, кто уже приехал, какие дальнейшие перспективы, чем занимаетесь и как выглядит родина. Прошу тебя, Вася, о всем этом написать мне. Передай мой привет тов. Слинько, пожми ему руку, прошу и его писать мне, буду рад. Особый привет тов. Дементьеву, Манцюку, Гетало и всему коллективу. Сейчас занимаемся делами, связанными с дальнейшей победой над врагом, пока получишь письмо, узнаешь о делах. Пойми, что для всего этого нужна встреча, о которой мечтаю. А в письме ничего не скажешь, особенно про наши дела. Сейчас глубокая ночь, на дворе шторм, таких у нас не бывает. Имеете ли связь с Семен Борисовичем (С. Б. Зодионченко - М. Б.) и что слышно о нем? Кто у Вас хозяин, кто уже съехался, где Мих. Мефодьевич? Кто в комсомоле, им мой привет. Здоровье так-себе, но мужаюсь. Где Леонид Романович и его хоз-во. Вася, если тов. Кашкин с Вами, передай ему привет и скажи, что дело с его награждением уже оформлено. Я сейчас не могу сказать, подписан ли приказ, кажется да, я проверю днями и тогда очевидно вышлю ему справку.
Привет всему коллективу. Особый привет тов. Дементьеву, Манцюку, Слинько, Выбодовской, Грише и всем остальным.
Жду от тебя ответ.
Крепко жму руку, твой друг
Л. Брежнев.
Полевая почта 69703 -мне.
Твоего адреса не знаю, поэтому так пишу.
Фронт 27 (I) 44 г.
Привет, Вася!
Крепко жму руку и желаю успеха в работе. Получил твою открытку - был рад и вместе с тем досадно, что в ней так мало сказано. Пойми, что о родном городе, где работал, да еще как, хочется знать побольше. Я питаюсь самыми различными сведениями и информацией о городе и делах, о товарищах приехавших и не приехавших, да вообще все житейские дела. Думаю и жду подробных данных о всем. Был в ЦК КП(б). Увидел многих товарищей, это была приятная встреча - видел Гавриленко, Слинько, Карпова, Леонова, Феденева (Толю) и многих других. Товарищи встретили хорошо, хотя я был у них порядочное время, переговорить почти не удалось, всего понемножку. Киев сохранился относительно хорошо. Крещатика нет - разрушен. Проехал по многим улицам и местам, где бывал раньше - следы войны видны. Сейчас с момента приезда воюем и жестоко, оценку ты читал в приказе тов. Сталина, но впереди дел много и поэтому как большевики не успокаиваемся. Крайне неблагоприятная погода, гнилая зима. Из товарищей почти никого не осталось, все разъехались. На войне, конечно, приобрел новых замечательных боевых друзей, но старых не забываю. Неизменно сопутствует со мной Кравчук и кр-ц гвардии Павлик. Ходит со мной "Бюик" и "М-1" все те же из нашего хоз-ва. Переписка со многими потихоньку замерла, видимо время делает свое, надоедает и забывается, да и я увлекаясь делами и боями, редко кому пишу, стараюсь этот недостаток исправить. (Вышло чернило, меняю цвет).
Вася, прошу передать мой привет Павел Андреевичу, Георгий Гавриловичу, Манцюку, Лукичу, Трошину, Кашкину и всем остальным товарищам, от души всем жму руку. Коваленко и Черепанову мой привет. Сегодня и вчера идет смертный бой с врагом на моем уч-ке. Сейчас ночь, пишу тебе и Мише Трошину. Прошу не забывать - квартирку подберите и берегите, чего доброго приеду к Вам в гости. А вообще хочу на пару часов прилететь самолетом в гости повидаться. Жду писем, передай товарищам, что если хотят помогать фронтовикам, пусть пишут письма, это большое дело (агитация). Адрес мой - Действ. Армия, полевая почта 69703 мне.
Крепко жму руку - Л. Брежнев.
Вася, где семьи и когда их будут перевозить? Не забывайте.
БРЕЖНЕВ СТАНОВИТСЯ КРЕСТНЫМ ОТЦОМ
Несмотря на смерть, страдания и другие ужасы войны жизнь продолжалась. В 1943 году в Краснодаре Николай Анисимович знакомится со своей будущей женой - Светланой Поповой, доброй и красивой девушкой, настоящей кубанской казачкой. На тот момент ей было семнадцать с половиной лет. Светлана пережила все тягости военного времени: голод, эвакуацию, бомбежки. Несмотря на то, что полковник Щелоков был старше Светланы на 17 лет, брак оказался счастливым. История их любви красива и романтична. "Красивая пара!", - неизменно говорили о Николае и Светлане Щелоковых на протяжении всей жизни.
- Папа на одном из праздничных мероприятий в городском клубе впервые встретил маму, - рассказывает Игорь Щелоков. - Как потом мама говорила, хотя папа всегда это резко отрицал: "Ты, Коля, не помнишь, но ты почему-то ходил в сапогах и со шпорами". На что всегда был ответ: "Как так, я, не кавалерист, мог ходить в сапогах со шпорами?.." Этот спор длился на протяжении многих лет.
Я же до сих пор поражаюсь, как дедушка и бабушка, могли маму отпустить с папой на фронт. "Поверили", - всегда отвечали они мне…
На фронте Светлана Щелокова спасла не одну жизнь, она награждена боевыми наградами, в том числе двумя медалями "За боевые заслуги".
Вот как кратко изложен ее подвиг в наградном листе: "Рядовая Щелокова энергично работала при санитарной части батальона, оказывая медицинскую помощь раненым бойцам и офицерам. В боевых операциях по овладению городом Троппау противник оказывал сильное огневое сопротивление и в результате боя выходили из строя бойцы и офицеры, рядовая Щелокова своевременно оказывала медицинскую помощь. Добросовестно относится к своим обязанностям, исполнительная, трудолюбивая, заботливо и чутко относится к личному составу батальона.
(…) Рядовая Щелокова неоднократно нормально производила прием больных во время обстрела командных пунктов: г. Троппау, Хваликовице".
В Праге на устроенном бале в честь Победы, маршал Конев, попросив разрешение у Николая Щелокова, пригласил Светлану Владимировну на вальс.
В мирное время фронтовая медсестра поступила в Кишиневский медицинский институт. В столице Светлана Щелокова трудилась в 3-м Московском медицинском институте доцентом на кафедре отоларингологии.
Несколько слов о ее отце. Владимир Леонидович Попов был никелировщиком шестого разряда. В Краснодаре многие люди доверяли ему отхромировать или отникелировать самовары, что было делом весьма непростым. Тесть Щелокова занимался также и частным кустарным ремеслом, подрабатывая. После войны очень долго были распространены металлические никелированные кровати. У кроватей делались большие прямые стойки с плетеной спинкой из металлических труб, она называлась "жук". Мало кто из других мастеров брался отникелировать такую кровать-жук.
- Это все делалось не совсем законно, дед незаметно проносил в артель стойки спинок кровати, - вспоминает Игорь Щелоков, - там он полировал, хромировал, подгонял, шлифовал, чего нельзя было сделать без специального оборудования. Чтобы незаметно пронести, он вешал на плечи с каждой стороны по две стойки, перевязав между собой веревочкой. Стойка проходила по ноге чуть ниже колена. В связи с тем, что нога в колене не гнулась, он ходил практически на прямых ногах. Так ему надо было дойти до трамвая. Но самое тяжелое было по ступенькам залезть в трамвай. Многие пассажиры, думая, что он инвалид, уступали место. Но сесть он естественно не мог… Ему все удавалось делать мастерски. К нему целая очередь была с этими кроватями.
Сразу после окончания войны началось сокращение армии и демобилизация старших возрастов и части офицеров, в том числе и политработников. Леонид Брежнев, Константин Грушевой и Николай Щелоков, однако, были оставлены в армии еще на год.
Незадолго до Парада Победы некоторое время Л. И. Брежнев, К. С. Грушевой и Н. А. Щелоков с семьями находились в Москве, оказавшись в резерве Главного политуправления. Проживали в одной гостинице у дома Советской Армии, в небольших комнатушках. Брежнев был участником Парада Победы на Красной площади в качестве комиссара сводного полка 4-го Украинского фронта. Грушевой и Щелоков наблюдали за другом с трибуны.
Затем началась и реорганизация недавних фронтов в военные округа. На базе 4-го Украинского фронта был образован Прикарпатский военный округ, в котором Брежнев стал начальником Политуправления.
Практически сразу он вызывает к себе Щелокова. Из документа Главного политического управления Советской Армии: "…Начальник Политуправления Прикарпатского ВО тов. Брежнев просит назначить тов. Щелокова заместителем по политчасти окружного интенданта."
Занимался он на новом посту организационными делами, так как все службы только формировались и обустраивались.
В 1946 году в Черновцах у Николая и Светланы Щелоковых рождается сын Игорь. По православному обычаю его крестили в церкви. Леонид Брежнев стал крестным отцом мальчика. Этот факт многое объясняет в характерах Брежнева и Щелокова: это были традиционно русские люди.
Вскоре в семье Щелоковых чуть не происходит трагедия. Помогавшая Светлане няня, женщина из местного населения, призналась, что бандеровцы приказали ей отравить ее ребенка, чтобы навредить семье советского полковника. Сделать она этого не смогла, так как всей душой привязалась к младенцу. Няня попросила рассчитать и выгнать ее, якобы за провинность, чтобы бандиты не заподозрили ее в измене.
Сама судьба хранила крестника Брежнева!
ВОЗРОЖДЕНИЕ ЗАПОРОЖЬЯ
В марте 1946 года был принят четвертый пятилетний план (1946- 50 гг.), предусматривающий возрождение крупнейших промышленных предприятий страны, большинство из которых находилось в руинах.
В первые послевоенные годы первый секретарь ЦК КП(б)У Н. С. Хрущев постарался привлечь к работе в Украине группу руководителей, сложившуюся до войны. Эти люди хорошо знали друг друга, их отношения прошли проверку войной. Хрущев, опирался на их поддержку, пользовался у них непререкаемым авторитетом, был признанным лидером.
После демобилизации Л. И. Брежнев, К. С. Грушевой и Н. А. Щелоков были направлены на Украину. В августе 1946 года Брежнев, с подачи Хрущева, был избран первым секретарем Запорожского обкома партии; Щелоков в том же году назначен заместителем секретаря по промышленности, через год он получил повышение, перейдя в аппарат ЦК КП(б)У, где стал заведующим промышленным отделом. Грушевой в 1947 году был назначен министром автомобильного транспорта УССР, а в декабре 1948 года избран первым секретарем Измаильского обкома КП Украины, где расположена дельта Дуная - главной водной артерии Европы.
После того, как Грушевой отработал в Измаиле, Хрущев приехал к нему и попросил вновь занять пост министра автомобильных дорог:
- Костя, возвращайся, там министр не срабатывает, мне нужен сильный руководитель.
Так началась гражданская служба. Прибыв на новые места работы, еще не сняв военной формы, друзья по-прежнему работали в одной связке, начав важную и первоочередную задачу восстановления гигантов советской индустрии: "Запорожсталь", "Днепроспецсталь", Днепрогэс.