Хану подобный оборот чрезвычайно не понравился. Он сразу покинул Украину, помчался спасать собственные владения. Да и турки без него задерживаться не стали. В осадах украинских городов они израсходовали боеприпасы, большую армию трудно было кормить в опустошенной стране. В сентябре она ушла на Балканы. Русские полки тоже были крайне утомлены походами и боями. Ромодановский докладывал, что они "лошадьми опали", у людей "никаких запасов нет, оставить их долее на службе никак нельзя". Царь разрешил распустить ратников на зиму. В Переяславе оставили один полк под командованием Михаила Ромодановского, сына воеводы.
Но передышка оказалась обманчивой. Осенью турецкое командование провело ряд совещаний, разобрало свои ошибки. Было решено впредь не разбрасывать силы, а добить до конца одного из противников, Польшу. А перед этим обезопасить тылы от казачьих набегов, уничтожить Запорожскую Сечь. Операцию подготовили в глубокой тайне. В Крым перевезли морем несколько янычарских полков. Среди зимы, когда никто не ждал, 15 тыс. турок и татар выступили на Днепр. Шли "изгоном", стремительно. Авангарды убивали всех встречных, чтобы никто не предупредил запорожцев. Напасть наметили сразу после Рождества Христова. Рассчитали, что казаки будут пьянствовать и отсыпаться. К Сечи сумели приблизиться скрытно, по льду перешли днепровские протоки, сняли караулы.
Но… "басурман" подвело то, что они не знали запорожских обычаев. На третий день после Рождества здесь проходила рада, выбирали войсковое руководство. Съезжались казаки, зимовавшие в других местах, съезжались женатые, жившие на хуторах. А перед выборами полагалось быть трезвыми. Турки и татары среди ночи проникли вовнутрь укреплений Сечи, и первый же заметивший их запорожец поднял тревогу. Из всех куреней ударил шквальный огонь, косивший незваных гостей. В узких улочках между куренями янычары не могли развернуться, сбились в кучи, закупорив собой эти улочки, и гибли во множестве. А потом казаки высыпали в рукопашную и навалились на пришельцев со всех сторон. Враги побежали, Сирко с 2 тыс. конницы вылетел в погоню. Массу "басурман" побили, 500 человек взяли в плен. Казаков погибло 50, и 80 было ранено.
Так начался 1675 год. В Москве полагали, что решающая схватка с турками, которой удалось избежать в прошлом году, случится в нынешнем. Готовились войска, Алексей Михайлович собирался сам возглавить поход. Велись переговоры с Польшей. Но воевать в едином строю со столь ненадежной и непредсказуемой союзницей было слишком опрометчиво. Русское командование снова предпочло оборонительный план. Прикрывать свои границы, добивать Дорошенко, устраивать рейды по неприятельским тылам, а главным силам вступить в сражения лишь в том случае, если турки нападут на российскую территорию.
Но османы двинулись на запад. Уже в который раз их армии покатились губительными лавинами по Правобережной Украине. Сметали все, что уцелело в прошлых нашествиях. Только чудом спасся знаменитый Почаевский монастырь. Богатая обитель была лакомым куском для грабителей, турки окружили ее. Монахам и селянам, понабившимся в монастырь, оставалось лишь ждать лютой смерти. В отчаянии молились у чудотворной иконой Божьей Матери, а когда запели "Взбранной Воеводе победительная", туркам показалось, будто подходит войско. Возникла паника, и они бежали. Впрочем, на Украине войска великого визиря не задерживались, опустошали ее "попутно". Целью было сломить Польшу и принудить к капитуляции. Но угроза исконным польским землям и собственным поместьям подстегнула шляхту. Она потекла под знамена короля, в Галиции закипели бои.
А царское командование затеяло большой набег на Крым. В запорожских легендах его приписали одному лишь атаману Сирко. На самом же деле он был совместным. С запорожцами соединились донцы атамана Минаева, калмыки Мазин-мурзы, пришел стрелецкий полк Пукашкина. Составилось войско в 20 тыс. человек. Оно пошло не по торным дорогам на Перекоп, а скрытно, степями, и пробралось в Крым по бродам Сиваша. Операцию спланировали хитро. Сирко с 4 тыс. запорожцев остался у бродов, а остальные разбились на отряды и ринулись по Крыму. От них требовалось побольше "дыму подпустить", но на пятый день вернуться обратно. Задачу выполнили, навели общий переполох. Хотя в Бахчисарае быстро разобрались, какие к ним силы ворвались и откуда. Хан с ядром своих воинов находился на войне. Но его мурзы подняли ополчение городов и улусов, всех, кто мог сесть на коня и держать оружие. Собрались десятки тысяч всадников, их повели к бродам, запереть казакам и царским ратникам обратный путь. Но Сирко поджидал в засаде, и татары попали в нее, а с тыла навалились вернувшиеся отряды. Крымцам учинили полный разгром, возвратились с богатейшими трофеями, с тысячами освобожденных невольников.
Легенда гласит, что Сирко, не дойдя до границы, остановился. Предложил бывшим пленным выбор: кто хочет, может вернуться в Крым. Некоторые уже прижились в рабстве, чувствовали там себя довольно неплохо. Кто-то обзавелся хозяйствами, семьями, были и сменившие веру. Часть невольников отделилась, пошла обратно. Но кошевой сказал – эти люди опаснее и турок, и татар. Те воюют за блага для своих стран и своих народов, а эти отреклись от родины. Щадить таких нельзя. Послал вслед казаков и приказал перебить всех до единого.
Ну а в Польше набег на Крым вызвал именно такой эффект, на который рассчитывали организаторы. Татары повернули коней домой. Турки остались без ханской конницы, и Собеский сумел отбросить их от Львова. Уход крымцев использовали и Ромодановский с Самойловичем. Расположились в старом лагере на Днепре, а на правый берег выслали два полка, солдатский генерал-майора Вульфа и казачий генерального есаула Лысенко. Но и их оказалось достаточно. От Дорошенко начали отъезжать казаки. Кто-то просился на службу к Самойловичу, другие уходили в Сечь. Гетман опять гнал гонцов в Стамбул и Бахчисарай, однако союзникам теперь было не до него. Дорошенко скис. Сирко взял на себя роль посредника, начал переговоры, и чигиринский предводитель сломался. Отдал знаки гетманской власти, полученные от султана, и отправил делегатов к царю, соглашаясь перейти в его подданство.
Эти события вызвали известную переписку запорожцев с турецким султаном. После нападения на Крым, сорвавшего наступление в Галиции, Мехмед IV разъярился, отправил в Сечь личное послание. Требовал от казаков покориться, а в противном случае сулил стереть их с лица земли. Ответ ему сочинили от всех запорожцев. "Ты – шайтан турецький, проклятого чорта брат и товарищ, самого люципера секретар! Який ты в чорта лыцар, що голою сракою ижака не вбьешь? Чорт видкидае, а твое вийско пожирае. Не будешь ты годен сынив християньских пид собою маты: твоего вийска не боимось, землею и водою будемо бытыся з тобою. Вавилоньский ти кухар, македоньский колесник, ерусалимський броварник, олександрийский козолуп, Великого и Малого Египту свинар, армяньска свиня, татарський сагайдак, камьянецький кат, подильский злодиюка, самого гаспиду внук и всього свиту и подсвиту блазень, а нашого бога дурень, свиняча морда, кобыляча срака, ризницька собака, нехрещений лоб, хай бы взяв тебе чорт! Отак тоби козаки видказали, плюгавче! Негоден еси вирних християн пид собою маты. Числа не знаемо, бо календаря не маемо, мисяць у неби, год у книзи, а день такий у нас, як и у вас, поцилуй же за це ось куды нас! Кошовий отаман Иван Сирко зо всим кошем Запоризьким".
Текст письма хранится в Днепропетровском музее им. Яворницкого, но… вряд ли оно дошло до адресата. Ведь любой пленный, с которым его отправили, не мог не понимать, что везет свой смертный приговор. Да и султанские чиновники тоже. Конечно же, никто не осмелился бы передать такое послание по назначению.
Ну а обстановка на Украине осложнилась вдруг событиями в Москве. 29 января 1676 г. скончался царь Алексей Михайлович. На трон взошел его сын, Федор Алексеевич, слабый и тяжело больной. У него были свои друзья и любимцы, они дорвались до власти. Ко всему прочему, Алексей Михайлович был дважды женат. Теперь выдвинулись родственники его первой, покойной супруги, Милославские. Начали гонения на родню второй жены, Нарышкиных. Отправили в ссылку главу правительства Артамона Матвеева, его приближенные тоже попали в опалу, лишались руководящих постов. Дорошенко, согласившийся было подчиниться Москве, воспрянул духом. Отбросил недавние договоренности и отказался приносить присягу.
Но и поляки совсем выдохлись в войне. Начали с турками переговоры о мире. И если Михаил Вишневецкий, соглашавшийся отдать Подолье, слетел за это с престола, то сейчас Яну Собескому приходилось уступить гораздо больше – почти все Правобережье. Но король и его окружение нашли способ, как обезопасить свою власть. Недовольство шляхты они взялись перенацеливать… против России. Напрочь "забыли", как сами же умоляли царя выслать армию на правый берег Днепра. Русские походы против Дорошенко объявили нарушением Андрусовского договора! Возмущенно внушали подданным, что "москали" решили присвоить польскую часть Украины. А при таком раскладе выглядело совсем не обидным отдать ее султану. Пускай турки столкнутся с русскими! А Польша будет наблюдать со стороны, когда и каким образом вмешаться.
Ситуация сложилась крайне опасная. Вот-вот будет подписан мир, и турецкие армии двинутся к Дорошенко, утвердятся на Днепре, угрожая югу России. Мало того, обладание Чигирином давало им политический козырь, город считался признанной казачьей столицей, говорили: "При ком Чигирин и Киев, при том и казаки". Требовалось действовать без промедления, и в июле 1676 г. Федор Алексеевич отправил приказ Ромодановскому: "Идти за Днепр к Чигирину!" Русские войска, распущенные на отдых, еще не собрались, в строю насчитывалось 32 тыс. воинов. Но они выступили, соединились с казаками Самойловича. Войска ползли медленно, везли обозы, тяжелую артиллерию. Однако Ромодановский понимал, насколько важно выиграть время, выслал вперед 15-тысячный конный корпус генерала Косагова и три казачьих полка генерального бунчужного Леонтия Полуботка.
Они налегке перемахнули через Днепр, вышли к Чигирину. Дорошенко попытался дать бой на подступах – его сшибли первой же атакой. Его сторонники стали разбегаться, у гетмана осталось лишь 2 тыс. казаков. Он опять взывал о помощи к туркам и татарам. Но армия султана стояла далеко, за Днестром. А Крым русское командование связало уже испытанным приемом, на него посыпались нападения запорожских и донских казаков. Татары не рискнули отлучиться из родных улусов. Конница Косагова и Полуботка окружила Чигирин, заслала туда царские увещевательные грамоты. А через Днепр уже переправлялись главные силы Ромодановского.
Чигиринцы замитинговали, требовали от гетмана покориться. Дорошенко понял, что удержаться до подхода турок у него не получится. Созвал жителей на раду, и она постановила отдаться на милость царя. Ромодановский отписал Федору Алексеевичу: "Того часу Москва стала у Чигирина по указу его царского величества". Правобережье было опустошено, кормить здесь армию было нечем. В Чигирине оставили гарнизон из 7 тыс. солдат и казаков, а остальные полки вернулись за Днепр. Дорошенко был доставлен в Москву, и молодой государь обошелся с ним великодушно. Он был "допущен к царской руке", его приняли в число русской знати, привезли к нему семью. Но на Украину не отпустили, лучше уж от греха подальше. Вместо этого дали поместья в России и назначили воеводой в Великий Устюг.
Битвы у стен Чигирина
Дорошенко предупредил Ромодановского и царя, что султан уже считает себя властителем Украины и капитуляция гетмана ничего не значит. Турки назначат другого и под предлогом его поддержки пошлют армию. А король Ян Собесский, заключив мир с Османской империей, как ни в чем не бывало поучал русского посла Тенкина: "Пиши к царю, что следует ему немедленно послать более войска в украинские города, в Киев и Чигирин, и особенно инженеров и артиллерию, турки сильны умением действовать пушками и осаждать крепости".
Фазыл Ахмед Кепрюлю после подписания договора с Польшей умер, но пост великого визиря занял муж его сестры Кара-Мустафа. Такой же умный и воинственный. Прогнозы Дорошенко он вполне оправдал. В плену у турок сидел Юрий Хмельницкий. Ему предложили гетманство, и он без раздумий согласился, получил титул "князя Малороссии". Но аппетиты Стамбула не ограничивались Украиной. Снова реанимировались старые проекты – подчинить Северный Кавказ, Поволжье, восстановить Астраханское и Казанское ханства, подвластные султану. А Россия должна платить дань Крыму, преемнику Золотой Орды. В Москву прибыло посольство султана и огласило требования – отступиться от Украины и изгнать казаков с Дона. Федор Алексеевич выдержкой отца не обладал и ответил по-юношески запальчиво: "Казаков не выгоню, Азов возьму и все земли по Днестру постараюсь покорить".
Впрочем, отвечать он мог уже как угодно. Было известно, что в Стамбуле война решена. В апреле 1677 г. турки начали переправу через Дунай. Командовал армией Ибрагим-паша по прозвищу Шайтан. У него насчитывалось 40–60 тыс. турецких воинов, 20–30 тыс. молдаван и валахов, 35 орудий, огромный обоз. "Войско" Юрия Хмельницкого состояло всего лишь из 150 проходимцев-перебежчиков. Но его хозяев это не смущало, Юрию отводилась другая задача. Он начал рассылать "универсалы", обещал, что турки не тронут тех жителей Малороссии, кто признает его гетманом. Готовились и царские рати. В Курске собралась армия Ромодановского, 42 тыс. воинов, 126 орудий, в Батурине 20 тыс. казаков Самойловича. Разведку вели запорожцы, в июне они доложили, что Ибрагим-паша переправляется через Днестр, а крымский хан Селим-Гирей привел к нему 40 тыс. всадников.
Численность вражеских полчищ достигла 100–130 тыс., не считая обозных, слуг, землекопов. Зато с разведкой у них было плохо. Они исходили из ошибочных данных, что в Чигирине находятся 1,5 тыс. русских воинов и 3 тыс. казаков, а Киев к обороне вообще не готов. Турецкое начальство общалось в основном с изменниками, с поляками, поэтому приняло за чистую монету их утверждения, будто население Украины враждебно царю. Полагали, что воевать придется только с русскими. Поэтому на взятие Чигирина отводилось 3–4 дня – ждали, что казаки перейдут под знамена Хмельницкого, а горстка русских перед лицом огромной армии должна будет уйти за Днепр. После чего останется взять Киев. Удары царских войск с Левобережья считались нереальными – попробуй-ка форсировать такую реку, если прикрыть переправы! Янычарам заранее объявили, что их распустят по домам "ко дню Касыма" (26 октября), на Украине останутся зимовать казаки Хмельницкого, а обратно на фронт янычар соберут в "день Хозыра" (23 апреля) следующего года – завоевывать Левобережье.
Царские воеводы не знали точных планов неприятеля. Ромодановский и Самойлович выдвинулись к Сумам и Ромнам – сохраняли возможность повернуть туда, куда нацелится Ибрагим, к Чигирину или Киеву. А в Чигирин послали генерал-майора Трауернихта с подкреплениями. Еще недавно крепость была очень сильной. Она состояла из трех частей, "замка", "нижнего города" и посада. Часть укреплений была каменной, часть – деревянной, с трех сторон их обтекал приток Днепра речка Тясьмин. Но во время осад войсками Ромодановского посад был сожжен. На его месте остались вал и пустырь – и как раз с этой стороны, с юга, крепость не была защищена рекой. От бомбардировок пострадали и стены. А зимой 1676 г., уже после взятия Чигирина русскими, случился пожар (возможно, это была диверсия), стены получили значительные повреждения.
Полностью восстановить их не успели. Артиллерия насчитывала 5 мортир и 45 пушек. Но из них только 14 тяжелых, а остальные – картечницы или легкие полевые. Боеприпасы завезли, но мало было бомб для мортир, ручных гранат всего 800. Командование принял Афанасий Трауернихт – немец, целиком связавший себя с Россией и перешедший в православие. Он деятельно взялся ремонтировать укрепления, разбитые лафеты орудий. Гарнизон составил 17 тыс. человек. В западной части крепости, в "замке", расположились 8 тыс. солдат и стрельцов, в восточной, "нижнем городе", – 9 тыс. украинских и донских казаков.
Турки появились 2 августа. Массы войск затопили окрестности. Укрепились у старого посадского вала, он стал готовым прикрытием. Один из корпусов Ибрагим-паша отрядил к Днепру, взял под контроль переправы, а к гарнизону обратился с посланием. Писал, что султан покорил Украину "своею саблею и силою", а вы, "московские люди", когда законный гетман Дорошенко "ушел", заняли Чигирин. Теперь же султан прислал Хмельницкого, "властного дедича… чтоб он властвовал над всей Украиною", а войско пришло "его на гетманство посадить". Русским предлагали уйти без боя, сохранив за это жизнь и имущество, а не послушаете – пеняйте на себя. Хмельницкий не преминул забросить "универсал" казакам, убеждал сдать город ему, наследнику отца. Трауернихт созвал всех командиров на совет, и было решено: "Отвечать не иначе, как пушками".
5 августа турки начали приближаться к стенам зигзагообразными траншеями и апрошами. Гарнизон старался мешать им. Стрельцы и казаки ходили на вылазки, подбирались к траншеям, забрасывали ручными гранатами, бросались "в секиры и дротики" (штыков военная наука еще не знала), обращали неприятелей в бегство. Но враг усиливал охранение и продолжал работы. Строил батареи, загремели залпы. На город посыпались ядра, 80-фунтовые бомбы. Часть орудий прицельно била по русским пушкам. Артиллеристы у турок были отличные, в короткий срок сбили 17 орудий. В стенах и брустверах возникали проломы. Защитники исправляли что получится, но заделать все бреши не успевали, начали ставить возле них часовых. А потом в крепость перебежал невольник-негр. Сообщил, что турки роют три минных подкопа, указал места. Трауернихт приказал строить на этих участках внутренние укрепления. А для того, чтобы ослабить действие мин, выкапывались большие ямы.
17 августа Ибрагим-паша назначил штурм. Батареи открыли ураганный огонь. Была взорвана мина под равелином, разрушила вал. Защитники отступили, и турки захватили пролом. Но стрельцы и солдаты кинулись в контратаку, закидали врага гранатами и вышибли. К вечеру перебежал молдаванин, рассказал, что две мины обвалились от сотрясений, производимых при стрельбе русскими пушками. Предупредил, что роется еще одна. Турки взорвали ее 18 августа. Однако помогла уловка с ямами – взрыв прошел под землей, пробил себе канал через яму и не причинил вреда укреплениям. Зато турецкая артиллерия в этот день опять добилась успехов, вывела из строя 4 пушки.