Каждый египетский поход завершался не включением пройденной территории в состав Египта, а лишь грабежом сел и городов (особенно дворцов), угоном скота и людей. Год за годом Тутмос III возвращался в Палестину, чтобы собирать дань. На стенах Карнака он выбил изображения деревьев и растений с такой надписью: "Растения, которые его величество нашел в земле Русене. Все растения, которые произрастают, все цветы, которые находятся в Земле Бога и были обнаружены его величеством, когда его величество направлялся в Верхнюю Русену". Упоминание Верхней Русены позволяет предположить, что к тому времени некогда единая страна разделилась на Верхнюю и Нижнюю части. Нижняя непосредственно прилегала к территории Египта, а Верхняя охватывала север Сирии и запад Малой Азии. В пользу такой точки зрения говорит то, что в хеттских документах второй половины II тыс. до н. э. фигурирует Нижняя страна, бывшая некогда частью государства Арсава (Арцава, Арзава), занимавшей западную часть полуострова Анатолия. В одной из хеттских табличек сказано, что их первый царь Лабарна отвоевал часть средиземноморского побережья и расширил пределы страны "от моря до моря" (обеспечил выходы к Черному и Средиземному морям). Тем самым он, по всей вероятности, разделил Русену на Верхнюю (Арсаву) и Нижнюю (Нижнюю страну хеттов, или Ханаан Библии).
На территорию Палестины евреи пришли в середине XV века до н. э. Это совпало со временем непрерывных походов египетских фараонов на Русену, поэтому очевидно, что расселение евреев в Земле Обетованной было чисто египетским проектом. На место уничтожаемых ими ариев они приглашали селиться евреев, обеспечивая им свою защиту. В Библии об этом, понятное дело, нет ни полсловечка, но срок всяких тайных договоренностей ограничен…
Воюя в Палестине и Сирии, египтяне неизбежно сталкивались с Митаннийским царством. Оно являлось оплотом переднеазитских народов (в первую очередь ханаанеев-русенов) в их борьбе с египтянами и поддерживало силы непрекращающегося сопротивления им. В конце концов фараон Тутмос IV (сын Тутмоса III) вынужден был договориться о мире и разделе сфер влияния с митаннийским царем Артадамой I. Северная Сирия с выходом к Средиземному морю осталась в зоне Митанни, а в своей зоне (Ханаане) египетские фараоны сделали попытку наладить выкачивание средств без ежегодных военных погромов.
Если на юге союзу Митанни и Русены противостояли египтяне, то на севере им угрожали некогда бывшие союзники хетты (в Библии Хетт назван сыном Ханаана). В конце XV века до н. э. воины Арсавы предприняли сокрушительный натиск на контролировавшиеся хеттами внутренние районы Анатолии. По свидетельству самих хеттских царей, их страна была буквально "уничтожена врагами", причем "враг из стран Арсава" сжег хеттскую столицу Хаттусас. О том, что в словах об уничтожении стран Хатти содержится лишь очень небольшая доля преувеличения, свидетельствует сохранившаяся переписка фараона Аменхотепа III (последние годы XV в. до н. э. – XIV в. до н. э.) с царем Арсавы Тархунорадусом. Поводом для письма послужила просьба фараона дать ему в жены дочь царя Арсавы, переданная ранее последнему в устной форме египетским послом. Тархунорадус, в свою очередь, попросил подтвердить это предложение письмом, составленным по-хеттски. Из него-то мы и узнаем о полном крушении Хеттского царства: "ныне страна Хаттусаса погибла". Женитьба Аменхотепа III на дочери царя Арсавы означала прямое признание этой страны на рубеже XV–XIV веков до н. э. главенствующей силой в Анатолии, заступившей место "погибшего" Хеттского царства. К этому важно добавить, что митаннийцы установили гегемонию в Северной Сирии и распространили свое влияние вплоть до Палестины. При этом, надо полагать, единство Средиземноморской Руси было восстановлено. После ряда серьезных столкновений с Египтом митаннийские цари вступили в дружбу с фараонами и скрепили ее династическими браками. Таким образом, остатки страны хеттов оказались плотно замкнуты в кольце враждебных сил и перестали, как могло показаться фараону, играть сколько-нибудь значительную роль в большой политике Передней Азии.
Но Аменхотеп ошибся. Через несколько лет даровитый полководец Суппилулимас (1380–1340 гг. до н. э.), напрягая силы своего государства, разорвал сплошной фронт врагов и, отбросив войска Арсавы на запад и совершив вслед за тем удачные походы в Сирию, вновь добился возвышения Хеттской империи до ранга одной из великих держав Востока. Аменхотеп III еще застал это время. В поздравлении его сыну Аменхотепу IV (будущий знаменитый Эхнатон) по случаю воцарения Суппилулимас вспоминал о добрых отношениях между Египтом и воспрянувшей хеттской державой в последние годы жизни его отца.
Суппилулимас не только очистил области "стран Хатти" от войск Арсавы, но, идя по пятам последних, вторгся во внутренние районы этой страны. С воцарением Мурсилиса II (1340–1315 гг. до н. э.) отношения между хеттами и Арсавой предельно накалились. По словам этого хеттского правителя, царь Арсавы Уххацитис откровенно насмехался над юностью нового хеттского властителя и отказывался выдавать ему хеттских подданных, бежавших в Арсаву. Эта дерзость и была поставлена в вину Уххацитису как предлог для войны. Мурсилис II сумел завоевать страны Арсавы. Знаменитая Троя, ранее неизменно входившая в конфедерацию "стран Арсавы", была тоже переподчинена хеттам. С каждой из подвластных стран хетты заключили мирные договоры. Правители арсавских стран обязались регулярно отправлять в Хатти военные вспомогательные отряды вместе с боевыми колесницами, систематически посылать дань хеттскому правителю, своевременно выдавать беглецов из Хатти и т. д. Хетты же обещали помогать Арсаве в случае появления врага. Мирные договоры скреплялись клятвой верности, но она была непрочной, ибо правители стран Арсавы, улучив момент, сразу же отлагались от хеттов.
Незавидной в то время была и судьба народа Нижней Русены. В одном из гробничных сооружений XIV века до н. э. царь изображен торжественно восседающим на престоле; перед ним стоят два его наместника южных территорий. К берегу Нила у Фив пристали корабли, богато нагруженные данями и дарами негритянских народов. С ними прибыла поклониться царю и негритянская царица; она изображена едущей на повозке, запряженной быками, окруженная своими слугами, которые кладут к ногам фараона богатые дары, привезенные их черной повелительницей. Двор фараона находится в ликовании. Здесь же появляются из далекой страны севера князья народа Русены. Князья одеты в богатое разноцветное платье, черные волосы их тщательно убраны в локоны. Они прибыли, чтобы поднести царю дорогие по материалу и превосходные по исполнению произведения искусства своей страны как залог их мирного настроения и уважения к Египту. Картина эта подписана египтянами так: "Прибытие податей владетелю земли, приносимых презренными Русен (ами) под предводительством царского (египетского) посла во все страны, царского сына Куш, наместника юга Аменхотепа". Над князьями Русенов стоят следующие, не лишенные значения слова: "Эти цари из страны Верхняя Русена не знали ничего о Египте со времени божественного. Они испрашивают у царя мир, говоря: "Даруй нам свободу от руки твоей; не описаны твои победы и в твое время нет у тебя врагов, все земли покоятся в мире". Дары подносят и ведут лошадей светлокожие слуги (или рабы) князей Русены. Несущие на себе тяжести, они изображены с красными бородами. Надпись над этим изображением гласит: "Это самый лучший выбор всякой утвари земли из серебра, золота, лазоревого камня, зеленого камня и всяких других драгоценностей". Эти подарки севера весьма ценны по материалу, художественной форме и отделке. Под руководством способнейших в изящных искусствах хару-финикийцев вдоль восточного берега Средиземного моря развилась и оформилась школа высокого искусства. Ее мастера придавали изящные формы не только предметам роскоши, но и вещам повседневного спроса. Эти предметы развозились финикийцами в разные страны и повсюду служили примером для подражания.
В XIV–XIII веках до н. э. фараоны XIX династии Сети I, Рамзес II и Мернепта совершили новые завоевательные походы в Ханаан. С одной стороны, это были карательные акции по отношению к местному населению, а с другой – акции, связанные с длительными и крупномасштабными войнами с хеттской державой. Так, поход Сети I против Русены закончился взятием Кадеша в "земле амореев". Часть своей добычи фараон посвятил своему покровителю – богу Амону. В надписи, посвященной этому событию, говорится: "Царь приносит добычу отцу своему Амону, возвратившись из презренной страны Русены; (она) состоит из серебра, золота, голубых, зеленых, красных и других самоцветных камней и из царей народов, которых он держит связанными в руке своей, дабы наполнить ими запасные склады отца своего Амона за победу, дарованную им царю". К этому добавляет надпись о пленных: "Цари народов, не знавших Египта, приводятся пред фараоном вследствие победы его над презренной землей Русены. Они так говорят, чтобы превознести его святость и воздать хвалу его великим деяниям: Хвала тебе! Сильно имя твое, велика слава твоя, радоваться может народ, подвластный твоей воле, но скованным является тот, который переходит твои границы. (Клянемся) именем твоим! Не знали мы Египта, не входили в него отцы наши. Подари нам свободу из руки твоей". В изображениях даров храму мы видим золото, серебро, драгоценные камни в кошельках или мешках, а также разные золотые сосуды, в числе которых мы упомянем о рогах, из которых пили вино; все эти вещи украшены головами животных и другими изящными украшениями.
Любопытна та связь, которую устанавливает надпись между русенами и хеттами: "Великих царей презренной земли Русены ведет сюда царь вследствие своих побед над народом хита, чтобы наполнить хранилища своего отца Амона-Ра, господина Фив, потому что он ему даровал победу над миром юга и подчинение мира северного". Под "миром северным" здесь понимается Нижняя Русена, которая до похода Сети I контролировалась хеттами.
В середине XIV века до н. э. хетты разгромили митаннийцев. После этого нашествия государство Митанни вступает в полосу смут и раздоров. В ходе борьбы за высший престол арии утрачивают здесь свои позиции: с середины XIII в. до н. э. среди имен митаннийской знати пропадают арийские имена. Свою возросшую силу хетты продемонстрировали и Египту. На рубеже XIII–XII веков до н. э. объединенная коалиция азиатских стран во главе с хеттским царем Муваттали отразила набег египтян на Сирию. Для войны в Азии фараон Рамзес II собрал двадцатитысячное войско. Армия Муваттали состояла из 30 тысяч воинов. Решающее сражение состоялось у города Кадеш на реке Оронт (близ современного города Хомс в Сирии). В этой битве египтянам устроили засаду, и хотя Рамзесу II удалось вырваться из окружения и отразить противника, он так и не сумел победить хеттов и овладеть городом. Однако и хетты не сумели продвинуться на юг. Для ариев Митанни, Русены и Арсавы ее исход, думается, был безразличен, поскольку сражались их враги. Но воины-арии, как подданные хеттского царя, входили в состав его войска.
Египтяне при поддержке семитских племен планомерно "выдавливали" арийские племена с территории Ханаана. Союз с митаннийцами позволил русенам несколько приостановить этот процесс, правители с арийскими именами известны в Палестине вплоть до XIV века до н. э., что объясняется сильным влиянием здесь митаннийцев, но в целом арии все более и более "растворялись" в местной среде. В восьмой год царствования Рамзес II совершил карательную экспедицию в Ханаан. Египтяне воевали в той части страны, которая позднее называлась Галилеей. Жители этой области и соседних с ней местностей так упорно возмущались против фараона, что он специально предпринял против них поход, закончившийся взятием их укрепленных мест и отправлением в Египет военнопленными их царей, старшин и всех способных носить оружие. Раздражение египтян против этих возмутившихся народов высказалось в изображениях, в которых победители злословят над побежденными, бьют их и для обозначения презрения к ним дергают их за длинные ханаанские бороды. Изображение взятых городов находилось на одном из пилонов Рамзесова храма западной части Фив. Для каждой крепости была начертана особая надпись, начинающаяся словами "Это город, взятый царем в год 8-й"; к этому добавлялось название местности. В частности, был захвачен ряд городов в земле амореев, а также Салем (по-древнееврейски "мир"). Традиционно полагают, что это укороченное название Иерусалима, т. е. "Яр-мира" – или "Мира ариев".
После многолетней кровопролитной войны между египтянами и хеттами был заключен мирный (скрепленный женитьбой Рамзеса II на дочери хеттского царя) договор. "Это был оборонительный и наступательный союз, имевший целью держать в повиновении беспокойный и буйный мир ханаанских народов, находящийся посредине между договаривающимися сторонами, и, кроме того, воспрепятствовать всякому восстанию и движению враждебно настроенных семитов и вогнать их в те пределы, которые были им назначены. Мы заметим, что в этом договоре обращено особое внимание на тех дурно настроенных подданных Египта, которые стремились выселиться из долины Нила. Между строками, кажется, можно читать о народе израильском, который со времени своего вошествия в Египет умножился чрезмерно и, по всей вероятности, готовился уже выйти из-под власти своих притеснителей" (Г. Бругш. Все об Египте). Важно добавить, что этот договор был направлен и против арийских племен, которые героически пытались отстаивать свою независимость. Достаточно сказать, что в это время для обозначения витязя египтяне стали использовать слово "ариэль". В этом слове только суффикс "эль" можно считать семитским по происхождению, но корневая основа арийская. Семиты называли богатырей-ариев на свой лад – ариэлями, и это название прижилось у египтян в значении "прекрасного воина", "героя".
Приблизительно в середине XIII века до н. э. малоазийская Арсава сумела освободиться из-под власти хеттов. В то время это был единственный "островок" в Передней Азии и на Ближнем Востоке, где русены могли считать себя независимыми. Но впереди уже маячил призрак Троянской войны – войны, в ходе которой Средиземноморская Русь погибла.
* * *
Когда осенью 1880 года оксфордский профессор Арчибальд Генри Сэйс прочитал в лондонском Библейском обществе лекцию "Хетты в Малой Азии", это вызвало настоящую сенсацию. Дело в том, что профессор утверждал ни больше ни меньше, что на территории нынешней Турции и Северной Сирии тридцать или сорок веков назад жил великий и могучий народ, о котором историки каким-то образом забыли. Не только современные историки, но и греческие, и римские!
Журналисты сравнивали Сэйса со Шлиманом, раскопавшим на глазах у потрясенных современников гомеровскую Трою. И даже ставили его выше: ведь в данном случае речь шла не об одном городе, каким бы знаменитым он ни был, а об открытии целого народа! Правда, титул первооткрывателя хеттов должен был бы получить скорее ирландский миссионер Уильям Райт, который за два года до лекции Сэйса опубликовал статью с подобными же тезисами, а в 1884 году – книгу под вызывающим названием "Империя хеттов". Вызывающим казалось уже само величание Хеттского государства империей. В глазах среднего англичанина таковой была лишь Британская империя или в крайнем случае царская Россия, в прошлом еще наполеоновская Франция, империя Карла Великого и, конечно, Римская империя. Но называть империей государство, забытое человечеством, а может, и вовсе не существовавшее, – это было уже чересчур. Поэтому восторги скоро превратились в сомнения, а сомнения – в насмешку.
Сэйс и Райт, однако, имели веские основания защищать свою точку зрения. Разумеется, они во многом заблуждались, но одна из их ошибок впоследствии оказалась особенно грубой: они недооценили значение и роль Хеттской империи!
Мы вспомнили эту поучительную историю потому, что находимся в точности такой же ситуации, как Сэйс и Райт. Даже в еще более худшей, ибо через сто с лишним лет после них заявляем, что на территории нынешней Турции, Северной Сирии, Палестины и Израиля во II тысячелетии до н. э. по соседству с хеттами существовало государство, роль и значение которого современные профессиональные историки тщательно замалчивают. Надеемся, читатель в достаточной степени убедился, что это именно так.
Введение Средиземноморской Руси в контекст древнейшей истории имеет фундаментальное значение. Мы подтверждаем гениальные предчувствия Ломоносова, Татищева и их последователей, указывавших на существование островков нашей отечественной истории, в том числе и вне пределов Русской равнины. Покинув ее и разойдясь в самых разных направлениях, разные ветви русов собрались на ее пределах в конце I тыс. н. э., чтобы создать Киевскую Русь. У нас нет никаких сомнений, что первые русские князья рассматривали ее как воспреемницу славы Русены и ее историческую наследницу. Оттого и не было у них разного рода надуманных проблем типа норманнской теории, поскольку, подобно всем выдающимся деятелям нашего Отечества, в полной мере осознавали и истинный масштаб, и истинный размах истории русов.
Глава 7. Сказки, боги, история
С доброй выдумкою рядом
Правда в целости жива.
Пушки к бою едут задом, -
Это верные слова…А. Твардовский
Одно из наиболее стойких и светлых воспоминаний детства – наши волшебные сказки. Кажется, с молоком матери мы впитали их фантастические истории. Сказки живут в нашей памяти, но относимся мы к ним довольно легкомысленно. Дело доходит до абсурда. Не так давно многие интеллектуалы увлеклись идеей составления списка из ста лучших книг человечества, которые стоит прочитать каждому школьнику. И если Библию и Гомера в этот список включали почти все составители, то про сборник А. Н. Афанасьева "Русские народные сказки" многие забыли. А между тем наши сказки – это не только основа образного восприятия окружающего мира и ярчайшие образцы художественного творчества, но это ещё и отражение истории народа.
Слово "сказка" первоначально имело совершенно другой смысл, чем сейчас. Оно означало сказанное или записанное слово, имеющее силу документа. Так, в "Мёртвых душах" "ревизскими сказками" названы установленные путём ревизии документированные списки крестьян, принадлежащих помещику. В устном обиходе "отобрать сказку" соответствовало нынешнему выражению "снять показание". Корень "каз" с разными приставками порождает слова – сказать, указать, показать и т. д., которые связаны с передачей информации, открытием нового знания. Причём в изначальном своём значении "сказка" воспринималась как достоверное знание.
Только с XVII века это слово начинает употребляться в современном значении. В указе царя Алексея Михайловича 1649 года говорится: "Многие человецы неразумьем веруют в сон, и в встречи, и в полаз, и в птичий грай, и загадки загадывают, и сказки сказывают небылые". Что же произошло? Почему к сказке стали относиться как к нагромождению небывальщины?