Хорошо, но как же быть тогда с мощами Муромского богатыря, сохраняемыми нашей Церковью, возведшей его в ранг святых? Но и тут история весьма темная и запутанная. Предоставим слово Льву Прозорову, автору книги "Богатырская Русь": "Жизнь этого "святого", чьи "мощи" недавно были перевезены "на родину", в Муром, церковь относит к двенадцатому веку. Однако жития его, что показательно и что признают даже церковные авторы, не существует. В "Киево-Печерском патерике", подробно описывающем жизнь обители в том самом двенадцатом столетии, нет и намека на пребывание там Муромского богатыря – хотя жизнеописания гораздо менее примечательных иноков дотошно пересказываются на десятках страниц. <…> Первые известия о богатырских мощах в Киево-Печерской лавре также не называют их обладателя Муромцем. Посол австрийского императора Рудольфа II к запорожцам, иезуит Эрих Лясотта, первый описывает в 1594 году останки "исполина Ильи Моровлина". Двадцатью годами ранее, вне связи с мощами и лаврой, оршанский староста Филон Кмита Чернобыльский в письме Троцкому кастеляну Остафию Воловичу упоминает былинного богатыря Илью Муравленина". Как видим, под вопросом не только сам факт существования святого, но и форма его полного имени. В двух прозвищах Ильи одинакова лишь корневая основа.
Понятное дело, до сведения широких масс все эти недоразумения не доносятся. В Муроме установлен памятник богатырю, к нему водят экскурсии, укрепляя патриотический дух нации, и это, по большому счёту, прекрасно. Но подлинная правда о происхождении образа нашего великого богатыря при этом уходит на задний план. А ведь в том же XII веке простой народ отождествлял покойного "инока" со знаменитым богатырем Чоботком. Прозвище "Чоботок" (сапожок), по сведениям Лясоты, было присвоено ему оттого, что, будучи застигнут врагами безоружным, богатырь смог отбиться от них одним сапогом. Телосложения Чоботок был крепкого, рост его составлял 178 см, а погиб он от колотой раны, нанесенной в область сердца. На протяжении столетий мощи Чоботка-Ильи Муромца в открытом гробу выставлялись на всеобщее обозрение как одно из свидетельств святости древних обитателей монастыря. Вместе с другими погребенными в Киевских пещерах монахами в XVII веке он удостоился канонизации. Илья Муромец – единственный герой русского эпоса, причисленный к лику святых (князь Владимир Святославич тоже был канонизирован, но не как былинный герой). В православных календарях память "преподобного Ильи Муромца в XII в. бывшего" отмечается 1 января.
Следуя тексту былин, традиционно принимают, что Илья Муромец родился в селе Карачарове, находящемся неподалеку от Мурома. Жители села с давних пор указывали место, где стояла изба Ильи, а также рассказывали, что часовни в их округе возводились над родниками, которые богатырский конь выбивал из земли своими копытами. Однако известный исследователь былин В. Ф. Миллер еще в XIX веке обратил внимание, что название "малой родины" богатыря в былинах ("село Карачарово", "Карачаево", "Карачево") близко по звучанию с названием старинного русского города Карачева Брянской области. Его жители, как и муромцы, тоже считали Илью своим земляком. Здесь богатырь, уверяли они, сразился с Соловьем, и в качестве важнейшего доказательства своей правоты демонстрировали пень, оставшийся от девяти дубов, на которых сидел разбойник. К этому важно добавить, что в рукописях XVIII века, содержащих прозаические пересказы былины об Илье Муромце и Соловье-разбойнике, богатырь назван Муравцем, уроженцем города Морова. На основании всего этого В. Ф. Миллер предположил, что город Муром в былинах явился как замена города Моровска Черниговского княжества. В пределах древней Черниговской земли находился и город Карачев, и река Смородинная, а сам Чернигов чаще других городов упоминается в былине о Муромце и Соловье. Популярность образа Ильи Муромца в белорусских сказках, отличающихся большой архаичностью, также делает вероятным предположение о более ранней привязке к этому ареалу. Именно здесь, в южной Руси, по мысли ученого, начал формироваться былинный цикл о славном воине-победителе, и лишь потом былины о Муромце "перекочевали" на север.
Лев Прозоров выдвигает даже предположительный сценарий, как это могло произойти. Он пишет: "Еще в конце XIX – начале XX века русские ученые Д. И. Иловайский и Б. М. Соколов убедительно доказали, что причиной превращения Муравленина в крестьянского сына Муромца стало появление в начале XVII века сподвижника Ивана Болотникова, казака-самозванца Илейки Иванова сына Муромца, выдававшего себя за несуществующего "царевича Петра". Многочисленные местные муромские легенды, связывающие названия урочищ, возникновение родников и пригорков с деятельностью Ильи Муромца, изначально, видимо, посвящались разбойному казаку. <…> Вот про других былинных богатырей – Алешу, Добрыню, Святогора и прочих – подобных легенд нет, и муромские предания о ключе, забившем из-под копыт коня Ильи, или о холме, вставшем там, где он бросил шапку, примыкают не к былинам, а к разбойничьим историям. И только позднее их связали с былинным тезкой-самозванцем. Сам же богатырь много древнее (выделено мной. – А. А.)". Но что значит "много древнее"? К какому историческому времени можно отнести рождение его образа?
Для начала подчеркнем, что богатырский статус Муромца, если подобное выражение вообще уместно, несомненно, выше, чем у тех же Добрыни, Алеши или любого другого богатыря их круга. В стихотворении Алексея Толстого "Илья Муромец" его герой укоряет князя Владимира:
Все твои богатыри-то,
Значит, молодежь -
Вот без старого Ильи-то
Как ты проживешь!
"Старый казак" – прозвище Муромца, он – украшение богатырского воинства, самый авторитетный и наряду со Святогором наиболее древний его представитель. Встреча Муромца и Святогора и знаменательна, и символична. Богатырь более древнего времени уходит из жизни и передает свои функции более юному преемнику. Илья Муромец не так могуч, как Святогор. Для него удары палицы Ильи вообще нечувствительны, он даже не просыпается от них, да и удары сорокапудовой шалапуги малочувствительны, все равно что мухи кусают. И по "габаритам" своим Святогор выглядит значительней:
Увидал тут Илью Муромца,
Он берет тут Илью да за желты кудри,
Положил Илью да он себе в карман,
Илью с лошадью да богатырской…
Для Ильи Святогоров гроб и длинен, и широк, так что мы можем определенно сделать вывод, что Святогор – богатырь другого, более древнего времени. В связи с этим, думается, уместно предложить следующую иерархию былинных богатырей:
СВЯТОГОР → ИЛЬЯ МУРОМЕЦ → БОГАТЫРИ ВЛАДИМИРОВА КРУГА
Рождение образа Святогора мы относим к V–IV тыс. до н. э., он олицетворяет тех обитателей Русской равнины, которые обживали возвышенности, не затронутые последним евразийским потопом (см. главу 4). Фигуру былинного князя Владимира, с чем согласны многие исследователи, и мы об этом еще будем говорить, совсем не обязательно "привязывать" к князю Владимиру, крестившему Русь. С более общих позиций это правитель земель с центром в Киеве, история которого, судя по археологическим раскопкам, начинается в V–VI вв. Муромец занимает срединное положение между Святогором и Владимиром. Следовательно, и корни его художественного образа следует искать во временном промежутке между двумя обозначенными датами. Погружение в столь седую древность необходимо для того, чтобы прояснить истоки былинного персонажа. Да, сами былины создавались уже во времена Киевской Руси, но задействованные в них образы вошли в них из разных по времени исторических пластов. Как и в случае со Святогором, образ Ильи – исполина-великана, обожествленного предка русского народа, – зародился достаточно давно и существовал в добылинное время (по крайней мере, до V в.) сам по себе. Истоки этого былинного персонажа хранятся в архаическом слое древнерусской мифологии. В. Я. Пропп в книге "Фольклор и действительность" отмечает по этому поводу: "Изучение русского героического эпоса показывает, что многие былины, возникнув на стадии родоплеменного строя, впоследствии перерабатывались в согласии с новыми историческими условиями, новой исторической обстановкой. Поэтому эпос несет на себе печать разных эпох".
Попробуем выделить то определяющее время, когда начал формироваться образ Ильи Муромца, и назвать имя того рода-племени, чьим обожествленным предком он считался. Для начала запишем три созвучных полному имени богатыря названия: ИЛЬ АМУРРУ, ИЛЬМАРИНЕН, МАРИЙ ЭЛ. Первое из них – имя бога племени амореев, доминировавших на Ближнем Востоке и в Передней Азии во II тыс. до н. э. Так там называли киммерийцев – пришельцев из южнорусских степей. Второе – имя божественного кузнеца в карело-финском эпосе "Калевала", а третье – официальное наименование республики, входящей в состав России. Кажется, что, кроме созвучия, причем в последнем случае инвертированного, у этих выражений нет ничего общего. Но это не так.
Иль Амурру (Эль, Элоах, Ил, Илу) – верховный Бог-Творец Угарита и Финикии. Почитался также некоторыми народами Ханаана. Непосредственно ни Ил, ни его супруги не правят миром, стоя высоко над миром "вещей". Обычно он представлялся могучим старцем с седой бородой, давно отошедшим от дел и мало вмешивающимся в установленный мировой порядок. Но в одном из гимнов в честь Илу он предстает могучим воином: "Восстань, Илу, Отмети, Илу, С копьем, Илу, С дротиком, Илу, С горением, Илу, Ради Угарита – Живее на помощь". Мотив преображения здесь налицо, и возможность активного воздействия Илу на мировые события стоит с необходимостью признать, поскольку в Ветхом Завете его имя (в форме Элоах) уже служит одним из имен Бога-Отца. Но не напоминает ли вся эта история русскую былину о чудесном исцелении Ильи Муромца?
Смотрите, как удивительно начинается былина "Исцеление Ильи Муромца":
Да старой казак да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Иванович,
Он сидел ли тридцать лет на седалище,
Он не имел-то да ни рук, ни ног.
Уже в зачине говорится, что он "старой казак" (к именованию Ильи казаком мы еще вернемся). Похоже, что он сразу же родился не только недвижимым, но и старым. Как тот же Ил, и точно так же, как свой ближневосточный "двойник", удален от мирских дел в первую, пассивную "половину" жизни.
Применительно к Илье оборот "без рук, без ног" можно воспринять и буквально, как наличие изначально лишь туловища и головы. Но такой герой есть в русских народных сказках – это Чудо-Юдо, морская губа, без рук, без ног, с седою бородою, хозяин моря синего. В этой параллели пока призрачным светом высвечивается связь Муромца с водной стихией, миром моря. Для своего исцеления Илья пьет три яндомы пития (слово "пиво" в былине означает просто питье, воду, но не алкогольный напиток). Но и про Илу мы знаем, что жил он "у источника Реки, у истока обоих Океанов". Для исследователей эта фраза – полнейшая загадка. Но мы, зная, что культ бога Илу на Ближний Восток принесли киммерийцы, мигрировавшие с Русской равнины, с полным основанием можем заявить, что одним из этих океанов был Северный Ледовитый, а другим – Русское море-океан. Часть рек Русской равнины текли и тогда на север, в первый из них, а другие реки, и прежде всего Ока, наполняли второй. У Илу две супруги: Асират, которая была владычицей моря и носила титул "морская", и Рахмайу – богиня охоты. Жена Муромца Златыгорка проживает у моря синего и, судя по имени, властвует над побережьем и прибрежными водами. Если сопоставлять ее образ с женами Илу, то можно сказать, что она совмещает функции и той, и другой. В целом обе супружеские группы символизируют связь моря и суши.
Семитские языки не проясняют смысла имени Ила, а вот русский язык открывает его легко и просто. Ил – это тот самый ил, который в виде вязкого осадка присутствует на дне водоема. Неожиданно? Но из чего бог Элохим создал Адама? Из куска глины, то есть буквально из той же субстанции, что обозначает его имя. Вот уж действительно "в начале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог".
В основе этнонимов "Амурру" и "Муромец" лежит корень "мур", имеющий крайне древнее происхождение. В одних языках он, демонстрируя связь с водой, означает "море", а в других – "траву", "мураву". В вариантах былин Муромца называют также Моровлин, Муравленин, Муравец, что открывает возможность трактовать его имя в русском прочтении и в том, и в другом смысле (при очевидном главенстве первого, водного). Но тогда полные имена обоих персонажей изначально означали "Ил Морской". Не случайно состояние Вселенной, предшествующее началу творения (деяниям Илу-Элохима), характеризуется как "и дух Божий носился над водою".
Вспомним в связи с этим еще раз былину "Илья Муромец и Святогор". В эпизоде, предшествующем их встрече, Святогор, пытаясь поднять скоморошью сумку, уходит ногами в землю. На символическом языке это означает, что богатырь вступил на еще не просохшую почву, сырую, илистую. Это и есть та территория, где обитает Илья и где богатыри встретятся. Попутно проясняется, отчего Муромец уступает Святогору и в росте, и в весе. Будучи менее массивным, он не вязнет в еще не до конца просохшей почве.
Муромец – сын Ивана. Но тогда, учитывая, что его образ – это обожествленная фигура первопредка племени киммерийцев, необходимо принять, что божественный герой Илья выступает преемником более древнего по происхождению бога Ивана. Один богатырь наследует другому. В пользу такого вывода свидетельствует былина "Илья Муромец и Идолище". Вкратце сюжет ее таков. В Киеве засело Идолище поганое и обирает все окрестное население. Илья Муромец на своем пути из Царьграда встречает старца Иванищо и говорит:
Ты Иванищо да е могучи!
Не очистишь что же нунчу града Киева <…>?
Но старец отказывается это сделать, отвечая, что ему сделать это не под силу. И вот тогда происходит действие в высшей степени показательное. Илья переодевается в старческие одежды Иванищо, переобувается в его лапти, забирает сорокапудовую клюху старца и отправляется выкуривать татаровей из Киев-града. Переодевание носит ритуальный характер. Оно символизирует посвящение Муромца в главного заступника земли Русской. Бог Иван представлен в былине преклонным старцем, не способным уже выполнить миссию защиты отечества. И не Добрыня, не Алеша, не Потык, поминаемые в былине, выбираются им в продолжатели своего дела, а Илья. Главный герой русских сказок уступает право защищать Русь главному герою русских былин. Это впечатляет.
У Иль Амурру (Илу, Элохима) тоже был предшественник, у которого он перенял полномочия. Это бог Яхве. Ранее мы уже указывали, что по происхождению это имя русское, образовано оно от слова "явь", точно так же, как и имя бога Ивана, древнерусского "двойника" Яхве. Так что параллель Ильи Муромца и Иль Амурру представляется нам доказанной. У них, конечно, несколько разный статус – один титан-исполин, другой древний бог. Но факт обожествления Ильи Муромца Православной церковью дает основание настаивать на исключительно важном значении его фигуры в религиозных представлениях древних русов. Философ В. Н. Демин в книге "Гиперборейская Русь" пишет: "Представляется вполне вероятным, что образ русского былинного богатыря Ильи Муромца совместился с еще более древним мифологическим и историческим героем, древнее имя которого оказалось созвучным новому христианизированному имени. Во всяком случае, углубленный лексический и смысловой анализ свидетельствует в пользу такого предположения. Кто был этот древний герой? Какой культуре принадлежал? Какие напластования отделяют его от современной эпохи?" На все эти вопросы можно ответить, обратившись к фигуре Ильмаринена – персонажа карело-финского эпоса "Калевала".
Ильмаринен – божественный кузнец. Как и Илу, он – творец мира. В одном из разговоров Ильмаринен признается:
Я ведь выковал же небо,
Кровлю воздуха сковал я
Раньше всякого начала,
Раньше, чем что-либо было.
Функция демиурга, создателя Вселенной, у Ильи Муромца в явном виде не прослеживается – в этом отношении Ильмаринен ближе к Илу. Опять-таки чудесная история его рождения подчеркивает его непосредственную связь с почвой:
Вот родился Ильмаринен,
Он родился, подрастает.
На горе углей родился,
Рос на угольной поляне,
И в руке он молот держит,
В кулаке щипцы сжимает.
Темной ночью он родился,
Днем уж кузницу он строит,
Место кузнице он ищет,
Где мехи свои поставить.
Увидал сырую землю,
То болото все в комочках;
Поглядеть туда идет он,
Рассмотреть вблизи болото;
Ставит там свое горнило,
И меха он размещает.
Горка углей – это не ил морской, но рядом с угольной поляной находится болото, где герой оборудует кузницу. А это верный признак, что раньше эта территория была затоплена древним морем и заилена после его отступления. Как и Илья Муромец, он олицетворяет те поколения людей, которые обустраивались не на возвышенностях, а на землях, некогда находившихся под водой. Поэтому объяснение их имен из русского языка как "ил морской" кажется вполне подходящим. (Типично финское окончание "-ен" имя Ильмаринена получило, когда богатырь попал в инородную финскую среду.)
В "Калевале" действует персонаж, которого принципиально нельзя отнести к угро-финской народности (см. главу 1). Это Вяйнемейнен – главный действующий герой эпоса. Да, имя его пишется на финский лад, но его значение – "Ваня-муж" – выдает этническую принадлежность богатыря. Вяйнемейнен пришел в Карелию из областей центральной России, это предок венетов-вятичей. Он песнопевец, один из Боянов старого времени, обобщенный образ сочинителей первых сказок и исполнителей древних слав. Вяйнемейнен олицетворяет венедов (венетов), первопоселенцев в этих краях. Сами себя финны называют "суоми". В Скандинавию они мигрировали из приуральских областей. И лишь поселившись в Виндланде-Финляндии, получили от своих соседей имя "финны". Такое замещение имен стало возможным еще потому, что венеды не противодействовали заключению смешанных браков. И не случайно Вяйнемейнен ищет себе невест непременно среди девушек соседних племен.
Название страны Вяйне в "Калевале" приводится в двух вариантах – Вяйнела и Сувантола. Второе, очевидно, следует признать производным от первого, начальный слог которого напоминает о санскритской приставке "су", имеющей смысл "хороший, превосходный" и придающей слову высшую степень качества. Сувантола – значит "прекрасная Вяйнела". Наличие арийских топонимов на Русском Севере прекрасно известно специалистам. Их существование там объясняется тем, что часть ариев во II тыс. до н. э. переселилась сюда с берегов Волги (со своей прародины) вслед за венетами. Ильмаринен, верный друг и помощник Вяйнемейнена, по нашему мнению, олицетворяет их.
Имя Ильмаринен – двусоставное, а его смысловое значение – "Божественный Маринен". Но гвардия арийцев на Ближнем Востоке называли марианнами, а в Урарту – мариями. Они принадлежали к племени, которое одни источники называют амореями, а другие – киммерийцами. В сложных словах индоевропейцев приставка "ки" означает "божественный, великий", поэтому имя "киммерийцы" можно читать как "великие марии", восстанавливая при этом исходную корневую "а". Марианны, марии, амореи, киммерийцы, очевидно, являются представителями одного и того же народа. Ильмаринена, как и Илью Муромца, естественно поставить в этот ряд арийских витязей.
Имя матери Ильмаринена – Локка. В санскрите "loka" означает "мир, вселенная", поэтому Локка – хранительница Вселенной, как и положено для матери одного из создателей мира. Ее имя – явное доказательство арийских корней Ильмаринена.