А движение по созданию новой хронологии? Это тоже наше родное, только вывернутое наизнанку. Сторонники исправления временных датировок хотят исключить цикличность исторического развития и утвердить его линейность (не было Древнего мира, античности, а вся летописная история происходила начиная со Средневековья). На новомодную "наживку" клюнули преимущественно ученые-естественники – физики, математики и т. д. И дело не в том, что большинство из них просто плохо знает мировую историю. Их мышление в большей степени оторвано от родной "почвы", оно научно и уже лишь в малой степени опирается на внутренние бессознательные установки (память Рода). В физике время (в соответствии с преобразованиями Галилея) течет линейно (по-западному), поэтому для нашего российского негуманитария естественно наложить друг на друга витки исторической спирали развития человечества. И то, что вновь созданная картина истории "не лезет" ни в какие ворота, его мало волнует.
Стоит особо сказать об оригинальной концепции времени астрофизика Николая Александровича Козырева (1908–1983). Курс физики учит нас, что в обычной механике время течет одинаково в любой системе отсчета. Но в теории Козырева ход времени во вращающейся системе меняется. Опять-таки, не обсуждая содержания этой идеи ученого, отметим ключевые слова при ее формулировке – время и вращение. Отсюда можно сделать единственный вывод: у Козырева было русское восприятие времени, восходящее к древнейшим заповедям закона "rta"-"роты".
Не секрет, что западные ученые более склонны работать в предзаданных рамках. Выйти за пределы парадигмы русскому ученому легче. Западный человек настроен оформлять и систематизировать знание, русский же – искать его нестыковки с живой реальностью. Западные ученые более нас преуспели в конкретных дисциплинах, но мы сильнее в междисциплинарных исследованиях. Мы менее "ученые", но лучше чувствуем, где наука "проскальзывает". Мы больше, чем западные люди, думаем о слабостях и недостатках науки, а значит, более способны предугадать ее будущий путь. И это тоже важная особенность нашего национального природоведения.
* * *
Всякое теоретическое рассуждение хочется проверить на каком-либо примере. Сравнить свои умозаключения с другими мнениями и тем самым подтвердить или уточнить свою позицию. К счастью, у нас есть такая возможность. Рассказ Василия Шукшина "Упорный" написан как раз на интересующую нас тему.
Его герой – Митя Квасов – задался целью изобрести вечный двигатель. Фамилия Мити выдаёт, что он стопроцентный русак, а имя заставляет вспомнить о фонвизинском Митрофанушке. Правда, он мечтает не жениться, а изничтожить проблему, которую учёные относят к числу нерешаемых. Митя и проникся-то ею именно после того, как прочитал, что вечный двигатель невозможен и многие уже погорели на этой задаче.
Образование у него какое-никакое имелось. Митя окончил семилетку в деревне и полтора года проучился в сельскохозяйственном техникуме, так что вникнуть в формулы он вполне мог. Но не захотел! "Что трение там, законы механики – он всё это пропустил, а сразу с головой ушёл в изобретение". Не так ли и мы не любим разбираться в чужих системах доказательств? Человек, изучающий досконально инструкцию, для нас белая ворона. Мы лучше выдумаем что-нибудь сами. Такова природа умов "широких и слабых". Максвелл, к примеру, перед тем как открыть свою знаменитую систему уравнений, сознательно отказался от чтения теоретических работ других авторов: усвоение чужого образа мыслей сужает пределы собственного творчества.
И что вы думаете? Митя придумал свою оригинальную схему, которая должна была, безусловно, работать вечно. Что же он почувствовал? Как вообще русский человек переживает свой творческий взлёт? "Моня (так называли Митю друзья. – А. А.) придумал это ночью… Вскочил, начертил колесо, жёлоб, стерженёк, грузик… И даже не испытал особой радости, только удивился: чего же они столько времени головы-то ломали! Он походил по горнице в трусах, глубоко гордый и спокойный, сел на подоконник, закурил. В окно дул с улицы жаркий ветер, качались и шумели молодые берёзки возле штакетника; пахло пылью. Моня мысленно вообразил вдруг огромнейший простор своей родины, России, – как бесконечную равнину, и увидел себя на той равнине – идёт спокойно по дороге, руки в карманах, поглядывает вокруг… И в этой ходьбе – ничего больше, идёт и всё, – почудилось Моне некое собственное величие. Вот так вот пройдёт человек по земле – без крика, без возгласов, поглядит на всё тут – и уйдёт. А потом хватятся: кто был-то! Кто был… Кто был… <…> Покой, могучий покой объял душу Мони. Он лёг на кровать, но до утра не заснул. Двигатель свой он больше не трогал – тут всё ясно, а лежал поверх одеяла, смотрел через окно на звёзды. <…> Люди начали вставать. Моня всё лежал на кровати и смотрел в окно. Ничего вроде не изменилось, но какая желанная, дорогая сделалась жизнь. Ах, чёрт возьми, как, оказывается, не замечаешь, что всё тут – прекрасно, просто, бесконечно дорого".
Шукшин – гений, как он всё "разложил по полочкам"! И как это всё нам близко и понятно. Вроде бы и начал-то Моня с размышлений о железках, но пришло озарение, и они уходят на второй план. Не в них смысл творчества, а в тех ощущениях, той внутренней радости, которые приходят к исследователю. И почему-то начинаешь думать о России, о Природе, о Мире. Да, пусть наш ум "слабый", но он необыкновенно "широкий".
Моню ждало разочарование. Школьный физик из поволжских немцев (!) забраковал двигатель. Но Моня не поверил ему, ведь учитель начитался как раз тех книжек, которым Моня ни капельки не доверял. И пришлось нашему упорному герою пройти весь путь исследователя до конца – до создания опытной установки. Только после того как Моня убедился, что его "вечное колесо" отказывается крутиться безостановочно, он сдался. Была ночь, Моня пошёл на речку, сидел, смотрел на её непрерывное течение и отходил душой. "Моня не страдал. Ему даже понравилось, что вот один он здесь, все над ним надсмеялись и дальше будут смеяться: хоть и бывают редкие глупости, но вечный двигатель никто в селе ещё не изобретал. <…> Пусть посмеются, ничего. Он в эту ночь даже любил их за что-то. Он думал о них спокойно, с сожалением, даже подумал, что зря он так много спорит с ними. Что спорить? Надо жить, нести свой крест молча…"
Это не просто рассказ, это философская притча. Исследователь, не побывавший хотя бы однажды в "шкуре" Мони Квасова, не способен ничего выдумать. Над ним никто никогда не посмеётся, потому что он всё делает правильно. Но он работает по стандартным образцам и поёт с чужого голоса. Он будет преуспевать на "службе" и копить награды за добросовестный труд. Но он никогда не испытает того удивительного чувства единения с Природой, которое пережил Моня Квасов в ночь своего памятного изобретения.
Вместо заключения. Счастье быть русским
Национальное, русское в России, связанное с особым метафизическим и космологическим началом, выходит за пределы общечеловеческого. Можно даже без преувеличений сказать (учитывая, например, состояние современного человечества), что самое худшее в русских – это то, что они – люди, а самое лучшее – то, что они русские.
Ю. Мамлеев. Россия Вечная
В нашей книге мы прикоснулись к заветному, священному для русского человека понятию – русскому духу. Прикоснулись необычно, обратившись к достижениям ученых: геофизиков, историков, антропологов и мифологов и др., то есть с рациональных позиций. В результате некоторые сакральные образы русской народной традиции обрели реальное содержание, открыв тайну своего происхождения. Мы доказали древность имени "Русь", связав его с названием древнего государства на территории Палестины и Сирии. Создали это государство выходцы с Русской равнины, где и находилось основное "ядро" русов. В первой половине II тыс. до н. э. в их среде оформляется сюжетный "каркас" русских волшебных сказок. Существование волшебных сказок – важнейшее доказательство древности русского народа. На этапе формирования Киевской Руси (V–IX вв.) доминировала уже другая разновидность эпоса – былины, и мы открываем в их общей массе связанный цикл, называя его "Русская "Илиада". Русский дух – категория языческая, сформировавшаяся на почве древнерусской мифологии, и мы, анализируя известные исторические источники, даем ее оригинальную периодизацию. Обосновывая прозрения Достоевского о всемирном предназначении русского человека и обозревая метафизические исследования русских космистов, мы показываем встроенность понятия "русский дух" в духовную жизнь русского человека и в христианскую эпоху.
Повторимся, наш подход опирался только на логику и содержательные разъяснения. Но дух – сущность идеальная, и другой способ его постижения – это путь мистических озарений и интуитивных проникновений. Такого рода мыслителей у нас много, и это тоже наша национальная особенность. Думать о России – счастье. Одним из наиболее ярких современных русских мыслителей был недавно ушедший из жизни писатель Юрий Мамлеев. Он мистически попытался прозреть призрачные образы Святой Руси, которую он называет Россия Вечная и определяет как безграничную в пространстве и беспредельную во времени метафизическую категорию. Русская душа, по Мамлееву, микрокосм России Вечной, ее отражение на человеческом уровне. Исходя из такой "схемы", он конструктивно выстраивает различные уровни познания России Вечной, предполагая, что Она выступает в качестве посредника между Абсолютом (Богом) и Запредельной Бездной. Не вдаваясь в подробности его рассуждений, подчеркнем, что сами переживания "бездонного и бесконечного бытия" отчизны, Родины писатель называет "превосходящей, еле переносимой радостью России и радостью быть русским".
Схожую задачу решал полувеком ранее Мамлеева поэт Даниил Андреев. Духовидец и мистик, он, стараясь предугадать небесный образ России, оформил свои видения в виде поэтического ансамбля из стихов и поэм, назвав его "Русские боги". Та непостижимая реальность, которую бессознательно ощущает каждый русский человек (Святая Русь), представляется им как мир русских богов. И это не только мир православной теологии. В поэме "Ленинградский апокалипсис" поэт пишет:
Нет, не Творца Триипостасного
Я именую этим словом
Теперь, вот здесь, когда громовым
Раскатом град наш потрясён;
Тебя! Нас слышащего! страстного,
Живого Ангела Народа,
Творца страны – с минут восхода
И до конца её времён.
Кто же этот "творец", охраняющий наш народ во время испытаний? По предчувствию Даниила Андреева, это не христианский триединый бог, это не бог, принесённый традицией с Ближнего Востока, это "Ангел Народа". Какого народа? Однозначно русского! В небесном Кремле Руси правит русский бог. Андреев называет его Яросветом – Яром, несущим свет. Яр, или Ярила (современная транскрипция) – древнейший верховный бог русского народа. В какой-то момент его стали называть Родом, но это просто другое имя бога-прародителя, "правителя" Святой Руси.
Как это ни покажется удивительным и странным, Николай Васильевич Гоголь считал главной книгой своей жизни "Выбранные места из переписки с друзьями", а не бессмертные "Мертвые души". Другой русский гений, Дмитрий Иванович Менделеев, называл главным делом жизни не периодический закон химических элементов, а книгу "К познанию России". Свои прозрения будущей России, мысли о Родине они ставили выше своих профессиональных достижений. И невольно осознаешь, что возможность прикосновения к тайнам русской души, Святой Руси есть счастье русского человека, счастье быть русским.
Приложение
МЫ – РУССКИЕ…
Как огонь, поэта слово
Освещает крестный путь:
Пушкин – русскости основа,
Наша гордость, наша суть.Слог воздушный, совершенный,
Опьяняюще родной,
Искромётный, незабвенный,
А местами озорной,Увлечёт и обаяет,
Точным словом усладит:
Тонкой мыслью речь приправит,
И отвагой напоит.Слово – сущего прозренье,
Луч, пронзающий туман, -
Так его предназначенье
Раскрывает Иоанн.Но коль слово прозвучало
У развилки всех дорог,
Пушкин – творчества начало!
Ангел света, русский бог!
ТАЙНА ЛЕРМОНТОВА
Он демоном себя воображал,
Но светлым, не добравшимся до ада,
Когда мелодии божественного сада
Ещё живут в груди как идеал.Так, человек на грани двух миров
Пророческую мудрость обретает,
И жизни оболочку проницает
Сквозь суеты поверхностный покров.Он, в сущности, языческий поэт,
Носил в себе небесный образ Бога,
И вся к Нему житейская дорога
Хранит звезды поэта грустный свет.
ФЁДОР ТЮТЧЕВ
Сам Пушкин в нём признал поэта,
Изданием стихов благословил:
Так появилась новая планета
В пространстве поэтических светил.В нём были дивно слиты воедино
Поэт-мыслитель и политик-гражданин,
И в проявленье каждой половины
Блистал не человек, но исполин!Мудрец седой и лирик незабвенный,
Венцом великолепья осиян,
Он жизнью воплотил завет священный,
Что слово русское есть знамя россиян.
"Есенин дерзко воскресил…"
Есенин дерзко воскресил
Для нас языческую древность,
И каждый ясно ощутил
Её вселенскую душевность.Там мир волшебный как живой
Задорно водит хороводы,
Там сердце дружит с головой,
Там царство подлинной свободы…И даром образ принимать
Очеловеченной природы
Всего вернее передать
Характер нашего народа.
"Бунинское слово…"
Бунинское слово
Слово изразец:
Крепкая основа,
Радужный венец.Русским духом веет,
Вещее таит,
Но, увы, не греет,
Только ворожит…
"Стихи Набокова. Ни слова в простоте…"
Стихи Набокова. Ни слова в простоте.
Я почему-то вспомнил Мандельштама:
Диковинная кинопанорама
Красивостей на призрачном холсте.Но о России он писал иначе:
Там душу рвёт смертельная тоска
Скорбящего о доме мужика,
Где мать его поруганная плачет.
"Заката огненная риза…"
Заката огненная риза
На гребнях керженской волны.
Судьба Корнилова Бориса -
История моей страны.Из дома убежав в столицу,
Хлебнул он славы кипяток,
Ему б держать в руках синицу
И поберечься, хоть чуток!Но рок не знает промедленья,
К тому же были времена,
Когда не плывших по теченью
Вычёркивались имена.Земли семёновской избранник,
Воспевший синь её лесов,
Поэт в душе извечный странник
В краю бессмертных голосов.Таланта яростная сила
И к слову абсолютный слух…
Я верю, будет жить Корнилов,
Доколе славен русский дух!
НИКОЛАЙ РУБЦОВ
Наших предков душевный родник
Он расслышал средь гула мирского,
И родился поэт в этот миг
С даром вещего русского слова.В русский мир, как хозяин, вступил,
Распахнул настежь окна и двери,
И стихами его покорил,
И заставил в Россию поверить!
ЮРИЙ КУЗНЕЦОВ
Одинокий, средь кучи врагов
Он распахивал вечности поле.
И был Голос: "А кто ты таков?"
И ответил он: "Русский в неволе".И враги потерялись в словах,
И друзья отшатнулись в испуге:
Здесь причиною зависть и страх,
Неизбежные в творческом круге.Вот бы кто-то его поддержал,
Не стихами, так положеньем!..
Он с Христом на губах умирал,
И ему даровал Тот спасенье!..Что поэты? Вопрос мой не нов,
Что-то нынче плывёте вы мелко,
Кто великий? Один Кузнецов.
"Остальные – обман и подделка".
"Мы – русские, мы – не славяне…"
Мы – русские, мы – не славяне,
Мы раньше встали, дольше шли,
Живя на море-океане
Ко льдам водили корабли.Всходила на арийском тесте
Идея всеединства в нас:
У нас любовь на первом месте,
А кулаки лишь про запас.В нас дух имперского закала,
Наш путь – всемирная любовь,
И не за шкурные начала
Мы вечно проливаем кровь.Мы – русские, мы – не славяне…
Мы раньше встали, дольше шли,
Живя на острове Буяне
Ко льдам водили корабли.
"Что Россия? Загадочный лес…"
Что Россия? Загадочный лес,
Дивный сон иль крутая закваска?
Иль славянской души полонез?
Иль заветная русская сказка?Образ Родины меркнет в словах,
Но сияет как вспышка сознанья:
Наше вечное – это размах,
Бескорыстность и дар обаянья.Да, медведи, но ведь не слоны,
Деликатны и не толстокожи,
И всегда пригласим на блины,
И кручину осилить поможем,Радость жизни черпаем до дна,
Чуем ритмы космических далей,
Сторона ты моя, сторона
Звонких судеб и светлых печалей…
"В России русским всё беда…"
В России русским всё беда -
То те, то эти наседают:
То в братской помощи нужда,
То дух свободы прививают.Реформ убийственных каток
Торопит властная тусовка.
Народ уничтожают впрок -
Нахально, изуверски, ловко…Да, мы – стожильные, и нам
Негоже плакаться в жилетку.
И мы поможем дружбанам
Из ничего создать конфетку.Но если нас за наш порыв,
За нашу доброту без края,
Они, глаза отворотив,
Вдруг назовут рабами рая,То пусть запомнят – на Руси
Бывали времена и хуже,
И не с молитвою "Спаси"
Мы поднималися из лужи.В нас сила дедовских атак,
И для врагов она ужасна.
Россия как Иван-дурак -
Непобедима и прекрасна!
"Вот уже который год…"
В. Сдобнякову
Вот уже который год
Нас изводят.
По России хоровод
Черти водят.Из окошка вид Кремля,
Там измена.
Добралася до руля
Мельпомена.Театр абсурда как нарыв,
Как зараза.
Сдать бы клоунов в архив,
Да всех сразу!Чтоб культурный беспредел
Стал пределом.
Чтобы Кремль заболел
Русским делом.
"Встал однажды Иван поутру…"
Встал однажды Иван поутру
Посмотреть, что творится на свете,
Помолился в сосновом бору
И пошёл гостевать по планете.Чтобы мир до потёмок узнать,
Побывал в самых разных столицах,
Воротился, обнял крепко мать,
Та ж с вопросом: "Ну, как за границей?"Долго паузу Ваня держал,
Но потом произнёс очень веско:
– Что я только у них не видал?!
Всё прекрасно!
Но выпить там не с кем…
"Моя история простая…"
Моя история простая,
Как дважды два, как сердца крик:
Обид на мать родную стаю
Скопил в себе один мужик.И он, закон родства нарушив,
Отринул смело отчий дом,
И променял живую душу
На десять соток за бугром.Теперь профессор он британский,
И с положеньем, и с брюшком,
Легко вписался в рай мещанский
И выплатил кредит за дом.Живёт мужик, забот не зная,
Гордыню теша и холя,
И уж не снится мать родная,
Сырая Родины земля…Страны российской эмигранты,
Простите прямодушный стих:
Вы есть и были маркитанты
В своём обозе средь чужих.