Сотрудники органов госбезопасности точно так же, как и партийные чиновники, совершенно свободно читали ту литературу, которую запрещали для простого народа.
О. Калугин в 1952-56 гг. обучался в Институте иностранных языков МГБ-КГБ СССР.
Он вспоминает про имевшуюся в этом Институте "превосходную библиотеку, фондов которой не коснулась рука цензора. Там я и просиживал часами, когда позволяла обстановка" [13]. Это первый курс, 1952 год, еще при жизни Сталина. Затем Калугин учился в ВРШ № 101 КГБ СССР. Там была "прекрасная библиотека с подшивками иностранных газет на разных языках".
В управлениях КГБ также были спецбиблиотеки, в которых сотрудники Комитета могли совершенно свободно брать любую запрещенную литературу. О. Калугин вспоминает, например, как в спецбиблиотеке он взял книгу М. Джиласа "Новый класс", в которой ему понравились следующие строки: "Даже при коммунизме люди не перестают думать просто потому, что не думать они не могут. Больше того: они думают не так, как им предписывают. Мышление их раздваивается: с одной стороны, их собственные мысли, а с другой - мысли, высказываемые вслух, официальные мысли.
Даже при коммунизме люди не настолько отупели от постоянной пропаганды, чтобы они сами не могли додуматься до истины. (…) В области умственной жизни планирование олигархов ни к чему не приводит, кроме как к застою, разложению и упадку. Эти олигархи, эти блюстители порядка, которые следят за тем, чтобы человеческое мышление не сделалось крамольным и не отклонилось от партийной линии. (…) Эти глашатаи неподвижных, выветрившихся, отошедших в прошлое идей - именно они замораживают и тормозят творческие импульсы своего народа. Вольные мысли для них - что сорные травы, которые они грозятся выполоть из человеческого сознания. Подрезая крылья свободной мысли, оскопляя умы, они не только калечат других, но и лишают самих себя всякой творческой инициативы, как и всякой способности к критическому мышлению. У них словно театр без зрителей: актеры рукоплещут друг другу, восторгаются собственной игрой.
И ведь эти верховные жрецы - и в то же время жандармы коммунизма - бесконтрольно распоряжаются как всеми средствами передачи мыслей (…) так и всеми материальными благами: пищей, одеждой, жилищем и всем прочим" [13]. Сейчас "олигархами" называют богатых бизнесменов, а тогда имели в виду партийных руководителей.
Предатель-перебежчик О. Гордиевский вспоминает, что в Краснознаменном институте им. Андропова имелась библиотека "со многими иностранными изданиями, запрещенными в Советском Союзе" [6].
В книге бывшего 1-го заместителя председателя КГБ СССР генерал-полковника В.Ф. Грушко прочтем такие строки: "был знаком и с диссидентской литературой. Последнее не являлось чем-то необычным для сотрудников разведки" [15.8].
Начитавшись запрещенной антикоммунистической литературы еще в Советском Союзе, разведчики затем отправлялись на Запад и могли там читать вообще все, что угодно, включая то, что им не удавалось найти в спецбиблиотеках КГБ. И эти разведчики своими глазами видели западный образ жизни и понимали, что для элиты у него есть определенные преимущества перед советским.
Для ЦРУ вообще не было никакого смысла вести какую-либо пропаганду среди простого населения в СССР. В условиях тоталитарной политической системы, когда в стране существует только одна партия, на выборах в каждом избирательном округе только один кандидат, все СМИ находятся в руках государства - при такой системе власть от народа не зависит абсолютно никак. Воздействовать в любом случае надо не на народ, а на власть, на представителей элиты - именно от них, и только от них, что-то зависит в любом государстве. А представители власти, которые запрещали народу все то, что чем сами занимались, имели свободный доступ к западной литературе; разведчики, кроме того, видели жизнь на Западе своими собственными глазами и становились убежденными сторонниками западного образа жизни, потому и хотели построить нечто подобное в СССР.
Следует учитывать, что чекистами двигали не только идейные соображения, но и материальные. Да и сами чекисты, и в первую очередь разведчики, в значительной степени комплектовались из числа детей партийных и прочих номенклатурных работников.
О. Гордиевский сообщает, что "ПГУ все больше жаловалось, что почти все кандидаты на работу в нем из престижных московских институтов были избалованными детишками высокопоставленных родителей, которые не жалели усилий, проталкивая своих чад" [6].
В.В. Путин: "Считалось, что разведка - это белые воротнички в органах. Очень много блатников было, конечно. Это факт, к сожалению. Потому что мы все знаем, что такое был выезд за границу в условиях Советского Союза. (…) Разведка была самой фрондирующей структурой в КГБ. Влияло и то, что сотрудники годами жили за границей. (…) А когда возвращались из-за границы, начинали с трудом вживаться в действительность, видели, что у нас делалось. (…) В разведке тогда позволяли себе мыслить иначе, говорить такое, что мало кто мог себе позволить" [4].
М. Калашников в своей первой массовой книге пишет: "В середине 80-х приверженцы теории реформ за счет отсечения от России остальных земель кишели в Кремле, словно крысы на старой барже. Особенно много было их в верхушке КГБ. (…)
Конечно, таким был не весь КГБ, а лишь та его часть, которая вела дела за границей под прикрытием внешнеторговых и банковских учреждений СССР. На этот участок "невидимого фронта" большие партийные папы двигали своих сыночков - разжиревших, порочных, выросших в презрении ко всему русскому. Эти будущие герои реформ смыкались с другими сыночками, рассевшимися во внешторговских конторах. Эти брали взятки видеомагнитофонами, считали верхом совершенства "Мальборо" и супермаркеты" [15.9].
А что в итоге - поведение самого элитного отряда партии ни чуть не отличалось ни от улицы, ни от партноменклатуры. О. Калугин в книге "Прощай, Лубянка!" приводит характерные примеры, дающие представление о нравах, царивших в некоторых подразделениях КГБ: "Зять Председателя КГБ Украины Виталия Федорчука, работавший корреспондентом ТАСС в Уганде, в пьяном виде разбил служебную машину и пытался отремонтировать ее за счет ТАСС, но получил отказ. Тогда Федорчук обратился к руководству ПГУ с просьбой оплатить ремонт из сметы КГБ. На имя Андропова была изготовлена докладная, в которой говорилось, что некий сотрудник ТАСС (подразумевалось, что это прикрытие работника ПГУ) попал в тяжелое положение в связи с аварией автомашины, чем могут воспользоваться вражеские спецслужбы. Во избежание провокаций предлагалось выплатить 1700$ за ремонт поврежденной автомашины. Андропов, не глядя, подписал рапорт, и зять Федорчука вздохнул свободно. (…)
Крупным делом о хищениях и взятках в системе КГБ, не получившим огласки, был процесс над майором Хвостиковым. С 1972 г. в течение нескольких лет он путем вымогательства получал взятки от священнослужителей Ростовской епархии. Военный трибунал, инкриминировавший ему взятки на сумму около 150 тысяч руб., приговорил Хвостикова к расстрелу - мере чрезвычайной, учитывая характер преступления. В суровой расправе были заинтересованы высокопоставленные начальники, стоявшие за спиной Хвостикова и поспешившие избавиться от него раз и навсегда.
Не лучше вели себя чекисты, работавшие по церковной линии за границей. Частые поездки по восточноевропейским столицам свели меня с некоторыми священниками местных православных церквей. Все они в той или иной мере сотрудничали с органами госбезопасности, и мне пришлось выслушать немало их упреков и жалоб на самоуправство и злоупотребления, допускавшиеся офицерами КГБ. Чаще всего речь шла о бесконечных выпивках за счет пожертвований местных прихожан, вымогательстве валюты и хищении церковной утвари. (…)
Имелась небольшая группа офицеров, в обязанности которых входило выявление нелояльных или сомнительных сотрудников. А сигналов поступало немало: в здании ПГУ в Ясенево крали меховые шапки в гардеробе, импортные часы в спорткомплексе, колеса с машин на автостоянке. Многие считали, что орудует кто-то из обслуживающего персонала или шоферов. Когда в бассейне пропали двенадцатые по счету часы, Крючков возмутился: куда смотрит отдел безопасности? Пришлось нанести радиоактивную метку на специально закупленные в Японии часы, чтобы по излучению найти злоумышленника. Им оказался капитан из Управления научно-технической разведки. Его сразу же уволили из КГБ без огласки и передачи дела в суд! (…)
В спортивном комплексе немалым успехом пользовалась массажистка, которая, как потом выяснилось, не только растирала начальству спины. Дело было поставлено на конвейер, и в нем оказались замешаны два заместителя Крючкова, один начальник управления и другие начальники меньшего калибра. За все шалости пострадала, конечно, массажистка, которую срочно уволили, но после угроз рассказать о своих клиентах устроили на работу в другом месте. Крючков провел воспитательные беседы с шалунами (выше уже была информация, что на таком компромате В. Крючков и навербовал себе команду предателей - А.Ш.) и удовлетворился заверениями, что черт их никогда больше не попутает. (…)
Однажды из-за трагического инцидента на Дальнем Востоке возник острый спор внутри руководства КГБ. Оперативный работник местного управления госбезопасности, исполняя роль помощника капитана по пассажирской части на советском теплоходе, зафрахтованном японскими туристами, изнасиловал у себя в каюте, а затем зверски убил и выбросил в иллюминатор молодую японку. Через некоторое время ее тело было подобрано японскими рыбаками. Преступника нашли довольно быстро, но японской стороне о нем не сообщили. Чья-то светлая голова на высоком уровне предложила честно признать, что убийца - не только советский гражданин, но и чекист" [13]. Да, много было позволено сотрудникам КГБ при советской власти. Но в условиях капитализма им было бы позволено намного больше.
И намного большего также хотели и некоторые представители партийной номенклатуры. Бывший следователь по ОВД при Генпрокуроре СССР В. Калиниченко рассказал о заинтересованности коррумпированных советских чиновников из союзных республик в развале СССР: "Вот тогда я понял, что при таких объемах взяток и хищений (необязательно доказанных, но реально существовавших) произошло теневое накопление капитала, а реализовать наворованное невозможно. (…)
Дорогостоящую машину не купишь, большой дом не построишь - у тебя сразу же спросят: откуда деньги? Эти люди жили в своем мирке и тратили припрятанное с оглядкой. Шиковать они уезжали в Москву, где спускали деньги на проституток, пьянки в дорогих ресторанах и другие подобные развлечения. (…)
В общем, поскольку деньги им больше девать было некуда, а капиталы лежали под спудом огромнейшие, я понимал, что страна обречена. Люди, которые эти деньги украли, подкупали партийно-советский аппарат, превращая номенклатуру в такое же дерьмо, каким стали сами, а главное - они же не могли вечно прятать свои миллионы в тайниках…
Рано или поздно казнокрады должны были это государство обрушить, чтобы легализовать деньги, добытые преступным путем. Что в итоге и произошло. При этом я отнюдь не исключаю происков ЦРУ (…) но я прекрасно понимаю, что базу под этот развал собственной страны заложили мы сами. И не так все было просто, как сегодня пытаются представить" [12].
Реальный план ЦРУ по развалу СССР заключался в том, чтобы не мешать разваливать СССР его же собственной элите и его же собственным спецслужбам. Чекистам и партноменклатуре просто не надо мешать - и они сами все сделают. Простой человек не может сломать систему. Но зато система может сломать сама себя.
Глава 16.
Кто сделал М.С. Горбачева Генеральным секретарем
Чекисты поручили мне назвать кандидатуру Горбачева М.С. на пост Генерального секретаря ЦК КПСС. Вы понимаете, что голос чекистов, голос нашего актива - это и голос нашего народа.
Виктор Чебриков
Чтобы стало понятнее, на каком фоне производилось продвижение Горбачева в Генеральные секретари, необходимо обозначить некоторые важные события 1983-85 гг., которые имеют отношение к борьбе за власть между сторонниками и противниками намеченной Андроповым "перестройки".
Необходимо сказать, что в первые 7 месяцев андроповского правления никакие реформаторские цели перед народом не озвучивались, и Андропов прямо как настоящий чекист проводил "активные мероприятия", т.е. занимался дезинформацией и вводил общественность в заблуждение относительно своих замыслов. Он пытался создать себе имидж этакого твердолобого коммунистического ортодокса, который закрутит все гайки и будет "держать и не пущать": по телевидению и в газетах резко усилились выпады в адрес западных стран и "агрессивного блока НАТО"; Андропов заявил о необходимости укрепления трудовой дисциплины; в магазинах и кинотеатрах милиция стала устраивать облавы на людей, заходивших туда в рабочее время. Считалось, что если человек средь бела дня зашел в магазин или кинотеатр - значит, это злостный прогульщик и надо его доставить в отделение, как следует "пропесочить" (это выражение Андропова) и направить письмо по месту работы с требованием "принять меры к нарушителю трудовой дисциплины".
Однако в июне 1983 г. Андропов делает резкий разворот и начинает открыто говорить о предстоящих реформах. Видимо, к "перестройке" на тот момент уже все было готово, и требовалось начинать постепенную подготовку общественного мнения. Слово Е. Чазову: "Уверен, что окружение Андропова помнит, как он тщательно готовился к пленуму ЦК КПСС в июне 1983 г. К этому времени у него и его близкого окружения сформировались предложения по выводу страны из кризиса. Не будем голословны и вспомним, о чем говорил Ю. Андропов на этом пленуме: "Партия исходит из того, что предстоящие гг. и десятилетия принесут значительные изменения также в политической и идеологической надстройке, в духовной жизни общества". Ставится вопрос о трансформировании, "перестройке" советского строя, советского общества. В этом выступлении впервые в устах руководителя советского государства прозвучало понятие "гласность". "А разве не поможет, - говорил Ю. Андропов, - приблизить деятельность партийных и государственных органов к нуждам и интересам народа большая гласность в работе?" [24].
М. Горбачев заговорил о "перестройке" и "гласности" только в 1986-87 гг., а Ю. Андропов объявил об этом еще в июне 1983-го! Причем Андропов о направлениях этой "перестройки" сказал практически открытым текстом. Сущность идеологической надстройки советского общества - социализм и стремление к идеалам коммунизма, а политическая надстройка - однопартийная система с отсутствием свободы слова и одним кандидатом на выборах. И Андропов открыто объявил, что все это изменится! А как это можно изменить? Вместо социализма - капитализм, вместо однопартийной системы - многопартийная, вместо одного кандидата - альтернативные выборы (когда "электорату" промывают мозги, и он не понимает, что меняет шило на мыло). А "гласность", о которой объявил Андропов - это и есть свобода слова. Короче говоря, заявления Андропова на июньском Пленуме ЦК КПСС (1983 г.), для тех, кто был "в теме", прозвучали совершенно однозначно: СССР будет реформирован по западному образцу.
Главная загадка советской истории: почему едва объявленная "перестройка" тут же затормозилась и возобновилась только через 5 лет после ее объявления Андроповым (если говорить не о словесной, а именно о реальной "перестройке", то решения о реальном изменении "политической и идеологической надстройки" были приняты только в июне 1988 г.) Попробуем эту историческую загадку разгадать.
Чазов пишет о том, как тщательно Андропов готовился к этому Пленуму. Такая тщательная подготовка не могла ускользнуть от внимания старой партийной элиты, которой переход к капитализму и западной демократии был совершенно не интересен и при этом крайне опасен.
Избрание Ю. Андропова Генеральным секретарем ЦК КПСС стало результатом своеобразного компромисса, достигнутого с партийной верхушкой, и в результате секретарем ЦК КПСС по идеологии, т.е. вторым человеком в партии, ведущим заседания Секретариата и Политбюро в отсутствие Генерального секретаря, стал К. Черненко. Андропова в партии в основном не любили, и Черненко стал неформальным лидером старой партийной номенклатуры, не желавшей никакой "перестройки". Учитывая, что Черненко был очень слаб здоровьем, и чем дальше, тем хуже, партийный аппарат избрал для него в качестве дублера Г. Романова - того самого главу Ленинграда, которого КГБ в 1976 г. скомпрометировал слухами о якобы разбитом сервизе Екатерины II на свадьбе дочери. В июне 1983 г. Романов стал секретарем ЦК КПСС и переехал в Москву. В данном случае снова была достигнута сделка - мы тебе позволим произнести речь о реформах, а ты взамен переведешь в Москву ортодоксального коммуниста Романова.
Т.о., получилось противостояние двух "тандемов" - "старый больной Андропов плюс молодой здоровый Горбачев" и "старый больной Черненко плюс молодой здоровый Романов". Горбачев и Романов были молоды лишь относительно: Горбачеву - 52, а Романову - 60, но по сравнению с большинством других партийных руководителей, которым было от 70 и старше, это можно назвать молодостью.
К. Черненко и находившийся с ним в дружеских отношениях министр внутренних дел В. Федорчук пытались найти компрометирующие материалы на Андропова, чтобы можно было предъявить их на Пленуме ЦК КПСС и добиться смещения Генерального секретаря. И надо было не просто снимать Андропова, а еще и опорочить саму идею реформ. Например, предъявить доказательства, что разрушить социализм и перейти к капитализму призывает пробравшийся в партию "жидомасон" и "буржуй".
Как уже ранее рассказывалось, летом 1983 г. был задержан человек, собиравший сведения о родителях Андропова. Это была бы бомба, если бы Черненко на Пленуме ЦК заявил, что изменить "политическую и идеологическую надстройку" призывает замаскировавшийся буржуй, ненавидящий Советскую власть! Однако чекистам удалось задержать человека, занимавшегося сбором компромата, и скандальное разоблачение не состоялось.
Искали компромат и на Горбачева. Ранее уже говорилось о родственниках Горбачева и его жены, привлекавшихся к уголовной ответственности по политическим статьям. Однако группа Черненко-Федорчука-Романова стала копать и в другом направлении. Что это было за направление, становится понятно из следующего отрывка из интервью: "С Горбачевым я проработал недолго. (…) Сразу после избрания новый генсек начал увольнять людей пачками. В январе 86-го пришла и моя очередь. Меня он, между прочим, обвинил в том, что я когда-то собирал на него компромат, хотя это была неправда.
- А в чем именно заключался компромат?