Не помогало ни перетаскивание колонок, ни новая развеска света, ни что-либо другое. Планетарий просто приелся. Молодежь попривыкла к бандитам и их бабам и ходила в Планетарий, как в спортзал, со сменной обувью - потанцевать и домой. Единственное, что спасало, - так это музыка Яниса, хотя и он уже стонал от наседавших на него качков. Несколько раз ею просто вынудили поставить на вечеринке кассету с блатняком, и никто ничего не смог поделать.
Подвыветрились первый дух и душевность замысла. Встав на коммерческие рельсы, сама идея начала приобретать единственно возможную в данных условиях форму. Как нельзя выкинуть слов из песни, так же было невозможно исключить присутствие на вечеринках неприятных для молодежи прибандиченных спортсменов. Реалии времени были таковы.
После одной из вечеринок Миша Палтус вывел формулу, согласно которой молодежь может находиться в наполненном быками Планетарии и не обращать на них внимания. Стоя перед баром, Миша громко поведал своим друзьям:
- Я знаю, что в Планетарии нужно делать!
- Что? - спросили у него собравшиеся.
- Нужно куражиться и покупать шампанское… Надоело бояться.
В известной мере он был прав. Ни молодежь, не принимающая грубость и задыхающаяся в присутствии уголовных элементов, ни сами бандиты, полагающие, что главное в жизни - это физическая сила, не могли договориться. Модникам вечеринки нужны были для души, а быкам - для тела Первые наслаждались музыкой и красотой, а вторые приходили, чтобы поизмываться над кем-нибудь. Как ни странно, возраст тех и других был примерно одинаковый: двадцать - двадцать пять лет. Различие было лишь в направлении и скорости движения сознания. Но как бы мало ни было это различие, между двумя этими направлениями лежала пропасть.
Разговор, состоявшийся в квартире на Фонтанке, был прямым следствием этих обстоятельств. Было решено действовать. Миша и Алексей стали рыскать по городу, присматриваясь к загнивающим домам культуры и старым кинотеатрам, а Андрей отправился за документами.
Общество "А - Я" размещалось на первом этаже ничем не примечательного дома на Фонтанке, полностью занятого кооперативами и фирмочками. Захар Коловский радушно встретил посланца "Танцпола" и пригласил в свой кабинет. Комната, обставленная конторской мебелью, была украшена несколькими картинами. Зарешеченные окна выходили на Фонтанку. За разговорами и прояснением ситуации выпили чаю. Захар Михайлович подробно объяснил Андрею процедуру вступления в общество новых участников и задал кучу важных вопросов. Через какое-то время Андрей перекочевал в соседнюю комнатку, где долго сочинял тезисы к будущему уставу молодежного клуба.
Те вещи, которыми они занимались, и те, которыми хотели бы заниматься, нужно было назвать сухими и казенными фразами, мысли расползались по чистому листу, Андрей злился и грыз карандаш. Не закончив труды в один прием, он откланялся и отправился домой.
Походы в "А - Я" продолжались несколько дней, и в результате Андрей принес на Фонтанку сброшюрованную папку, в которой были: устав Общества "А - Я" и Положение о молодежном клубе "Танцпол", имеющем выборного директора и концепцию деятельности. Бумаги были скреплены печатями и имели все необходимые формальные данные, позволяющие вести переговоры и некоторую хозяйственную деятельность.
Алексей с Мишей тоже не теряли времени. В результате проведенных поисков был обнаружен Дворец культуры на Васильевском острове. Гибнущее в тисках финансового кризиса огромное здание сталинского периода было мертво и обескровлено. После развала СССР интерес к социалистическим ценностям угас, и финансирование монструозного института культурного развития строителей коммунизма прекратилось. Дворец культуры влачил жизнь, больше похожую на смерть.
Построенное в форме вытянутого параллелепипеда, здание имело длиннющее фойе с двумя рядами квадратных колонн, кое-как пригодное к использованию. Все увиденное в здании производило угнетающее впечатление затхлости и упадка. Директриса этой богадельни, старая комсомольская мымра, долго присматривалась к молодым людям, недоверчиво слушала их красноречивые байки про молодежь и светлый праздник. Ее горящее отвращением нутро чувствовало, что эти напористые ребята - враги, и не просто врага, а враги идейные. Новая формация врагов, еще не описанная в разъяснительных брошюрах. Желая получить деньги, тетка страдала, и от этого все время врала, запутывала переговоры, срывалась на визг, а после уморительно лебезила. Алексей с Мишей были в шоке от этой страшилищи, сидящей под портретом Ленина в кабинете, набитом рукодельным пионерским мусором.
Отвечая на поставленный истеричной директрисой вопрос: "Что же вы тут у нас во Дворце хотите сделать?", утомленный Алексей посмотрел на нее сонными глазами и, радуясь сорвавшемуся признанию, ответил: "Мы хотим танцевать".
Нагородив кучу нелепиц, убитая суммой директриса воодушевленно отдалась. Свежеиспеченный молодежный клуб "Танцпол" взял развалины в аренду. Начался накатанный процесс подготовки. Пригласили Яниса. Юноша из Мурманска, уже два месяца выступающий на Фонтанке как ученик Алексея, напросился играть вторым номером. На вопрос Андрея "Как тебя обозначить в рекламе", он четко и ясно ответил: "Я - Грув".
Быстро-быстро последние дни августа понеслись на встречу с Дворцом культуры. В новом месте, безусловно, была своя интрига, что-то неизведанное и загадочное. По как-то так сложилось, что даже у самих устроителей не случилось былого воодушевления. Впрочем, никто и не ждал ничего немыслимого от этой пробной вечеринки. Да и само здание могло повергнуть в уныние любого оптимиста.
Применив все технические новации: светотехнику, дым, мощный звук и пару усатых ментов, - "Танцпол" стартовал на Васильевском острове.
Пути-дорожки хороши, когда они накатаны. Так вышло и на этот раз. По небольшому количеству розданных флаеров набилось столько людей, что часть из них так и не смогла потанцевать у колонок и веселилась где-то на лестнице. К полутора сотням приглашенных "Танцполом" близких друзей прибавились около трехсот человек, купивших билеты.
Помещение, напоминавшее длинный коридор, рассекалось цветными лучами, высвечивающими кашу из людей. Царили бардак и несуразица. Андрей и Миша всю ночь бегали по длинному залу, задыхались от духоты и не имели возможности на что-либо повлиять. Помещение было такое, что если находишься в одной его части, то совершенно непонятно, что происходит в другой. Янис с Грувом играли на специально приподнятом подиуме, а Алексей опекал их, отбиваясь от многочисленных желающих заказать медляк.
В какой-то мере Мишины предположения сбылись: ленивые до всего нового братки-спортсмены не сообразили, что за ДК, что за Б.П., какого такого В.О. Морд почти не было, но случилась другая напасть. Васильевский - обособленное место, остров. Кто там живет, тот им и владеет. Заполнившие танцпол василеостровцы в массе своей оказались курсанта ми мореходных училищ, простыми и охочими до балдежа пропойцами. Действовали они слаженными группками, а пили так, чтобы напиться, - то есть бутылками. Бары в буквальном смысле взорвали - к утру там там не осталось камня на камне, они представляли собой руины с мешками денег, политых слезами барменов.
Трудная вечеринка прошла почти полностью без контроля. Вова с его кооперативом охранных услуг в порядке эксперимента был послан к лешему, и в зале орудовали лишь василеостровскне менты. Андрей, Миша и Алексей наслаждались, наблюдая за тем, как пожилые прапорщики, когда надо, с оттяжечкой, взмахивали дубинами, охаживая ими заводил беспорядков и прочих любителей разборок. Насилие резины крепко, но эластично заменило насилие человека. Эффективность у ментов с дубинами была такая, что Вова со своими подручными и рядом не стоял.
Дворец сотрясался от культуры. Она была везде. Всюду. Куда ни плюнь. Друзья "Танцпола" и модники из материковой части города широко открывали глаза от удивления, постигая нравы василеостровских. Местные корифеи зажигали яростно. Самым популярным танцем был бой с тенью, при котором плохо координирующий свои прыжки танцор размахивал кулаками, вызывая у ближайшего окружения ответное желание потанцевать. Эффект местечковой танцульки усиливался еще тем, что по старой дискотечной традиции зверообразные юноши-подростки стояли вдоль стен, а девушки соблазнительно выплясывали, пробуждая у них мощное чувство соперничества и жажду обладания этой дешевой красотой.
Через два часа после начала вечеринки Миша выяснил и сообщил Андрею, почему пришло так много лохов. Оказалось, что в этом здании десятилетиями работала дискотека для рабочих с острова. Разузнав по своим каналам, что такого-то числа состоится "дискотека с иностранным диск-жокеем", завсегдатаи не пожалели денег и оказались в гуще событий. Иногда шум, производимый этими странными танцорами, перекрывал грохот аппаратуры. С надрывным треском ломались пластмассовые стулья, и подвыпившие гопники, распушив хвосты, картинно разбирались из-за имевшихся в наличии маленьких уродок.
С трудом защитив Яниса и Грува от натиска восторженных слушателей, вечеринку удалось бескровно довести до финала. В шесть утра менты получили по сто премиальных рублей и замахали табельными шлангами. Васнлеостровцы знати их умение убеждать и, не раздумывая, кинулись врассыпную. В первый раз за эту ночь Андрей улыбнулся.
Ослепленные в начале и прозревшие в конце, друзья сделали вывод относительно новых мест: невозможно пытаться веселиться в депрессивных местах и, что еще важнее, нельзя пересекаться с танцующими контингентами районных масштабов.
Янис уехал. Со всеми, включая отодвинутого отдел Вову, расплатились и стати отдыхать, дожидаясь следующей субботы в собственном клубе.
В среду вечером в дверь квартиры на Фонтанке кто-то постучат. Миша отправился открывать, и спустя минуту из прихожей послышались страшные крики. Ураганом в гостиную ворвались несколько человек. Сидевший за столом Алексей и отдыхавший на диване Андрей от удивления неожиданности потеряли дар речи.
- Сидеть! - громко и злобно закричал один из ворвавшихся, наваливаясь руками на плечи Алексея.
Рваным шагом в комнату вошел подталкиваемый сзади Миша Толкал его в спину старый знакомый, Вова. Лицо его было серое от злости, он сжимал кулаки и, усаживая Мишу в кресло, прошипел матерно:
- Сиди, сука, бля!
Один из его подручных, бегая глазами по помещению, спросил:
- Чего делать-то с ними будем?
- Послушайте! - воскликнул Миша, пытаясь встать. - Что происходит? Вова, зачем?..
- Заткнись! - громко крикнул стоявший рядом бандит.
Вова кивнул ему, тот достал из-под спортивной куртки металлическую монтировку и со всего маха ударил ею Мишу по руке. Миша закричал от боли и схватился за разбитую руку. Алексей попытался вскочить, но на него навалились двое стоявших за спиной.
- Не дергайся!
Миша корчился в кресле от боли, а завладевший полным контролем над ситуацией Вова стал прохаживаться по комнате и злобно кричать:
- Вы, овцы, совсем охренели! Вы чё? С вами по-хорошему, а вы наглеете. Какой договор был? Двадцатка! А вы чё? Сколько дали? Вы - овцы, ваше дело лаве зарабатывать. Где деньги?
Андрей осознал, что наступила страшная минута. Он весь съежился и не мог пошевелиться. На них напали настоящие бандиты. Первый раз в своей жизни он видел людей жестоких и беспощадных, пришедших для того, чтобы поработить, унизить и причинить страдания. Вместе с их бывшим охранником Вовой бандитов было шестеро. Это были парни довольно обычной наружности, глупо и безвкусно одетые в полуспортивный стиль. Пока Вова, распаляясь, кричал, некоторые из налетчиков расползлись по квартире и стали рыскать по комнатам.
С ненавистью глядя на бандита, Алексей сказал:
- Как договаривались, так и расплатились. Нам ваших денег не надо!
- Слышь ты, Леша! Я же тебе говорю, - теперь это все наши деньги. Вы - овцы, ваше дело пахать, а лаве будем мы заниматься. Я тебя спрашиваю, где деньги с прошлой субботы?
- Мы тебе отдали вашу часть.
- Сейчас все отдашь!…
- Слышь! Мы нашли! - крикнул из глубины квартиры какой-то мерзавец, помахивая коробкой из-под папирос "Три богатыря".
- Скока там? - алчно оживился Вова, срываясь к коробке с деньгами.
- Ну тут, пажди! Скока тут - около штуки!
- Слышь, а где остальное? A-а!? Слышь, где лаве? Алексей прищурил глаза и пояснил судьбу остальных денег:
- Ты, наверное, думаешь, что все бесплатно: место, техника, реклама, люди? З а все надо платить. Мы зарабатываем примерно столько же, сколько и вы. Только мы работаем, а вы нет…
- А мы чё не работаем? - помахивая железкой, заржал тот, который ударил Мишу.
Вова переложил деньги в карман, подошел к Алексею и торопливо сказал:
- Ладно. Слышь, давайте, че-нибудь там решайте, короче. Ну это, давайте. Техника, звук, ну там все крутите, давайте, давайте!.. Работайте! И все будете целы. Попробуете опять нас кинуть, овцы, - я вам не завидую. Двое бандитов заржали в голос.
- Пошли! - проорал Вова своим шнырявшим по квартире подельникам.
Потеряв интерес к происходящему, бандиты стали выходить из помещения, обсуждая с гадким смехом увиденные в клубе картины и фотографии.
Когда они с грохотом захлопнули двери, Миша, державшийся до этого момента, издал стон. Друзья помогли ему снять джинсовую куртку и все вместе стали рассматривать увечье. Темно-синий кровоподтек от удара раздувался на руке ужасной опухолью. Кости, судя по шевелящимся пальцам, были целы, но ушиб был очень сильный. По совету Андрея, работавшего в школьные годы санитаром, Миша просидел полчаса, держа поврежденную руку под струей холодной воды. Эта процедура немного помогла - боль стала не такой мучительной и немного уменьшился отек.
Стали совещаться, что делать дальше. И не только с рукой, а вообще со сложившейся ситуацией. Настроение у молодых людей было самое гадостное и подавленное: в своем доме они подверглись нападению, ограблению и избиению. Мерзкое чувство измаранности в грязи усиливалось еще и тем, что, как скоро выяснилось, бандиты, прибывшие с акцией устрашения, на самом деле просто ограбили квартиру. Из Катиной комнаты (к счастью, ее не было дома) были украдены духи, дорогой фотоаппарат, серебряные кольца и все деньги, заработанные на вечеринке. Все было перерыто, и на незастеленной кровати отпечатались следы грязных ботинок.
- Вот уроды! - сокрушался Миша, получая от Андрея все новые и новые перечисления украденных вещей.
- Ну я еще понимаю фотоаппарат, но открытый флакон одеколона - ото вообще! - бесновался от отвращения Алексей.
- Ну и охранника пассанул нам Витя! - горестно констатировал Андреи, сметая стекла от разбитой фотографии.
- Да Витя-то что? Он помочь хотел, кто же знал, что так получится.
- Что будем делать? - спросил Миша. Он прислонил пылающую огнем руку к холодной бронзе настольной лампы. - Надо что-то решать.
Алексеи и Андрей нервно закурили. Несколько минут никто не произнес ни слова, каждый по-своему переживал и обдумывал крутой поворот событий.
- Пошли они на хер, - подытожил своп размышления Алексей. - Жили мы без этих денег и дальше проживем. Все из-за этих планетариев, будь они неладны. Деньги, бандиты, избитые друзья. Не помню, говорил я вам или нет, но это уже потом выяснилось: Андрею Медведеву на ВсстБаме чуть спину не сломали. Он пришел на вечеринку в костюме пионера, и его так избили, что он теперь ходит в корсете. Это наш друг пришел на нашу вечеринку! Какому-то человеку там же ухо отрезали. Бред. Мы споткнулись об веревочку, которую сами и натянули. Теперь еще этот Вова- выродок.
- Может, нам плюнуть на гигантоманию и не заниматься такими вещами, после которых приходят люди с палками? - предложил Андрей.
Алексей посмотрел на распухшую Мишину руку и с ожесточением воткнул окурок в пепельницу. Он встал, направился в танцпол, обошел квартиру кругом, вернулся.
- У нас есть свой клуб. Так?
- Нуда, - согласился Миша.
- Все наши друзья любят бывать здесь. Так?
- Верно.
- Здесь нет коммерции, и, следственно, не может быть бандитов. Так давайте заниматься своим клубом, и все. Просто не будем ничего делать в таких масштабах, чтобы контактировать с рэкетом.
Наступившая суббота пришлась на первые числа сентября. Кончилось это странное лето, полное душных асфальтовых испарений. Дожди лили не останавливаясь. Солнце практически не появлялось, прячась в серой мгле небес. Иногда под вечер редким лучом оно расцвечивало видимый из квартиры Троицкий собор, освещало звезды на его ультрамариновом куполе и снова пропадало. Осеннее настроение пришло в город, погрузив его жителей в рутинную ежегодную меланхолию.
За несколько дней, прошедших с момента нападения рэкетиров, весть об этом успела распространиться среди узкого круга друзей и еще больше сплотила его участников. Но жизнь не стоит на месте. Оправившиеся от потрясения и тягостных сомнений молодые люди убрали квартиру и, обзвонив друзей, ждали начала вечеринки. Было решено тщательно оберегать клуб от незнакомых и сомнительных посетителей, с этой целью в двери установили глазок.
Накануне субботней вечеринки на Фонтанке появилась мама Алексея и Андрея, приехавшая в город на один день. Ее служебная командировка была связана с делами в Москве, и, быстро покончив с ними, она смогла вы браться в Ленинград, чтобы повидать сыновей и посмотреть, где он и живут. Родители Алексея и Андрея были специалистами, работавшими по контракту. Приехав на Фонтанку, мама не удержалась от слез, увидев своих повзрослевших и, как ей показалось, страшно исхудалых детей в заброшенной квартире при отсутствии даже минимального комфорта. Она увела всю компанию в ресторан и за обедом долго расспрашивала, пытаясь понять, чем они занимаются и почему считают подобную жизнь привлекательной. Выяснилось, что работа родителей скоро заканчивается, и мама поручила сыновьям найти место для строительства загородного дома под Ленинградом. Оставив обнищавшим детям денег, она уехала, полная тревог за их судьбу и будущность. Алексею и Андрею было сложно объяснить маме суть собственных занятий, спартанский быт и выработанный уклад жизни. Трудно было сказать, что они только тем и заняты, что сами веселятся и создают ситуацию, в которой отдыхают их друзья. Кое-как успокоив и проводив мать, они вернулись в свой клуб прямо перед вечеринкой.
В полночь стали собираться гости. Миша с Андреем стояли на входе и открывали двери, только внимательно рассмотрев визитеров в глазок. К часу ночи в квартире уже стоял ровный гул голосов, играла музыка и было достаточно многолюдно. Алексей поставил к пульту Грува, а сам решительно направился к компании, в которой отдыхал Виктор Фролов. Друзья отошли в уголок, где и состоялся трудный разговор. Алиса, присутствовавшая при этом объяснении, от переживания и стыда заплакала и стала упрекать Виктора в бездумности. Они поругались, и страшно огорченный Виктор ушел. Некоторые из друзей, отчасти посвященные в невеселые детали произошедших событий, понимали, что "Танцпол" находится перед нелегким выбором: бросить все или продолжать заниматься этой интересной, но теперь также и опасной деятельностью. Что-либо советовать в этой ситуации было сложно. Никто и не советовал.