На протяжении прошлой недели я прочёсывал Интернет в поисках мошенничеств с недвижимостью, но не нашёл ничего, что соответствовало бы рассказу Алекса. Я обследовал онлайновую базу данных по криминальным случаям в Калифорнии, пейджер, вплоть до даты его ареста – за восемь месяцев, предшествующих дате, которую он назвал мне, – и не нашёл ничего. Разумеется, так как я не знал его фамилию, поиски были неисчерпывающими. Я попросил Заключённого установить контакт с Алексом и "поблагодарить его за помощь, которую он оказывал мне". Я надеялся, что смогу найти связь с Алексом.
Сейчас я веду поиск по каждой теме, которая могла бы помочь мне понять моё дело внутри американской правоохранительной системы. Статьи, распечатанные из Интернета, накапливаются. Сегодня я заказал две книги у фирмы "Amazon": "Justice by Conset: Plea Bargaining in the American courthouse" ("Правосудие no согласию: заключение сделок о признании вины в американском суде") и "Plea Bargaining: The Experiences of Prosecutors, Judges and Defense Attorneys" ("Заключение сделок о признании вины: Опыт обвинителей, судей и адвокатов защиты"). Они должны прибыть в начале следующей недели. Теперь, когда я обвинён также в том, что я – российский шпион, мои страхи разгорелись из-за двух недавних шпионских судебных дел, которые я разыскал.
ДЕЛО ПЕРВОЕ
4 ноября 1999 года Дэниэл Кинг, работающий в военно-морской разведке, был арестован и обвинён в шпионаже для России. По всей видимости, он допустил отправку компьютерного диска с военно-морскими секретами в российское посольство в Вашингтоне. В пресс-релизе, объявляющем о его аресте, объяснялось, что Форт-Мид, штат Мэриленд, в котором работал Кинг, есть: "… строго секретное учреждение, где декодируется и анализируется информация из массива, принадлежащего правительству США, которая получена в результате операций глобального электронного прослушивания и перехвата…
Если он будет признан виновным в шпионаже, может быть казнён, хотя другим шпионам, признанным виновными в последнее время, давали скорее длительные сроки тюремного заключения, нежели смертный приговор".
Кинг не был признан виновным. Он провёл 520 дней в корабельном карцере (военно-морской тюрьме). Ему повезло. Судебное дело очень агрессивно вёл Дэвид Брант, глава Военно-морской службы уголовного розыска, и процесс, почти несомненно, имел бы результатом для Кинга длительный срок тюремного заключения, если бы Брант допустил какую-то оплошность. Кингу был назначен молодой адвокат по имени Мэтью Сидни Фридус, и когда он был назначен для защиты Кинга в ноябре 1999 года, имел только два года стажа. Фридус взялся за защиту в процессе против Бранта, который был старше его (Бранту было сорок с небольшим лет), но то, чего ему не хватало из-за недостатка опыта, он возместил своей энергией.
Кинг до того момента отказывался от адвоката и объяснил Фриду су, что его признание вины было фиктивным и было вытянуто из него после 29 дней допросов, на последней стадии которых он был готов подписать всё что угодно, чтобы прекратить мучение. С этой информацией Фридус вступил в конфронтацию с командой Бранта и получил отпор.
Тогда Брант совершил ошибку, которая, вероятно, спасла Кинга от пожизненного срока заключения в тюрьме. Чтобы поддержать судебное дело в общественном мнении, команда Бранта организовала утечку ложных высказываний, приписываемых неназванным представителям или конфиденциальным источникам, "близким к следствию".
Один из команды Бранта, коммандер (капитан 3-го ранга) Ньюкомб рассказал в передаче "Шестьдесят минут" канала CBS, что "в действительности в деле было изобилие доказательств, подтверждающих факт шпионажа". Защита написала письмо Ньюкомбу и потребовала разъяснения. Никаких доказательств в суде не было представлено, и, следовательно, либо высказывание было ложным, либо обвинение скрывало информацию. Позднее было установлено, что программе CBS News были выданы протоколы допросов, чтобы опровергнуть доводы защиты. Существование этих протоколов было скрыто от защиты вопреки обязательным юридическим процедурам.
Из протоколов было раскрыто и позднее доказано магнитофонными записями опросов, что Кинга допрашивали в течение 29 дней подряд в сессиях допросов, длившихся от 12 до 19 часов.
Между допросами его преднамеренно лишали сна. Во время допросов Кинг многократно просил дать ему адвоката и получал отказ. Наконец, после допроса в течение 39 часов Кинг подписал признание вины. На одной магнитофонной записи, раскрытой адвокатом защиты, слышится рыдание Кинга. Он просит, чтобы ему дали возможность пойти спать, но было решено продолжать допрос. "На этих магнитофонных лентах Кинг не способен отличать фантазии от реальности", – констатируется в протоколе Конгресса.
Слышно, как Кинг кричит: "Я не знаю, что должен рассказать вам", – в то время как агенты давят на него, чтобы он подписал признание вины. Когда протоколы и магнитофонные записи допросов были опубликованы, военно-морское ведомство прекратило дело. Кингу не были принесены извинения. Сообщалось, что после освобождения Кинг "старается чётко отличать фантазию от реальности".
Был громкий общественный протест. Сенатор Шелби потребовал провести слушание в Конгрессе 3 апреля 2001 года, после которого он "особенно критиковал обвинителя за неправильное проведение дела", дело поступило на рассмотрение в Специальный комитет Конгресса США по разведке, и комитет услышал выводы: "несмотря на астрономическое расходование ресурсов и несмотря на буквально дюжины агентов из различных правоохранительных органов, разосланных по всему земному шару… несмотря на сотни опросов, несмотря на то, что были разысканы и исследованы каждый предмет личной собственности Кинга, каждая потенциальная база данных информации, [они] не нашли ничего, что могло бы поддержать обвинение".
Это был устрашающий сценарий, и если мой адвокат не будет таким же изобретательным, каким был Мэтью Сидни Фридус…
ДЕЛО ВТОРОЕ
Доктор Вен Хо Ли, натурализованный американский гражданин, родившийся на Тайване, был арестован в декабре 1999 года и обвинён в том, что он – китайский шпион. Ли работал в Лос-Аламосской национальной лаборатории и был обвинён в краже секретов о ядерном оружии США. На слушании об освобождении под залог правительственный обвинитель и агенты ФБР убеждали судью Паркера в том, что Ли скачивал "драгоценности короны" из программы ядерного вооружения США, и представили то, что судья Паркер охарактеризовал как "ясное и убедительное доказательство".
Ли содержался без предъявления обвинения в одиночном заключении в течение 278 дней. К сентябрю следующего года, когда Ли всё ещё сидел в одиночной камере, судья Паркер, полностью рассмотрев доказательство, написал, что "то, что правительство охарактеризовало как "драгоценности короны" из программы ядерного вооружения Соединённых Штатов, больше не являлось таковым".
Для того, чтобы избежать угрозы пожизненного заключения, Ли согласился на признание вины в "ошибочном скачивании данных ограниченного доступа". Он был освобождён судьёй Паркером по отбытии срока заключения на слушании 13 сентября 2000 года.
Судья Паркер обратил внимание на решение поддержать обвинение, принятое на "совещании в Белом доме в субботу перед предъявлением обвинения в суде". Он продолжал комментировать: "Исполнительная ветвь обладает огромной властью, злоупотребление которой может быть разрушительным для наших граждан", – и закончил слушание извинением.
"Хотя, как я указал, я не имею полномочия говорить от имени исполнительной ветви власти, президента, вице-президента, генерального прокурора или министра энергетики, но как член третьей ветви власти Соединённых Штатов, судебной власти… я искренне приношу извинения Вам, доктор Ли, за несправедливый образ действий, посредством которого Вы были посажены под арест исполнительной ветвью власти".
Судья Паркер объяснил, почему он согласился принять признание Ли своей вины в "скачивании данных ограниченного доступа о ядерном оружии на незащищённые компьютеры и магнитные ленты в Лос-Аламосской национальной лаборатории". "Я хочу, чтобы каждый знал, что я согласился на основании информации, которая доведена до меня, о том, что Вы, доктор Ли, столкнулись с определённым риском: жюри присяжных может признать Вас виновным, если придётся приступить к судебному разбирательству. Вследствие этого я решил принять соглашение, которое Вы заключили с исполнительной ветвью власти Соединённых Штатов".
Ли вышел на свободу по отбытии срока заключения. Он потерял работу, потому что теперь признан по суду виновным в криминальном поступке, а в Лос-Аламосе не принимают на работу лиц, осуждённых за совершение преступления.
19
Воскресенье, 6 февраля 2005 года
Джон Кили
Из дневника
Одним из решений БОРГа было отправить мужа сестры, Джона Кили, чтобы он вник в ситуацию. Джон является ведущим барристером в Ирландии, что эквивалентно в США званию адвоката, имеющего право выступления в судах, и его мнения весьма приветствуются. Он прибыл вчера в конце дня и встретился с Марком Харрисом, который полагает, что я получу, ничего не поделаешь, пять лет. Они высказывают мнение, что этот срок может быть снижен в результате переговоров, может быть, до трёх лет, но всё же это – очень длительное время пребывания вдали от семьи.
После публикации статьи в журнале "Тайм" газеты в Ирландии и в других странах, осуществлявшие освещение в печати моей "шпионской истории", высказывают мнение, что это было не просто судебное дело о "нелегальном экспорте", но большое шпионское дело, и маловероятно, что правительство США легко отступится от него.
Мы решили, что лучше занять позицию "отмалчивающихся" и избегать интереса со стороны средств массовой информации. Все их попытки приближения к семье должны отклоняться со словами "по comment". Мы хотели избежать "раздувания пожара" в средствах массовой информации и надеялись, что упоминания об этом деле исчезнут из прессы. Когда оно уйдёт из-под публичного яркого освещения, мы будем находиться в более благоприятной позиции, чтобы вести переговоры с государственным обвинением, которое также будет освобождено от давления общественности.
20
Понедельник, 7 февраля 2005 года
"Ньюсуик"
Вчера журнал "Ньюсуик" (Newsweek) сообщил:
Напряжённости в руководстве судебными делами по экспортному контролю всплыли на поверхность только в последний месяц, когда ФБР, после нескольких дней наблюдения в Лос-Анджелесском международном аэропорту, арестовало ирландского бизнесмена Дэниса Сугру по обвинению в попытке экспортировать высокотехнологичный радиоприбор, называемый "эквалайзер/демодулятор" (используется в электронном сборе разведданных), для компании в Ирландии без надлежащего разрешения на экспорт из США.
ФБР предъявило ему обвинение в том, что конечным покупателем было российское правительственное агентство, отмечая, что компания Дэниса Сугру имеет офисы в Москве и в Киргизстане. Но федеральный магистрат выпустил Сугру под залог – вопреки возражениям федеральных обвинителей – и должностные лица органов Внутренней Безопасности частным образом задали вопрос, будет ли правительство, в конце концов, способно установить, что экспорт оборудования, о котором идёт речь, без лицензии, был незаконным, предсказывая, что для ФБР это может закончиться тем, что "его лицо забросают яйцами".
* * *
Несмотря на то что журнал "Ньюсуик" наводит читателя на мысль, что указанное дело – ошибка, это не сулит мне ничего хорошего. Теперь американская администрация будет стараться дискредитировать меня, чтобы предотвратить ответную негативную реакцию. В статье содержатся некоторые фактические ошибки. Моя компания не имеет офиса в Киргизии – там у меня есть лишь дом. Демодулятор предназначен не для "электронного сбора разведданных", а для испытания электронных устройств на радиочастотах. Такое неправильное употребление термина показывает, почему в дело было вовлечено Агентство национальной безопасности.
Копаясь в теме "электронный сбор разведданных", я нашёл одного из авторов статьи в журнале "Ньюсуик" – Марка Хозен-бола, работавшего вместе с Дунканом Кэмпбеллом – выдающимся писателем мирового уровня, занимающимся данной темой. Хозен-бол и Кэмпбелл были соавторами расследования, опубликованного в журнале "Тайм-аут" в мае 1976 года, которое вызвало политическую бурю. Статья открывалась словами:
Самая большая британская организация, имеющая шпионскую сеть, это – не МИ-5 или МИ-6, а сеть электронной разведки, контролируемая из сельского городка в Котсволде. Вместе с огромной организацией "Агентство национальной безопасности США", действующей в качестве партнёра, она перехватывает и декодирует сообщения по всему миру.
В результате в феврале 1977 года Хозенбол был депортирован из Британии как представляющий угрозу для национальной безопасности.
Кэмпбелл, британский гражданин, не мог быть депортирован, поэтому он был поставлен под интенсивное наблюдение. Вскоре по распоряжению британской секретной службы Кэмпбелл и два других подозрительных лица были арестованы. Все трое были брошены в тюрьму и в течение двух дней находились без контакта со своими семьями и адвокатами. На квартире Кэмпбелла был произведён обыск, и обширное досье было конфисковано. Обвинённый на основании драконовского Раздела I "Акта об официальных секретах", он столкнулся с угрозой провести тридцать лет в тюрьме. Это был тот самый Раздел I, на основании которого Джордж Блэйк был посажен в тюрьму на сорок два года и был спасён из тюрьмы Шином Бурке, выпивохой из нашего бара "Белый дом".
Кэмпбелл и Хозенбол приоткрыли покров тайны над одним из самых секретных в мире сообществ, члены которого присягнули отрицать само его существование.
Кэмпбелл был обвинён в "сборе информации прямого и непрямого использования для потенциального противника". Его адвокатская команда смогла доказать, что вся информация, которую он собирал, была взята из опубликованных источников. Однако, несмотря на огромную общественную поддержку по этому делу, британский генеральный прокурор определил, что Кэмпбелл должен преследоваться в судебном порядке.
Затем счастье качнулось в его сторону. Председательствующий судья заболел. Новое судебное разбирательство началось в Олд-Бэйли под председательством судьи Марса-Джонса, который заявил, что он был "чрезвычайно опечален" фактом "тиранического судебного преследования", и распорядился, чтобы генеральный прокурор отказался от обвинения по Разделу I. Кэмпбелл и его соответчик Криспин Обри получили условные оправдания судом и доброе слово от судьи Марса-Джонса: "Я уверен, что Вы оба – хорошие журналисты, которых ждёт яркое будущее".
* * *
В докладе Европарламенту в 1999 году Кэмпбелл осведомил мировое сообщество о шпионаже США в Европе:
В пределах Европы вся электронная почта, телефонные и телефаксные сообщения регулярно перехватываются Агентством национальной безопасности Соединённых Штатов, передающим целевую информацию с Европейского континента через Лондонский стратегический центр, затем по спутнику в Форт-Мид в штате Мэриленд через ключевой центр в Менуит-Хилл в Норт-Йорк Морс Соединённого Королевства.
Доклад Кэмпбелла спровоцировал реакцию в Европе. Французский министр юстиции Элизабет Гигу предупредила европейские компании: "Сообщения никогда не должны содержать жизненно важную информацию, особенно когда связь осуществляется через спутник". Бывший директор Центрального разведывательного управления Р. Джеймс Вулси, поставленный лицом к лицу перед доказательством шпионажа США в Европе, писал в газете "Уоллстрит джорнал":
Это верно, мои континентальные друзья, что мы шпионили за вами, потому что вы занимаетесь подкупом.
Но вам было бы интересно узнать, что когда мы поймали вас на этом, мы не сказали ни слова компаниям США, конкурирующим с вами. Вместо этого мы идём к правительству, которое вы подкупаете, и говорим его должностным лицам, что нам совсем не нравится такая коррупция.
Это было экстраординарное заявление, оправдывающее шпионаж США на основании предполагаемого европейского взяточничества.
Никки Хагер, писатель, занимающийся расследованиями, предоставил другое разумное объяснение, когда он предстал перед Комитетом ECHELON Европарламента в 2001 году: "Хорошие примеры шпионажа стандартного типа, о которых люди слышат в публичной информации, это терроризм, транспортировка оружия…". "Они… используются как прикрытие для… преобладающих областей шпионажа, к которым относится политический, дипломатический и военный шпионаж".
Я обнаружил в своём исследовании, что очень засекреченная разведывательная деятельность даёт возможность существования разрыва между публичной политикой, тем, что говорят правительства о своей внешней политике, и… тем, что они фактически делают в своих секретных операциях.
Системы шпионажа, о которых мы говорим, обладают способностью контролировать целые правительства, региональные и международные организации, неправительственные организации и отдельные личности по всей Европе.