На самом деле, миф вокруг Андропова и Дзержинского оказался предназначенным скорее для самих сотрудников спецслужбы, чем для широкой публики; примечательно, что единственный восстановленный памятник Дзержинскому стоит во дворе здания ГУВД Москвы на Петровке, 38. Судя по всему, и Путин, и спецслужбы прекрасно понимали, что российское общество весьма равнодушно относится к наследию советской госбезопасности, - поэтому и не пытались обращаться с подобной инициативой к населению страны.
Между тем, даже активно работая над новой трактовкой образа Андропова и пропагандируя историю КГБ, силовики не снимали покрова секретности с реальных исторических свидетельств о деятельности спецслужбы.
Вплоть до сегодняшнего дня архивы, которые могли бы пролить свет на историю советской службы госбезопасности, остаются по большей части закрытыми. Многие хранилища доступны только сотрудникам спецслужб, и через 19 лет после падения Советского Союза не утихают дебаты о том, стоит ли открывать архивы КГБ. Мало того, некоторые из архивов, открытых в 1990-е, были вновь засекречены в годы путинского правления.
В начале 1990-х власти демонстрировали готовность рассекретить архивы КГБ. В декабре 1991-го была создана Комиссия по рассекречиванию документов ЦК КПСС под руководством Дмитрия Волкогонова, ведущего российского специалиста по военной истории.
В 1992 году правительство Ельцина предложило диссиденту Владимиру Буковскому выступить свидетелем на слушаниях в Конституционном суде РФ по "делу КПСС", благодаря чему Буковский получил доступ к архивным документам. Вооружившись миниатюрным сканером и лэптопом, он умудрился отсканировать множество документов, в том числе и доклады КГБ Центральному комитету КПСС, и теперь они стали достоянием общественности. (Буковский рассказывал нам, что ему удалось отсканировать документы, поскольку сотрудники архива понятия не имели, как выглядит ручной сканер.) В результате вышла в свет книга Буковского "Московский процесс" и появился интернет-сайт, где доступны эти документы.
В 1993 году Россия вступила в Международный совет архивов - объединение специалистов, сформированное специально для описания архивов репрессивных режимов и выработки рекомендаций по работе с такими архивами. Однако после кровопролитного конфликта между Ельциным и Верховным Советом в октябре 1993-го вопрос о передаче архивов силовых ведомств был похоронен.
Большинство архивов спецслужб СССР попросту остались в архивах ведомств - ФСБ, МВД и Военной прокуратуры. В конечном итоге место Комиссии по рассекречиванию заняла Межведомственная комиссия по защите государственной тайны. В результате массив документов, доступный широкой общественности до 1995 года, закрылся для публики. Никита Петров, научный сотрудник общества "Мемориал", рассказал, что уже рассекреченные документы ЦК КПСС были изъяты из Российского государственного архива новейшей истории Службой внешней разведки."У нас есть закон о 30-летнем сроке рассекречивания, но он не выполняется, - говорит Петров, - 13-я статья закона "О гостайне" четко говорит о том, что после истечения 30-летнего срока должны рассекречиваться практически все материалы. То есть сейчас все документы, которые были подписаны на лето 1980 года, должны быть доступны. Но они же придумали такую процедуру рассекречивания, которая растягивает этот процесс до бесконечности. Эксперты должны посмотреть, комиссия должна принять решение… И это при том, что ФСБ наделена правом рассекречивания собственных документов, то есть им не нужно обращаться в какие-то межведомственные комиссии. Не надо забывать, что есть еще один документ, который игнорируется спецслужбами - это указ Ельцина от июня 1992 года, который предписывал безусловно снять все грифы секретности с документов, которые регламентировали массовые репрессии и нарушения прав человека. Но это не выполняется, мы и сейчас не можем просто прийти в архив ФСБ и смотреть документы 1937 года".
В МАЕ 2006 года в честь 30-й годовщины создания Московской Хельсинкской группы, Архив национальной безопасности при университете Джорджа Вашингтона разместил в Интернете серию документов бывшего СССР, имевших отношение к этой организиции, в том числе отчеты КГБ Центральному комитету КПСС об "антиобщественных элементах", создавших 30 лет назад Московскую Хельсинкскую группу, а также о разнообразных репрессивных мерах, предпринятых КГБ с целью "положить конец их враждебной деятельности". Большинство документов, опубликованных Архивом национальной безопасности, были взяты из собрания Волкогонова, подаренного им Библиотеке Конгресса в 1990-е годы. Сложилась абсурдная ситуация: отчеты о действиях органов по подавлению инакомыслия в 2006 году были доступны в Интернете на русском и английском языках, в то время как в России эти документы упрятали в закрытые хранилища и засекретили до конца 2000-х годов на основании Закона о государственной тайне.
Никита Петров об архиве ФСБ: "Когда в начале 2000-х пошла кампания, что у нас, дескать, читальный зал открывается, ходите-смотрите, это был в принципе даже шаг "перед. Но это был бы действительно шаг вперед, если бы он опирался на закон "Об архивном деле". А получилась чистом виде вкусовщина. Есть зал, есть начальство, которое решает кому и что давать, при этом нет справочного аппарата - а ведь исследователь, который приходит в архив, должен получить прежде всего справочный аппарат: описи, перечень фондов, чтобы понимать, что ему тут нужно. Нет, гак не работают, работают вслепую. Пишут заявку - мне нужно про это и про это - а архивисты сами решают, дать ему что-то или нет, найти или не найти".
В конце концов даже историки ФСБ стали испытывать трудности при работе в собственном архиве. В ноябре 2010 года Никита Петров представлял в обществе "Мемориал" свою книгу-справочник "Кто руководил органами госбезопасности 1941–1954". На презентации Александр Зданович, главный историк Федеральной службы безопасности, пожаловался, что ему "не дают" материалы в архивах, поэтому он очень рад, что есть такой человек как Никита Петров, к которому он может обратиться за справочной информацией.
В июле 2007 года ФСБ объявила о рассекречивании двух миллионов документов периода массовых репрессий 1920-1950-х годов. Многие восприняли это как свидетельство готовности ФСБ обнародовать содержимое архивов. Но в действительности историки не увидели этих документов: доступ к ним получили только родственники жертв террора. Тот же вводящий в заблуждение прием был использован в случае с документами, касающимися массовой казни в Катыни, - эпизода, по сей день отравляющего российско-польские отношения. В 1940 году в России и на Украине были расстреляны тысячи пленных польских офицеров (самая массовая казнь свершилась в Катынском лесу, на западе России). Советские власти возлагали всю вину за это злодеяние на немцев. Лишь в 1990 году Михаил Горбачев признал, что расстрел польских военнопленных - дело рук НКВД. Ельцин открыл засекреченные материалы расследования, однако во время президентства Путина российский военный прокурор прекратил уголовное дело.
В январе 2009-го Верховный суд РФ отклонил ходатайство о возобновлении расследования - на основании смерти всех лиц, привлеченных к ответственности по этому делу, а также в связи с тем, что родственникам погибших не удалось представить данные генетической экспертизы, подтверждающих их родство с расстрелянными.
По словам Анны Ставицкой, адвоката, защищающего интересы родственников десяти катынских жертв, "это решение означало конец усилиям активистов разрешить эту проблему в России" и группа заявителей решила обратиться в Европейский суд по правам человека в Страсбурге.
В конце 2008 года в Твери вышла книга, посвященная 90-летию УФСБ по Тверской области. В издании фигурирует Дмитрий Токарев, майор НКВД. Он возглавлял Калининское УНКВД с 1938-го по 1945 год, в книге он предстает героем войны, грозой немецких шпионов. Но именно его управление весной 1940 года казнило 6000 польских офицеров в Осташковском лагере. Рапорты о казнях, которые тогда называли "приведением в исполнение", подписаны Токаревым. Ни одного упоминания о трагедии в книге нет.
Ситуация вокруг катынской трагедии неожиданно изменилась весной 2010 года. В апреле Владимир Путин принял участие в траурной церемонии в Катыни вместе с польским премьер-министром Дональдом Туском, российские власти оказали полное содействие в расследовании авиакатастрофы, в которой погиб польский президент, летевший в Катынь, а Дмитрий Медведев не только прилетел на похороны, но и передал 67 томов советских документов по катынской трагедии польской стороне. Однако этот неожиданный дружественный шаг был вызван вполне прозаическими причинами: на территории Польши открыли огромные залежи сланцевого газа, американские добывающие компании тут же предложили их разработать, и возникла реальная угроза, что Польша не только откажется от продукции "Газпрома", но и заменит в недалеком будущем Россию в роли главного экспортера газа в Европе. Осознавая эту безрадостную перспективу, в Кремле решили поступиться некоторыми позициями в борьбе за симпатии Варшавы.
Из-за засекречивания архивов мы не имеем исчерпывающего отчета о массовых репрессиях, которые проводили советские органы госбезопасности. Любая попытка изложения исторических фактов неизбежно связана с обнародованием имен людей, служивших в советских спецслужбах. Архивы, из которых можно почерпнуть такого рода информацию, закрыты. Сотрудники ФСБ, многие из которых служили в КГБ, хотят, чтобы так было и впредь. А тем временем они сочиняют более невинную версию истории органов госбезопасности, превознося Андропова как героя.
Работа над имиджем
Пропагандистская машина ФСБ
Российские спецслужбы уделяют большое внимание представлению своей деятельности в выгодном свете. У КГБ никогда не возникало необходимости объяснять свои действия общественности, в однопартийном государстве никакого гражданского общества попросту не существовало. Однако в 2000-е спецслужбы больше не могут не учитывать мнение общества.
Из всех возможных средств улучшения своего имиджа ФСБ решила сделать упор на кино и телевидение. На российских телеканалах появились пропагандистские фильмы, в которых сотрудники спецслужб предстают суперагентами, ежедневно совершающими подвиги.
В 2001 году на экраны вышел телесериал "Спецотдел", в котором петербургские агенты ФСБ предотвращают вывоз из России произведений искусства. Главный герой, выходец из питерской интеллигентной семьи, воевавший спецназовцем в Афганистане, вернулся в Санкт-Петербург и пошел служить в ФСБ, чтобы защищать коллекцию Эрмитажа от разграбления.
Еще один сериал, "Тайная стража", посвященный сотрудникам оперативно-поискового управления (наружное наблюдение), был впервые показан осенью 2005 года. Фильм выпущен при поддержке ФСБ. В 2007 году канал РТР показал 16-серийный фильм "Спецгруппа", о том, как ФСБ раскрывает террористические заговоры и расследует финансовые махинации. И снова в производстве фильма участвовала ФСБ.
В декабре 2004-го состоялась премьера самого значительного блокбастера ФСБ - фильма "Личный номер", бюджет которого составил 7 миллионов долларов. Здесь впервые ФСБ сработала в точности, как ее предшественник. В свое время КГБ заказал фильм "ТАСС уполномочен заявить" как художественную версию реального шпионского дела, которая должна была отразить точку зрения Комитета госбезопасности на событие, важное для репутации ведомства. Задача, поставленная перед создателями "Личного номера" была схожей: показать правильную версию сразу двух ключевых для ФСБ событий - взрывов домов 1999 года, в организации которых обвинялись спецслужбы, и штурма театра на Дубровке в 2002 году.
Взрывы домов даны как есть, а в изображении событий на Дубровке вместо театра фигурирует цирк. Главный герой - офицер ФСБ, попавший в свое время в чеченский плен, где его вынудили "сознаться" в участии в терактах. (Аллюзия на реальную и противоречивую историю офицера ГРУ Алексея Галтина, захваченного в плен чеченцами и сделавшего схожее заявление перед видеокамерой. Галтину удалось бежать из плена, после чего он дезавуировал свои признания, сказав, что дал их под пытками.)
В фильме живущий на Западе беглый олигарх по фамилии Покровский из личной ненависти к президенту России вступает в сговор с арабскими и чеченскими террористами. Совместно они разрабатывают план захвата московского цирка. Образ Покровского очень напоминает российского магната Бориса Березовского, сбежавшего в Лондон в 2001 году. Однако захват заложников - лишь первый этап куда более масштабной террористической атаки: террористы планируют устроить взрыв на саммите "Большой восьмерки" в Риме. Спасает положение главный герой: он освобождает заложников и расстраивает планы террористов.
Создатели фильма не скрывали, что консультировал картину Владимир Анисимов - тогдашний замдиректора ФСБ, а также, что проект в целом был осуществлен при поддержке спецслужбы. Юрий Гладильщиков, один из ведущих российских кинокритиков, высказался следующим образом: "Появился частный коммерческий антитеррористический боевик "Личный номер", который производит впечатление сделанного не без одобрения силовых структур… Силу кинематографа осознало и государство - впервые с доперестроечных времен".
В ФЕВРАЛЕ 2006 года ФСБ возобновила проводившийся еще при Андропове конкурс на лучшие произведения литературы и искусства о деятельности органов службы госбезопасности. Начальник Центра общественных связей ФСБ Олег Матвеев прямо заявил тогда, что его ведомство возвращается к традициям КГБ. В интервью газете "Коммерсант" он сказал: "Это возвращение к опыту прошлых лет. С 1978 по 1988 год существовала премия КГБ СССР в области искусства. Ее также вручали тем, кто создавал положительный образ сотрудника КГБ… Сейчас, когда в кино, в сериалах, в детективах чаще появляется негативный образ сотрудников спецслужб, мы решили возродить этот конкурс и награждать тех, кто не дискредитирует сотрудников спецслужб, а создает положительный образ защитников".
Первым фильмом - лауреатом этой премии стал "Личный номер".
Следующий кинохит, созданный под патронажем ФСБ - "Код Апокалипсиса". Главная героиня - очаровательная женщина, полковник ФСБ - спасает сразу семь мировых мегаполисов. Фильм получил премию ФСБ в 2007 году, а картина "Ликвидация", посвященная борьбе спецслужб с одесскими бандами в послевоенные годы, - в 2008-м.
Вдохновившись успехом "Личного номера", ФСБ обратилась к псевдодокументалистике. В качестве оптимального пропагандистского формата выбрали фильм-расследование: он дешевле, на его производство уходит меньше времени, и его можно выдать за работу независимых журналистов, освободив ФСБ от ответственности за содержание. А главное, документальный фильм гарантирует возможность прямого обращения к миллионам телезрителей.
В январе 2006 года на телеэкраны вышел документальный фильм "Шпионы" о деятельности британской разведки и России. Режиссер, журналист Аркадий Мамонтов, включил в фильм видеозапись, сделанную группой наружного наблюдения ФСБ, где сотрудник британского посольства идет по некой московской улице, название которой не раскрывается, и проверяет тайник, закамуфлированный под камень. В фильме сотрудники ФСБ утверждают, что британский дипломат, идентифицированный как Марк Доу, пытался снять данные со шпионского передатчика.
На рентгенограмме камня, показанной в фильме, видны компактно упакованные четыре большие батарейки и радиопередатчик. Именно этот рентгеновский снимок рассматривается как доказательство шпионской деятельности Доу. Затем Мамонтов посвящает зрителей в ход расследования связей Доу с российскими неправительственными организациями (НПО): в показанном на экране списке организаций, финансируемых британским правительством, фигурируют названия самых уважаемых НПО, а Доу предстает как посредник между ними и британской разведкой.