Два великих Образа, два великих Начала – Созидание и Разрушение могут как противостоять друг другу, так и сотрудничать. Ярким примером противостояния этих образов является индустриальный Донбасс в пике своего развития – окутанный дымом заводских труб и весь в огромных терриконах отвалов пустой породы и шлаков, опутанный сетью железных и автомобильных дорог – предкатастрофный Донбасс.
Примером сотрудничества Образов является нынешний Донбасс – с остановленными разрушенными заводами, затопленными шахтами, лежащими повсюду обгоревшими танками, БТР, БМП, которые геройски выполнили свой последний долг и остановили уничтожение многострадальной земли.
С предложенной точки зрения нетрудно предположить дальнейшее развитие событий: земля будет самоочищаться от вредных производств, мыслей и эмоций по всей планете. И если самым грязным местом, точкой № 1, сегодня оказался украинский Донбасс, то ученые-экологи могут составить подробный дальнейший список территорий, где земля страдает от безумной деятельности людей и нуждается в спасении. Можно будет просчитать, где, на каких континентах, в каких странах и регионах будут проходить мероприятия по очищению земли. Можно будет это предвидеть и готовиться к этому в плановом порядке.
Именно на этих территориях будут происходить нелогичные, абсурдные, людьми пока не управляемые, разрушительно-созидательные события, результатом которых будет очищение земли от непотребного, возвращение планете первозданного цветущего облика. И чем раньше люди поймут смысл происходящего на земле, грядущих великих перемен, тем более безболезненны они будут, тем меньше горя и страданий принесут, дав шанс миллионам людей начать строить новую счастливую жизнь…"
Ужас положения – в том, что, помимо дегенеративных масс обывателей и новых "идеологов архаики" против моего Будущего во многом работает и официальная академическая наука. В силу своей косности и корпоративного эгоизма. Первой в мире РАН создала научную инквизицию, каковая не разбирает, кто перед ней: откровенный маньяк, хитрый мошенник или же гениальный первооткрыватель совершенно нового направления в науке и технике! Которая все сразу объявляет "лженаукой" и невозможным.
Господи, ведь это признак смерти белой расы, смерти моего народа. Добровольное погружение во мрак. Добровольный уход от мира и превращение самих себя в жертву для более умных и энергичных этносов!
Знаки угасания
Как историк и футуролог, прекрасно знаю ярчайший признак скорого обвала цивилизации, слома эпохи. Это настроение времен поздней Римской империи. Начиная со второго столетия нашей эры римляне пребывали в уверенности, будто их цивилизация достигла всех возможных вершин и пределов. Что больше ничего невозможно изобрести и придумать, что все уже создано и некуда дальше стремиться. С тех времен множатся признаки грядущего упадка и катастрофы. Распространяются декаданс и деграданс. Идиоты начинают разглагольствовать о близости к природе, погрязают в плотских удовольствиях и психологических самокопаниях. Их больше интересуют зрелища и развлечения, интриги и бабло. Они не хотят достигать невозможного. И это было тем более смешно, что римлянам было известно только о трети поверхности планеты. У них не было ни паровой машины, ни компаса, ни барометра с термометром. Они не умели плавать через океаны и бороться с опасными болезнями. Они не научились добывать и использовать уголь, им было известно всего девять химических элементов. Но они считали, что больше нечего творить или изобретать.
То же самое настроение я наблюдаю и в нынешнем мире победившего капитализма – потребительского, финансового, глобального. В той реальности, что готовит нам Великая Глобалия, Сообщество Тени. Толпы всяких анастасийцев и неоархаиков еще полбеды. Есть еще и почти повальное настроение горожан: все уже изобретено и даже чересчур много изобретено. Не нужны нам города будущего, пусть будут города настоящего. Завтра должно быть как сегодня. Промышленность – снести к чертовой маме. Учиться на инженера или ученого? Зачем? Разве так сделаешь свой первый миллион долларов к двадцати годам? Отрываться и развлекаться. Не нужны нам луны Юпитера и марсианские холмы. Наука и ее чудеса больше никого не волнуют и не "зажигают". Физики, химики, вообще исследователи более не правят умами. Главными фигурами делаются бесплодные пустышки: футболисты, телеведущие, стилисты, шоумены, политиканы и финансовые спекулянты. Те, кто ничего нового не создаст, но зато потакает вкусам тупеющей и коснеющей толпы скотов. Правительства тратят на футбол больше, чем на университеты и научно-технические программы. Негр, катающий мяч, получает от общества больше, чем ученый с мировым именем. Все "инновации" сводятся к бесконечному комбинированию и усовершенствованию того, что было в принципе изобретено десятилетия назад. Ибо что такое все эти смартфоны и социальные сети? Только лишь гибриды облегченного пользования из того, что в принципе создано до конца 1960-х. Но нет ни одного прорыва, сравнимого с изобретением энергетики на переменном токе, самолета, радиосвязи и телевидения, антибиотиков, атомной энергии, ракетной техники, двигателя внутреннего сгорания.
Для римлян подобный стиль жизни кончился страшным крахом. Полной гибелью цивилизации, народа, самой правящей элиты. Неужели вы думаете, будто сейчас все не завершится тем же самым образом?
Ну а если брать русские земли – обрывки Советского Союза, – то здесь есть отягчающие факторы. Опустошение страны, ее деградация, уничтожение индустрии и науки, гибель двадцати миллионов отнюдь не самых худших человек с 1991 года. Плюс отупение массы, которое быстрее и сильнее, чем на Западе. Да еще и крайняя ограниченность правящей "аристократии", считающей русских народом неумех, тупиц и неудачников, стремящейся смотреть в рот Западу и заимствовать оттуда все без исключения. Брать готовое только оттуда, ничего не придумывая и не создавая самостоятельно. Плюс масса "креативного класса" с теми же настроениями. Мы имеем толпу городских макак, тычущих пальцами в электронные гаджеты, но утративших способность создавать такие устройства. Чистые пользователи чужого и подражатели иностранному.
А теперь подумайте: что будет, коли этих белых городских "чурок" (не таджиков-узбеков, а вроде бы русских) станет большинство? Когда не то что новую технику создать и делать, а и просто поддерживать прежнюю техносферу станет некому? Представили? То-то и оно…
Вот почему говорил и говорю: нас, русских, может спасти только сохранение технократической "прогрессистской" цивилизации. Не бредовые "родовые поместья" полоумных анастасийцев, а высокоточное, с применением спутниковой навигации, высокомеханизированное земледелие. Не отказ от техники, а ее дальнейшее развитие.
Через тернии…
А для этого и потребны самые решительные прорывы в научном знании. Ибо если мы сможем открыть нечто совершенно новое, то на основе оного сможем породить и самые фантастические – почти на грани магии – технологии. Самые радикальные изобретения, что смогут решить самые тяжелые наши проблемы. Компенсировать нам хоть нехватку людей, хоть дефицит средств. В самом-то деле: зачем тратить триллионы рублей на постройку старых систем водоочистки или телефонной связи, коли новые изобретения могут обеспечить то же самое на порядок (в десять раз) дешевле? Ежели вы сможете лечить рак быстро и дешево, причем с минимальным вредом для всего организма? Если ты сможешь строить дороги-автобаны быстрее в несколько раз, причем недорого и с минимумом потребности в рабочей силе? И если для этого нужно скрещивать достижения науки-техники модерна с древними знаниями – так тому и быть!
Но если вы хотите таких прорывов, то сами должны обладать инновационной смелостью и способностью принимать "безумцев", а не отторгать и уничтожать их.
Закон истории гласит: будущее покоряется только самым смелым и безумным. Нужно быть воистину одержимым и не признающим никаких авторитетов, чтобы подарить миру тот или иной прорыв. В мир инноваций нужно идти с такой же отвагой, как когда-то уходили в бурные воды Северного моря дракары викингов. Народ, что взнуздает прогресс, должен быть настоящим сорвиголовой, бросающим вызов неизведанному. Толпы потребителей и обывателей для этого слишком трусливы.
"Безумным" был тот, кто придумал колесо: подобного нет в природе.
Сумасшедшим считался тот, кто придумывал и строил первые аэропланы, ибо подавляющее большинство считало: человек не птица, летать ему не суждено.
Сумасшедшим с точки зрения большинства кажется тот, кто не удовлетворяется тем, что сказано в учебниках и в признанных теориях, а видит то, что не зрят остальные. Тот, кто что-то придумывает: в технике и науке, в общественной жизни, в экономике. Тот, кто тратит на это годы жизни, вместо того чтобы гнаться за деньгами или развлекаться. Впрочем, читатель, вы мои мысли на сей счет знаете из прошлых моих книг и из тех же "Хроник невозможного".
Но нынешнее общество относится к таким безумцам все враждебнее и враждебнее. Причем в лице и обывателя, и официальной Академии наук. Вот в чем проблема.
О пользе безумцев
А ведь необходимость в таких "безумцах" отнюдь не стала меньше с начала ХХ века, когда было буквально взорвано здание классической физики и когда из этого взрыва потом родились электроника, лазеры, компьютеры, атомная энергия. По сути, современный, такой удобный для нас мир. При этом привычные сегодня, но сумасшедше новые в начале ХХ века физические теории казались тогда большинству и ученым старой школы совершеннейшим бредом. Подчас эти теории и открытия пугали даже самих их авторов!
Как говорил известный в шестидесятые американский физик, профессор Дайсон: "Великое открытие, когда оно только появляется, почти наверняка возникает в запутанной, неполной и бессвязной форме. Самому открывателю оно понятно только наполовину. Для всех остальных оно – полная тайна".
Другой гений физики ХХ столетия, Нильс Бор, изрек: "Перед нами – безумная теория. Вопрос в том, достаточно ли она безумна, чтобы быть правильной…".
Недавно, читатель, открыл для себя великолепные книги Ирины Радунской, в шестидесятые и семидесятые годы писавшей о безумном перевороте в физике, произошедшем в науке с конца позапрошлого века. Это стоит изучить, чтобы понять то, что аналогичное безумие необходимо нам сегодня.
"…Двадцатое столетие застало ученых в приятном заблуждении. Им казалось, что они знают все или почти все об окружающем мире. Вдохновение Галилея, прозорливость Ньютона освободили человеческий разум от паутины, сотканной из ошибочных утверждений древних схоластов и искусственных представлений средневековья. Плечами гигантов была поднята стройная система человеческих знаний. Фундаментальная наука о неживой природе – физика – вскрыла главнейшие законы, охватывающие, как думалось, все стороны жизни вселенной.
Это величественное здание, получившее название классической физики, казалось, вмещало в себя разгадки всех раскрытых и еще не раскрытых тайн природы.
На рубеже XX века это благополучие подверглось серьезному испытанию. Классическая физика оказалась скомпрометированной тем, что она не смогла объяснить ряд вновь открытых фактов.
Она стала в тупик перед простым нагретым телом. Каждый школьник знает, что, сунув кусок вещества в огонь, его можно довести до красного и даже белого каления. Любое раскаленное вещество, если только оно не разрушится при нагреве, будет светиться. И чем выше его температура, тем более яркий свет оно излучает. Даже цвет звезд зависит от их температуры. Но когда ученые попытались понять, почему цвет излучения не зависит от их состава, формулы отказались дать однозначный ответ. Они отзывались об этом явлении самым противоречивым образом и только сбивали ученых с толку.
Попытки описать математически, как энергия нагретого тела излучается в пустое пространство, кончались разочарованием.
Уравнения не давали ничего похожего на действительность. Из всех расчетов получалось: тепло так быстро улетучивается в окружающее пространство, что всего топлива, имеющегося на Земле, не хватит, чтобы вскипятить чайник! Это, конечно, противоречит опыту.
Опыт, верховный судья науки, отвергал все попытки построить теорию излучения. Классическая термодинамика и электродинамика, хорошо справлявшиеся с описанием сложнейших природных процессов, позволяющие описать работу всех известных машин, оказывались бессильными перед этой, казалось бы, простой задачей.
Проблемой занялся Макс Планк, берлинский профессор, уже завоевавший себе известность трудами по термодинамике. И он тоже начал танцевать от печки, исходя из привычной предпосылки: энергия от нагретого тела переливается в окружающее пространство так же непрерывно, как воды реки в океан.
Но и усилия Планка приводили к тем же обескураживающим выводам. Да, действительно, нагретое тело испускает лучи всех цветов: красные, зеленые, фиолетовые. Фиолетовые лучи очень жадные, они отбирают у тела и уносят с собой львиную долю энергии. И все-таки не они самые ненасытные. Ультрафиолетовые лучи и еще более коротковолновые, лежащие за ультрафиолетовой областью спектра электромагнитного излучения, должны были, подчиняясь формулам, остудить все тела в природе, охладить вселенную до абсолютного нуля!
Так расчеты Планка подтвердили ужасный вывод: мир ожидает ультрафиолетовая смерть. Но в окружающей жизни физики не находили ни малейшего симптома столь печального исхода. Они должны были избавить и теорию от нелепого заблуждения. Этой проблемой мучился не один Планк. Многие ученые не хотели мириться с бессилием созданных ими формул.
Но недаром имя Планка до сих пор произносится с благоговением. Планк избавил физику от призрака ультрафиолетовой катастрофы.
"После нескольких недель самой напряженной работы в моей жизни тьма, в которой я барахтался, озарилась молнией и передо мной открылись неожиданные перспективы", – говорил впоследствии Планк в своем нобелевском докладе.
Молния, о которой он упомянул, озарила целую область знаний о природе вещества. Это случилось в 1900 году. Рассматривая процесс обмена энергией между раскаленным телом и окружающим пространством, Планк предположил, что этот обмен совершается не непрерывно, а в виде небольших порций.
Описав этот процесс математически, он пришел к формуле, в точности совпадавшей с распределением энергии в спектре Солнца и других нагретых тел. Так в науку вошло представление о минимальной порции энергии – кванте.
Обычно говорят, что Планк пришел к своему открытию случайно, что на идею введения дискретности – скачкообразности – в процесс передачи тепловой энергии он натолкнулся в результате экспериментальной математики, пытаясь добиться совпадения расчетов с опытом.
Сам Планк опровергает эту версию. Он рассказывает, что, будучи горячим поклонником крупнейшего из физиков, Больцмана, он показал ему свою работу. Она была выдержана в духе классических представлений о непрерывности тепловых и электродинамических процессов. Ответ знаменитого ученого поразил Планка. Больцман, безупречный классик, сказал, что, по его мнению, невозможно построить вполне правильную теорию процессов излучения без введения в них еще неизвестного элемента дискретности.
Несомненно, указание Больцмана помогло Планку найти путь к его великому открытию. Если в его возникновении и сыграла свою роль случайность, то в еще большей мере оно явилось закономерным диалектическим скачком в познании.
Вдумываясь в суть своей формулы и в возможности, открываемые введением кванта энергии, Планк понимал, что он выпустил из бутылки мощного джинна, способного потрясти самые основы описания природы. Он чувствовал, что не может даже оценить масштабы грядущего переворота, но инстинктивно догадывался, что его работа даст толчок лавине, которая наверняка разрушит фундамент физики, а это казалось ему опасным. Последующая история науки показала, насколько правильным было его предчувствие.
Будучи человеком консервативных взглядов, Планк медлил с опубликованием своего открытия. Оценивая его значение, он говорил, что либо оно полностью ошибочно, либо по масштабам сравнимо с открытиями Ньютона.
Коллеги Планка придерживались преимущественно первой точки зрения. Некоторые из них даже грозились отречься от физики, если "возмутительная" теория Планка не будет опровергнута…".
Так написала Ирина Радунская в книге "Безумные идеи" (1965 г.).
В начале ХХ века не было еще никаких комиссий по борьбе со лженаукой. А те, кто звал уйти из городов, были жалкими маргиналами. Макс Планк нашел неопровержимые экспериментальные подтверждения своей квантовой формулы – и его признали. Его не объявили лжеученым шарлатаном и не подвергли травле в прессе, а сделали нобелевским лауреатом.
Впрочем, все великие физические открытия были безумием (с точки зрения имевшейся тогда науки), причем началось это с великого Максвелла, открывшего мир электромагнитных явлений и первым нанесшим удар по механистической науке.
"После долгой и кропотливой работы в период 1860–1875 годов Максвелл создал теорию, в которой электрические и магнитные силы природы были объединены в понятие единого электромагнитного поля, включающего видимый свет, невидимые ультрафиолетовые и инфракрасные лучи.
Он свел все известное людям об электричестве и магнетизме к четырем удивительно простым уравнениям. Именно эти уравнения сообщили, что свет – это просто электромагнитные волны, способные распространяться в пустом пространстве так же легко, как в прозрачных телах. Причем из уравнений следовало, что эти электромагнитные волны могут существовать сами по себе. Они представляют собой реальность, ранее неведомую людям и внезапно появившуюся перед учеными как могучий хребет из-за рассеявшегося тумана.
Можно представить, какую смуту посеяла эта концепция. Еретическая сущность ее заключалась прежде всего в том, что она вопреки многовековым традициям и идеалам не покоилась на механических движениях и силах. Переменные величины, изображавшие в математическом аппарате Максвелла электромагнитные поля, по существу, не могли быть представлены какими-либо обычными моделями и поэтому казались современникам крайне абстрактными понятиями.
Ведь конкретным и реальным еще со времен Декарта считалось только то, что можно изобразить "посредством фигур и движений".