С появлением действительно передовой русской индустрии и развитого (вплоть до биотехнологий) аграрного комплекса снова появится механизм отбора лучших из лучших, действовавший в СССР. Еще более мощные социальные лифты включатся, когда страна начнет не догонять Запад, а перепрыгивать через него, начиная первой на свете делать то, что еще никто в мире не делал. Решать задачи, перед коими пасовали прочие цивилизации. Сознательно строить Будущее. Это могут быть суперпроекты создания городов будущего (футурополисной усадебной урбанизации). Или проект овладения новыми источниками энергии (реакторы на тории и необогащенном уране, низкоэнергетические термоядерные реакторы и вообще немыслимые сейчас энергетические технологии). Или проект "Рос-сия-2045" – достижение физического бессмертия, победа над старением. Что тесно связано с планами космической экспансии и активного геоморфинга – преображения пустынных и уничтоженных загрязнением территорий/акваторий. Сюда же отнесем проекты создания транспорта будущего, что сможет сетью скоростных трасс связать страну воедино, породив своеобразный Транснет.
В ходе решения исторических беспрецедентных задач выдвинутся люди наивысшего качества.
Наконец, есть пятый "резервуар". С началом реальной индустриализации на принципах русской самостоятельности и опережения заработают университеты. Университеты, где студенты смогут выступать в роли учеников и подмастерьев, отобранных мастерами. То есть воплотителями проектов и успешными директорами. Студенты здесь смогут с третьего курса участвовать в реальных производстве, конструировании, строительстве, научном поиске и проч.
В этом случае совокупный Университет сможет стать кузницей новой здоровой элиты.
Именно в отбор лучших из лучших и в создание механизмов отбора кадров высшего качества РФ должна сегодня вкладывать деньги, а не в футбол. В русских капитанов завтрашнего дня, а не в наемных футболистов и тренеров. Чтобы это заработало, надо строить заводы и лаборатории, а не сверхдорогие стадионы. Нас не спасут бессмысленные олимпиады и чемпионаты стоимостью с хорошую войну.
От "ордена лучших" до гениев самоуправления
Что мы предлагаем? Создать нечто вроде "Почетного легиона" отечественного бизнеса. Как параллельную имеющемуся госаппарату общественно-государственную организацию.
В США в 1933 году был принят Акт о восстановлении национальной индустрии (NIRA – National Industry Recovery Act). Для его реализации было создано ведомство NRA – Национальная администрация восстановления во главе с генералом Хью Джонсоном. Все фирмы и предприятия, которые принимали участие в программе ведомства (в обмен на помощь государства они должны были выдерживать определенные показатели по ценам, зарплатам и показателям производства), получали знак "Синего орла". Орла, держащего в одной лапе связку молний, а в другой – шестерню. Этот знак они должны были помещать на своей продукции и на вывесках своих зданий. Синий орел показывал, что предприятие находится под особой защитой государства, что оно работает на благо нации, что честные граждане, радеющие о выходе страны из Великой депрессии, должны покупать продукцию компаний с таким вот знаком.
Надежд на эту программу было много. 13 сентября 1933 года в Нью-Йорке даже прошел парад NRA. Маршировали четверть миллиона человек – работников швейной промышленности, коммунальщики, розничные торговцы, пивовары и даже труппа мюзик-холла "Рэдио Сити". В небе пролетело 49 самолетов.
Джонсон не справился со своей задачей, и президенту Рузвельту с 1934 года пришлось делать, в общем, то же самое, но в другой форме. Однако нам важно рациональное зерно в том эксперименте: тот самый единый государственный знак для выделения в общей массе самых здоровых предприятий и компаний.
Мы с нашим другом и промышленным предпринимателем Владимиром Топорковым решили творчески развить его и применить на русской почве.
Кто будет признан элитой национального предпринимательства?
Брать для критерия только оборот или объем прибыли нельзя. Что толку в нефтегазовых государственных компаниях, если у них денег полно, но работники в среднем – с невысокой зарплатой? И если прибыль делается за счет сырья, а не из сбыта собственной продукции с высокой добавленной стоимостью? Если частный "Сургутнефтегаз", будучи гораздо меньше "Газпрома" и "Роснефти", налогов с тонны добытой нефти платит куда больше них? Если эта продукция низкотехнологична, в ней нет наукоемкости и большой доли квалифицированного труда? Нет, чисто финансовые показатели тут не проходят.
Чтобы отделить действительно отборную, "гвардейскую" часть отечественных бизнесменов и предпринимателей, нужно построить (см. рисунок) таблицу из двух координат. На одной оси отмечается уровень зарплат на предприятии, на другой – объем выплачиваемых в бюджеты всех уровней налогов в расчете на одного работающего.
В левом нижнем углу таблицы получится "черный квадрат" никак не по Малевичу. Попадание в такую зону однозначно должно вести к санации компаний.
Что за пределами "черного квадрата"? Мы получим этакий сектор – прямоугольно изогнутую область, заштрихованную на рисунке. В нее попадают те компании и предприятия, что платят и высокие средние зарплаты, и большие объемы налогов (вершина толстого "уголка") – лучшие из лучших. Можно сказать, "генералы". Те, кто ведет хозяйство рационально и предприимчиво, применяет передовые технологии, снижает издержки и не раздувает непроизводительный аппарат клерков-менеджеров.
Если же "генералы" снижают объемы налогов и зарплат своих коллективов, то они опускаются ниже по уровням толстого "уголка", переходя в ранги "офицеров", а то и вовсе вылетая за пределы бизнес-элиты.
Но туда попадают и те, кто платит высокие зарплаты, но небольшие налоги. Например, это небольшие высокотехнологичные фирмы, получившие налоговые льготы или вообще податные каникулы на время своего развития. Ибо хоть они дают в бюджет пока что мало отчислений, но зато не скупятся на оплату труда своих работников. Что тоже на благо общества. Ибо зажиточные работники тратят деньги в стране (в регионе, в городе), давая работу другому бизнесу. А заодно платят и налоги с личных доходов. Такие фирмы сначала ходят в чине "лейтенантов". Но могут подняться и до "генералов". Когда окрепнут и перестанут нуждаться в налоговых льготах больших масштабов. А могут и вылететь в "черный квадрат", в область неудачников.
В "лейтенанты" попадают и те компании, что обеспечивают высокие объемы налогов при низких средних зарплатах работников. Сюда попадут сырьевые компании. Однако они могут подняться выше, если наладят переработку сырья в стране, займутся созданием передовой промышленности.
В сущности, у одной и той же деловой группы могут быть и "генеральские" предприятия или проекты, и "офицерские", и вообще аутсайдерские. Но если есть объективно определенная и выстроенная по рангам бизнес-гвардия, то можно обратиться к ней за помощью – и тогда она сможет взять эти предприятия (проекты) и поднять их.
"Офицеры" могут прийти на судебный процесс по банкротству и поручиться за того, кто потерпел неудачу. Конечно, они будут после этого нести ответственность за выход из "черного квадрата" того, кого они взяли на поруки.
С помощью принципиально простой схемы мы получаем "машину кадрового отбора", причем сугубо объективную.
По сути дела, речь идет о том, чтобы создать некий аналог и знака "Синего орла", и аналог французского Почетного легиона. Во Франции ведь всего один орден (Почетного легиона), но с градациями – легионер (кавалер), офицер, командир (командор) и высший офицер. Орден, таким образом, является не просто бирюлькой на груди, а настоящим орденом заслуженных людей страны, имеющим юридическое лицо и состоящим из шестнадцати территориальных когорт. Орден реально защищает своих членов, и государство обеспечивает им надлежащие привилегии.
Тут, если двигаться от основания заштрихованного "уголка" к его вершине, получаются свои лейтенанты, капитаны, майоры, полковники и генералы. С одним отличием: оная меритократия (власть достойных) будет динамичной. Снизил показатели – пожалуй вниз по лестнице рангов, а то и вообще за пределы гвардии. Повысил – поднялся.
При этом можно давать знак, скажем, "Красного орла" разных степеней – офицерских и генеральских. Пусть он отличается размером и тем, что орел держит в лапах. Но если ты получил такой знак от государства, если поставил его на свою вывеску, продукцию и документы, то попадаешь под особую защиту власти. Если на тебя нападут разные там государственные шакалы, то с ними автоматически приедут разбираться из самой Москвы. Чтобы наказать их, убийц самой здоровой части национальной экономики. Кстати, чтобы как можно меньше зависеть от чиновников, "предпринимательский легион" должен быть отдельным юридическим лицом, истинным общественным союзом успешных промышленников и предпринимателей. Его штаб-квартира, подобно капитулу французского ордена Почетного легиона, будет находиться в столице, имея юридическое лицо и территориальные округа.
Имея такие знаки отличия, наш предприниматель может не опасаться того, что некто устроит ему парочку дополнительных проверок. Что в Росреестре затянут регистрацию компании. Что нечистый на руку молодчик из УБЭПа придет к нему отрабатывать чей-то рейдерский заказ. И вообще, человек сможет работать, не боясь, что его начнут "кошмарить" и "нагибать".
Первые лица страны должны навсегда отказаться от порочной системы туманных намеков-сигналов и перейти к отдаче недвусмысленных повелений и распоряжений, к доведению своих решений в максимально ясном виде.
Так мы защитим самый здоровый и честный, самый полезный для общества слой предпринимателей от своры государственных мародеров, направив их на санацию самой нездоровой части экономики. Не забыв при этом некоторые предохранительные механизмы и необходимые исключения из правил. Только негосударственный сектор!
Чтобы не было искажений, мы полностью исключим из своей системы государственные предприятия – здесь должны быть только частные, акционерные, кооперативные фирмы и предприятия с собственностью трудовых коллективов. Исключаются из гвардии госкомпании, казенные и унитарные предприятия, вся бюджетная сфера.
Исключаются отсюда и те фирмы, чей сбыт почти целиком зависит от государственного спроса. Это монопрофильные компании военно-промышленного комплекса, многие предприятия атомной отрасли. Или же такие уважаемые предприятия, как НПО "Молния", например, которое попало в бедственное положение, потому что дурное государство не стало развивать сферу, под которую "Молнию" и создавали – многоразовые легкие авиакосмические системы. Космическую авиацию то есть.
Естественно, создание такой "гвардии-легиона" не является панацеей. Одновременно для оздоровления экономики нужен выход из ВТО или хотя бы понимание откровенной враждебности ее интересам развития страны. Иначе национальный реальный сектор не поднимется и слишком много предприятий будут погибать неестественной смертью. Конечно же, нужно изменять налоговую систему, снимая нагрузку с реального производства и НИОКР.
Нужно перестраивать финансовую систему, чтобы обеспечить реальному сектору кредиты под столь же низкие проценты, как в США или Канаде. Ведь политика нынешнего Центробанка нацелена на "зажатие" и в конечном итоге на резкое сокращение числа банков. Система обязательного резервирования, например, практически не оставляет банкам никакого маневра, никаких возможностей для кредитования реального сектора экономики. Нужно обеспечить стабильность тарифов на энергию и перевозки. Нужно построить и действенную систему борьбы с коррупцией.
Однако принципиальная основа создания экономической гвардии остается прежней. По сути, это государственно-частное партнерство.
Что получает государство? Прежде всего, нормально работающую экономику, а не кошмарное "зазеркалье".
Во-вторых, государство и общество обретают качественный кадровый резерв. Те самые кадры, что решают все. Тот самый столыпинский класс крепких и предприимчивых хозяев, если хотите. Теперь понятно, откуда – по вполне объективным показателям и за реальные достижения! – брать талантливых деловых управленцев в госаппарат. Дельных людей, а не каких-то непонятных мальчиков и скороспелых выпускников "элитных вузов", не чьих-то сынков или фаворитов. Заодно государство видит, кто лучше всего мог бы выполнить его заказы-подряды, кто может выступить партнером в проектах с частно-государственным партнерством.
Всегда понятно, с кем можно связаться, для того чтобы попросить вытянуть падающие предприятия, а то и целые территории, впавшие в депрессию. Видно, кому можно давать льготные кредиты для развития. Напомним, что сила американцев – как раз в обмене успешными кадрами между госаппаратом и корпорациями.
Ну а заодно решается и проблема поголовья государственных шакалов. Сначала их отправят служить действительными "санитарами леса". Ну а потом, когда они выполнят свою миссию и лишатся корма, можно приступить к сокращению их численности.
Система "смены команд"
Одновременно в футуристической России необходимо предусмотреть периодическую смену правительственных команд. Или, как выразился футуролог Сергей Переслегин, создать аналог сменных экипажей подводных лодок. Делается это ради того, чтобы правительственные управляющие периодически вырывались из рутины и "текучки". Ибо, работая в правительстве, они не в силах воспринимать новые идеи и знакомиться с мировым опытом, а общение с высокими чиновниками сводится к принципу "письмо на полутора страничках". В то же время "фабрики мысли" работают как бы в пустоте, не имея практического опыта воплощения своих идей и будучи не в силах донести свои наработки и предложения до действующих министров. В итоге интеллект существует отдельно от госаппарата.
В системе сменных команд одно правительство с отборными управленцами через несколько лет должно сменяться на другое, не менее отборное. При этом непрерывность правительственного курса обеспечивается главой государства, законодателями, принятыми планами и программами. Временно сменившаяся команда идет на работу в "фабрики мысли", фонды, институты на высокооплачиваемые должности. Она знакомится с мировыми тенденциями и идеями отечественных интеллектуалов, привнося в деятельность "мозговых трестов" свой практический опыт и связи, сама создает новые управленческие разработки, рождает свои идеи. Вырванная из изнурительной административной гонки, "отдыхающая" команда имеет возможность повысить квалификацию, осмыслить сделанное, ознакомиться с умными книгами, прочесть важные исследования, посмотреть на ситуацию с птичьего полета, поучаствовать в мозговых штурмах и командно-штабных играх. Проведя таким образом энный промежуток времени, "отдохнувшая" команда вновь возвращается в правительство. А те, кто в нем работал, уходят в "мозговые тресты".
Главное – задействовать опыт людей дела в госуправлении. А для того нужна и система сменных команд.
Во имя оздоровления кадровой политики должна измениться и обстановка "наверху". Первые лица страны должны навсегда отказаться от порочной системы туманных намеков-сигналов и перейти к отдаче недвусмысленных повелений и распоряжений, к доведению своих решений в максимально ясном виде.
Сама система "сигналов" – плод долгого разложения бюрократической системы, торжества безответственности. Ибо в любой момент первое лицо может заявить, что его "не так поняли", и спихнуть ответственность на "стрелочника". Такая система ведет к разложению системы госуправления именно сверху, ибо "сигналенье" спускается все ниже и ниже. Первое лицо должно доносить свои распоряжения четко. На то оно и первое лицо, вождь.
Не нужно бояться подавления инициативы и мелочной регламентации: высшая воля всегда дает исполнителям простор для творчества и разумной инициативы. Ибо, как правило, первые лица задают только генеральные цели и направления, а пути их достижения – дело умных и предприимчивых подчиненных.
Переход к ясному целеуказанию из Центра окажет мобилизующее воздействие и повысит ответственность в целом. Включая и ответственность первых лиц.
Ну а дабы не попадать впросак и не страдать волюнтаризмом (синдром "хрущевской кукурузы"), первые лица должны предварительно работать с собраниями профессионалов и слушать их мнения. Так, как это делал сам Иосиф Сталин, принимавший решения лишь после обсуждения в кругу ответственных практиков. К сожалению, волюнтаризм и самодурство в верхах РФ сегодня слишком часты.
Приток свежей крови
Огромный резерв в будущем – развитие местного самоуправления, перераспределение налогов в его пользу. Знали бы вы, сколько замечательных людей можно найти в глубинке! Кстати, вполне футуристических по духу.
Дадим слово Вадиму Владимировичу Монину, доценту юрфака Астраханского университета и члену Регионального совета по развитию некоммерческого партнерства сельских территорий и кооперации. (Наш разговор состоялся в ноябре 2013-го.)
Итак, внешне село в Астраханской области безнадежно. Муниципалитеты страшно бедны: по нынешней налоговой системе они получают только 8 копеек с каждого рубля налогов, собираемых на территории. Люди спиваются, теряют способность к самоорганизации, некого набирать на работу в создаваемые на селе предприятия: теряется квалификация. Некому создавать новый бизнес. Сельские муниципалитеты сидят на дотациях – федеральных и региональных. Но кадров на селе нет даже для того, чтобы написать заявки на оные дотации.
В этих условиях некоммерческое партнерство, где работает В. Монин, ставит перед собою три задачи:
– Обнаружить в селах активных людей и всячески им помочь (методически, организационно), сделав их центрами социальной организации (некий аналог советских "двадцатипятитысячников" Первой пятилетки). Отбираются кадры для осуществления разных проектов.
– Создать технологический центр для отбора конкурентоспособных, дешевых и эффективных, автономных (по сути, закрывающих) технологий, что "привязываются" к конкретным селам. Это очистка воды, тепло– и энергоснабжение. Здесь – штучная работа, подбирать нужно не только технологии, но и людей.
Например, создана программа "Сельский дом" – разработки дешевого быстровозводимого жилья, но насыщенного современными технологиями. Это, кстати, давняя идея из моих книг. Здесь собираются внедрять поселковые системы очистки воды разработки команды Владимира Куприянова.
– Создание кооперативов для всего этого, ибо кооперация тут – самая эффективная форма. Кооперативы позволят оживить население, применить новые технологии и сделать производство на селе рентабельным, привлечь в него инвестиции. Все это позволяет составлять неформальные, настоящие планы развития (с привлечение конкретных людей), а не бумажных планов, которые никогда не будут выполнены.