Разумеется, прививать всем работникам предприятий чувство хозяина нужно. И это делалось при социализме (соцсоревнование, рацпредложения….) И это делается при капитализме ("кружки качества", фирменный "патриотизм", акции рабочим….). Но в любом случае нельзя нарушать организацию производства, принцип единоначалия, диктуемый самим производством. Производство не терпит двоевластия и связанного с ним беспорядка: оно начинает разваливаться, что наглядно показала и выборность начальников, и деятельность СТК.
Итак, говорить о возрастании производительности отдельного производства при переходе от капитализма к социализму, вообще говоря, нет никаких оснований. При одинаковых уровнях развития техники и при хорошей организации производства и тут и там эта производительность будет примерно одинаковой. И даже при капитализме она может быть несколько больше за счет использования такого менее доступного социализму стимула как страх потерять работу.
Вопрос в том, как считать производительность. Так в работе "Экономическая и социальная стратегия КПРФ" [77] Кашин приводит пример падения производительности труда в нефтегазовой отрасли в 3 (!) раза по сравнению с советскими временами. Причина в значительном увеличении затрат на управление в капиталистической экономике, в сверхвысоких доходах управленцев высшего уровня. Об этом, кстати, пишет А.Зиновьев (см. 10.1).
Другим преимуществом социализма является ликвидация нерационального производства, примеры которого при капитализме были приведены выше (см. 15.5).
Итак, социализм и коммунизм имеют преимущество перед капитализмом не в производительности отдельного производства, а в более высокой производительности общества вследствие сокращения затрат на управление, нерационального производства и потребления.
15.8. Какой уровень развития производительных сил достаточен для перехода к социализму?
Объяснение поражения социализма в СССР тем, что там были недостаточно развиты производительные силы, является часто встречающимся положением у послекризисных марксистов. Многие даже видят ростки социализма просто в техническом прогрессе (см. 8.2).
Но в отличие от них Маркс этого не считал. Наоборот, он считал автоматизированное производство идеальным состоянием капитала, к которому он стремится (См. 12.7): "В машине, а еще больше – в совокупности машин, выступающей как автоматическая система, средство труда по своей потребительской стоимости, т. е. по своему вещественному бытию, переходит в существование, адэкватное основному капиталу и капиталу вообще…" [61, 205]. А компьютеризация – как раз шаг к созданию такой автоматической системы машин, следовательно шаг к наилучшему состоянию капитала. Т. е. технический прогресс сам по себе нисколько не приближает нас к социализму.
Маркс и Энгельс объясняли необходимость достаточно высокого уровня развития производительных сил для перехода к коммунизму тем, что в противном случае нехватка простейших жизненных благ приведет к ожесточенной борьбе за эти блага "всех против всех", в результате чего возобновится "вся старая мерзость", т. е. условия жизни для трудящихся не будут лучше, чем при капитализме. К самой готовности капитализма для социалистической революции Маркс предъявлял следующие требования: "Радикальная социальная революция связана с определенными историческими условиями экономического развития; последние являются ее предпосылкой. Она, следовательно, возможна только там, где вместе с капиталистическим производством промышленный пролетариат занимает, по меньшей мере, значительное место в народной массе" [12 т 18, 612].
В России начала века промышленный пролетариат, можно сказать, занимал "значительное место", но уровень развития производительных сил был недостаточен, чтобы не возобновилась "вся старая мерзость". С этим согласны почти все. Но каков должен быть этот уровень? Что показал опыт строительства социализма в условиях его сосуществования с капитализмом? Пожалуй, только то, что такого уровня производительные силы не достигли нигде в мире. Даже в высокоразвитой ГДР, где уровень жизни был значительно выше, чем в СССР, люди оказались столь же недовольны социализмом и проголосовали за капитализм.
Выше был сделан вывод, что капитализм и социализм действуют на одной и той же технологической базе, поэтому производительность труда там будет примерно одинакова (и даже несколько ниже при капитализме). Но в этом случае при большем социальном равенстве в странах социализма, естественно, наилучшие образцы материальной жизни для производственной и интеллектуальной элиты будут всегда при капитализме. Поэтому всегда аналогичная элита в социалистической стране будет чувствовать себя обделенной, что создает условия для возникновения антисоциалистических настроений. Так в благополучной ГДР было, допустим, 20 сортов колбасы в магазинах, а в ФРГ – вдвое больше. Завидно… И так во всем. Капиталистическое "общество потребления" по самой своей природе будет иметь более яркие и богатые витрины магазинов (потому что там выставлены товары для богатых), чем равная по уровню развития социалистическая страна. А уж возможность стать богатым обеспечивает только капитализм.
Выше мы говорили, что социализм создает новое, более человечное качество жизни. Часть этого качества – большая социальная защищенность (общественные фонды потребления, бесплатное образование, медицинское обслуживание….) была реализована в СССР и других странах. Но, как показал опыт, была воспринята общественным сознанием как что-то естественное. Люди не считали их свидетельствами преимущества социализма. А в процессе контрреволюции благодаря пропаганде "демократов" стали воспринимать из-за некоторых недостатков (низкое качество жилья….) даже как порок социализма!
Итак, опыт показал, что какого-либо критического уровня развития производительных сил, достаточного для перехода к социализму, в настоящее время установить не удается, поскольку зависть человеческая безгранична, и довольно долго "старая мерзость" будет стремиться пробивать себе дорогу. Т. е. опыт полностью подтвердил вывод Ленина, что нельзя ждать какого-либо уровня развития производительных сил, пренебрегая возможностью использовать возникшую революционную ситуацию, если есть необходимые условия, о которых говорил Маркс.
15.9. Общин вывод по состоянию послекризисного марксизма
Вывод, к которому автор старался подвести читателя, очевиден: общее состояние послекризисного марксизма довольно плачевно. Обстановка краха социалистической государственности вызвала большие потрясения и в среде марксистских теоретиков. Для объяснения кризиса социализма широко стали привлекаться ревизионистские идеи. Другая часть теоретиков заняла в основном догматические позиции. Хотя часто догматизм и ревизионизм мирно уживаются в воззрениях одного теоретика или партии. Вместе с тем масса верных оценок отдельных сторон кризиса. Однако эти верные оценки у одного автора обычно объединяются с рядом совершенно неверных, так что в результате получается каша в голове читателя.
В целом, по отношению к Ленину сделан почти всеми большой шаг назад. Шаг назад сделан даже по отношению к официальному советскому марксизму. Наиболее верный анализ сделан Ацюковским, хотя основная его рекомендация по предотвращению кризиса социализма путём перехода к коммунизму является утопической. Неплохо выглядит группа В.Вазюлина, хотя и она сильно отошла от Ленина, совершенно не рассматривая вопрос о механизме практической реализации власти трудящихся при социализме. Но об этой группе, по крайней мере, можно сказать, что она сделала "шаг вперед – два шага назад". Остальные же движутся только назад. На позициях, в той или иной степени близких к марксистским, естественно, находятся и компартии сохранившихся социалистических стран.
Вазюлинская группа усиленно насаждает мнение о необходимости существенного развития общественной теории, равносильной "снятию" марксизма, т. е. развитию не ее основе новой, "синтетической" теории. Но этот тезис опровергает деятельность самой этой группы: то, что в ее трудах ценно и верно, представляет собой осовремененное изложение известных положений марксизма, а то, что не совпадает с марксизмом, то, обычно, и не верно.
Опровергает тезис о необходимости "снятия" марксизма и отсутствие качественных изменений природы капитализма от времени Ленина до наших дней. Действительно, если вы последовательно прочтете характеристику капитализма в трудах Зюганова, программе КПРФ или ВКПБ, "Империализме, как последней стадии капитализма" Ленина, то вы обнаружите поразительное сходство описаний. Хотя технический прогресс, конечно, произошел колоссальный, да и количественно, и организационно капитализм вырос, но тенденции развития формации, имевшие место 100 лет назад, остались.
Что сейчас, в первую очередь, нужно, так это приведение теории в порядок, ее систематическое изложение каким-либо авторитетным лидером. Даже, если допустить, что кто-то неизвестный правильно решает задачу этого приведения в порядок, то от этого мало толку – никто этого не заметит, а, заметив, не признает. Ленин был авторитетным лидером – поэтому его теории воспринимались.
Интуитивным пониманием верности теории социализма, того, что образцы социализма испытаны, что нужно только некоторое их улучшение и объясняется то пренебрежение теорией, которое мы наблюдаем. Однако эта "невредность" пренебрежения теорией касается только тех, чьи взгляды близки к ортодоксальному марксизму. Ревизионистские "новации" в теории, а также некоторые "прорывные" работы, которые мы выше описывали, могут нанести в будущем существенный вред. Поэтому очень нужно их авторитетное преодоление.
В развитии теории необходимо осмысливание современной ситуации, соотношения классовых сил, их позиций… Все это в той или иной степени делается. Во вторую очередь нужна проработка вопросов обеспечения устойчивости обеспечения классового господства трудящихся после социалистической революции. (Здесь, конечно, нужно использовать идеи Зиновьева об животных качествах представителя отряда приматов, "двуногой твари" – человека.) По этому вопросу не делается, практически, ничего. Но, собственно говоря, в первом приближении можно ничего и не делать. Этот вопрос детально проработан Лениным. В третью очередь можно заниматься вопросами перехода к коммунизму. Этим занимаются достаточно.
Но это не актуально. До коммунизма ещё очень далеко: сначала на планете должно установиться господство социализма.
15.10. Кризис социализма подтвердил верность марксизма
Значительная часть предшествующего изложения было направлено на то, чтобы доказать, что в кризисе социализма в СССР подтверждены все основные положения марксизма по вопросу революции и строительства социализма.
Полностью подтвердилось положение Ленина о недопустимости неиспользования крайне редкой революционной ситуации из-за "неготовности капитализма" к социалистической революции. Опыт 94 лет, прошедших со времени социалистической революции 1917 г. в России, показывает, что за это время все революционные движения, приведшие к власти социалистические режимы, не смогли бы в итоге успешно завершиться без опоры на мощь СССР и социалистического лагеря. Коммунисты в Китае получили от СССР для разгрома гоминдана оружейные арсеналы японской Квантунской армии и прочный тыл. Куба, Северная Корея, Вьетнам выстояли против вооруженного империализма только благодаря помощи СССР и Китая… Т. е. за это время произошла полностью самостоятельно только одна победоносная революция – Великая Октябрьская. Эта редкость показывает, что второго такого случая может и не быть. После поражения социализма в СССР резко уменьшились шансы для победы революционных движений в странах третьего мира, поскольку они душаться в зародыше мировым жандармом – США. Китай пока ещё не может заменить СССР.
Крах социализма в СССР и странах Восточной Европы показал, что социализм может стабилизировать только классовая организация трудящихся, которая была реализована в виде коммунистических партий. Как только руководящая роль этих партий ликвидировалась, так быстро ликвидировался и социализм. Положение о необходимости руководящей роли компартии было сформулировано Лениным. К моменту победы Октябрьской революции 1917 г. коммунисты полагали на основе вывода классиков марксизма возможность реализации полного народовластия "вооруженного народа" после победы социалистической революции. Вывод был получен классиками на основе опыта Парижской Коммуны. Экспериментальный объект охватывал только один город. Т. е. это был не натурный эксперимент, как говорят физики. То, что было осуществлено в масштабах одного города в течение немногих дней, оказалось невозможным перенести на страну и на годы. Сказался масштабный эффект. Октябрьская революция выявила эту ошибку, и привела в результате логики борьбы к знаменитой ленинской формуле, что "диктатура пролетариата невозможна иначе, как через коммунистическую партию" [1 т43, 42]. Т. е. Ленин сделал этот вывод на основе конкретного опыта Октябрьской революции. Это и есть развитие эмпирической науки об обществе. В результате Ленин пришёл к общему принципу организации устойчивых сложных систем из животных.
Основную опасность для социализма Ленин видел в бюрократизации революционной партии трудящихся, превращения ее верхушки в эксплуататорский псевдокласс, что чревато поражением революции и реставрацией капитализма в результате объективно возникающего стремления бюрократии закрепить свои привилегии, передать их по наследству, что толкает их к контрреволюции. Вывод об объективном стремлении бюрократии закрепить свои привилегии через контрреволюцию был также сформулирован Троцким в работе [2]. Ив ней он более чётко выразил опасения Ленина. В коммунистической среде принято демонизировать Троцкого. Действительно у него много ошибочного. Но этот вывод верен, поскольку, к сожалению, реализовался на практике. Контрреволюция становится неизбежной при проникновении в высшие эшелоны власти прямых классовых врагов типа Горбачёва и Яковлева.
При Сталине и особенно после него не только не принимались меры против превращения бюрократии в правящий псевдокласс (номенклатура), но и проводилась сознательная политика по закреплению власти бюрократии. Сталин ещё как-то сдерживал процесс разложения, а после его смерти система пошла в разнос. Так возникли предпосылки для Горбачева, Яковлева и их контрреволюционной Перестройки.
Для победы социализма в его соревновании с капитализмом необходима была эффективная экономика. Характер преобразования экономики после социалистической революции, вытекающий из Закона Соответствия производственных отношений уровню и характеру производительных сил, был указан еще Энгельсом и предусматривал использование капиталистического сектора экономики и рыночных отношений на начальной стадии социалистического строительства. Ленин реализовал эти рекомендации Энгельса в виде нэпа. Во второй половине 70-х годов по схеме нэпа начал свои реформы Китай. В СССР эти достижения были утрачены, хозяйственный механизм (часть производственных отношений) не соответствовал производительным силам, т. е. был нарушен Закон Соответствия. Это вкупе с вредным влиянием на экономику власти бюрократии и предопределило недостаточную эффективность экономики в деле удовлетворения потребностей трудящихся и поражение социализма в СССР в экономическом соревновании с капитализмом.
Поражение социализма в СССР и странах Восточной Европы произошло вследствие отхода от этих трех основных положений марксизма по вопросу построения социализма, т. е. факт поражения подтвердил их верность. Эти положения сохраняются потому, что покоятся на самых общих законах развития общества: устойчивости общества как сложной биологической системы (необходимость одной Руководящей Силы), животной эгоистической природы человека (необходимость контроля за бюрократией, очищение, как бы сказали в Китае, "от идущих по капиталистическому пути", недопущения во власть классовых врагов), эффективной экономики (Закон Соответствия). Они вытекают только из факта существования человеческого общества и не зависят, вообще говоря, от уровня его развития (по крайней мере, в настоящее время каких-либо ограничений не видно), действуют в любой формации.
Эти три основные положения марксизма, делающие возможным строительство социализма, окончательно были сформулированы еще Лениным. Изменения в технике, прошедшие со времен Ленина, с точки зрения науки об обществе не изменили качественно империализма. Изменение роли интеллигенции, выделение из нее нового отряда пролетариата в виде инженерно-технической интеллигенции не устранило основное противоречие капитализма между трудом и капиталом.
В целом, несмотря на большие изменения, происшедшие в мире, качественно это тот же империализм, который Ленин анализировал 100 лет назад. Таким образом, глубина развития марксизма, совершенного Лениным по вопросу социализма, очень велика. Недаром марксизм также называют марксизмом-ленинизмом. Любая партия, которая намерена бороться за социализм, должна основывать свои действия на марксизме-ленинизме, иначе она просто не сможет построить социализм на практике.
Нарушив третье положение: не создав эффективную экономику по схеме оптимального сочетания плана и рынка, партия подрывает доверие к социализму трудящихся масс и увеличивает вероятность контрреволюции.
Нарушив второе положение: позволив бюрократии оседлать партию и власть, партия создаст тем самым контрреволюционную силу.
Нарушив первое положение о необходимости существования при социализме легальной руководящей силы общества (коммунистической партии): поддавшись красивым песням буржуазии о возможности полной демократии и допустив буржуазную многопартийность, партия потеряет власть и тем самым погубит социализм.
Только соблюдение всех трех основных положений марксизма-ленинизма по социализму позволит создать социалистическое общество, способное успешно соревноваться с капитализмом.
Между первым и вторым положением сторонники "демократического социализма" обнаруживают противоречие: обуздать бюрократию, по их мнению, при однопартийной системе невозможно. Действительно, проблемы здесь возникают, но других решений, по-видимому, нет. Если бы они были, их кто-нибудь бы уже давно предложил. А все, что предлагается под видом решений, на самом деле негодно. В этом основная сложность реализации устойчивого развития социализма на практике. Устойчивость может обеспечить только одна руководящая сила. Недаром у всех животных одна голова.