Более того, государства должны быть готовы к тому, чтобы поделиться с международными структурами частью суверенитета. Это уже происходит в области торговли: государства соглашаются принять правила ВТО. Некоторые правительства готовы уступить элементы суверенитета, чтобы отреагировать на угрозу глобального потепления. Сейчас необходимо принятие нового документа, заменяющего Киотский протокол, с установленным объемом сокращения эмиссий - поскольку страны понимают, что они потеряют больше, если не присоединятся. Отсюда следует, что понятие суверенитета должно быть пересмотрено, если государства хотят адаптироваться к глобализации. Понятие суверенитета становится очень условным, даже договорным (контрактным)";
г) на экономическом уровне - в подрыве экономической репутации стран-мишеней; в дискриминирующих торговых ограничениях; в выборочной экспроприации "диктаторов" и "отмывателей денег" с невозвращением их активов, т. е. конфискации;
д) на инструментальном уровне - в определении задачи публичной дипломатии как "войны идей" с одновременным внедрением в эту войну технологий 2.0.
2.9. Редукция протестного субстрата
С момента "отмены" западной цивилизацией системы ценностей индустриальной эры изменению подвергается не только структура реальной экономики (деиндустриализация) и не только сфера услуг (бум индустрии энтертейнмента), но и сам человек.
Революционеры 1968 года, отвергая знание (лозунг "дважды два больше не четыре") и производительный труд ("нельзя влюбиться в рост промышленного производства"), выступали при этом в защиту реальных жертв войн, репрессий и колониального рабства, воздавая должное силе и самоотверженности реальных героев сопротивления. Революционные акции (от массовых выступлений до терактов) имели смысловую и целевую привязку. Их организации имели устойчивую членскую базу, существовали много лет, рядовые "бойцы" знали своих вождей.
У юных бунтарей 2011 года кумиры другие: из прошлого - идолизированные изображения Ганди и Мартина Лютера Кинга, о которых они имеют смутное представление, из современности - не вожди и борцы, а случайно пострадавшие лица, "такие, как мы". Добро воплощено в этой случайной жертве: "Мы все - Халед Саид" (Каир) или "Мы все - Оскар Грант" (Окленд). Столь же случайно обозначается образ зла: Каир - Гамаль Мубарак, Окленд - Эдвард Кох. Акции тиражируются и копируются по принципу "сделай как", лозунги выражают не цель, а действие: оккупируем - неважно что; сожжем (маска Гая Фокса) - неважно, кому в отместку и для какой цели.
Таким образом, новейший протест а) внеисторичен по содержанию; б) сиюминутен по планированию; в) безличен по лидерству. Способ его мобилизации а) виртуализирован; б) рефлекторен (бабочка, летящая на свет); в) эфемерен.
Эта трансформация протестного субстрата является культурным следом нескольких процессов - а) постиндустриальной модификации психологии потребительского общества, б) виртуализации общения и формирования поколения "рожденных в Сети" (digital natives) и в) дезориентирующей социальной фрустрации.
3. Интернет и индивидуальное мышление
3.1. Единица субстрата
Анализ методов информационного воздействия на массовое сознание и стоящих за ними идей сам по себе не даст нам понимания, почему в результате мы получаем те или иные социальные эффекты. Эти эффекты в не меньшей мере зависят от аудитории-реципиента информационного воздействия. "Полем боя" в информационной войне является отдельный современный человек - именно от его мировосприятия, ценностей и мотиваций зависит результат любого "мягкого влияния".
Казалось бы, эра всеобщих информационных свобод и неограниченного общения всех со всеми в социальных сетях Интернета дает все возможности для самостоятельного мышления и участия в общественной жизни. Но в реальности информационные технологии последних 30 лет породили феноменальную управляемость общественного сознания, замаскированные теперь к тому же, в отличие от предыдущих эпох, под демократические механизмы и независимые суждения общественности и экспертов.
3.2. Сетевое общество
Считается, что в развитых странах с высокой долей сектора нематериального производства и услуг сложилось постиндустриальное, информационное общество. Но классик изучения информационного общества Мануэль Кастельс несколько лет назад признал эту модель исчерпанной - теперь на смену ей уже пришло сетевое общество.
Горизонтальные, сетевые структуры самоорганизации людей существовали всегда, и действовали на уровне частной и бытовой жизни. Однако координировать и быстро управлять ресурсами, необходимыми для решения масштабных задач было под силу лишь несетевым, жестким вертикальным структурам с четким управлением. Ключевое отличие сегодняшней ситуации в том, что благодаря цифровым сетевым технологиям сетевые структуры впервые "способны в одно и то же время быть гибкими и адаптивными благодаря своей способности децентрализованных действий сети автономных ячеек, и при этом оставаться способными координировать всю эту децентрализованную активность в соответствии с общей целью принимаемых решений".
Как показала практика, сетевое общество - это гиперсоциальное общество, а не общество изоляции. Напротив, благодаря интернет-коммуникациям возросла социальная активность, а активные интернет-пользователи также являются и социально активными в реальной жизни, Интернет только помогает им еще больше общаться в "реале". Однако в отличие от коллективизма иерархических режимов прошлого, нынешняя "гиперсоциальность" - это, в терминологии Кастельса, "сетевой индивидуализм". То есть система, когда частный индивид сам выбирает, к какой именно сетевой структуре, на сколько и в какой форме он готов присоединиться.
Сегодня сетевые структуры противостоят классическому суверенному национальному государству с двух направлений - как "снизу" в виде различных формальных и неформальных сообществ и НПО, так и "сверху" - в виде "надгосударственных" сетевых структур. Структуры национального государства на разных уровнях все чаще включены в различные горизонтальные сетевые сообщества - начиная от региональных объединений типа ЕС, G8, большей или меньшей интеграции в разнообразные другие международные структуры и заканчивая процессами децентрализации в форме отдания все большей самостоятельности региональным и муниципальным властям. Надо отметить, что в случае международных структур их децентрализация и горизонтальность - скорее миф, обращенный вовне и призванный маскировать то обстоятельство, что в реальности они используют внутри себя вполне иерархические методы управления.
Тем не менее, национальные государства, будучи на разных уровнях уже включены в сетевые структуры и подвержены их влиянию, еще не утратили суверенитет, а потому другим игрокам и необходимы технологии информационной войны для преодоления защит, создаваемых этим суверенитетом.
3.3. Эмоции вместо разума
Использование эмоциональных реакций - это азы манипулятивных технологий. "На толпу нужно влиять, усиливая чувства и снижая значимость. Сужать выбор до нескольких вариантов. Отделить идеи от эмоциональных символов" (Уолтер Липпманн, 1927 г.). Именно эмоциональное восприятие лежит сегодня в основе массовой культуры, рекламы, контента СМИ. На покупки людей все меньше влияют реальные характеристики товаров, а все больше - эмоциональные "заряды", которые удается связать с тем или иным брендом.
Коммуникация в сетевом информационном пространстве во многом имеет образный характер - и вопрос не в том, что сообщения, например, в блогах, или твиттере - текстовые. Налицо тенденция к сокращению среднего размера текстовых сообщений-месседжей, в сущности, они должны отражать лишь мгновенную эмоциональную реакцию пользователя.
Серьезно что-то изучать, обдумывать, размышлять - это всегда "стресс рационального выбора", и, как писал американский социолог Нил Постман уже в 80-е годы, медиакультура не оставляет на это времени. Баронесса Сьюзен Гринфилд, занимающаяся исследованиями влияния интернет-культуры на социум, обращает внимание на то, что мгновенный эмоциональный отклик, на который нацелен в большей части контент Интернета и его формат, снижает шансы на рациональное, осознанное построение цельной картины происходящего и своего места индивида в нем. Мозаика кратких и ярких реакций на такие же мозаичные стимулы создает цепочку разорванных, разных и кратких эмоциональных реакций (понравилось/не понравилось, прикольно/занудно) и т. п., но абсолютно не нацелена на содержательный синтез.
3.4. Имидж и шоу
Игра с имиджами уже давно стала территорией свободы и самовыражения для тех, кто не мог найти ни свободы, ни осмысленных действий в своей повседневной жизни. "В то время как повседневная культура потребительского капитализма очень бюрократическая, в огромных корпорациях человек не видит результата своей работы, она становится бессмысленным действием, у него возникает голод по значимым действиям. Имиджи всегда предлагают, наоборот, свободу", "в имиджах мы видим мир утопии, где хрупкое эго расцветает, поддерживаемое поверхностной идентичностью стиля", - писал социолог Стюарт Ивен еще в 80-е.
Общество потребления построено на этом бесконечном самовыражении и поиске индивидуальности через потребление и практику самопрезентации. Предметы для покупателя - это символы, совершить покупку для человека - это значит рассказать о себе другим, дать им возможность судить о себе. Показать, что с одной стороны, принадлежишь к определенной группе, которой доступно престижное потребление, а с другой - что ты уникален.
Абсолютно аналогична схема поведения и в интернетпространстве. Оригинальность, непохожесть на других, саморепрезентация себя как необычного и уникального персонажа - вот имиджевые мотивации интернет-пользователя.
Имиджевые псевдообразы являются ключевой вещью и в информационных войнах сетевого пространства. Так же, как желающие примерить образ супермена весьма мало похожи на настоящих военных или разведчиков, все лозунги и образы, например, "цветной революционной борьбы", являются искусственными конструкциями, красиво звучащими и яркими, но никак не связанными с реальностью. Их задача, так же как задача рекламных плакатов с супергероями, - быть "тизерами", соблазнить аудиторию и дать ей ощущение причастности к чему-то важному, реальному и яркому.
Крис Хеджес в Empire of Illusions пишет, что современная культура - это культура отрицания реальности, потому что она предлагает в качестве образцов заведомо ложные, нереальные сценарии. Главная иллюзия - что вы можете быть как самые лучшие и самые успешные. "Селебритиз, которые часто имеют не самый привлекательный бэкграунд в "прошлой жизни", держат нас в уверенности, что любой, даже мы, может получить от этого мира признание и обожание", - пишет Хеджес.
Идолами становятся те, чья жизнь постоянно демонстрируется в режиме онлайн, те, кто превратил свою жизнь в бесконечное шоу. Здесь надо отметить, что разного рода интернет-активность, создание виртуальных персонажей, ведение блогов и т. п. имеет тот же самый механизм. Не можете стать "победителем" в реальности - добро пожаловать в "реальность номер два", можете побороться за виртуальные лавры. Даже преступники, которые должны скрывать следы собственных преступлений, все чаще, наоборот, делают их публичными и доступными в Интернет.
3.5. Конец "прайвеси"
Важную роль в этом процессе сыграло развитие мобильных технологий. Человек всегда имеет с собой камеру, фотоаппарат, может в режиме онлайн публиковать свои комментарии, то есть он оказывается нон-стоп "на сцене", что вынуждает его к театрализованному поведению, когда каждое действие - теперь уже не элемент своей частной жизни, а нечто транслируемое всему миру через социальные сети. Сами современные гаджеты уже полностью сконструированы под данную задачу - во всех современных приложениях предусмотрена связь и обмен информацией с социальными сетями. Идете ли вы в ресторан, занимаетесь спортом, путешествуете - ваша активность, перемещения в пространстве, общение, даже физические характеристики вашего самочувствия (например, учет скорости ходьбы) - все это записывается и является доступным для внешнего наблюдения и учета. Причем если раньше режимом "по умолчанию" был приватный, а режим свободного доступа к своей информации другим пользователям - опцией, то теперь по умолчанию практически везде устанавливается функция этой открытости.
Даже в случае, если пользователь лишь отдает эти данные в свой личный и приватный, как ему кажется, аккаунт в каком-либо сервисе, эта информация а) не стирается, так как по умолчанию хранится бессрочно, и б) доступна для анализа соответствующим структурам. Так, выступая в марте этого года на конференции GigaOM Structure: Data 2013 в Нью-Йорке Айра Гас Хант (Ira Gus Hunt), директор по технологиям ЦРУ, привел пример того, как ЦРУ хотело бы анализировать массивы этих данных: "Мы приглядываем за людьми, местами и организациями, нас заботят время, события, определенные вещи и концепции. Мы хотим … инструмент, скажем для анализа группы людей, - мне надо, допустим, увидеть между ними связь. И чтобы мне хотелось получить? Красивый сетевой граф, из которого было бы видно, как люди связаны между собой любыми разными способами.
<…> Это как раз тот самый случай, когда я хотел бы упомянуть про участников арабской весны, вот здесь бы хотелось бы провести анализ настроений в течение времени и поместить его на карту в виде карты распределения температуры… Мы этим занимаемся <…> потому, что может быть, лучше для вас и ваших друзей знать, где вы постоянно находитесь. Но главное, мы беспокоимся о том, в каком направлении развивается этот мир".
При этом превращение частной жизни в бесконечную интернет-трансляцию происходит в большинстве случаев абсолютно добровольно. Отказ от такого поведения, например, неприсутствие в соцсетях, - рассматривается все чаще какотклонение от общепринятой нормы. Как это ни парадоксально, такая потеря суверенитета личности поощряется - при том, что именно постоянная слежка и лишение индивидов частной жизни постоянно акцентируется при критике тоталитарных систем.
3.6. Нарциссизм и "освобождение личности"
Американские исследователи Джин Твенгл и У. Кит Кэмпбелл в работе The Narcissism Epidemic (2009) пишут, что здоровая позитивная самооценка, которая лежит в основе американской (и шире - западной) культуры сменилась искусственным самолюбованием. Прекрасной иллюстрацией всего этого, которую приводят авторы, является такой постер: маленький котенок сидит перед зеркалом и смотрит на свое отражение - огромного льва. Слоган гласит "Самая важная вещь - как ты себя видишь". "Главное - верить в себя, и тогда все получится" - одна из самых грандиозных иллюзий современности. Люди, уверенные, что они особенные, и считающие себя способными добиться всего без реальных на то оснований, - прекрасный объект для превращения в "пушечное мясо".
И Интернет после 2004 года, когда произошел бум технологий Web 2.0, стал для этого идеальной площадкой - "мультипликатором нарциссизма". "Web 2.0 и культурный нарциссизм работают как вошедшая в резонанс самораскручиваемая система - нарциссы-индивидуумы ищут способы "продвигать" себя в сети, а интернет-сайты провоцируют на нарциссистское поведение даже самых скромных", - пишут американские исследователи.
В декабре 2006 года журнал Time вышел с обложкой "Персона года", где вместо портрета была зеркальная пленка и слоган "Person of the Year: You" ("Персона года: Ты") - так был обозначен триумф Web 2.0 технологии.
В результате изменились и социальные нормы, стандарты "нормального поведения": теперь считается вполне обыденной постоянная публичная демонстрация своих мыслей (ЖЖ-дневники), своей повседневной жизни, использование обсценной лексики в практике интернеткомментирования и т. п. И, как в общем случае с культурным нарциссизмом, ключевым является тот факт, что интернетсреда способствует созданию иллюзии о себе - как у самого себя, так и у других.
3.7. Виртуальное пространство Интернет
Сегодня основной площадкой социального взаимодействия стал Интернет. По данным компании Pingdom, число людей, включенных в глобальную Сеть к концу 2012 года, составило 2,4 миллиарда. 62 % пользователей Интернет пользуются соцсетями. Нахождение в соцсетях является сегодня самой популярной активностью интернет-пользователей. Число пользователей Facebook, хотя бы один раз в месяц посещающих эту соцсеть, в октябре 2012 года превысило 1 миллиард человек. Число активных пользователей Twitter в декабре 2012 года составило 200 миллионов человек. На Facebook каждый день загружается 300 миллионов новых фотографий. На YouTube каждый день происходит 4 миллиарда просмотров видеороликов.
Россия не отстает от западных стран. По данным "Левада-центра" на ноябрь 2012 года, Интернетом пользуется уже более половины населения России. За последний год число пользователей глобальной сети в нашей стране возросло с 52 до 57 %. По разным данным, от 75 до 90 % россиян, пользующихся Интернетом, бывают в соцсетях. Как показало исследование comScore, в августе 2010 года объем времени, проводимого нашими соотечественниками на страницах соцсетей, превышал средний общемировой показатель более чем вдвое. Таким образом, Россия оказалась страной с наивысшей в мире популярностью социальных сетей. Крупнейшей российской социальной сетью считается "ВКонтакте", в которой зарегистрировано более 140 миллионов пользователей. При этом ежедневно этой соцсетью пользуются 38 миллионов человек. У соцсети "Одноклассники" этот показатель равен 30 миллионам пользователей.
Предполагается, что человек входит в Интернет, социальную сеть, виртуальное пространство из любой географической и территориальной точки. Уже в 2013 году, по прогнозам IT-экспертов, большая часть подключений к Интернет будет осуществляться с мобильных устройств (мобильных телефонов, смартфонов, планшетных компьютеров, ноутбуков), а не стационарных.
На уровне массовой психологии IT-экспансия создает:
- феномен гиперсоциальности - избыточного общения с преодолением "формальностей", ограничивающих межличностные контакты в реальном мире;
- феномен растраты времени - использования для межличностных коммуникаций личного времени в ущерб познавательной и творческой деятельности в любых формах;
- феномен виртуализации личных связей - иллюзию сокращения расстояний и снижение потребности в физическом общении, особенно с внедрением технологий бесплатной коммуникации, что существенно для коммуникаторов, разделенных физическим расстоянием, преодоление которого влечет не только временные, но и значительные материальные затраты (последнее наиболее характерно для России).