Хотя нет. Русские, проживавшие на национальных территориях, имели одну привилегию, и эта привилегия - труд. Если в Средней Азии они составляли костяк науки и промышленности, то в Прибалтике их уделом были строительные и рабочие специальности, дорожные работы и малоквалифицированный труд. Без русских, украинцев и белорусов не было бы тяжелой промышленности и машиностроения в Казахстане и Грузии, значительно меньшими темпами развивалась бы экономика Азербайджана и Молдавии. В то же время если в РСФСР первыми лицами в обкомах и облисполкомах, в министерствах и ведомствах могли быть и грузин, и украинец, и еврей, и армянин, то в автономных и союзных республиках русского на руководящих постах можно было встретить крайне редко. Даже в "единокровной" Украине, где русские составляют четвертую часть населения, русскому парню было на порядок сложнее сделать карьеру, чем "украинскому хлопчику". Они же, нерусские, чувствовали себя в России да и в Союзе в целом если не как хозяева, то, по крайней мере, как избалованные дети. А детям у нас - все лучшее: на подъем Нечерноземья денег нет, а на освоение казахских целинных земель есть; на поддержание древних городов России, их исторических памятников и жилого фонда денег нет, но есть на реконструкцию Вильнюса и восстановление Ташкента, строительство Навои или какого-нибудь очередного - бада или - керта; нет мест в Московском университете для рязанского паренька, а для малограмотного "джигита" оно забронировано. И так во всем: в науке, искусстве, здравоохранении.
Но какой разительный контраст в отношении русских к "инородцам", когда русские составляли подавляющее большинство в советском обществе, и "инородцев" к русским, когда те приобрели суверенитет, получили неплохую долю из "совместно нажитого имущества", а меньшинством стали русские… Но стоит ли перечислять обиды и "умножать скорбь"?
И выходит, что Россия оказалась той деревенской бабой, может быть, и не очень образованной, но доброй и отзывчивой, которая в лихую годину приютила осиротевших соседских ребятишек, обогрела их, обиходила, вырастила, построила каждому из них по своим средствам и на своей усадьбе по флигелечку, а они, почуяв себя "большими", взяли да и отгородились от приемной матери и друг от друга частоколом и колючей проволокой.
А теперь спросим себя: есть ли разница в исторических судьбах наших народов, русских и евреев? Ответ, думаю, очевиден.
ДОСОВЕТСКИЙ ОПЫТ ОБЩЕЖИТИЯ
Мы уже говорили о горьком опыте общежития русов-славян с иудео-хазарами, в процессе которого первые приобрели достаточно стойкую аллергическую реакцию на вторых, реакцию, ставящую под сомнение возможность их совместного проживания, ибо между этими народами стояли лицемерие и ложь, притеснение и рабство, коварство и обман и кровь, кровь, кровь… Не случайно в памяти народа сохранились сказания о Казарине и Жидовине, о борьбе с "царем иудейским и силою жидовскою".
После падения Хазарского каганата евреи-ашкенази (иудео-хазары) более ста лет не решались селиться среди русичей и вести свои дела в их городах. Разогнанные Святославом, они затаились на Северном Кавказе, в Крыму и на западных границах Киевской Руси. Шло время. Из памяти новых поколений постепенно исчезла историческая правда о минувшем. В Киеве и в других городах стали вновь появляться евреи. Сначала как пленники и наемные работники, а затем уже и как "самостоятельные субъекты предпринимательской деятельности". Образовывались их общины, возводились синагоги. На торговле и ростовщичестве начал расти их капитал, с помощью которого торились тропки, а потом и дороги к сердцам сильных мира сего: князьям и боярам. Особенно преуспели они при великом князе Святополке II (1093–1113), разжигавшем вражду между князьями, но потворствовавшем евреям, вследствие чего последние, по утверждению В. Н. Татищева, "отняли все промыслы христианские и… имели великую свободу и власть, через что многие купцы и ремесленники разорились; они же многих прельстили в их закон…", то есть обратили в иудейство. Поэтому вполне объяснима реакция киевлян на это "беззаконие", вылившаяся после смерти князя в 1113 году в народное восстание, острие которого было направлено в первую очередь против ближайших бояр Святополка и "жидов". Недовольство людей было настолько обоснованным, что вновь избранный великий князь Владимир Всеволодович (Мономах) вынужден был созвать съезд князей, который решил "из всея Руския земли всех жидов со всем их имением выслать и впредь не впускать…". Обратите внимание: русичи, в отличие от западных народов, не ограбили и не побили корыстолюбивых евреев, а выпустили их за пределы своего княжества "подобру-поздорову".
После этого на Руси вплоть до XVIII века синагог не возводилось, общин еврейских не создавалось, а если на русских просторах и появлялся какой-нибудь еврей, то это был либо купец, либо иудейский разведчик, либо опять же наемный работник. Тем не менее, как свидетельствуют исторические источники, даже в такой мизерной концентрации они пытались влиять на князей и их окружение, а при случае - вершить государственные дела. Известно, например, что два представителя этого народа (один с Кавказа, а другой, судя по имени, из Польши), став приближенными князя Андрея Боголюбского, примкнули к числу его противников и приняли непосредственное участие в его убийстве (1174).
В рамках борьбы с христианством не оставляли евреи надежд и на реформирование Русской православной церкви. Неизвестно, как и по чьей вине это произошло, но среди переписчиков и распространителей церковной православной литературы в XIV–XV веках появились люди, стремившиеся заменить церковно-служебные книги, переведенные с греческого, на аналоги переводов с еврейского. По этой причине в ряде приходов Северо-Западной Руси священники стали использовать Книги Ветхого Завета не в христианском, а в иудейском толковании, а вместо Псалтыря - еврейский молитвенник "Махазор". Тем самым исподволь в сознание церковнослужителей и прихожан внедрялась антихристианская ересь, проявлявшаяся в иконоборчестве, надругательстве над Честным Крестом и Святыми Мощами, а также в непременном для еретиков блуде и разврате. Когда же почва была основательно подготовлена, в Новгороде, в свите киевского князя Михаила Олельковича, появился "жидовин" Схария, принадлежавший иудейской секте караимов, признававшей Иисуса Христа лишь в качестве пророка. С его легкой руки ересь "жидовствующих" расцвела буйным цветом, охватывая все большее количество людей как в Новгороде, так и в самой Москве. Ей начинают покровительствовать в окружении Ивана III и его наследника руководитель внешней политики дьяк Федор Курицын и митрополит Зосима. Однако за чистоту веры православной встали Иосиф Волоцкий, Нил Сорский, Геннадий Новгородский и весь Собор Русской церкви, осудившие "жидовствующих прелестников и отступников веры Христовой".
Евреи "отмечались" в истории Государства Российского и во времена Петра II (ряд торгово-финансовых афер) и Анны Иоанновны (дело Боруха и Возницына), и в Смутное время (самозванство Тушинского вора).
Однако была и Русь, находившаяся под властью Польско-Литовского государства. Там евреи занимали весьма престижное положение, так как их капиталом пользовались и польский король, и шляхта. Евреи определяли отношения между производителями и потребителями, между польским панством и русским (украинским) крестьянством. В своих прямых контактах с русскими работниками они вели себя агрессивно и даже садистски.
Именно этим, по всей видимости, объясняется тот факт, что русские цари предпринимали все от них зависящее, чтобы оградить своих подданных от этих напастей. После суда над "жидовствующими" въезд иудеев в Россию был вновь запрещен. Этот запрет подтвердил и Иван Грозный. Ту же политику вел Алексей Михайлович, выселивший евреев из Москвы и Левобережной Украины. И даже космополит и западник Петр I был готов скорее принять магометан и язычников, чем евреев, для которых, как он говорил, "не будет… в России ни жилища, ни торговли, сколько о сем ни стараются и как ближних ко мне ни подкупают". Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна придерживались тех же взглядов. "От врагов Христовых не желаю интересной прибыли", - заявляла дочь Петра Великого. И не кто другой, а немка, Екатерина II, встревоженная многочисленностью еврейского населения, доставшегося ей в результате раздела Польши, стремясь, "чтобы грань инородья исчезла и древние области России были русскими не одним именем, но душою и сердцем", установила "черту оседлости", за пределами которой евреи не имели права селиться.
Не берусь давать оценку этим государевым уложениям. Важнее понять, почему были так настроены против евреев люди, облеченные властью. Ведь дыма без огня не бывает, и всякое действие рождает противодействие. Между тем были и есть люди, которые пытаются истолковывать эти факты только как дискриминацию и национальное угнетение. Я лично понимаю, что введение "черты оседлости" могло оскорблять национальные чувства евреев, ограничивало их права на передвижение и избрание места жительства. Но позвольте вопрос: а разве другие народы России, включая и русских, находившихся в крепостной зависимости, находились на положении более свободных? Да они, по сравнению с евреями, были настоящими рабами, которых запросто можно было купить и продать. Кроме того, не следует забывать, что в рассматриваемые времена все русские подданные (вольные и крепостные) принадлежали к податным сословиям и были приписаны каждый к своему "обществу" (крестьяне, мещане, ремесленники, купцы), в связи с чем они могли заниматься своим делом только в пределах конкретной местности. Поэтому ничего нет дискриминационного в том, что и евреи присоединенных земель приписывались к соответствующим обществам по прежнему месту жительства.
Нельзя не обратить внимания на очевидное: к чести русских царей, они хорошо учились на чужих ошибках. Во всяком случае при определении правового статуса евреев они учли опыт соседей по обеспечению мирного сосуществования этого неспокойного племени с местным населением. Однако это не значило, что они не ошибались и не заблуждались. Заблуждались, да еще как! Хотя бы в том, что считали возможным эмансипировать евреев со всем остальным населением страны воспитательно-просветительными методами. В частности, Положением о евреях в 1804 году было определено, что "все дети евреев могут быть принимаемы и обучаемы без всякого различия от других детей во всех российских народных училищах, гимназиях и университетах". Расчет строился на том, что пребывание в русской среде и просвещение отвратят евреев от национальной самоизоляции и сделают их сознательными верноподданными.
Кроме того, царское правительство предпринимало попытки приобщить евреев и к производительному земледельческому труду, для чего в Новороссийском крае с 1808 года стали учреждаться специальные еврейские колонии с выделением денег и земельных угодий. Самые широкие льготы предоставлялись евреям, принявшим христианство. Но реальная жизнь опровергла все эти старания.
Уже первые десятилетия пребывания евреев в статусе российских подданных показали, что они не только не стремятся к интеграции с остальным населением, но стараются извлечь максимальные выгоды из своего нового положения - им удалось практически подчинить себе внутренний рынок для собственного обогащения. Вместо того чтобы осваивать промыслы и ремесла, предоставленные им Положением 1804 года, евреи ринулись в сельскую местность, где под предлогом розничной торговли "предметами первой необходимости" развернули бурную деятельность по винокурению и шинкарству. Спаивая крестьян, они их обирали.
Другим преступным промыслом евреев стала контрабанда.
Подобная деятельность была настолько вызывающе опасной, что даже либеральнейший Александр I вынужден был согласиться с крайними мерами правительства, запрещающими евреям содержать кабаки в селах и деревнях Черниговской, Полтавской, Могилевской, Витебской губерний; ограничивающими въезд иностранных евреев и отселение русских евреев, не имеющих недвижимого имущества, из 50–верстной пограничной полосы.
Ужесточение государственной политики в еврейском вопросе при Николае I было обусловлено их влиянием на декабристское движение. Ведь не зря "конституция Пестеля" предусматривала их полное равноправие и призывала к учреждению в России "великого еврейского Синедриона".
Чтобы получить хоть какое-то представление о "великом Синедрионе", мне пришлось обратиться к материалам, в которых разъяснялись вопросы внутреннего устройства жизни иудейских общин. И вот что открылось. После падения Иерусалима и расселения евреев по всему свету они смогли не только сохранить свое национальное и религиозное руководство, но и выработать кодекс законов (Талмуд), регламентирующий поведение евреев на все случаи жизни. На смену Иерусалимскому синедриону, выполнявшему функции высшего религиозного, правительственного и судебного учреждения, пришли "князья изгнания", взявшие на себя всю полноту религиозной и гражданской власти, а также право совершенствовать и изменять "правила игры". По мере расселения евреев менялось и местонахождение их тайного иудейского правительства. Первоначально оно располагалось в Вавилоне, потом в Испании. В XV веке Синедрион перебирается в Германию, затем - в Польшу. Характерно, что все иудеи, независимо от места своего проживания, считали себя подданными этого государства без территории, даже платили подати. Его законы имели для них приоритетное значение перед законами страны пребывания. Словом, это было государство в государстве, первичные ячейки которого составляли территориальные еврейские общины, управляемые общественными советами (кагалами), еврейскими судами (бетдинами) и раввинами. Управление было жестким и деспотичным. Глубоко укоренившееся в сознании евреев убеждение в своей богоизбранности и высоком предназначении управлять миром удерживало их во власти талмудических предписаний. С другой стороны, отход от иудаизма карался вплоть до ритуального убийства. Кагалы не просто следили за соблюдением религиозных предписаний, они строго осуществляли исполнительную власть в полном объеме. Но, главное, и я хочу это особо подчеркнуть, они объединяли всех евреев, сознательно выстраивая четкую стратегию и тактику взаимоотношений с местным населением и властями страны пребывания. Если они на кого-то нападали, то только после того, как пунктуально расписывали все "роли"; если от кого-то защищались, то всем миром и до конца, невзирая на то, на чей стороне находится правда в этой конкретной конфликтной ситуации.
Основной рычаг власти над "своими", как и основной канал поступления средств для "общака", кагалы получали за счет исполнения ими государственных фискальных функций. Естественно, это не гарантировало, что в казну попадут все собранные налоги. Скорее, наоборот. Так вот, вокруг этих кагалов и строилась в основном вся еврейская политика Николая I. Убедившись в отсутствии положительных результатов по интеграции евреев с другими российскими подданными в период предыдущего царствования, Николай I попытался решить "еврейский вопрос" административными методами, причем делал он это весьма непоследовательно. Сначала установил ответственность за "совращение в иудейство" и запретил иудеям иметь христианскую прислугу но вскоре превратил кагалы в государственное ведомство, "приписал" к ним евреев как сословие (?), вполне официально возложив на них сбор налогов, исполнение рекрутской повинности, ведение метрических книг. Убедившись вскоре в своей ошибке, он бросился в другую крайность - вообще запретил кагалы и заменил их "коллегиями еврейских старшин". Но это нововведение не меняло сути дела и не разрушало еврейскую обособленность.
Александр II в еврейском вопросе был прямой противоположностью своему отцу. Под влиянием масонского окружения, и в первую очередь министра внутренних дел, главы Петербургской масонской ложи графа С. С. Ланского, он разрешил въезд в Россию евреям-иностранцам, а для огромного круга русских евреев ликвидировал черту оседлости. Право проживать во внутренних губерниях получили купцы I гильдии и лица с высшим образованием, фельдшеры и аптекари, ремесленники и отставные нижние чины, с которых он снял ограничения к занятию "либеральными профессиями". Евреям, имеющим высшее образование, он открыл дорогу к государственной службе, разрешил пропорциональное представительство в адвокатуре и судах присяжных заседателей. В то же время он отменил постановления о причислении евреев к землевладельческому сословию. Именно при Александре II у евреев обнаружилась тяга к высшему образованию, к занятиям медициной и аптекарским делом, именно в его царствование произошел их беспрецедентный приток в гуманитарные профессии. Пышным цветом расцвел нигилизм, приведший к созданию экстремистских партий, что в итоге закончилось покушением на жизнь самого "царя-попустителя" и его казнью.
Несмотря на то что непосредственными цареубийцами были русские, волна пока еще бескровных еврейских погромов прокатилась по южной и юго-западной России. Антиеврейскую и четко ориентированную русофильскую позицию занял новый царь, Александр III, - правда, его огромная роль в укреплении могущества России стараниями "жидовствующей" интеллигенции была впоследствии искажена и фальсифицирована. Царь-миротворец, обладавший непререкаемым авторитетом в Европе, взял на себя смелость отказаться от ряда принципов свободной конкуренции и либеральной таможенной политики. Он стал настойчиво внедрять государственное регулирование экономических и социальных отношений. За счет протекционизма и целенаправленного стимулирования отечественного производителя он смог создать условия, благодаря которым осуществлялась перестройка промышленного производства на основе коренного технического перевооружения и повышения качества рабочей силы. Это позволило России опередить другие страны как по темпам роста промышленной продукции, так и по темпам роста производительности труда. Именно при Александре III закладывался фундамент той промышленной мощи, о которой потом (да и сейчас) будут говорить как о русском экономическом чуде.
Такая политика царя была напрямую связана с его видением национального вопроса. В своих практических шагах он ориентировался в первую очередь на национальные кадры и национальные традиции. Почти сразу же по восшествии его на престол евреям вновь было запрещено селиться в сельской местности. Возобновился запрет и на покупку ими земли у крестьян и помещиков. С 1887 года для евреев была установлена процентная норма приема в высшие и средние учебные заведения, соответствующая их доле в общем количестве населения, а с начала 1890–х годов они уже не допускались к участию в земских и городских избирательных собраниях и съездах.
Однако ни эти, ни другие дискриминационные меры уже не могли остановить начавшуюся при Александре II еврейскую экспансию. Сравните: если в 1815 году, после последнего раздела Польши, в России оказался 1 млн 200 тыс. евреев, то к началу XX века их численность приблизилась к 6 млн, не считая 1 млн эмигрировавших из России в Северную Америку. Не были "спасены" и внутренние губернии - число проживающих за чертой оседлости евреев достигало 1 млн человек.
Считаю уместным заметить, что различные антисемитские ограничения, существовавшие на всем протяжении русской истории, касались исключительно евреев иудейского вероисповедания. На православных евреев, евреевкатоликов, протестантов и евреев-мусульман эти ограничения не распространялись. Еврей, принявший любую другую веру, отказавшийся от иудейского высокомерия богоизбранной нации господ, учителей и судей, обретал все права российского подданного, чем многие, кстати сказать, и воспользовались: кто искренне, кто притворно.