Еще одно замечание. Недопустимо огульно обвинять (или восхвалять) любой народ. Предельно подло звучат призывы к русскому народу покаяться в совершении революционного переворота 1917 года подобно призывам "бей жидов, спасай Россию" (и то, и другое мне приходилось слышать). Гнусные преступления, так же как выдающиеся достижения, совершают конкретные люди или организации. В каждом народе есть и достойнейшие, и скверные люди, а то и преступники.
Черносотенцы
Об этой монархической организации написано немало. Сравнительно недавно были попытки ее реабилитации. Обстоятельно и убедительно сделал это В.В. Кожинов в книге "Загадочные страницы истории XX века. "Черносотенцы" и революция".
Многие годы активно распространялись слухи о том, что это было объединение злобных и тупых погромщиков, русских националистов, едва ли не террористов и свирепых ненавистников евреев. Хотя в числе черносотенцев были евреи. Масштабы еврейских погромов обычно значительно преувеличиваются, да еще голословно приписывают их организацию царской власти.
Возникает вопрос: если монархическая организация существовала в Российской империи, почему она не смогла противостоять революционным настроениям? Почему ее члены не встали на защиту самодержавия? Ведь на их стороне были официальные власти, сам государь!
Пожалуй, главных причин было три.
В распространенном среди образованных россиян мнении черносотенцы были ретроградами, реакционерами, защитниками изжившей себя системы общественного устройства. Непримиримо относились к ним "западники", сторонники либеральной демократии. В 1916 году, обращаясь к ним, член Главного совета "Союза русского народа" П.Ф. Булацель предупреждал: "Вы готовите могилу себе и миллионам ни в чем не повинных граждан". Он оказался прав. Однако русский путь общественного развития оказался в XX веке совсем не таким, о каком мечтали черносотенцы.
Как часто бывает с "партиями власти", среди черносотенцев было немало приспособленцев, преследующих свои личные цели; они не имели желания защищать самодержавие, когда оно перестало удовлетворять их интересы, утрачивая власть. Впрочем, такие деятели есть в любых более или менее привилегированных политических организациях. Именно они, а вовсе не открытые враги смертельно опасны для партий, в которых состоят.
Но главное, может быть, в том, что Николай II часто вынужден был принимать решения, последствия которых были губительны для монархии. Так было, когда приблизили к трону Распутина, когда стали проводить недостаточно обоснованную столыпинскую реформу сельского хозяйства, когда начали войну с Германией в неблагоприятный период для России, находившейся на стадии экономического переустройства и развития, еще не достигшей стабилизации.
В феврале 1914 года бывший министр внутренних дел России Петр Николаевич Дурново подал царю записку о положении России. Этот документ, по признанию советского историка А.Я. Авреха, "оказался настоящим пророчеством, исполнившимся во всех своих главных аспектах".
Дурново убеждал Николая II избежать войны с Германией. В противном случае, по его словам, наша держава окажется в критическом положении при разгуле анархии:
"Начнется с того, что все неудачи будут приписаны правительству. В законодательных учреждениях начнется яростная кампания против него, как результат которой в стране начнутся революционные выступления. Эти последние сразу же выдвинут социалистические лозунги, единственные, которые могут поднять и сгруппировать широкие слои населения, сначала черный передел, а затем и общий раздел всех ценностей и имуществ… Армия лишившаяся… за время войны наиболее надежного кадрового состава, охваченная в большей части стихийно общим крестьянским стремлением к земле, окажется слишком деморализованной, чтобы послужить оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентные партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению".
Справедливость прогноза доказали последующие события. Обратим внимание на последнее замечание Дурново: о беспросветной анархии, в которую будет ввергнута Россия. Речь идет не об организованной анархии, основанной на единодушии граждан при их ответственности за происходящее. У Дурново анархия означает господство хаоса, отсутствие сильной власти при идейном разброде, существующем в обществе, и при существовании нескольких более или менее противоборствующих партий.
Царь принял во внимание эти соображения. 29 июля он отправил личную телеграмму кайзеру Вильгельму (своему троюродному, если не ошибаюсь, брату):"Благодарю за твою телеграмму, примирительную и дружескую. Между тем официальное сообщение, переданное сегодня твоим послом моему министру, было совершенно в другом тоне. Прошу объяснить это разногласие. Было бы правильным передать австро-венгерский вопрос на Гаагскую конференцию. Рассчитываю на твою мудрость и дружбу".
Ответа на это примирительное послание не последовало. О нем даже не сообщили общественности. Кайзер не желал мира. Еще раньше он обещал императору Францу Иосифу в случае войны выполнить свои союзнические обязательства. 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии. 30 июля (н.ст.) в России началась всеобщая мобилизация. (Как писал Б.М. Шапошников, выдающийся военный теоретик, подполковник Генштаба царской армии, начальник Генерального штаба Красной армии при Сталине, всеобщая мобилизация - "одиум", преддверие войны.) 1 августа приказ о всеобщей мобилизации отдал кайзер Вильгельм, объявив войну России. Так начиналась Первая мировая война.
В ноябре 1916 года тот же Дурново, по-видимому, выражая мнение целой группы монархистов-черносотенцев, представил дополнительную записку, где были предсказаны события Октября 1917 года. Там подтверждались выводы предыдущего документа и был обоснован неизбежный крах либеральных демократов, если они придут к власти:
"Они столь слабы, столь разрозненны и, надо говорить прямо, столь бездарны, что торжество их стало бы столь же кратковременно, сколь и непрочно… Что дало бы при этих условиях установление ответственного министерства? Полный и окончательный разгром партий правых, постепенное поглощение партий промежуточных, центра, либеральных консерваторов, октябристов и прогрессивистов, и партии кадетов, которая поначалу и получила бы решающее значение. Но кадетам грозила бы та же участь… Затем выступила бы революционная толпа, коммуна, гибель династии, погромы имущественных классов".
Николай II, читавший эти записки и отметивший, что они "достойны внимания", так и не смог в трудный для себя и для России момент найти опору в своих приближенных, иметь верных и компетентных руководителей государства, помощников и советников. Вот что записал он в дневнике 2 марта 1917 года:
"Четверг. Утром пришел Рузский и прочел мне длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что министерство из членов Государственной думы будет бессильно что-либо сделать, ибо с ним борется эс.-дековская партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в Ставку Алексееву и всем главнокомандующим. В 12 с половиной часов пришли ответы. Для спасения России и удержания армии на фронте я решился на этот шаг. Я согласился, и из Ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал подписанный переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством: кругом измена, трусость, обман".
Увы, это было такое окружение, которым он сам, отчасти с подачи жены и сановников, себя окружил. Хотя дело не только в этом. Монархия находилась в периоде упадка и кризиса. Попытки спасти ее были неуклюжи, порой принося больше вреда, чем пользы.
Генерал Корнилов, став командующим войсками Петроградского округа, арестовал в Царском Селе семью экс-императора, гражданина Николая Александровича Романова. Этот военачальник без оговорок принял свершившийся государственный переворот, опубликовав такое воззвание:
"Солдаты народной армии и граждане свободной России!
По зову нового правительства прибыл я сегодня в Петроград и вступил в командование войсками Петроградского военного округа.
К вам обращаюсь теперь, доблестные войска: великий русский народ дал родине свободу - русская армия должна дать ей победу!
От вас зависит приблизить этот желанный день. Народ вам много дал, но и многого ожидает от вас.
В этот великий исторический момент теснее сомкните ряды и, сильные своей дисциплиной и единомыслием, явитесь радостным оплотом всему новому правительству и надежной поддержкой бойцам, грудью своей геройски защищающим отчизну. Твердо верьте, что только в единении и неустанной работе почерпнем мы силы для того великого труда, которого требует от нас родина. Да поможет нам Бог!
Главнокомандующий войсками Петроградского военного округа генерал-лейтенант Корнилов.
Начальник штаба генерал-майор Рубец-Масальский.
5 марта 1917 г., г. Петроград".
Уже само обращение к солдатам народной армии и гражданам свободной России показывает его отношение к революционному перевороту. И не удивительно: при буржуазно-демократическом Временном правительстве он совершил поистине головокружительную карьеру, в короткий срок "проскочив" сразу несколько ступенек по службе без каких-либо достижений на каждой из них.
В этом он был не одинок. Сходных с ним взглядов придерживались Деникин, Краснов, Колчак. При Временном правительстве из армии были уволены или ушли в отставку монархисты. Многие из них в Гражданскую войну стали добровольно служить в Красной армии. Не потому, что их устраивали большевики. Монархисты не верили в "белую идею", грозившую распадом державы и подчинением ее иностранному капиталу (что и произошло после второй буржуазной революции в 1991 году).
…За последние 20 лет в нашей стране стала популярна легенда о благородных белогвардейцах, сражавшихся за "веру, царя и Отечество" против плебейских толп красноармейцев. Об этом вещают по радио и телевидению, этому посвящают книги, торжественно перевозят гробы с останками белых генералов в Москву. Кому-то это представляется исторической справедливостью, возрождением "русского духа".
Не о том ли мечтал монархист, идеолог Белого движения В.В. Шульгин, когда писал в 1920 году: "Красные - грабители, убийцы, насильники. Они бесчеловечны, они жестоки. Для них нет ничего священного… Они отвергли мораль, традиции, заповеди Господни. Они презирают русский народ. Они озверелые горожане, которые хотят бездельничать, грабить и убивать… Они, чтобы жить, должны пить кровь и ненавидеть. И они истребляют "буржуев" сотнями тысяч… Разве это люди? Это звери…"
Логический вывод: "Значит, белые, которые ведут войну с красными именно за то, что они красные, - совсем иные". Какие? Благородные воины, честные и бескорыстные, твердые и чистые, как алмаз, верующие в Бога и высшие духовные ценности… "Разве это люди?… Это почти что святые!"
Шульгин от штампов переходит к реальности: ""Почти что святые" и начали это белое дело… Но что из него вышло? Боже мой!" И он рассказал, как отпрыски знаменитых родов грабят население, зверствуют над пленными, приказывают обстрелять мирную деревню "в назидание"…
В одной из деревень Шульгин с несколькими офицерами остановился в избе. Старик хозяин, послушав их, спросил: "Кто вы, господа, такие?" Услышал в ответ: деникинцы. Хитро покачал головой, не поверив. Шульгин, поняв его, сказал: "Мы за царя… Только никому не говори".
Так уж вышло, что для населения деникинцы стали хуже красных, у которых со временем налаживалась дисциплина. Для многих русских царь все еще был олицетворением спокойствия и порядка в стране.
Почти все участники Белого движения сравнительно быстро утратили веру в высокие моральные ценности. Еще раньше они отказались от монархии в пользу буржуазной демократии, а Отечество признавали только такое, где сами будут в привилегированном положении. Красные были значительно ближе русскому народу, хотя и они, в частности, их идейные руководители большевики для многих были немногим лучше.
У белых были финансовые "покровители" на Западе, откуда приходило для них оружие, снаряжение. Их поддерживала Антанта. Адмирал Колчак был провозглашен Верховным правителем России, несмотря на то что раньше его начал сражаться с большевиками Деникин, занимая более высокий пост. А дело в том, что Колчак, по его признанию в частном письме, был наемником Америки и Англии. Руководители Белой армии в отличие от большевиков вынуждены были осуществлять политику Запада.
Что было бы в результате победы белых? Скорее всего, в стране установилась бы буржуазная демократия под экономическим господством западных держав, которые, как свидетельствуют некоторые документы, постарались бы предельно ослабить великую Россию. Ее восстановление и укрепление не входили в их планы. Так, Государственный департамент США предполагал создать независимые буржуазные правительства в Прибалтике, Белоруссии, Украине, Крыму и Средней Азии…
Можно только ужаснуться: все это в точности осуществилось в 1991 году, когда была свергнута советская власть и у нас установили буржуазную "демократию", капиталистические отношения - власть капитала, богатых. Выставили в качестве идеологического прикрытия лозунги (включая монархические), как бы восстанавливающие искони национальные интересы. Многие "россияне" так и не заметили, что лишились половины прежней Великой России-СССР да еще попали в экономическую кабалу к иноземным и местным олигархам.
До сих пор многим кажется, будто все беды России начались после свержения самодержавия. Вот если бы массы поддержали черносотенцев и выступили за сохранение Российской империи, страна бы процветала… Конечно, гадать и предполагать никому не запретишь. Но ведь никто и не свергал самодержавие! Царь и его брат сами отреклись от престола. Они признались в своем бессилии управлять страной в столь трудный период. Значит, у них не было надежной опоры ни в высших, ни тем более в низших слоях общества.
Анархисты
Нам приходится постоянно упоминать о том, что фактически весь 1917 год в России преобладала анархия (в переводе с греческого - безначалие, безвластие). Конечно же, она существовала не в своем идеальном проявлении - как отсутствие всякого социального принуждения и уничтожение государственной системы. Но такое принуждение и такая власть были значительно ослаблены даже в действующей армии, не говоря уже о многочисленных тыловых частях и военных заводах.
Казалось бы, наступило самое благоприятное время для анархического движения. Оно было привнесено в Россию с Запада, но благодаря идеям и активной деятельности М.А. Бакунина О нем так отозвался Максимилиан Волошин:
Размахом мысли, дерзостью ума,
Паденьями и взлетами - Бакунин
Наш истый лик изобразил вполне.
Европа шла культурою огня,
А мы в себе несем культуру взрыва.
(Пресловутое долготерпение русского народа в значительной мере определяет редкие, но чрезвычайно сильные вспышки бунтов. В народе долго копится обида на творимые несправедливости, находя выход в яростных взрывах негодования, слепой ярости, стремлении крошить все подряд, в анархической вольнице.)
В середине июля на родину вернулся из 40-летней эмиграции крупнейший теоретик анархизма, выдающийся ученый, революционер, князь П.А. Кропоткин. В стране к тому времени существовали десятки анархических организаций. Одну из них в Гуляйполе возглавлял (хотя это понятие противоречит анархическим принципам) Нестор Махно.
Участие анархистов в Гражданской войне, прежде всего в крестьянской вольнице "батьки Махно", сыграло немалую роль в победе Красной армии. Тем более странно, что в самый "анархический" период России, в 1917 году, роль анархистов была минимальной. Осмыслив такое парадоксальное положение, мы лучше поймем суть Октябрьской революции и мифов о ней как о пролетарской и социалистической.
Уже вскоре после приезда Кропоткина выявилось серьезное противоречие теоретических основ анархизма и его практического воплощения. Продолжалась война с Германией - империалистическая. Воевали две государственные системы, само существование которых в теории анархии было явлением отрицательным, вредным для общественного развития и формирования полноценной личности.
Анархия предполагает свободное существование народных масс, избавленных от необходимости обеспечивать "роскошную жизнь" мирским захребетникам; предоставлять возможность "избранным" обогащаться, получать образование и высокие должности за счет других. А любая государственная система предполагает социальную иерархию, принцип господства и подчинения, причем не добровольного, а по большей части принудительного. И предоставляет блага господствующему классу, подавляя и эксплуатируя все остальные.
Наиболее жестко такая система действует во время войны, когда требуется строгая дисциплина и беспрекословное подчинение начальству. Вот почему едва ли не большинство российских анархистов выступало против войны, сходясь в этом с большевиками.
14 августа 1917 года в Москве, в Большом театре, открылось Всероссийское демократическое совещание, инициированное Временным правительством. Цель совещания - объединить все демократические партии, все социальные слои общества для борьбы с внешним врагом, а также с усиливающейся в стране анархией на производстве и транспорте, с крестьянскими бунтами и угрозой гражданской междоусобицы.
Организовано совещание было самым настоящим демократическим образом. Вся сцена была заполнена его участниками. Стол, за которым сидели члены Временного правительства, располагался на помосте над оркестровой ямой (символично?), рядом с кафедрой для выступающих.
К удивлению едва ли не всех анархистов, согласился принять участие в совещании Петр Алексеевич Кропоткин. По воспоминаниям Нестора Махно, его ошеломило такое согласие, а тем более призыв Кропоткина продолжать войну с Германией. Махно решил: "наш старик" (так он называл Кропоткина) потерял свой революционный пыл.
Председательствовал Керенский. Присутствовали банкиры, промышленники, купцы, генералы, известные писатели, деятели искусств, ученые из разных академий, высших учебных заведений. Была почетная "группа истории революции". В нее вошли народники, побывавшие в тюрьмах, в сибирской ссылке. Трем из них - Кропоткину, Брешко-Брешковской и Плеханову - было разрешено выступить с индивидуальными речами (остальные говорили от имени партий, организаций).
Казалось бы, объединились все активно действующие силы российского общества. Как говорится, цвет нации. Они олицетворяли все виды власти: государственно-чиновничью, финансовую, военную, духовную, интеллектуальную, политическую, деловую… Что еще требуется для общего единства в созидании новой, демократической России? Присутствие Кропоткина показывало, что даже анархисты в трудный период готовы поддержать правительство, забыть свои теоретические принципы во имя спасения Отечества.