157
"Как в кошмаре"… Но, Боже, ведь и вся горячая поэзия, вот для Пушкина или Байрона, была "кошмаром"; и пламенная философия - "кошмар" же (Платон, Шопенгауэр), а уж особенно всякая вера, пророки, апостолы… "Мы видим сны: но как они милее действительности!" "Мы грезим, и грезы милее жизни!" Но ведь без этого, без грез, без снов, без религии, философии, поэзии и "кошмаров" вообще - чтó был бы человек и его жизнь? - Корова, пасущаяся на траве. Не спорю - хорошо и невинно; но очень уж скучно. В. Р-в.
158
Ну, да: "философ" скитский, "мистагог" самозакапываний, "митрополит Филарет" отделившегося кусочка старой, "истовой" веры… В. Р-в.
159
"Грамоту" и все книги - "начетчица", академик местный. Итак, перед слитным авторитетом святого и мудреца, как бы Серафима и катехизатора-Филарета, могла ли устоять темная, безграмотная толпа? Мудрая Виталия "Царство Небесное" показала. В. Р-в.
160
Ну, обычные церковные идеалы, всеобщие: "пост и воздержание" - да в этом все христианство, вся церковь. В. Р-в.
161
Как глубока и прекрасна его речь. Да он, этот "недалекий Федор", говорит лучше, внушительнее, яснее и убедительнее, чем проф. Сикорский. И он считает его "больным", а в самозакапываниях усмотрел один "психиатрический материал". В. Р-в.
162
Как глубоки и просты слова! Натуральный человеческий матерьял, до чего ты выше "облагодатственного", - как вот вся эта мостовая богословского булыжника, который ничего-то, ничего не почувствовал, когда разразилась такая история. В. Р-в.
163
Непостижимо, почему "нравственно-бедный"?!! В. Р-в.
164
То-то: вечная жажда поучения, разъяснения. Вот так он был чуток и к Виталии, которая "разъясняла" - разъясняла, "зная грамоту"… Куда же овца пойдет, как не за пастухом? и сама Виталия куда бы пошла, как не за "святителями". В. Р-в.
165
Вот! Какая прелесть доверчивого чистого ума. Сравнить-ка с нашими семинаристами и академиками. В. Р-в.
166
Постоянное течение в Церкви, как бы тень около предмета, хвост около кометы, тяготение около земли, свет около солнца. Только это черный свет и около Черного Солнца. Не взглянешь на Него - ничего не поймешь ("я ничего не понимаю", "невозможно этого постигнуть", - отговаривается часто в изложении проф. Сикорский); а взглянешь - поверишь, что Солнце в самом деле черно: и все сразу поймешь, до ниточки, до последнего словца. Этому Черному Солнцу, великой мировой Смерти, метафизике Смерти и поклоняются монахи, по самым одеждам своим именуемые "черноризцами". В. Р-в.
167
Вот! "Сходна в подробностях"… Значит, одно течение, одинаковая соль в море. Да, все это - "горько-соленое море", "Мертвое Озеро". "И окаменеет всякий, кто оглянется на Содом и Гоморру", Бог ныне предает ее пламени: и беги всякий, беги, не оглядываясь, отсюда - выводя детей, жен и домочадцев… В. Р-в.
168
"Печальное и обычное явление" - в такой краткости не напоминают ли эти слова классическое изречение одного неумного крестьянина, уморившего с голода свою лошадь и удивленного ее смертью: "Отчего она умерла? она должна была привыкнуть ничего не есть". Ни в каком случае не может быть "обычного" в явлении самосжигания или самозакапывания: ибо для каждого человека это новое страшное! И только для ученых, для историка, в чтении и в перспективе - это "серия", "ряд", частое, многое, и - все же не "обычное"!.. Хороши "обычаи" во "Святой" Руси!! Это что-то до того страшное в изложении профессора, что волосы на голове шевелятся. Но сбросим кошмар и разберемся. "Обычное явление" чего? удовольствия, утехи? "Обычные явления" суть всегда приятные явления, для повторения которых не требуется побуждения и которые обращаются в привычку без объяснения. Здесь же в каждом случае - особое, личное побуждение к смерти. Ясно, что должно было существовать постоянное давление на душу чего-то: чтó некоторых и иногда доводило до самосожжения и самозакапывания, а остальных не довело. Но именно "не довело", а вело-то всех сюда!.. Но сказано: "одна почва - каменистая (попы), другая - с терниями (мы все), третья - при дороге" (купцы, ученые, люди с другими темами существования). Но как только встретилась рыхлая почва уединенной души, воспринявшей слово Иисусово и им одним живущей, то - вот монастырь, скит, пустыня, пещера, яма, гроб, самозакапывание, самоумерщвление. Не явно ли - возвращаюсь к давлению, - что тут давит что-то одно и постоянно. Что же это у русского человека? То, чем он дышит: это - вера его, столь искренно принятая. Самозакапываются не "вообще" русские люди, "привычные": увы, "обыкновенно" закапываются, сжигаются церковные люди, люди церковного духа и склада, начитавшиеся церковных книг, доверившиеся их авторитету, вот как Ф. Ковалев слушал Сикорского и сперва Виталию. В "послушании Церкви" (любимый термин монастырей) и лежит все дело: в "послушании" не пассивном, а активном, все прогрессирующем, подымающемся, и - "в послушании Церкви" не как "правилу и уставу" для несовершенных, а как поэзии - для совершенных. Все это "путь Марии" - "севшей у ног Учителя и слушавшей слова Его". В. Р-в.
169
"Реже и реже", потому что стали расти "плевелы" науки и школьного образования, появились "тернии" всяческих забот, экономики, нужды, фабрик. В терновском скиту - прекрасная природа, мягкий климат, обеспеченность, большая собственность: и - закопались. Как не закопаться? И Бокль говорит, что "благосостояние и досуг суть условия расцвета наук и искусств", ибо "дают свободному от заботы человеку углубиться". Вот и "углубились" - сперва в книги, а потом на три аршина в землю. В. Р-в.
170
Самый ужасный, острый способ. Самый томящий для воображения. "Сгорел во время пожара" - это годы помнят. Отчего же это избрано? Но отчего природа вырабатывает яды и заставляет умирать от них невинных птичек, прекраснейших и беззаботнейших (змеиный яд)? Вопросов много, ответов нет; вопросы так страшны, что, пожалуй, лучше для человека никогда не знать на них ответа. В. Р-в.
171
Ужасно! О, что перед этим и ужасы инквизиции! В. Р-в.
172
Как я уже говорил, пост есть начало этого: а пост везде, всегда, в каждом дому. "Ось", на которой едет "колесо Православия". Никто и никогда не "морил себя голодом", как выражается проф. Сикорский, а все "запащивались" - как ему докладывали в скиту, да он не расслышал или не дослушал. "Поститься" просто (по-нашему), "поститься истово" (мужики), "поститься строго" (монастыри), "поститься очень строго" (схимники, юродивые, "блаженные", святые), "держать великий пост" (великие святые Египта и Сирии, первых веков христианства), "запоститься, умереть" (ревностные люди старой веры у нас). Явно, что здесь везде мы имеем градации одного явления - нажим одного винта, в одну гайку, в одном направлении. В. Р-в.
173
Д. И. Сапожников. Самосожжение в русском расколе. Москва, 1891 г., стр. 15. Примечание проф. Сикорского.
174
Вот! "до подробностей". Нечего и размазывать, все ясно… В. Р-в.
175
"Так называемых" - и успокоился. Но "называемых" еще не значит "объясненных". Хорошо "эпидемическое явление", которое в каждом единичном месте и случае приготовляется, зреет всю жизнь, которое основано на книгах, которые эти несчастные взяли с собою в могилу, и тем сказали: отчего они умирают и для чего умирают, сказали так ясно, мудро и просто (слова Ф. Ковалева)! Рассуждая как Сикорский, можно начать говорить, что океан имеет приливы и отливы на "исторической почве", или что луна так светит "по причине своей меланхолии, melancholia", и, наконец, что профессора обычно врут "по причине врожденного слабоумия, dementia" [безумие, помешательство - лат.]. Словом, тут défaut de science [недостаток знания - фр.], и можно не продолжать и не возражать. В. Р-в.
176
Ну, тоже мудрец! Да ведь "преследование"-то будет еще завтра; для чего же сегодня-то гореть? Ну, был ли хоть один пример в истории, чтобы "преследуемый" разбойником несчастный, - добежав до ножа на кухне, взял да и зарезался сам? "Правительственное преследование" было только последней каплей горечи в жизни постоянно горькой, было толчком, поводом, случаем, почти придиркою. Да очень часто вот те, что "топили маленьких детей", делали это и без всякого "правительственного преследования". Скорее они гибли не от "преследований", а среди общего равнодушия: но само это равнодушие-то опять выработалось под впечатлением вечной религиозной меланхолии, в которой жил несчастный народ. Затем, как в данном ужасном случае, все "преследование" заключалось в опросе сказать свою фамилию. Ясно, что это повод, песчинка на горе! Им раньше хотелось умереть - "прекрасной этой смертью", "христовой смертью", в "венце колючем" мучений, чтобы уподобиться "святым"… Это "путь святых" христианства, мученический всегда, везде, - и неужели нужно это доказывать? В терновском скиту случился акт такой веры, actum fidei, auto-da-fe, но только над собою, не над иноверцами, перед которым все подвиги Египта, Сирии, Радонежа, Задонска, Сарова кажутся слабыми… В. Р-в.
177
То-то. И нечего было упоминать очевидно побочное обстоятельство. "Сгорел дом". - "Отчего?" - "В Китае растет чай, от этого". - "Как?" - "Связь ясная: там растет чай, у нас его пьют, и вот раз, попивши чайку, закурили папироски, обронили огонь, не заметили его, и дом сгорел. Дом сгорел от табаку и чая". Подумавши: "Дома горят от табаку, от чая, но есть удостоверенные случаи, что они горят и без чая и без табаку". Хорошее естествознание. В. Р-в.
178
То-то и дело. Совсем "Китай" ни при чем, что горит Россия. В. Р-в.
179
Психологическое еще можно допустить: тут - метафизика духа человеческого. Но едва произнесено слово "психиатрическое объяснение", как мы чувствуем, что ученый надевает на явление мешок, чтобы не дать никому ничего в нем увидеть. Этот мешок он тащит к себе как "собственность", но из "собственности" этой не получается ничего, кроме вещей, подобных вот этой брошюре. Насколько в ней высок человек, любящий братьев своих, оставивший о них единственный памятник внимания, заботы и фактической осведомленности, - настолько же в ней человек науки говорит все о "Китае" и "чае". В. Р-в.
180
Ну, вот - выходит на настоящий путь. История рассказанная - просто глава в "Истории христианства", даже без упоминания о Православии. Тут не католичество, не православие, а просто один толчок, толкнувший все, весь мир, и православия, и католичества. "Царство ты, царство, духовное царство", - как поют Божии люди у нас. Вот океан. И вода в нем везде горька. И до того она велика и всеобъемлюща, что даже и неинтересно, что сожглись или закопались. Как христиане, поистине, и не интересуются даже, кто из них закапывается и кто сожигается: до того всем грустно и до того не до них; наконец, до того приблизительно так же все себя ощущают. В. Р-в.
181
Вот, вот! Здесь проф. бьет в самый центр дела: и только бы взять ему скальпель и расчленить в одной скорлупке ("русская вера", "церковь", "европейское христианство") два ядрышка: ядро натуральной нации - "Русь", от ее пресловутой - "святости". Это, судя по данным, сообщенным в его же труде, - люди добрые, спокойные и ясные; если не очень деятельные, то и не преувеличенно бездеятельные; однако в некоторых случаях, лицах - чрезвычайно деятельные, гениальные. Второе ядрышко - это "то, чему они учились", славянская печать, тексты. В. Р-в.
182
Вот! Чудное объяснение. Это уже наука. В. Р-в.
183
Просто момент возбуждения чувства - "великая отечественная война" веры. "Побеждаем Антихриста", "воюем с ним", "победим или не победим?" - "Если сойдем в яму, утопимся, сожжемся - то победим; останемся живы - победит Антихрист, жизнь". Ведь и сказал Он: "Радуйтесь, Я победил мир"; а любимый Его ученик добавил: "Не любите мира, ни того, что в мире: все что в мире - похоть очей и гордость житейская". Ну, вот "в яме" они и избыли все это, против чего предостерегал Апостол людей: он, значит, и привел их сюда. В "яме" они одержали такую победу, как Русь при Бородине, англичане при Ватерлоо! Так все понятно - и зачем столько слов для объяснения? В. Р-в.
184
Большая повышенность чувства, "великая отечественная война" веры. В. Р-в.
185
"Китай при пожарах"… Это Виталия-то "слабое и неправильное явление", "болезненная и слабая личность"!!! В. Р-в.
186
Да о "лучшем будущем" христианство и не учит нигде - как это точно указал К. Н. Леонтьев, возражая Достоевскому и Толстому ("Наши новые христиане"). В. Р-в.
187
Просто очень нежные натуры, которые грубость государственную, едва задевающую грубых же людей, чувствуют, как бы по коже их дерет лошадиная щетка. Нежные натуры - и только. Так и пьянство ведь всегда было: но как апостолы и христиане первых веков закричали от боли при виде римских попоек, даже едва ли очень значительных. В. Р-в.
188
Нежнейшие, самые нежные! - вот и все! В. Р-в.
189
Да, знаменитый Никанор, архиепископ Одесский, - определяет все монашество как "мировую скорбь и мировой пессимизм". "Мы, ученые монахи, - носители мировой скорби", - сказал он о себе и от лица своих миру. В. Р-в.
190
Вот! В. Р-в.
191
Вот! Вот! В. Р-в.
192
Ну, какой же солдат не спрашивает о Бородине? Из самых расспросов ясно, что все эти несчастные смотрят на уход из "любодейного мира" как на славу и победу! как на неслыханную победу над страшным врагом - жизнью прельщающею, обольщающею ("похоть очей и гордость житейская"). Ватерлоо, Бородино! В. Р-в.
193
Сапожников Д. И., стр. 151. Примеч. проф. Сикорского.
194
"Слабая воля"!.. О, sancta simplicitas [святая простота - лат.] - можно сказать эти слова Гуса о старушке, подложившей ему дровец, - и обо многих ученых. В. Р-в.
195
Sancta simplicitas! В. Р-в.
196
Sancta simplicitas! В. Р-в.
197
В 2-х этих строчках больше правды и мысли, чем в страницах текста: но что значит пропорциональность текста! Никто не обратит внимания на 2 эти строчки и, помня крупные полосы другого текста, будет твердить: "Патология! нервы! слабоумные!" И повторит это стоустая молва… Закивают головами хитрые попики… И та истина, та страшная истина, что это есть событие нашей веры, нашей религии, что здесь манифестовано наше исповедание, и, словом, как сам же проф. Сикорский обмолвился здесь: "События эти всецело (всецело!) относятся к сфере религиозной, или церковной, жизни", потонет в общем невнимании. "Они будут видеть и не увидят, будут слышать и не услышат", - сказал посмеявшийся над ними. Но для чего сам же проф. Сикорский столько городил о Китае и китайцах по поводу русского пожара??! В. Р-в.
198
Очень глубоко. В. Р-в.
199
Sancta simplicitas… При чем тут "раскол", что значат: "раскольники"?.. Это мы, наше, вот эти самые озлобленные по заборам мужики и бабы, - "судившие" о самозакапываниях, не догадываясь, что закопала несчастных вся "святая Русь" и эти зрители, все, все… Ибо все мы исповедуем то же, что они: но лишь прохладно, когда те все взяли в пламени и буре. В. Р-в.
200
Тут постарались наши миссионерики с вековым уверением: "раскол - это совсем не то, что мы". - "Не то, что мы", "закопал раскол": но неужели пункты расхождения раскольников и "нас", этот "Исус" вместо "Иисус", трехперстное сложение вместо двуперстного и хождение "навстречу солнцу" (при богослужении) вместо хождения "по солнцу" - имеют специфическое свойство производить самосожжения, самозакапывания и проч. или даже производить меланхолию, грусть, тоску?!! Явно, что обрядовые различия раскола и нас никакого отношения не имеют к духу церкви, который взят раскольниками, как бы горячая землица, прямо из-под ног святых угодников. Конечно, не обряды церковные, а дух церкви закопал их: и он у них один с нами. В. Р-в.
201
Что "монахи являются носителями высшей мировой скорби на земле" и что "в печали и упадке духа они даже иногда останавливаются на самоубийстве, а некоторые - как Иоанн, еп. Смоленский, - и прибегли к нему", - об этом свидетельствует в "Записках из истории ученого монашества" архиеписк. Никанор Одесский, и не раскольник, и до открытия мощей Феод. Углицкого. В. Р-в.
202
Тут уж не "патология"… Но для чего раньше, затемняя все дело, было говорить о "патологии", "нравственной невменяемости", слабоволии; и даже что это вообще "худшие, слабейшие элементы своего времени и племени, гибнущие в свежем воздухе новых реформ"? Все "китайский чай" попутал. В. Р-в.
203
Красивое объяснение, но едва ли правдоподобное: слишком люди эти просты и серьезны, слишком думали о спасении души своей, личной души, чтобы помышлять об исторических монументах и соперничестве с Феодосием Углицким, открытию мощей которого, как и всем событиям "Никонианской" церкви - уже, по их мнению, павшей, извратившейся и лживой (см. выше их отзывы), - они не придавали, вероятно, никакого значения. В. Р-в.
204
Удивительно! Ну, что таким людям Феодосии Углицкий или Серафим Саровский. В. Р-в.
205
Как благородно… Да, "беспримерное несчастье", как говорит медик, филантроп, дарвинист, материалист. В. Р-в.
206
неведомому Богу (лат.).